Нет ночи без огня

   Лика ласково откинула со лба Кирилла прядь мокрых волос, кончиками пальцев разгладила морщину между бровями.Он не реагировал. Казалось, у него не было сил сделать хотя бы малейшее движение. В тот момент, когда она решила убрать руку, Кирилл накрыл ее своей ладонью и нежно сжал. Потом обхватил Лику за талию, привлек к себе, уткнулся ей головой в грудь.
   Горячая волна пробежала по ее телу. Судорожно дыша, Лика пыталась взять себя в руки. С желанием плоти она еще сумела бы овладеть, но с приливом чувств, которые вдруг испытала к этому мужчине, справиться было гораздо труднее. Лика больше не могла делать вид, будто Кирилл ей абсолютно безразличен. Она обняла его дрожащими руками, даря ему утешение, которго он так ждал.
   В таком положение они и застыли - он сидел на стуле, она стояла, прижатая к его коленям. И обоим хотелось сойтись теснее и ближе. Горячая ладонь, скользнувшая сквозь распахнутый халатик, обожгла ей талию, спину, бедра, обежала ягодицы, заставив издать тихий стон. Под упорным натиском, почти в неизможении  Лика опустилась ему на колени, прильнула к Кириллу всем телом.
   Сначала он нежно прикоснулся к ее губам своими твердыми, чуть потрескавишимися губами. Затем стал покрывать быстрыми, легкими поцелуями веки, ложбинку у горла, он словно дразнил ее, разжигая внутри нее пламя страсти.
   Ей казалось, еще немного и она взорвется, если не даст волю своим чувствам. Преодолев робость, Лика приоткрыла рот и сама прошлась языком по его губам, как бы приглашая к более тесному слиянию в поцелуе. Ему этого намека было достаточно. Переведя дыхание, Кирилл погрузился языком в горячую глубину ее рта. Каждое движение его языка отдавалось в теле Лики ослепительным взыром. Комната поплыла у нее перед глазами. Она уже ни о чем не думала, полностью отдаваясь власти томящих ощущений.
   Сквозь затуманенное сознание, Лика почувствовала, что Кирилл сжимает ей грудь, как разом взбухли ее соски. Под его ласковыми пальцами они стали твердыми и упругими. Когда же он наклонился и стал поочередно слегка покусывать их зубами, сладостная волна пронизала ее до самого паха.
   В сущности, в свои 23 года Лика испытывала такое впервые. Да, она встречалась с молодыми людьми, отвечала на их поцелуи, но внутренне оставалось прохладной и всегда контролировала себя, а сейчас... Сейчас ей хотелось одного: чтобы ласки Кирилла длились вечно. Она тонула в них, ими наслаждалась и упивалась, постанывала, сотрясаемая восхитительной дрожью.
   Хотела Лика того или нет, но должна была признать, что в ней пробудилось женское начало, вызванное подлинными, глубинными чувствами по отношению к Кириллу, и скрыть их было уже невозможно.
   С ним происходило то же самое. Плоть его, стесненная молнией брюк, напряглась. Он с силой прижал к себе Лику, сидящую у него на коленях, потом развернул ее к себе лицом -и она оказалась уже не боком к нему, а верхом. Распахнувшийся халатик уже не скрывал светлого пушистого треугольника между ногами, живота с едва заметной линией, сбегавшей от пупка вниз, волнующего изгиба от талии к бедрам... Восхитительное зрелище подстегивало еще больше, распаляло страсть.
   Почувствовав это, Лика будто отрезвела, обрела способность думать и испугалась. Не своих желаний, не своего физического влечения, а той чисто сексуальной жажды, которую демонстировал он. Она приписывала это не чувствам Кирилла, а лишь естественной мужской потребности.
   И в самом деле, если совсем недавно он зализывал раны, нанесенные ему невестой, если сам признавал, что ему, кроме Аллы, не нужен, разве может Лика рассчитавать на его любовь?
   Это мысль сразу охладила ее жар, она резко отпрянула, уперлася ладонями ему в грудь, чем привела Крилла в полное недоумение.