И навалилась опаленная земля, и фиолетовая вода впивала жар солнца, и горы дышали величием IX века.
И раздробился я, и был в каждом камне и в каждом стебельке травы, и в волне и в каждом пере парящей чайки, и левый глаз мой смотрел на все на армянском языке, а в правом была прохлада Петербурга.
И одна рука моя сжимала конец ХХ века, а сквозь пальцы открытой ладони другой руки струилось прошлое, оставляя свои знаки на пергаменте, на камнях и порезах на бумаге.
И небо было таким, каким я помнил его две тысячи лет назад, и граница в по ту сторону была не в нем, а во мне.
И та сторона звала меня, и шел я, и не мог дойти до границы внутри себя.
И века проходили, и небо ждало, и солнце выжигало дыхание, и граница была близко.
И была прохлада.
И Петербург говорил по-армянски.
И линия.
И в глубине ночь, которая Свет.
4 путешествие
© Copyright: Bagrat, 2002
Свидетельство о публикации №202102000117
Свидетельство о публикации №202102000117
Рецензии