Подаренное море

Любовь, в общем, интересная штука, прежде всего это загадка, которую не разгадать, источник редких по красоте и силе эмоций.

Мне повезло с интересной штукой, потому я совершенно не понимала людей, ошибающихся по этой теме.
Все мне было просто и ясно* - им не повезло.  Когда мне было 13, я не верила, что на свете есть очарование. Для меня образование парочки выглядело плодом взаимной любви, той, которая одна и навсегда, либо следующих  ситуаций: интриги, безрыбья.  Лет этак в 15 я познакомилась сразу с несколькими девушками из парочек, верх мечты которых был выйти замуж за своего "напарника". За год у девушек поменялись мечты, а у некоторых девушек - даже парни. Я поняла, что "формула образования парочки" недоработана, поскольку любовью тогдашнее чувство тех девушек не может считаться, заводить интригу в их ситуации не имело смысла, а на безрыбье такие мечты не рождаются. В 16 я поступила в вуз и увидела разводящуюся студенческую небогатую парочку - женщина оставляла себе ребенка и ненависть к бывшему супружнику, мужчина на десяток лет был приговорен к выплате алиментов.   В "формулу образования парочки" был добавлен компонент "очарование", потом - "с бодуна", а после я решила, что пора закончить теоретические изыски на тему Непознаваемого, опустилась до эмпирики и стала собирать семейно-любовные истории.
 
Несмотря на мои старания, в любви я оставалась малолеткой и даже не умела отказывать ловеласам, а врала что приду на свидание и вообще мямлила.  Мама летом между моим первым и вторым курсами.  упомянула о появлении первенца то ли у ее бывшей ученицы, то ли у моей бывшей одноклассницы. Помню свои онемевшие ноги, рот, будто набитый сахарной ватой. Я стала панически бояться любовных тем и слова "беременность", стала осторожной до маниакальности, причем не только в плане любви (до земных ее проявлений дело и не доходило). Моя база семейно-любовных историй (всех с трагическим концом), будучи переполненой, показалась мне никчемной, я перестала за ней ухаживать, и в конце концов хаос сожрал ее. Локоны, сковородки, "...несчастный случай, а у нее - двое орущих, голодных нахлебников", пеленки, сОски, букет из 18-ти роз, театр, любовница, двойня, "вся деревня знала", "такая любовь была, а потом фьють - и разбежались", "а он на 20 лет ее моложе - позоруха", роддом, "без отца росла, сама хлеб пекла", "у нас на Руси старшие сетры в нянях всю юность были, а потом замуж, и своих растить","...была такая красавица, а как родила"...И я не могла остановиться собирать эти истории, а меня ими кормили с радостью...  Семейно-любовные истории все-таки не убили меня.
 
Когда мне было 13, я нырнула в Море и поэтому спаслась.
Неким зимне-осенним вечером у меня было отличное ровное настроение, сделанные уроки и масса свободного времени - никаких особенностей, кроме моей резиновости в плане наполнения абстрактными знаниями, у меня не наблюдалось, кружки я бросала один за другим и мечтала валяться на диване, размышлять и хорошо жить. Родители от этого сходили с ума, не понимая, что все идет по плану.  И вот, из полупраздного интереса, я отправилась в компьютерный клуб - "поглядеть на компьютер хоть одним глазком", заодно со своей подругой.
 Поглядела я и на мальчика, игравшего в какую-то логическую игрушку, завезенного сюда вроде бы другом или коллегой отца, приехавшего обмениваться опытом с коллегами (в Сов.Союзе 10 лет назад, кажется не было глобальной сети), и посмотреть, пригоден ли наш тихий городок для семейной жизни. Мальчик заинтересовал меня тогда сильнее компьютера, и я не сумела это скрыть. Ребенку 9 лет, но он уже каким-то образом значим и весом в этом мире, на редкость понятлив, общаются с ним охотно и относятся как-то уважительно. Всем рядом с ним хорошо.  Удивительным образом он как бы скрадывал мои недостатки, был моим успокоительным средством в прямом смысле слов - мое обычно выпрыгивающее из груди сердце рядом с ним переставало напоминать о себе, люди не кололи меня своими будничными фразами, а разговаривали с непонятным мне ребенком, обнаруживая лучшие стороны себя. Я не знала, на кого бы вылить переполнившую меня радость - мальчику итак, по-моему, было замечательно. Прослышав, что он скоро уедет, я решила выспросить, как это он так общается, поскольку проблема общения отравляла мне жизнь с самого ее начала. К моменту принятия мной геройского решения мальчик казался мне пришельцем из более развитых миров (в моральном и интеллектуальном аспектах).
Не помню уже, где именно я удостоилась высочайшей аудиенции, задала свой вопрос, но то море спокойствия, прозрачное, непонятного цвета, Море, которое чувствовала во сне, Море, в которое я отчаяно мечтала погрузиться с головой, само приблизилось ко мне, грозя поглотить мое маленькое личное море - совсем не похожее на то, спокойное.
(Сон: я хожу по комнате, делаю уборку, вдруг откуда-то начинает медленно появляться теплая прозрачная вода, в которой растворен шампунь с приятным синтетическим запахом - клубника+раствор для пускания пузырей. Это Море пришло. Я хочу больше такой воды, и вот я по колено в "ванне", с веселым ужасом думаю, как объясню потоп родителям - ведь он всего лишь МОЕ ЖЕЛАНИЕ. Мне невмоготу не мечтать, чтобы сейчас же затопило приятной водой всю комнату - но вода начинает уходить - и все, остались только нежные пахучие разводы на полу, я собираю исчезающие кристаллики пальцем - они оказываются цветной солью для ванн, а затем - оксациллином натрия (невкусный порошок для инъекций). В комнате испорчены все крупные вещи, кроме люстры. Море затаилось за окном.)
Мальчик не торопился говорить. На меня уставились яркие карие глаза, взгляд, казалось, потрогал душу. Я старалась не отвести свой взгляд. Открылась невидимая дверь - где-то между нами, и я ощутила, что этому девятилетнему ребенку тоже бывает грустно. Глаза умерили яркость, теперь в них был самый настоящий бархат с золотистыми пылинками. Пока взгляд ребенка устремлялся в пол, я воровато хватала, не разбираясь, удивительнейшие картины моей жизни - прекрасно сложенное тело, гладкие волосы цвета сажи, идеальую кисть руки, яркие полные губы, напоминавшие мне сердечки с открыток, овальное лицо, вспыхнувшее тонким румянцем, очень осмысленное, успокоенное выражение глаз. Картины упорядочивались, неслись в постоянную память, спешно создавалась голограмма, в некоторых местах придуманная явно наспех. Мне казалось - сейчас я пойму, кто он, что он, но не тут-то было. Наша связь оборвалась, хотя, кажется, мы впервые смотрели друг другу в глаза. Он произнес что-то вроде "я не умею общаться", постоял со слегка разочарованным видом, залез пальцами в волосы, с удовольствием почесал голову. Звуки его далеко не тоненького голоса вызвали на моем невидимом плане ощущение бархата, морского берега. Мне было удивительно - будто пространство около нас заполнила другая реальность - пляж, субтропики, прогуливающиеся люди в сетлых нарядах, черное небо с россыпью звезд... 
"Больше ничего не хочешь сказать?" - он постарался искусственно улыбнуться, но что-то прочитав на моем лице, углубился в только одному ему понятную эмоцию и ударил меня сразу везде - сдержанным интересом, взглядом свысока, обещанием чего-то настолько сладкого и требованием чего-то трудноисполнимого. Я молчала от избытка новой жизни и неясно ощущала, что вот еще десять секунд и она закончится. Хотелось что-то сказать, но вместо этого я дернулась вперед.  Одновременно я боялась подойти к нему ближе, потому что унюхала резкий запах собственного пота и грязного нижнего белья. Я разрывалась между безумным желанием подойти и боязнью его отвращения. Я сделала строгое лицо. Он, похоже, обиделся, а я почувствовала собственное разложение. Уходил не только мальчик, с ним уходило Все. Меня захлестывала пустота. Он завернул за угол (наверное, эта сцена происходила в коридоре).
Казалось, я разорвалась на части. В голове роились "А где ты живешь" "в какой школе ты учишься" "это вы вчера в лесу костер палили"(от одежды мальчика неслабо тащило паленой пластмассой и куревом) "о чем вы говорили с Леной" "ты умеешь делать хлопушки, если что, есть дырокол, а вообще, можно пойти...". И будто подушкой со всей силы по башке: "Я только что упустила свою Синюю Птицу, и горевать мне теперь всю оставшуюся жизнь". Дома на вопрос мамы, что случилось, я устроила настоящую истерику, не то, что обычное нытье по утрам "а где мое (то-то, се-то)".
У меня кружилась голова. Наутро я была каменной и готовой действовать как угодно, лишь бы по-своему. Я пропустила урок, пошла утром в клуб, увидела мальчика. С ним болтали старшеклассники, завидев меня, они осклабились, мальчик загадочно, отстраненно улыбнулся, опять сделал глаза ярче. Теперь было хуже подушки по башке - будто на шее удав стал сжимать кольца: "Они все знают, а эту сволочь я задушу как только он останется со мной наедине." Я пошла домой, заявила маме, что больна, мама положила руку на мой лоб и выяснилось, что у меня неслабая температура. Я собиралась встать к вечеру, найти мальчика и не знаю - насильно обнять, что ли? вытрясти из него тайну? в любом случае наехать, проигрывала варианты, ясно осознавала, что меня за это ждет и что будут думать обо мне во дворе, в этом компьютерном клубе и особеннно в классе. Я была в каком-то смысле пьяна и море мне было известно покуда.
Однако вечером я заснула нездоровым сном. Я проболела несколько дней, а когда пришла в клуб снова, застала только уход мальчика. Тетенька в клубе что-то спрашивала, насчет того когда же мальчик появится в клубе опять, мальчик на нее смотрел внимательно, но глазами не светил (тут я ощутила превосходство молодости), и говорил, что никогда и еще всякое. С ним попрощались все, я в этот миг ощутила огромную вину перед этой загадкой природы. Он пошел к выходу, по пути поглядел на меня, я отдернулась, он вышел на улицу, я выждав паузу, дернулась следом. Весело и безумно прилетело ко мне решение: "Сейчас его догоню и спрошу, где учится".
Выбежала на улицу, вижу - он в компании молодых людей из клуба. Я пошла к ним, и слышу что-то типа " а че это она к нам идет" "она больная" "это та которая постоянно тормозит" (кстати сказать, я действоительно первоклассно тормозила) и иду дальше. Услышала его голос. Мой добрый мальчик говорил, что боится меня, боится, что я его убью.  Он стал заходить за спину одного из парней, они загородили его, и вся процессия двинулась вверх, я пошла за ними, но кто-то пригрозил мне кулаком. Я шла все равно, тогда они двинулись очень быстро. Я подошла к стенке дома, стала ходить около нее и подвывать. Кто-то спросил о моем самочувствии, я вздохнула и просто заплакала.  Люди сказали "мм" и прошли, я даже не видела кто - слезы брызгали фонтанами. В те дни мама с особенной тревогой за мной следила, но не понимала причины моего ухудшившегося состояния. Я была в самом настоящем расстройстве, но после вернулась к обычному пофигизму.
Странно, но я еще добрый месяц после отъезда вспоминала его, как лучшего друга, и только потом спокойно нырнула в Море, которое он мне оставил.
Он уехал, казалось, неизвестно куда, но я его нашла.
Я предавала его, влюбляясь до беспамятства в других, он предавал меня, предлагая другой девушке стать его женой, я будучи отделена от него приблизительно двумя тысячами километров, это почувствовала и отомстила, он узнал о о моем нехорошем поступке и тоже меня обидел, как умел, эмоционально.
Но я плаваю в Море, а он ходит по берегу и зовет меня. А я еще поплаваю и поплыву к нему обниматься.

* - для любой сложной задачи всегда найдется простое, ясное, легкое для
понимания**, очень изящное неправильное решение. (с) не знаю
** - ясное и легкое для понимания это ирония, надо понимать?