Ночной попутчик

Опоздав  на последний рейсовый автобус, Кира решила, что ночь всё равно потеряна, - чем ночевать в гостинице, лучше ехать в поезде, и рано утром быть уже дома. Не остановило даже то, что поезд отправлялся ночью, и некоторое время надо было провести на вокзале.

Когда-то в детстве вокзал представлял для неё нечто таинственное, которое заключалось не только в самом факте отъезда куда-либо, но и в ожидании перемен, и в бесконечности рельсовой дороги, и даже во внешнем виде железнодорожных вагонов. Случайно оказавшись на вокзале, она завидовала шумной толпе пассажиров, покидающих свой город и уезжающих в неизвестность, - туда, где будет другая жизнь, новые страны, города и встречи с новыми людьми. И хотя теперь вокзалы её детства исчезли с лица земли, - они просто потеряли для Киры былое очарование, - да и любой отъезд из дома чаще всего ассоциировался с дорожными неудобствами, отголоски далёких чувств ещё звучали в душе.

Изучая расписание поездов, Кира ощутила вдруг странное волнение. Знакомый ветер странствий призывно подул в лицо, и дальние страны снова замаячили на горизонте. Но сейчас дальние страны должны были подождать. Кира возвращалась домой. Она спешила к мужу и маленькой дочке. И никакие дальние страны не могли затмить радости возвращения.

Кира представляла, как утром разбудит дочку, растормошит, - как она там без неё? - прижмётся лицом к тёплым душистым волосикам и вдохнёт нежный, бесконечно родной и неповторимый запах самого дорогого на свете человечка, и ради этой минуты можно было вытерпеть всё, даже скучный вечер на вокзале.

Но ждать было невыносимо. Всё вокруг мелькало, копошилось и двигалось, - вокзал жил своей обычной жизнью, жизнью развороченного муравейника, - и только время, как назло, тянулось медленно. Ей казалось, что оно остановилось совсем, и стрелки на вокзальных часах, утомившись от бесконечного кружения, к концу дня застыли на месте.

Кира стала листать записную книжку, пытаясь найти сюжет для рассказа, который ждали от неё в редакции, не нашла ничего интересного, и решила дочитать "Машеньку" Набокова, но вокзал бесцеремонно вторгался в чтение, и смысл прочитанного постоянно ускользал.

Она заметила, что какой-то мужчина, с виду неприметный и хмурый, пристально глядит на неё. "И чего уставился? Ещё приставать начнёт..." - с неприязнью подумала Кира. Неожиданно мужчина исчез куда-то, и она сразу же забыла про него.

Наконец, время сжалилось над ней, - диктор объявила о прибытии поезда, - и Кира в числе первых заняла место в вагоне - около окна. Вокзальная суета уже не касалась её - она была почти дома. Оставалось только дождаться попутчиков, - интересно, с кем придётся коротать эту ночь?

Поезд мягко тронулся. Вокзал медленно поплыл назад... В первую секунду Кире показалось, что весь мир за окном пришёл в движение, а поезд всё ещё стоит на месте. Но вот мимо проехал фонарь, киоск, зевающий носильщик с тележкой... Поезд медленно набирал ход, оставляя позади снующих по перрону людей, какие-то строения, многоэтажные дома, переезды, и наконец, вырвавшись из объятий ночного города, помчался вперёд, раздвигая упругую тьму. "До-мой, до-мой... До-мой, до-мой..." весело стучали колёса, и Кира мысленно торопила их движение. Алмазные россыпи городских огней пропали где-то в темноте, и в чёрном окне, как в пыльном зеркале, увидела она отражение купе, освещённого тусклой лампочкой, и лица своих попутчиков. Кира опустила занавеску.

Попутчиков было двое: суетливая пожилая женщина с простым русским лицом и молодой мужчина - тот самый, неприметный и хмурый! Он вошёл в купе в момент отправления поезда, и Кира открыла спасительную книгу и отвернулась к окну, - ничего не поделаешь, - с попутчиками ей не повезло.

Женщина, хотя никто не просил об этом, рассказала о себе почти всё: что зовут её Нина Николаевна, что она на пенсии, что едет в гости к сестре, что дочка вышла замуж, и она оставила молодых дома - пусть сами хозяйничают. Видя, что Кира уткнулась в книгу и не склонна к разговорам, Нина Николаевна приступила с расспросами к мужчине. Сначала он отвечал односложно, но постепенно разговорился. Так часто бывает в дороге, - сойдутся совершенно незнакомые люди и поведут разговор о самом сокровенном, зная, что завтра они расстанутся и никогда больше не встретятся снова.

- Жена у меня была маленькая, тоненькая, как тростинка, - с какой-то затаённой нежностью, словно стесняясь своих слов, рассказывал мужчина. - Я её на руках носил...Любил очень... Врачи запретили ей рожать - сердце было больное. Но она врачей не послушалась. Родила девочку, а сама умерла...

При этих словах он посмотрел на Киру:
- Вы очень похожи на мою жену...

Кира растерялась, не зная, что ответить. Мысленно она протестовала против всяких сравнений, но слова были сказаны, и теперь жизнь прокручивала перед ней один из своих вариантов. Неожиданно для себя Кира отложила книгу и стала вслушиваться в негромкий голос попутчика, который, вплетаясь в ритмичный стук колёс, соединялся с ним в особую, неповторимую мелодию, вызывающую беспокойство и тревогу.

- Не подумайте, что я сумасшедший, только я до сих пор не верю, что она умерла... Вы понимаете, это не она в гробу лежала... Не она... Женщины какие-то суетятся около гроба, говорят, чтобы я простился с ней, а я словно окаменел... Смотрю - лежит безжизненная тряпичная кукла... Нет, это была не она.

Нина Николаевна сочувственно вздохнула - горькое чувство потери близкого человека было знакомо ей.
- Мне всё кажется, что Оля моя рядом со мной, но я почему-то не могу её видеть... Вечером, как спать лягу, половица-ли скрипнет, или звякнет что, только чувствую, что жена здесь - в комнате. Расскажу ей, что за день случилось, и вроде легче становится, будто она успокоила меня. И дочка её присутствие чувствует... Бывало, плачет, плачет и вдруг умолкнет, смотрит куда-то в сторону, агукает, улыбается... - мужчина опустил голову и замолчал.

А поезд бешено мчался в непроглядной тьме, на грани между жизнью и смертью - один во всей Вселенной. Вагон мотало из стороны в сторону, казалось вот-вот, сейчас, ещё немного и он сорвётся на крутом вираже и полетит неизвестно куда, и все они исчезнут, растворятся в этой кромешной тьме за окном, и Кира никогда не увидит ни мужа, ни дочки. Никогда.

Но вот поезд успокаивался, как бы отдыхая от сумасшедшей гонки, и переходил на более плавный ход. Из темноты выплывали яркие огни, похожие на глаза недремлющего великана, которые заглядывали в окна вагонов, проверяя - все ли на месте, все ли живы после этой бешеной гонки? Живы? Тогда вперёд, вперёд... И поезд, набирая скорость, снова нырял в темноту.

- Куда же вы теперь? - спросила незнакомца Нина Николаевна.
- Сейчас домой, а вообще-то, езжу по всей области... Куда пошлют... Работа моя с командировками связана - дороги строим. Дело важное и очень нужное. Вот недавно открыли новую дорогу. И такая радость в душе! - тихо сказал мужчина. С гордостью рассказывал он о своей трудной, но необходимой людям работе, и Кира внимательно слушала его, - на таких мужчинах держалась Россия. Теперь Кира знала о чём напишет рассказ.

Неожиданно ласковая улыбка пробежала по хмурому лицу незнакомца, будто солнечный луч осветил его, и лицо стало почти красивым:
- Как свободный день выпадает, еду к дочке. Смотрю я на неё и не знаю, радоваться мне или горевать... Если бы можно было, каждую минуту своей жизни я проводил бы рядом с ней. Спасибо, мать помогает... Только трудно ей с маленьким ребёнком.

За окном прогрохотал встречный, и опять всё стихло. Поезд снова замедлил ход, и колёса, подчиняясь воле невидимого дирижера, перешли на другой ритм: "Та-та, та-та... Та-та, та-та-та... Та-та, та-та... Та-та, та-та-та..." Кира прислушалась и вдруг отчётливо уловила в этом новом ритме что-то знакомое: "С лю-би-мы-ми... не рас-ста-вай-тесь... С лю-би-мы-ми... не рас-ста-вай-тесь..." Она вопросительно посмотрела на мужчину, и тот понимающе улыбнулся ей, как будто догадался, о чём она подумала.

- Ребёнку нужна мать, - сказала Нина Николаевна и, помолчав немного, добавила. - Жениться вам надо.
- Да уж пробовали женить меня , - ничего не вышло. Ни одна женщина не может сравниться с Олей... Понимаете, я ищу в женщине материнское начало.

Он внимательно посмотрел на Киру, и она удивилась тому, как верно угадал он в ней именно это, хотя между ними не было сказано ни одного слова.

Нина Николаевна задумалась:
- Есть у меня на примете одна хорошая девушка. Хотите, познакомлю? Позвоните мне, я вас и сведу...

И она написала ему номер телефона на клочке бумаги. Мужчина стеснительно спрятал бумагу в карман. "Интересно - позвонит или нет?" - думала Кира. Она была уверена, что он не будет звонить.

На одной из остановок незнакомец вышел. Он шел по тёмному перрону усталой походкой рабочего человека, который после длинной трудовой недели, наконец-то, вернулся домой. Как сложится его жизнь дальше? Найдёт ли он своё счастье, - неизвестно. Но хотелось верить, что всё будет хорошо, - иначе и быть не может.

И в эту минуту случилось удивительное, - густую синеву ночного неба прочертил яркий светящийся след от падающей звезды. Она была как раз кстати.

Кира приехала домой рано утром. Дочка ещё спала. В полутёмной комнате стояла такая тишина, что было слышно, как над детской кроваткой, шурша стрекозиными крылышками, летают сновидения. Дочка приоткрыла глаза, хотела что-то сказать, но только слегка пошевелила рукой, слабой ото сна. Она досматривала свои утренние детские сны, и Кира не стала будить её, - пусть спит.