Забыть ли старую любовь? часть первая. глава 8

Глава восьмая

Слабый голос Стэнфорда вывел Нортгемптона из ступора, он в два шага преодолел разделявшее их пространство и остановился у изголовья. Спазма сдавила его горло и Джеймс с трудом выдавил:
- Прости, Эндрю, я все никак не могу придти в себя, наверное, выгляжу как последний глупец.
- Поверь, для меня все это тоже было сюрпризом, к тому же не слишком приятным, - лорд усмехнулся. – Бери кресло и садись поближе, Джемми, я сейчас не в той форме, чтобы разговаривать с собеседником, который находится от меня на расстоянии больше одного фута, а сказать мне нужно очень много, и разговор будет долгим.
Граф испытывал смешанное чувство горечи и восхищения. Ему было горько оттого, что он терял друга, и восхищался тем, что даже в эти, возможно последние свои минуты, Стэнфорд умудряется шутить.
- Мне нужно поговорить с тобой, Джеймс, и для меня это очень важно, - голос больного немного окреп, на щеках появился слабый румянец. – Дельфина отлично справилась со своей задачей. А она была моей последней надеждой, ведь кроме нее никто не решился бы скакать в такую погоду поздней ночью, да еще по нашей дороге, – как всегда, когда он говорил о дочери, в голосе Эндрю были гордость и нежность, только сегодня к ним примешивалась еще и боль.
- Твоя дочь смелая девушка. И… очень настойчивая, - перед внутренним взором графа мгновенно возникла Дельфина с разметавшимися по плечам шелковистыми локонами, с глазами, в которых затаились тоска и страх – такая юная и прекрасная, так мужественно справляющаяся с обрушившимся на нее горем… И у него перехватило дыхание.
- И красивая… Не правда ли?
- С этим не поспоришь, - граф Нортгемптон немного помялся, прежде, чем ответить.
Он находил Дельфину не просто красивой, а прекрасной, самой прекрасной женщиной. Его влекло к ней со страшной силой, и Джеймс, считавший себя опытным мужчиной, терял голову в ее присутствии. Она будоражила его мысли и чувства, когда была почти ребенком, и сводила с ума, став взрослой. Но как он мог рассказать все это ее отцу, даже если этот самый отец является его лучшим другом? Поэтому-то граф и предпочел отделаться таким уклончивым ответом.
- Ты так и не научился врать мне, Джемми, тебя с головой выдают глаза, - Эндрю наградил его насмешливой улыбкой, заставив смутиться и покраснеть, словно мальчишка. – Я рад, что тебе нравится моя дочь. Хотя правильнее было бы сказать – счастлив, ведь это намного облегчило бы мою задачу. Но, думаю, хватит вступлений, перейдем к самому главному. Я составил завещание несколько месяцев назад. Ты знаешь, что у меня нет близких родственников, моя единственная наследница Дельфина, поэтому я назначил ее опекуном тебя, моего единственного друга.
- Но…
- Не мешай мне, Джеймс, все возражения и сомнения – потом. Я знаю, что мое решение вызовет множество пересудов, так как ты еще молод и не женат, и в твоем доме нет ни одной женщины, которая могла бы стать подходящей компаньонкой для Дельфины.
- Я хотел сказать именно об этом, - попытался вставить Нортгемптон.
- Рад, что ты это понимаешь. Значит, согласишься со мной и в том, что есть только один выход.
- Какой выход? – все происходящее казалось графу дурным сном, и он совершенно не мог понять, куда клонит Эндрю, чего добивается.
- Ты женишься на моей дочери.
- Что? Эндрю, ты сошел с ума! – Джеймс вскочил с кресла и стал нервно ходить по комнате.
- Успокойся и сядь, - голос лорда Стэнфорда был спокоен, но тверд, и слова его звучали, как приказ.
Нортгемптон подчинился и вновь занял свое место у постели больного, он скрестил руки на груди и всем своим видом дал понять, что не согласен с мнением друга.
- Если ты оставишь в стороне эмоции и прислушаешься к голосу разума, то поймешь, что я прав – это единственный выход. Мне больше некому доверить свою дочь, а она слишком молода, чтобы остаться одной. Надеюсь с этим ты согласен? – Джеймс неохотно кивнул, и Стэнфорд продолжил. – Но в то же время, она не может жить с тобой в одном доме, иначе на ее репутации можно ставить крест. Ты ведь не хочешь, чтобы Дельфина была опозорена? – на это графу тоже нечего было возразить.
Лорд Стэнфорд говорил слишком много и устал. Он откинулся на подушки и прикрыл глаза, восстанавливая силы. Передышка была нужна и Нортгемптону. Он обдумывал слова друга, и чем дольше об этом думал, тем больше соглашался со Стэнфордом - другого пути, действительно, нет. Невероятно красивая, Дельфина была такой юной, нежной и ранимой. И он не мог позволить кому бы то ни было причинить ей зло. Даже если для этого ему придется еще раз жениться…
Понадобилось всего несколько минут, чтобы граф принял решение. Обдумав все, Нортгемптон понял, что соглашается с Эндрю не только потому, что это единственный выход, - он сам хочет взять в жены Дельфину Стэнфорд. Ему нужна только она, и он сделает все, чтобы получить девушку.
- Ну, так что же ты решил, Джеймс? – стальные глаза лорда Стэнфорда тревожно вглядывались в непроницаемое лицо графа.
Джеймс пожал плечами:
- Что я могу возразить тебе, Эндрю? Ты, как всегда абсолютно прав. Но должен признаться вот в чем: мои желания вполне совпадают с твоими, Стэнфорд. Мне очень нравится твоя дочь, и я буду самым счастливым человеком, если она согласится выйти за меня замуж.
- Не представляешь, какой камень ты снял с моей души, Джемми. Уверен, ты сумеешь убедить Дельфину стать твоей женой.
- Она еще не знает об этом? –  Нортгемптон не мог скрыть своего разочарования.
- Я расскажу ей обо всем завтра…
- Но почему? Ты решаешь судьбу своей дочери и даже не спрашиваешь ее согласия, словно она не человек, а предмет мебели, стул, который можно передвинуть по своему усмотрению! – пожалуй, граф Нортгемптон выражал свое неодобрение слишком горячо, чем заслужил насмешливую улыбку друга.
- Джеймс, поверь, у меня были причины так поступить. Ты многого не знаешь. Я должен защитить свою дочь не только от досужих сплетников, но и от ее матери.
- Матери? Ты сошел с ума, Эндрю. Твоя жена умерла, - на один краткий миг Джеймс Нортгемптон усомнился в том, что его друг вместе с силами не утратил и разум.
- Не совсем.
- Я не понимаю тебя, - Нортгемптон сжал виски руками.
- Моя жена умерла для всех, кроме меня. Я надеялся, что смогу сохранить все в тайне, но смерть настигла меня слишком рано, и я не успел завершить свои дела и защитить дочь. Ты знаешь, мой отец был не в восторге от моей невесты. Я женился вопреки его воле, и он грозился лишить меня наследства. Завещания старый лорд так и не изменил, но доходов меня все-таки лишил. Все последующие годы моя семья жила на те деньги, что остались мне в наследство от тетки по материнской линии. После рождения дочери Анабель очень сильно изменилась. Порой мне казалось, что рядом со мной чужой человек. Анабель рассчитывала на большее, когда выходила за меня замуж. Я никогда не встречал женщины, которая была бы так увлечена нарядами и драгоценностями, как моя жена.  Ее терпение быстро иссякло, и моя спокойная жизнь закончилась. Целыми днями Анабель пилила меня, требуя денег, новых нарядов, всего того, что я просто не мог ей дать, - лорд Стэнфорд замолчал, набираясь сил.
Нортгемптон, потрясенный услышанным, ждал продолжения рассказа. Огонь в камине совсем догорел, и тени еще больше сгустились вокруг них. Лорд Эндрю тяжело вздохнул и продолжил свою историю:
- Дельфине было двенадцать, когда ее мать сбежала из дома. Она нашла себе богатого любовника. Я придумал для дочери историю о больной родственнице, к которой срочно вызвали мать. Девочка так тосковала по ней, так ждала ее возвращения, что я не мог придумать ничего более умного, как  только сообщить о внезапной смерти Анабель от какой-то опасной болезни. Дельфина очень переживала, плакала, но смирилась с потерей, и наша жизнь постепенно наладилась. Я не хотел отрывать ее от привычной обстановки, поэтому мы продолжали жить во Франции. Через несколько месяцев после побега Анабель умер мой отец. Я вновь мог занять положение, принадлежавшее мне по праву. Но богатство не принесло счастья, так как объявилась моя жена. Я не знаю, откуда ей стало известно о том, что наше материальное положение изменилось, но вскоре она дала мне знать о своем возвращении. Мое отчаяние не знало границ. Дельфина только-только успокоилась, я не мог нанести ей такой удар. Что мне оставалось делать? Я откупился от Анабель, дал денег. Тогда мне казалось, что это удачное решение моей проблемы. Бог мой, как я ошибался! Деньги только разожгли непомерный аппетит моей женушки. Целых два года я оплачивал все ее расходы и в своем стремлении оградить дочь потерял чувство меры. А когда запросы Анабель стали непомерными, мне пришлось вырвать дочь из привычной обстановки. Чтобы избавиться от преследования ее матери, я сбежал в Англию. Но как же я был наивен!  Уже на следующий день после моего возвращения в Оакскорт в поместье прибыл человек с письмом, в котором содержалось очередное требование денег. Я заплатил ей и на этот раз.
Эндрю разволновался, на его бледных щеках выступили яркие пятна, а слабый голос прерывался. Нортгемптон поднялся со своего места и налил воды. Он осторожно поднес стакан к губам Стэнфорда и помог напиться.
- Может быть хватит, Эндрю? Тебе нельзя так волноваться. Отдохни немного.
- У меня почти не осталось времени, Джеймс, к тому же мой рассказ почти закончен. Теперь ты знаешь причину моего странного поведения: я боялся оставить Дельфи одну, без присмотра, поэтому приезжал в Лондон только для того, чтобы отдать деньги Анабель. Всякий раз, когда она назначала мне встречу, я ждал какого-нибудь подвоха с ее стороны, ведь моя корыстная женушка вполне могла взять деньги, а потом появиться в Оакскорте. Думал ли я, давая брачные обеты перед лицом Господа, что спустя несколько лет возненавижу лютой ненавистью женщину, которую поклялся любить и защищать? Сейчас она превратилась для меня в средоточие зла, и главная цель моей жизни – защитить дочь от этой ведьмы. Но я не смог, не успел предпринять ничего, чтобы преуспеть в этом. Пользуясь твоим дружеским расположением, я хочу переложить на тебя бремя, оказавшееся непосильным для моих плеч. Я прошу тебя, Джеймс, защити мою девочку, помоги мне уйти из этого мира со спокойной душой.
- Можешь положиться на меня, Стэнфорд, я сделаю все, что  в моих силах, - граф почувствовал, как слезы жгут глаза.
- Я верю тебе, мой друг. Но хочу, чтобы ты пообещал мне еще одно -  Дельфи станет твоей женой не позднее, чем через месяц после того, как мое тело предадут земле. Поклянись, Джеймс, поклянись, что сделаешь так, как я прошу, – горячая рука Стэнфорда судорожно сжала пальцы друга.
- Клянусь, Эндрю, клянусь именем Господа Бога нашего. Но… что будет значить моя клятва без согласия Дельфины?
- Она согласится, - улыбка, мелькнувшая на губах лорда Стэнфорда, осветила его лицо, сгладив страшные следы, оставленные болезнью. - Моя дочь не устоит перед твоим обаянием.
Нортгемптон с сомнением покачал головой, но разубеждать друга не стал.
Разговор сильно утомил больного. Эндрю Стэнфорд закрыл глаза, чувствуя, ставшую уже привычной, слабость во всем теле. Странная болезнь разъедала его изнутри, врач терялся в догадках и помочь ничем не мог. Лорд и не ждал помощи. Он уже смирился с тем, что его земной путь закончен и его тревожила лишь мысль о будущем дочери. Теперь он мог умереть спокойно, доверив Дельфину лучшему другу. Стэнфорд молчал и в тишине, казалось, слышал, как капля за каплей жизнь вытекает из его ослабевшей плоти.
Мысли Джеймса Нортгемптона путались. Казалось невероятным, что несколько часов назад он вспоминал о прошлом, надеясь, что худшее осталось позади. А теперь он теряет самого близкого человека, которого любил и уважал больше, чем родного отца, и приобретает невесту, которую совершенно не знает, но желает больше, чем любую другую женщину.