Последняя весна

  Иногда кажется, что мир как бы сворачивается у ног и заискивающе смотрит мимо проплывающих облаков…

  Подкрадывалась зима. Ласково закутывала в застывшие мечты и несбывшиеся желания. В прошлое стремительно исчезало тепло и яркость, черно-белая картинка становилась роднее и ближе.
- Теперь когда мы вместе, хотелось бы расстаться…Ты согласна?
- Да…
Она не задумывалась о смысле слов, так было давно, наверное, с тех пор как она встретила его давно не живое сердце.
- Я уйду первый, я же мужчина?!
Его слова звучали как то нерешительно грубо. Она привыкла, она давно поняла, что привыкать легко ко всему, просто нужно выкинуть все вопросительное из разума.
- Ты вернешься?
- Нет…
Он и сам не знал, что делает, но так было легче. Иногда, совсем редко, когда ее не было рядом, он плакал…Слезы были мужские и поэтому не обжигали. Сейчас ему захотелось ее слез:
- Ничего не говори! Не надо, это лишнее. Я так решил. Не могу жить, зная, что люблю тебя, не хочу любить тебя, зная, что это взаимно…
Она смотрела куда-то в окно, как будто бы увидела там фламинго светло зеленого цвета.
- И не надо слез…
- Я и не собиралась плакать…
- Молчи! Ты не можешь не плакать, ты же любишь меня…Любишь?…
Его голос дрожал, предательски менял тембр и показывал его слабость.
- Люблю. И всегда буду любить тебя, только тебя…
- А я нет! Я не буду! Всегда!…
Он замолчал внезапно, словно в последний раз решил вдохнуть всей грудью глоток жалкого насыщенного непониманием воздуха. 
- Я…я не буду…лююбить тебя…
- Не надо так страдать. Я прошу тебя, не надо…
- Как ты можешь быть так спокойна, когда мы расстаемся навсегда?! Как ты можешь успокаивать меня, если мы видим друг друга в последний раз?!
Он заплакал. По детски, как то невинно и опустошенно. Она нежно прижала его к своей груди:
- Не плачь мой мальчик, не плачь. Ты не мог бы быть со мной, даже если бы я это тебе позволила…Не плачь, не надо мой самый ласковый мальчик. Я бы все равно убила бы тебя, даже если всю жизнь любила бы тебя так как люблю сейчас…
  Она вытирала своей тонкой прозрачной рукой его слезы, целовала его в шелковые как будто бы кукольные губы и не хотела больше оттягивать минуту ухода ее, королевы, в вечность…
Подняв его подбородок, заглянула в покрасневшие, но все так же прекрасные глаза, увидела в них огоньки надежды, мысленно безнадежно улыбнулась и сказала:
- А теперь уходи. Первый. Ты же мужчина…Так надо, слышишь, надо…
- Нет! Нет! Ты же целовала меня, я же только твой, твой мальчик…Помнишь, мы гуляли с тобой по старому осеннему кладбищу, ты учила меня не бояться смерти…А однажды я подарил тебе весну, она была только для тебя…Не уходии…Нееееет…
  Она уже не слышала его. Она ушла. Вместе со страхом смерти и весной. Его последней весной.