Тарзан Фоменко

Полный текст на:

http://nature.ru/db/msg.html?mid=1187668&s=

9-го июля 1996 года журналист Патрик Линдсей в телевизионной программе рассказывал об австралийцах, живущих, как он выразился, на окраинах общества. Он рассказывал о разных случаях, но самым необыкновенным и подлинно самобытным человеком, по его мнению, является первый и пока единственный австралийский Тарзан - русский эмигрант Михаил Фоменко.
В связи с этим сообщением мне вспомнилось, что в декабре 1985 года в газете Сидней Морнинг Хералд появилась статья с крупными заголовками: Фоменко найден через 25 лет! Австралийский Тарзан находит свой мир в джунглях!
В представлении нашего поколения Тарзан - это Джонни Вейсмюллер, такой, каким мы видели его в детстве на экранах кино. После него были, конечно, и другие Тарзаны, но они не запомнились. И вдруг - Тарзан в Австралии! И не в кино, а в жизни! Да еще русский! Жизнь русского Тарзана весьма необычна и хочется познакомить с ней читателей Австралиады.
Родился Михаил Фоменко в 1930 году в Советском Союзе, где его отец был преподавателем литературы. Матерью его была княжна Елизавета Махабелли, в .прошлом - русская аристократка.
В Австралию семья Фоменко прибыла в 1941 году. Отец стал преподавателем в Sydney Church of England Shore School, в которой его сын Михаил учился и закончил свое образование. Талантливый атлет, но довольно посредственный ученик, Михаил одно время держал семь клубных рекордов в Northern Suburbs Athletic Club и занял третье место в австралийском десятиборье.
Некоторое время он работал в Сиднейской Пароходной Компании и первый раз совершил путешествие на север Австралии в 1951 году. Он был так захвачен впечатлением от своей поездки, что повторил ее дважды. Вскоре он вообще исчез в джунглях северного Квинсленда в погоне за увлекательными приключениями. Там он выдалбливал туземные челноки из гигантских кедров и совершал одиночные, рискованные путешествия, опасные даже для современных катеров. Однажды он исчез так надолго, что его считали погибшим. Потом он обнаружился и его, больным и истощенным, привезли в Сидней.
В газете 1960 года была напечатана фотография Михаила, заснятого во время трогательной встречи с отцом, к тому времени уже известным академиком. Для Петра Дмитриевича Фоменко эта встреча была счастливым завершением долгого одинокого ожидания на Thursday Island in Torres Strait. Он не терял надежды увидеть сына, несмотря на убеждение всех в гибели Михаила в море. П.Д. Фоменко умер вскоре после этой встречи. К счастью за год до смерти он, вместе с журналистом John Moses, написал статью в газету The Sun Herald о причинах ухода Михаила в джунгли. Эта статья и последующая серия, напечатанная со слов самого Михаила в этой же газете, являются единственным достоверным источником, объясняющим эксцентричность Михаила, а для некоторых даже оскорбительное отречение от цивилизованного мира.
К тому времени, после нескольких лет исследования различных частей Австралии, сын учителя литературы, интересовался только природой и произведениями Гомера. Его отец рассказывал в 1960 году: Михаил как раньше, так и теперь увлекается Одиссеей и характером странника, воина и атлета Одиссея. Он знает большую часть0диссеи наизусть.
Отец рассказывал о случае, когда Михаил, одетый в свой лучший костюм, вышел из дома в Northbridge (пригород Сиднея) на свидание с девушкой в центре города, и по дороге увидел пламя лесного пожара на отдаленном горном хребте. Без единого слова Михаил перемахнул через забор. Значительно позже он, усталый, с обожженными руками и в изодранном, обгоревшем костюме, вернулся домой и сказал огорченной матери: Не могла же ты ожидать, что я уехал бы в город и оставил эти прекрасные деревья гореть.
Годы шли и Михаил возвращался из своих любимых лесов всё реже и реже. Он изредка заходил в редкие, граничащие с лесом, поселения, и рассказывал зачарованным лесным жителям истории из греческой мифологии и о красоте моря из темного вина в описании Гомера.
- Когда я осознаю, какую смелость и выдержку требует его жизнь, - заметил старший Фоменко в 1959 году, - я не могу не восхищаться им.
После смерти отца в 1960 году, полиция северного Квинсленда предприняла долгие изнурительные поиски дикого человека и прошло немало времени, прежде чем Михаил узнал о смерти отца - своего преданного друга.
В 1964 году так называемый белый дикарь был арестован (после борьбы с полицией в лагуне) и обвинен в бродяжничестве и неприличном обнажении. Мало осведомленные газеты сообщали, с обычным в таких случаях рвением, что женщины и дети живут в страхе от белого дикаря, еле прикрытого разодранной набедренной повязкой, с ножом в руке. Он был приговорен к шести месяцам тюремного заключения, но после психиатрического исследования его доставили в Брисбен в специальном закрытом вагоне в конце товарного поезда и заключили в психиатрический госпиталь. Михаила держали там 18 месяцев, несмотря на непрекращающиеся просьбы его семьи - матери и трех сестер - отдать его на их попечение. В конце концов они все прилетели в Брисбен, и забрали Михаила буквально с угрозами. Некоторое время он провел в других психиатрических госпиталях, где лечили его заболевание, которое выражалось в антипатии к обществу. Лечение заключалось в проведении обычных процедур - успокоительных лекарств и электрошоков. Михаил вынес всё это и к 1969 году вернулся назад в джунгли долбить новый челнок. Кроме очень короткого визита в Сидней в середине семидесятых годов, он находился и находится до сих пор где-то в джунглях.
Репортер Франк Робсон и фотограф Артур Мостэд долго искали Михаила по всему побережью восточной стороны полуострова Кейп Йорк, расспрашивая различных людей из пестрого состава поселенцев этого дикого края Австралии. Здесь были аборигены, папуасы, хиппи, горняки, шахтеры, рыбаки, золотоискатели, лесорубы - все они знали о Тарзане и считали себя его друзьями и защитниками от любопытства городских новопришельцев. Но как-то раз одна аборигенка указала Франку место на границе леса, где четыре грубых столба поддерживали ржавую крышу из оцинкованного железа, заявив: Тарзан там. Там он и был в окружении местных парней.
Репортеры описывали 55-летнего Михаила, как человека атлетического телосложения, одетого в поношенные штаны и сандалии, с седеющими, падающими на лоб волосами, и необычными кисточками волос, выходящими из ушей и носа. Вероятно это - естественная защита природы от мошкары и насекомых в условиях джунглей. Кожа у него грубая с как-бы втертыми в нее крупинками земли, что, наверное, предохраняет от укусов комаров и жал насекомых. Интересно отметить, что кровососущих насекомых Михаил не шлепал, как сделал бы любой другой, а осторожно прикасался к ним пальцами, пока они сами не улетали.
В беседе с репортерами он вспоминал прошлую сиднейскую жизнь, но не скучал о ней. Он увлекся приключениями в джунглях, даже несмотря на то, что ему пришлось невыносимо страдать от ран, нанесенных клыками дикого кабана, и в самозащите убивать охотничьим ножем крокодилов и акул. Его также увлекало плавание на пятнадцатифутовых челноках, и он с интересом рассказывал, как ему удалось доплыть на одном из них до Новой Гвинеи. Там он оставил челнок и прошел поперек суши до самого северного берега Новой Гвинеи. Он побывал в Merauke, где Михаил Рокфеллер, сын бывшего вице-президента США, бесследно пропал после аварии своего катамарана у берегов Новой Гвинеи. Он капитулировал! как выразился Михаил. Он предполагает, что Рокфеллера, хорошего пловца, захватили каннибалы на берегу или акулы в море. Тарзан закончил своё предположение словами: А я не капитулировал! Михаил вспоминал о своей матери и как он скучает по своим трем сестрам. А когда репортеры рассказывали, как изменился Сидней, то в ответ Михаил сообщил, что он не так давно думал приплыть в Сидней, но его челнок был или украден, или смыт волной в море. Подумав, он сказал, что может быть он еще и приедет. Франк Робсон попросил оповестить его, если Михаил когда-нибудь решит приехать в Сидней, чтобы иметь возможность встретить его, и получил это обещание.