Везунчик

Вокруг себя мы видим маски…
Носим их сами…
Мы часто не замечаем людей,
Еще чаще не видим в людях…


Всю свою сознательную жизнь Антон считал, что взрыв гранаты – мгновение. Да, что там считал! Сам видел это многократно!  Ослепительная вспышка и куча осколков понеслась в стороны, пронизывая живую плоть, наворачивая на себя и разрывая по пути внутренности, с гулким стуком вонзаясь в деревья, стены. Да во все, что попадется на пути!  Практически догма - если граната,  взрывается возле тебя, то ты покойник, причем гарантированный! Но, только не в тот раз…
Граната упала в двух шагах от Антона. Зеленая, рифленая, с белым шпилем детонатора, она крутилась  у его ног. Ф- 1,- успел подумать он, зачарованно глядя на «лимонку». Она продолжала крутиться, замедляя свой ход, и остановилась, указывая детонатором  прямо на Антона. «Как игра в «бутылочку» - подумал он и увидел, как по рифленой, разделенной на аккуратные прямоугольники поверхности, поползли белые, как молнии трещины, совсем не по заданным квадратикам, а совершенно произвольно! Граната раздулась, и из нее вспыхнул ослепительный белый свет… Звук взрыва догнал его уже в полете…

Проснулся он от сладкого, тошнотворного ощущения во рту. Попытался открыть глаза и не смог, что – то мешало. Антон потянул руку к глазам и в этот момент, чья-то теплая, нежная рука взяла его за руку, и он услышал, приятный, женский голос.
- Проснулся везунчик. Не трогай повязку.
- Где я? – спросил он, надеясь услышать, что в раю, ответ его искренне удивил.
- В госпитале.
- Понятно – с вздохом ответил Антон, - Значит жив?
- Жив! Но у тебя очень много ран.

Прошло две недели.
Антон взглянул в зеркало и отпрянул. Вместо знакомого с детства лица, на него смотрела уродливая физиономия. Высокий лоб, надбровные дуги ввалены внутрь, широкие черные брови находились в глазницах и больше напоминали ресницы, нежели брови, большие, светло-голубые глаза сливались друг с другом из-за отсутствия переносицы, а сам нос, острым треугольником вызывающе торчал на ровной поверхности. Верхние зубы виднелись из-под губы, нижняя, обидчиво оттопырившись, висела над раздвоенным, расколотым до самой губы, подбородком.  Стоявшая рядом медсестра взяла его под руку и повела на место,  Антон не сопротивлялся, он был в шоке.
Шло время, шрамы затянулись, левая рука уже ожила и сгибалась в локте до половины. Вопреки ожиданиям врачей, сгибались пальцы, не так как на правой, но все же…Вот только лицо оставалось таким же уродливым, каким он его видел в последний раз, глядя в зеркало.
ВВК признала его не годным к службе в армии. Его комиссовали. Жизнь кончилась.

По началу, живя в своей однокомнатной квартире, выходил на улицу, в магазины за продуктами, но выходы становились все реже и реже. Люди, видя его уродливую физиономию, быстро отворачивались, женщины шептались и брезгливо отходили в сторону, будто боялись заразиться его уродством и только маленькие дети откровенно разглядывали, совершенно не стесняясь и не отводя взгляд. Если ему приходилось обращаться к кому – либо с вопросами, ему или быстро отвечали или отрицательно кивали головой и отходили в сторону. Как-то мальчишки забросали его камнями, крича в след обидное «Урод». Он надеялся, что сидящие на лавочках женщины остановят пацанов, сделают замечание, но они только молча и хмуро делали вид, что ничего не замечают. Сердце сжимала обида. Многие мужчины смотрели с пониманием, замечая у него на груди орденскую планку, которую Антон впервые в жизни нацепил на гражданскую одежду с одной только целью, хоть как-то оправдать свое уродство.
Люди сторонились его, он сторонился людей. Всюду чувствовал неприязнь и откровенное отвращение. Трудно в его сознании проходила переоценка своей внешности. Некогда, дамский любимчик, привыкший к женскому вниманию и ловившему заинтересованные взгляды проходящих мимо девушек, теперь ловил совершенно иные взгляды. Метаморфоза, изменившая его внешность, изменила и его жизнь…
Антон возвращался из магазина, накупив продуктов на неделю, чтобы лишний раз не выходить из дома, и уже повернув к своему подъезду, заметил, как двое кавказцев грубо затаскивали в свою машину девушку. Она кричала, звала на помощь, отчаянно сопротивляясь. Один из кавказцев ударил ее по лицу. Люди, проходили мимо, некоторые, быстро переходили на противоположную сторону, подальше от конфликта и проблем. Антон, бросив сумку, побежал к машине. Он знал кавказцев, слова были не уместны, они понимают только силу. Один, уже запихнув девушку в машину, садился следом, второй, хлопнул дверцей водителя сел за руль. Антон, подскочив к машине, резко выдернул громко ругавшегося кавказца на тротуар и быстро и точно нанес удар, после которого не поднимаются как минимум, пол часа.
- Выходи – отрывисто скомандовал он, протягивая руку девушке. Он заметил ее испуганное лицо и еще более испуганный взгляд, когда она посмотрела на него. – Быстрее!
Девушка поспешно вылезла из машины. Антон бросил взгляд на второго кавказца, и взгляд его уперся в черный зрачок пистолета, повисший над крышей автомобиля. Выстрел эхом пронесся по улице. Кричала девушка. Наступила темнота.


Свет пробивался медленно. Мутное очертание, постепенно приобретая резкость, превратилось в люстру. Появилось ощущение дискомфорта.
- Везунчик! – услышал он голос.
Антон хотел ответить, но язык, распух и словно прилип. Он сжал сухие губы. Очень хотелось пить.
- Сантиметр ниже и тогда бы прямо в сердце! Везунчик! – в голосе молодого доктора было столько радости, что Антон непроизвольно улыбнулся уголками изуродованных губ. – Тут к тебе посетители. Принимай.
 Глаза у Антона выражали любопытство. Врач, подмигнул и вышел из палаты. Через долгую минуту, он услышал звук открываемой двери и поспешные шаги.
- Здравствуйте! – голос принадлежал той самой девушке, которую хотели затащить в машину кавказцы, - Спасибо вам!!! Вы…Вы…
 Глаза ее стали влажными и на щеках появились мокрые дорожки. Антон улыбнулся ей, он всегда улыбался красивым девушкам. Он вдруг на миг представил свой звериный оскал, который когда-то был улыбкой, и тут же его лицо напряглось.
- Это мой муж, - представила она симпатичного, со вкусом одетого мужчину. Мужчина кивнул.
- Спасибо вам большое! Скажите, что я могу для вас сделать? Я ваш должник! Мало людей способных на такой поступок!
Антон еле заметно покачал головой. Что он может сделать! Пожалуй, пристрелить, избавить от страданий, но ведь не согласиться!
- Вы воевали? – спросил мужчина. Девушка смотрела на него пристально, словно старалась увидеть его внутри, его сердце, душу.
- Это там? – он провел ладонью по своему лицу.
Антон слегка кивнул. Гости стали его напрягать. Его раздражало, что красивая девушка внимательно рассматривает его уродство.
- Антон, вы подумайте. Я обязан для вас что-то сделать! Ирина, единственное, что у меня есть. Ради нее я готов на все!
Антон более решительно закачал головой. В груди стало больно.
- Саш! – девушка резко повернула голову к мужу, - Саш! А может пластическую операцию?
Антон застыл. Пластическая операция! Может быть, она не вернет ему его лицо, но хотя бы сделает его лицо более терпимым для людей! Глаза его загорелись и это не ускользнуло от внимательных взглядов супругов.
- Иришка! Ты умничка! – мужчина откровенно обрадовался и обращаясь к Антону спросил, - Вы согласны?
Антон замер. Сердце билось так, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Голова, не повинуясь ему, а повторяя привычный жест начала медленно качаться из стороны в сторону, но этот жест уже не мог обмануть никого.
- Решено! – повелительным голосам сказал мужчина, - сегодня же займусь этим вопросом. Вам ни о чем не нужно беспокоиться! А сейчас, вы извините, но нам нужно идти.
- Я еще зайду к вам – вставая, сказала девушка, положив свою, нежную руку на руку Антона. Он вздрогнул от прикосновения, кивнул. Они ушли, а рука Антона горела огнем еще долгое время, вызывая в теле давно забытые чувства.

Ирина часто навещала Антона в больнице, приносила ему фрукты и сладости, которые он раньше не любил, а сейчас ел с огромным удовольствием. Каждый раз, извиняясь за мужа который не мог придти из-за отсутствия времени. Александр руководил своей фирмой и в отличии от неработающей Ирины, имел мало свободного времени. Но после выписки, увез Антона домой на собственной машине. Потом, Ирина часто заходила к нему в гости. Они подружились. Ирина рассказывала про себя, про свой маленький городок на юге Украины, про мужа, подруг, которых она недолюбливала из-за их меркантильности. Антон рассказывал про себя, боевых товарищей, веселые истории, от которых у Ирины вместе со смехом мороз бежал по коже. Рассматривала фотографии Антона своими красивыми глазами, в которых была печаль. Приносила продукты, готовила. Антон всячески сопротивлялся, но противостоять красивой хохлушке не мог.
 В сердце жила радость! У него была красивая Ирина, которая смотрела ему в глаза прямо, без отвращения и неприятия. А еще, у него жила надежда вернуть себе человеческое лицо. Он был счастлив!
Много ли человеку надо для счастья? Нет! Для счастья нужна одна капля! Но капля выстраданная и желанная! Разве может быть счастлив человек, окруживший себя всем? Нет! Он может быть только доволен собой, сытостью, богатством. Счастье это взрыв! Кода душе тесно в груди, она пытается вырваться наружу! От счастья хочется кричать, петь, прыгать! Когда люди вокруг тебя кажутся такими хорошими и славными и хочется дать им кусочек своего счастья, поделиться им!
Ирина смотрела на Антона и поражалась ему. Добрый, хороший человек, с изувеченным лицом, на которое сначала было страшно смотреть, но потихоньку, она перестала замечать его уродство. С ним было весело и интересно. Он был великолепным рассказчиком, тонко чувствующим слушателем и хорошим другом, умеющим дать толковый совет и понять решительно все! Она проводила с ним почти целые дни и не смотря на уродство Антона, Александр начал ревновать.
Собственно ревновать он начал с момента, когда Ира напомнила ему о пластической операции. В семье разгорелась ссора. Ира настаивала на выполнении обещания. Александр ссылался на нехватку времени и средств. Спорили долго, приводя веские доводы, вспоминая прошлые ссоры и обиды. Апогея достигли, когда Александр сказал, что не собирается, пока, вкладывать «такие бешеные деньги в неполноценного урода».  Ирина остолбенела.
- Ты же обещал! Тебя никто не просил, ты сам пообещал! – произнесла она тихо, удивленно глядя на мужа. Он впервые открылся ей таким.
Александр посмотрел на жену. Увидев в ее глазах разочарование, попытался исправить ситуацию.
- Ириш! Давай успокоимся и спокойно обсудим. Сейчас у меня нет свободных денег. Как только появятся, я тут же оплачу операцию.
- У тебя есть деньги! – она подняла опустившиеся плечи, резко взглянув в глаза мужу, - и не на одну такую операцию.
- Ириш! Ты оши…
- Не считай меня дурочкой! Я прекрасно знаю твои дела, знаю, как ты обманываешь своих клиентов, но не думала, что станешь обманывать меня!
- Ира! Как ты можешь так говорить?!
- Могу! Или тебе нужны факты? – глаза ее сузились.
Александр хорошо знал свою жену. Он понял, что знает все. Взглянул на нее совсем другими глазами. Оценил.
- Ирочка! Я надеялся, поедем в отпуск, купим тебе, что-нибудь…
- Я предпочитаю, чтобы ты был человеком слова.
- Хорошо. Мы это решим! Но почему ты так о нем печешься?
- Он меня спас! И кроме того, он очень хороший человек!
- Да, настолько хороший, что ты сидишь у него целыми днями? – он зловеще ухмыльнулся, - может скоро, и на ночь будешь оставаться?
Ирина с негодованием взглянула на мужа.
- По-моему у тебя никогда не было основания меня подозревать и даже говорить так!
- Все меняется…
- По-моему, изменился ты! И совсем не в лучшую сторону!
- А по…
- Ты просто ожирел от жадности, деньги убили в тебе человека, ты ничего не сделаешь без выгоды. Антон, с его лицом, должен был давно обозлиться на людей, ан нет! Он бросился защищать меня, хотя людей вокруг было много! Он не искал выгоду!  Ты вселил в него надежду! Да он только и живет надеждой на операцию! Ты мог бы ему помочь, но тебя гложет жадность! – она повернулась и пошла в спальню, у дверей остановилась и посмотрев на мужа тихо произнесла – Ты даже не представляешь, какого друга ты мог бы приобрести.
Ирина скрылась в комнате. Щелкнул замок. Александр опустился в кресло, обхватив руками голову. Злость била через край. На себя, на нее, на Антона. Он прошел на кухню. Достал из шкафа початую бутылку коньяку, налил в стакан. Залпом выпив, стал набирать номер на телефоне.

Прошло три дня. Супруги не разговаривали. Ирина все это время не появлялась у Антона. Ей было стыдно за мужа, и она знала, что Антон почувствует ее неловкость.  Она сидела дома, лениво читая книгу. Пришел Александр, разделся. Проходя мимо жены, буркнул «Привет» и сел перед телевизором. Сидели молча, каждый делал вид, что увлеченно занят своим делом. Александр выключил телевизор.
- Ира! Я собрал деньги для операции – почему-то очень грустно произнес он.
Ирина резко обернулась, в глазах горела радость.
- Антон застрелился – тихо произнес он, опустив голову.
Глаза Ирины потухли, в них было полное недоумение. Лицо побледнело и застыло.
- Ка-а-а-к? – выдохнула она.
- Ко мне на работу приходили из милиции.
- Не может быть – прошептала она, - Не может быть…
Она смотрела на мужа. Александр прятал глаза. Она опустилась на пол и громко заплакала.

Результаты экспертизы, полностью опровергали версию самоубийства…
Два опера, занимающиеся делом Антона, тоже прошедшие Чечню, сидели в кабинете напротив друг друга  со стаканами, наполовину наполненными водкой и медленно разговаривали.
- Думаешь месть? – спросил один из них, который помоложе, - Чеченский след?
- Нет. Не думаю.
- А что тогда?
- Сам подумай! Кому он мешал?
- Да кому он мог мешать? Разве что…Надо покопать.
- Вот –  вот…Хотя, копай - не копай, однозначно «глухарь»
- Думаешь, не достанем?
- Даже не сомневаюсь…
- А он, красивый мужик был…до ранения.
- Красивый…Красота спасет мир – задумчиво глядя на стакан, непонятно к чему произнес опер, - только вот какой мир она спасет? И самое главное – от кого?  Все яркое и красивое, как правило, вредное и ядовитое, как мухомор…
- Не всегда…
- Да, не всегда…Есть и содержание, достойное обертки…Им бы раньше встретиться…
- Давай за парня – предложил молодой.
- Давай!
Выпили молча, не чокаясь, занюхав рукавом. Как на войне.