Арабский принц

Марионетка сбежала из театра, потому что ей хотелось пожить на свободе. Однако она забыла обрезать нитку, прикрепленную к голове, и никак не могла понять, почему, где бы она ни была, ей всегда приходилось плясать для чьего-нибудь удовольствия.
Убежать даже далеко нетрудно, труднее обрезать нитку.
Шейх Родари

Недавно с горечью прочитал в газете о судьбе несчастного арабского принца, заблудившегося в пустынях и погибшего там от голода и жажды. Не зная ни подробностей трагедии, ни имен, ни условий, ни временных рамок. Миф, вневременной и внетекстовой. И в общем-то не реальный, ибо предлагая свою интерпретацию, я выстраиваю новую реальность, которая тем не менее знакома всем нам.
Это тоже сказка. Молодой Гарун Аль Рашид, сын арабского эмира, оказался в пустыне неслучайно и не по собственной воле. Встреча с отшельником, пасшим овец на самой границе оазиса, где пески подступали бескрайним простором, многое изменила. Узнав о никчемности своего существования, бесцельности жизни, нелепости рассудочного существования, принц решает действовать иначе.
TURN ON
«…И пуста как глиняный горшок – вещал пастух. Да, разбитый на кусочки и неумело склеенный. Размалеванный безвкусно. Висят на стене. Зиндан. Пастух указал дорогу, подбросив посох. На север – дворец. Там жизнь старая. На юг мой путь лежит. Сквозь тьму песчаную брезжит свет новой жизни. Это шанс мне закончиться. Один шанс дан мне. Я должен шансом воспользоваться.
Юг. (юрий грымов или буковки в клипе. Там, внизу экрана. В следующий раз привстань с дивана, когда будешь смотреть TV – может и увидишь. Верблюд гордый. Шагает так, словно проникся величием момента. Проникновенно. Дерзновенно. Ввозит меня в ту ночь, которой не суждено сегодня закончиться. Появляется новая звезда на небосклоне. Мистические сполохи на горизонте. Экстренный выпуск новостей. Первые полосы газет. Разорванные рубрики. Рубруки, бредущие на восток.
То был принц. Люди провожали его молитвами, встречали слезами, разбавляя их вином. Наоборот – грех. Чудо. Грех – наоборот.
В яслях плачет ребенок
назовем его лучом! дура! светом, светом его назовем. Ребенок плачет
Принцу тогда еще было в новинку то удивительное состояние, при котором каждый сделанный шаг вел его. За следующим барханом. Новый бархан. Мерить ими пространство – разве не прекрасно? Глазами время ощущать, свободой крыльев размахивать. Тьма –свет, свет – тьма, иначе быть не может.
TUNE IN
Раскроить ножницами. Главное, чтобы костюмчик сидел. Остальное все и так хорошо. Ведь было же, было когда-то хорошо!!!
Песок-то холодный, это ж, бл*ть, снег какой-то уже!
Верблюд хрипит, совсем по-человечески зло. Добро! Слазь, пешком пойдешь!
Да и твердый, ноги ни х*я не чувствуют, отекли. Луна капает с небес на землю золотом Песчинки золотые?
Одинокие.
Одинокое небо, одинокая пальма, одинокое одиночество вокруг и пальмистая пальма на горизонте.
DROP OUT
Черт, что с глазами? Песчинки трепещут под веками. Веками песок лежит, ветром переносимый с места на место. Толща, так и не ставшая монолитом. Множество в поисках единства. Идущие вместе? Нет, никуда вы не идете. Нет вас! Как нет скалы без облепившего ее мха и горных козочек и волн прибрежных и травы поросшей и даже валунов, ловко скачущих по выступам в дождь и когда вообще уже холодно и пора перчатки с шарфом из сундука доставать.
Опустился на колени, зачерпнул пригоршню, выпустил сквозь пальцы, словно ругнулся сквозь зубы. «I am modifying Sahara…» Сухо, как песок, и на зубах также скрипит. Тиной, болотом твоя пустыня пахнет. Ха-ха. Все еще помнишь запах солнечного света? Ха.
Валуном сорвалось осознание происходящего. Песок, просыпанный в особый знак никакой не сложился, в тайный узор не сплелся, бессмысленно, как крупа, как картошка из мешка, только потише.
Потише, пожалуйста, мешаете думать!
Думать о своей малозначимости принцу не впервой. Опять ничего не произошло. Только песок сквозь пальцы. Спокойной ночи. Ночь. Песок. Где тут жизнь? Нет жизни. Nothing was modified, старик, absolutely nothing.
Говорят же, «моя жизнь в твоих руках». Сейчас еще страшней. Моя жизнь в моих руках. Ужас! Кому передать частичку ответственности. Нате, владейте, повелевайте мной. Только спасите от расставленных пальцев. СЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫПЛЮСЬ!
«Но смерть неотторжима от жизни, она необходимый ее момент, как и жизнь, в свою очередь, - момент смерти; нормальный жизненный процесс – это процесс взаимопроникновения жизни и смерти в любом роде животных (смерть отживших особей как условие развития рода в целом), в каждой индивидуальной особи (изжив себя, исчерпав свои витальные силы, каждая ообь хочет своей смерти и покорно ей отдается)»
Эмир Браун
Строим домики из песка.
Плетем веревку из песка.
Живем.
Я умру, когда задумаюсь. В этот момент рядом проходит человек. Красивое лицо. Гордый подбородок. Задран вверх. Принц отводит глаза, чтобы не встретиться  взглядом. «Дурачок, для твоего же блага, чтобы ТЫ ничего не понял» - доверительно шепчет, повернувшись к зрителям.
Почти прав, чтобы ТЫ ничего не понял.
Вообще-то здесь поразительно светло. Или это светлячки. Откуда взяться светлячкам в пустыне? Я вижу свое отражение в небе. Оно мне подмигивает.
Дерзкие призрачные лица вокруг. Сухие шаги. Песчаные вздохи. Или это твое болото шумит?
Цвет кожи почти как песок, кожа как кора. На ногах мозоли от долгого пути. Ведь не все на верблюдах. Нищие духом. Блаженны нищие.
Мне кажется сейчас, что мир вот-вот сожмется и окажется у меня на ладони. Не удержу.
(тихо) Удержишь…
Как можно мне все это доверить. Я же безумен! Или все это вокруг меня – безумие! Это было даже раньше, чем слово. Хаос – вот, что я кричал, когда рождался, а вы не могли понять и так глупо улыбались.
Чернота ночи – моя одиночная камера. Не по-настоящему – кричал принц и прочую бессмыслицу, а на экране мигало REC. Врете, здесь текли реки, я найду источник и освобожу воду. Синее. Здесь будет все сначала, а потом зеленое.
Я же говорил, что ты мечтаешь о болоте. Тебе бы только спрятаться, укрыться от жизни. Изображай, изображай безумие. Не пройдет. «Да, жизнь - это безумие. Но великая мудрость воина, тьфу, принца заключается в том, чтобы верно выбрать себе безумие», пойми, араб.
Луна скакала вверх-вниз, а немногочисленные в этих краях камни переворачивались брюхом кверху и чесали ребристый зебристый живот. Ящерки снуют. Тоже холодные (как и все вокруг). Теплые только камни (да и те только с внутренней стороны – не успели остыть), только песок – в глубине лед. Пророчество сбывается.
Читатель, взгляни на экран. «Цивилизация» известна всем. Вдруг на экране (или это просто глаза слипаются и видят плохо) перестает мерцать маленький квадратик с изображенным на нем всадником. Ну, игроку понятно, почему тот скапустился – отрезан от родных, городов, культуры, прочего, что держало в этом пусть и виртуальном мире. Но не в этом ли истинный смысл безумия?

Вообще, если бы я играл в шахматы, я бы сразу после дежурного е2 – е4 положил фигуру короля набок. А сейчас я попросту пойду спать. Спокойной ночи, джентльмены. Спокойной ночи.