Первый визит Рогатого. Как Никита с пьянством боролся

«Пьянство порой является первопричиной
любого рода творчества»
Интернет, сайт Becasso Office - Пьянство

Кончил работу. Пришел со службы. Жены нет. На столе записка. Сообщает, что поехала к сестре и вернется только завтра. Сразу же появилось желание выпить. Пошел, взял чекушку. Задумался: - Завтра же выходной, - и взял еще одну, но уже поллитровку.
 Вернулся домой. Выпил, закусил. Включил телик, прилег на диван. Посмотрел немного на «ментов», дождался, когда они выпить очередной раз собрались, встал и выпил с ними за компанию. Опять прилег.
– Нормально, - думаю, - день не так удачно как у ментов прошел, но можно вместе с ними  и расслабиться.
Лежу, значит, на диване-то, и на сон стало кренить. Придремал я маленечко. Дремлю, значит.
- Прокопыч, а Прокопыч! - слышу вдруг сквозь сон. Встаю, осматриваюсь  - нет никого.
–  Да  здесь я, - раздаётся голос из телевизора.
      Глянул я на телик-то -  вижу чёрт с бутылкой водки в экране стоит.
- Будешь, Прокопыч, - черт приподнял бутылку-то до уровня рогов и еще раз предложил: - Будешь, аль нет? 
- Заходи, - говорю, - раз пришел. Не пропадать же  добру!
- Можно и повторить, - оглянув початую чекушку,  добавил я.
Рогатый вылез из телевизора, и, постучав копытами, устроился на стуле рядом со мной. Открутил бутылке головку и разлил на двоих.

Чокнулись, выпили за встречу, после первой не закусываем.

– Что ж это ты ко мне зашел-то, - спрашиваю Рогатого. – Выпил я всего-то чекушку, а ты уж тут как тут.
– А мы всегда при вас. Видите нас, чертей, когда шибко переберёте, сознание-то у вас отключается, а как подсознание ваше вылезет – мы уж непременно компанию Вам составим.
- Однако по другому я случаю. Дело есть, - предлагает черт. – Читал я твои фельетоны в  Интернете, - понравились. Предлагаю сотрудничество. Ведь, чертям нельзя публиковаться. Читать можно, а свои мысли высказывать ни в печати, ни в Интернете нельзя. Табу на это Главный Черт наложил, а нам, чертям, как и вашей братии, тоже, хотя бы исподтишка,  хочется высказаться!
- И как же ты, Рогатый, предлагаешь совместно писать?
- Вечерком по пятницам ты чекушечку-то оприходуй, а там ближе к полночи и я появлюсь. Мысли я твои буду считывать и на свой чертовский склад обрабатывать. Тут же тебе буду рассказывать, а ты поутру и запишешь.
- И чем это, - интересуюсь я, - народ дивить будем?
- Вылез я как-то ночью в ваш Интернет, пооткрывал рогами-то  двери в разны отделы, - вижу везде уже все занято и описано! Включил свою компьютерну голову на поиск недостаточно описанного - вижу страна Ваша недобритая на литературном поле лежит.
   Вот и предлагаю часть истории твоей страны с нашей, чертовской точки зрения и отобразить. Ведь у нас, у чертей, другое видение вашей истории, недаром общаемся со вполне определенным контингентом.
  Побрить как бы её острозаточенным писательским перышком! Обработаешь мои рассказы, настрочишь на компьютере и отошлешь, куда следует. Сейчас, слышал я, любую вещь берут?
  - Любую, - отвечаю. - Можешь просто рогами постучать по воротам, испугать какую-нибудь бабулю, описать её изумление и в Интернет скинуть. И всегда найдется желающий послушать твое рогатое искусство.
– Давай, - говорю, - валяй, а там видно будет! Но бутылку-то каждый раз приноси, а то без бутылки воображение и у тебя и у меня  работать не будет. И смотри, чтоб фельетончиком или памфлетиком  попахивало!   И поменьше всякой там чертовщины!
– Будет тебе бутылка, будет тебе и фельетон с памфлетом, - пообещал будущий соавтор! Но смотри, чтоб каждый раз по пятницам, когда чекушку-то употребишь, чтоб телевизор включенным оставлял. А то встреча не состоится.
- Договорились?
- Попробуем!

Налили, выпили, после второй тоже не закусываем.

  - Давай, вспоминай свою жизнь, лучше бы по хронологии, чтобы с историей твоей страны совпадало, - попросил чёрт.
Вспомнил я детство и вождей при нем. Запомнились ещё и праздники, на которых народ пил водку и танцевал под гармошку. Потом как у всех - школа, институт, распределение на работу в Академгородок.
- Так вот, - начал Рогатый, - после смерти Хозяина, как у вас у людей положено, другой на его место взобрался. Раскритиковал прежнего-то в пух и прах, подивил народ сказанным, чтоб народ к нему, Новому-то Первому, уважением проникся.
Критику, как положено, навел, значит, и за государственные дела взялся.
  Вызывает он своих заместителей и запрос делает:
  - Как народ-то у нас поживает?
  - Всё пьют, товарищ Первый, - сообщают его заместители, – народ после кажной получки в гастрономе по бутылке водки хватает.
- А кто больше всех пьет?
- Больше всех пьют партийные работники!
- Ну, это к народу не относится! Партийным по статусу положено регулярно потреблять, чтобы единство партии поддерживать!
- Кто следующий у нас по питью?
- Творческая интеллигенция: артисты…
-  Про артистов не надо! Сам по себе знаю, – зашибают крепко! Для куражу никак артисту без алкоголя не обойтись!
- Писатели, поэты, художники…
- С этими тоже ясно! Без алкоголя никакого творчества не бывает - сплошная хронография!
- Кто там из интеллигенции самые малопьющие?
- Товарищи учёные, - отвечают.
- Не уж-то в науке воображение не надо развивать! - удивляется Первый.
- Им формулы, - говорят, - в голове удерживать надо.
- Это точно! Сам по себе знаю! Как выпьешь  - так никакого удержу!
- Вот с учёных-то, товарищи, и начнем! Страну надо от алкоголя отлучать! Повысить, так сказать, культурный облик народа, чтобы не было стыдно перед Европой за нашу державу!
Помочь надо товарищам учёным! А поэты и художники сами как тараканы расплодятся!
Собрать расширенный пленум ЦК.

Собрали расширенный. Выступил сам Первый.
- Товарищи! От меня к вам поступило предложение: для искоренения пьянства и для улучшения культурного облика нашей страны надо увеличить контингент учёного класса, как самой малопьющей прослойки нашей интеллигенции.
Будут, конечно, расходы! Придется  построить институты, закупить дорогостоящее импортное оборудование, но это мизер по сравнению с теми доходами, которое можно получить от учёного народа.
Мне тут доложили, что они согласны работать за минимальную зарплату, лишь бы им дали возможность удовлетворить их интерес к объекту изучения за счёт государства.
Кроме того, товарищи, враг не дремлет, и кто как не ученые помогут создать нам «Нову бомбу»!
Поддержать надо товарищей учёных!
Бурные, продолжительные аплодисменты.
За «Нову бомбу», как положено, проголосовали единогласно.

На следующий день пленум ЦК продолжил работу.
Трудности возникли с размещением учёных кадров.
    - Где у моего предшественника учёные пребывали? - сделал запрос Первый.
  - В лагерях, преимущественно, - отвечает зам. по лагерям, - там и наукой занимались.
  - Да, рановато я предшественника-то раскритиковал! - растерянно подумал Первый. - Надо что-то новое  придумать!
    Предложили, было, сначала в Москве их разместить.
Но зам. Первого по счетоводству прикинул, и заявил: - Что если ученую гвардию разместить в Москве и платить по самой мизерной в столице зарплате, то лопнет бюджет, и никакое дальнейшее повышение цен на водку не перекроет расходов на содержание учёного контингента.
Тогда решили научные городки вокруг Москвы создать. В пределах области, но на таком расстоянии от столицы, чтобы неповадно было некоторому несознательному учёному люду за халявной зарплатой в Москву ездить.
А чтоб прокормить новое поколение учёных, решили строить научные городки на рыбных и грибных местах, чтоб товарищи учёные сами кормились. А где рыбки-то не было, решили озера глубоки выкопать и мальков карпа туда запустить для прокорма ученого люда. А во время, свободное от рыбной ловли и хождения по грибам, товарищи учёные тащили бы Советскую науку в зияющее светлое будущее.
   - Так было заложено начало научным городкам! – подытожил черт.

Выпили за городки для товарищей учёных. Закусили рыбкой да грибочками.

Рогатый продолжил.
- А как там дела у товарищей учёных продвигаются? – спустя какое-то время делает запрос Первый на очередном пленуме ЦК.
- Пить начали, рыбкой да грибочками  закусывать стали, - отвечает ответственный за науку. – Спасу нет! Кандидатские и докторские прямо косяком пошли! А каждая защита требует банкета!
- Нельзя ли без банкетов-то?
- Нельзя! У ученых сразу интерес к науке пропадет! И «Нову бомбу» не сделают! Не учли, малость, банкеты-то!
Выругался матом Первый, но ничего не поделаешь!
Вспять науку уже не вернешь!
- Черт с ней, c наукой!  Пусть обмывают свои диссертации, только бы   «Нову бомбу» сделали!
А наука уже самостоятельно продолжила свой стремительный взлет.

- Как там простой люд в Москве поживает? – окончательно потеряв интерес к науке,  задает вопрос Первый на очередном пленуме ЦК.
- Пьет народ в коммуналках-то, - отвечает зам. по простому московскому люду. Кажну получку на общей кухне сообща справляют, все дни рождения соседей отмечают, а в революционные праздники ещё и песни гражданской войны поют.
- Песни это, конечно, хорошо, но уж больно часто пить стали! Расселить надо коммуналку  -  может пить меньше будут!
     За жилищное строительство, как положено, проголосовали единогласно.
- Так зарождалось жилищное строительство, и массовое переселение  населения из коммуналок в отдельные квартиры, - подвел черту чёрт.

Выпили за «Хрущевки». Закусили плавленным сырком и килькой в томате.
 
Рогатый продолжил.
- Как там народ-то простой в отдельных квартирах поживает? - спустя какое-то время интересуется Первый на очередном пленуме ЦК.
- Пить стали пуще прежнего, - отвечает зам. - Новоселья справляют, плавленным сырком и килькой в томате закусывают. Некоторые от скуки в одиночку кажный выходной набираются.    
 Выругался еще раз матом Первый, но ничего не поделаешь!
 Вспять жилищное строительство уже не вернешь!
 – Чёрт с ними! Пусть обмывают свои квартиры, пусть напиваются в одиночку - может реже «Гопака» на улицах в непотребном виде перед иностранцами отплясывать будут!
А жилищное строительство уже самостоятельно продолжило свой стремительный взлет!

- Как у нас там с сельским хозяйством? – потеряв окончательно интерес и к жилищному строительству, спрашивает Первый на очередном пленуме ЦК, - движется вперед, или все еще на месте топчется? 
- Топчется, - отвечает зам. по колхозному хозяйству: - Коровы не доятся, петухи не несутся, бараны шерсть не отдают. А мужичье на севере брагу из ячменя варит, а хохлы из буряков самогонку гонят. Пьет колхозное крестьянство!
- Что ж с ними делать, - озабоченно  поскребя лысину, подумал Первый и вызвал к себе многочисленное число советников и докторов  сельскохозяйственных наук.
  Долго думали Совет и Наука! Вызвали на подмогу министерство Иностранных Дел. Те тоже долго чесали свои лысины, пока кто-то не предложил кукурузой страну засеять.
- Один гектар кукурузы, - с восторгом заявил советник по США, - всё наше коровье стадо прокормит!
Первому понравилась затея. Бурёнки раздоятся, петушки питание свое улучшат и нестись наконец-то будут. Бараны под тяжестью отрощенной шерсти сами к бараньему парикмахеру проситься будут. Мужичьё тоже, может быть, интерес к новой культуре проявит и с пьянством завяжет.
За кукурузу, как положено, проголосовали единогласно.
Ничего не сказал черт.

Молча выпили за сельское хозяйство. Закусили импортной кукурузой в баночке.

Рогатый продолжил.
Прошло какое-то время. Интересуется Никита на очередном пленуме ЦК: - Как там дела с «Царицей полей»?
- Никак, - отвечают. – Пробовали её мужики сажать, да что толку-то! Брагу из неё не сваришь, самогон не выгонишь! Не прижилась американска культура-то!
Разозлился Никита Сергеевич:
- Что нашему народу не предложишь - всё боком выходит!
Не выпил, не закусил, хлопнул дверью и укатил отдыхать на Юг в свою резиденцию. И это был его последний пленумный.
Так и осталось сельское хозяйство топтаться на месте.

Хотели мы с чертом выпить за наш непоколебимый народ, собрались  очередной раз налить, да ничего не вышло. Пуста бутылка-та! Да и закуска кончилась!

  - Пойду я, пожалуй, – говорит Рогатый, прихватывая порожнюю бутылку. Увидев мой недоумённый взгляд, добавил: - Велено Землю не засорять отходами из преисподней. Мы, черти, народ аккуратный! Вам бы у нас поучиться!
  - Да и тебе завтра работать надо. Зайду как-нибудь в следующий раз - расскажу нову историю.
Встал он из-за стола, потянулся, помотал рогами, подошел к телевизору и, оттолкнувшись копытами, сиганул в экран.
Проснулся я от пищания телика.
 – Надо же такому приснится! Покрутил голову: голова трещала, как будто целую поллитру оприходовал! Подивился, пошел попил рассольчику и уже спокойно отошел ко сну. 
Утром, как всегда, опохмелиться захотелось. Смотрю – чекушка уже початая стоит. Заглянул в холодильник – там моя беленька, что вчера мною вечером куплена. Стопочку для опохмела принял и тут же вспомнил ночной визит Рогатого и весь наш с ним разговор. Сел за свой старенький Пентиум–100, да и отстучал на нем услышанное ночью. И в Интернет сбросил.