Крестик

Среда, пятнадцать двадцать.
- Соня, кофе – проносится мимо шеф.
- Сейчас, Виктор Дмитриевич.
- Быстрее, - слышится уже из кабинета, - у меня совещание через полчаса. Блокнот и ручку захвати. Да что ты там возишься?
- Минутку, минутку, Сергей Дмитриевич.
Она ставит на поднос чашку кофе и, стараясь не расплескать ни капли, - шеф страшный педант, - бодро входит в кабинет.
- Соня, Соня… Ты оправдываешь свое имя. У меня есть к тебе несколько вопросов, но об этом позже, позже… - задумчивый взгляд скользнул по вполне сформировавшейся фигурке. – Так, а сейчас приказ о повышении Салина в двух экземплярах. Подашь мне на подпись.
- У меня в принтере какую-то штучку заело…
- Распечатаешь в промо-отделе. Неделю работаешь, а на нужную кнопку нажать никак не можешь. Чему тебя учили на твоих курсах? Как посетителей завлекать? - Соня заморгала. - Вот только плакать не надо. Я же видел, как ты вчера зубоскалила с менеджерами.
- Я только из вежливости.
- Врёшь ведь… - Виктор Дмитриевич перегнулся через стол и, взяв её за подбородок, приподнял лицо. – А глаза зелёные… Тебе восемнадцать?
- Почти.
- Почти, - усмехнулся шеф, - это меняет дело. Существенно меняет дело. Как любишь: сверху или снизу?
- Сверху чего, - не поняла Соня.
- Ты дура или прикидываешься? Сверху мужика!
- Извините.. Зачем? Я ещё ни разу… - Соня густо покраснела.
- И у тебя никого даже не было? – Соня отрицательно покачала головой. – И парня нет? А чего так? Вроде все на месте: грудь, попка… Вообще абзац…
- Просто так нельзя, надо по любви.
- По любви? Ладно, иди работай. – Соня потянулась за подносом, и Виктор Дмитриевич увидел совсем рядом упругую грудь с потемневшим крестиком во влажной ямке. – Иди, оставь, - взмахнул он рукой. – Обзвони всех, пошли ко мне.
Секретарша вышла, одёргивая на ходу юбку…

                ***
Вечер этого же дня.
Виктор Дмитриевич созерцает гармоничный зад своей любовницы.
 – Светка, а какой я у тебя по счёту?
- Офигел что ли? Чего ты вдруг заинтересовался?
- Просто. А хотела бы, чтобы я был первым?
- Офигел что ли? Мне-то какая разница? Где тут мой лифчик был? – она перегнулась через любовника и пошарила под кроватью. – Вот он мой масенький! – извлекла искомый предмет и начала одеваться.
- Значит, никакой…
- Что ты сказал, мой чипсик?
- Так о своём… - лёжа на спине он смотрел в потолок.

***
Десять часов. Пятница.
- Соня, зайди ко мне. – Соня появилась в дверях. – Что ты там встала? Иди сюда. – Соня подошла к столу. – Сядь. Ты знаешь обязанности секретарши?
- Да.
- Перечисли их мне.
- Содержать в порядке документацию, держать связь с партнерами и клиентами, следить за графиком дня и вовремя предупреждать о предстоящих встречах, организовывать деловые встречи…
- Достаточно. А почему секретарей называют секретутками? Ты как думаешь?
- Не знаю.
- Святая наивность… Принеси кофе. И себе тоже. – Отхлебнув, поинтересовался – ты с родителями живёшь?
- С бабушкой, - Соня задумалась, помешивая кофе.
- Ты пошла работать, чтобы помочь ей?
- Да, и неудобно было просить на расходы. А эта работа не очень мешает школе. Глядишь, и доучусь скоро…
- Тебе хватает того, что я плачу сейчас?
- Я всем довольна. Спасибо.
- Ты не обижайся, если что не так… Просто ты не похожа на остальных. Как ты будешь жить дальше?
- Как-нибудь, - она улыбнулась, и от этого в глазах заплясал лукавый огонёк.

***
За полтора года Виктор Дмитриевич как-то привык к Сониной то тихой задумчивости, то к рассеянной торопливости. Он находил привлекательной странную прелесть, заключающуюся в мальчишеской стрижке и курносом носике. Ему нравилось разговаривать с ней. Часто он поручал шофёру отвозить девушку домой. «Взял шефство» - улыбался он своим мыслям.
- Почему ты носишь крестик? - Спросил он как-то у неё.
- Мне его подарила бабушка. На самом деле все мы носим крест. У каждого он свой. Только не каждый знает, что у него за крест. Иногда что-то происходит, и человек узнаёт об этом…
- А какой крест у меня?
- Не знаю. Я подумаю. – Когда она так говорила, это означало, что и в самом деле сегодня она будет думать об этом весь день.

***
Однажды Соня не вышла на работу без предупреждения. На звонок Виктора Дмитриевича бабушка ответила, что девушка заболела и просит дать ей несколько дней. Но и через несколько дней Соня не пришла. Появилась она только через неделю. Задумчивее, чем обычно, она почему-то избегала разговаривать с ним, пока он сам, насильно не повернув её к себе лицом, не заставил взглянуть в глаза.
- Меня изнасиловали, - едва слышно сказала она.
- Как? Когда?!
- На турбазе. Я поехала туда со знакомыми подруги.
- Ты заявила в милицию?
- Разве это поможет? Извините, мне надо допечатать документ.
- Как так? Нельзя же это просто оставить!
- Пожалуйста, дайте мне поработать. Спасибо за беспокойство. Я буду благодарна, если вы никому не скажете.

***
Подонки, подонки, - Виктор Дмитриевич, обхватив голову руками, сидел за столом. Соня незаметно вошла, и положила перед ним какой-то документ.
- Что это? – спросил он.
- Я увольняюсь.
- Почему?! Тебе что-то не нравится?
- Простите, вы очень хороший, но я должна уйти.
- Почему?!
- Я больше не могу здесь оставаться. Я уезжаю.
- А как же я? – сказал  он и сам удивился собственному вопросу.
- Вы и я… - задумалась Соня, - так  нельзя. У вас жена, двое детей… В любом случае мне пришлось бы уйти. Возьмите, - она поднесла к его руке кулачок, из него, как живой, скользнул серебряный крестик на цепочке.
-  Я тебя не отпускаю. Слышишь? – сказал Виктор Дмитриевич, но в комнате уже никого не было. Бросившись к окну, он увидел, как фигурка девушки завернула за угол высотки у того самого перекрёстка, на котором вечно пробки.
Отменив все встречи и закрывшись в своём кабинете, он просидел до глубокой ночи, глядя на то, как струится с пальца на палец цепочка. Он ощущал, как прохлада металла перетекает в его сердце.
Он начал понимать, в чём его крест.
Октябрь, 2002