Контролёр

Иван Ильич Свешников ловко заскочил в троллейбус и, оглядев пространство салона на предмет свободных мест, плюхнулся на незанятое одиночное.

Усевшись поудобнее, Свешников рукавом пальто протёр запотевшее стекло. Хотя грязь с внешней стороны мешала в полной мере «наслаждаться» городскими пейзажами, Свешникова сей факт нисколько не огорчал: смотреть было решительно не на что.

Сидение было холодным. Свешников зябко поёжился. Да и вообще в троллейбусе было отнюдь не жарко, лишь ноги обдавала благодатная волна тёплого воздуха. «Держи ноги в тепле, а голову в холоде», - вспомнил пословицу Иван Ильич. «Однако, тут не только голову приходится держать в холоде», - подумал он, натягивая перчатки на холодеющие руки.

На очередной остановке в троллейбус вошли двое – оба в кожаных куртках, один – долговязый, другой – среднего роста, белобрысый, - и разошлись по разным концам салона. Оба оказались контролёрами.

- Уважаемые пассажиры, - басил долговязый, - приготовьте ваши талоны, проездные… Спасибо… спасибо… ыгы… Ваш талончик… ыгы, спасибо… У Вас что, дамочка? Так… так… Девушка,  у Вас проездной? Спасибо… Разрешите пройти. Спасибо. Спасибо… Так, мужчина, у Вас что? – чуть ли ни к самому носу Свешникова поднёс заламинированную карточку контролёр.
- Ничего.
- Штраф  - 10 рублей, пожалуйста.
- Я пенсионер,  - сказал Свешников и отвернулся,  надеясь, что контролёр удовлетворится подобным ответом.

Однако долговязый, оглядев с недоверием отнюдь не старческое лицо пассажира, потребовал:
- Покажите Ваше пенсионное, пожалуйста.
- Нету. Дома забыл.

Контролёр не отставал:
- Предъявите паспорт.
- Тоже дома забыл.
- Штраф – 10 рублей, -  повторил заученную фразу долговязый.
- Не буду я  вам платить. Я вам сказал, что я пенсионер. Имею право ездить за бесплатно. - В голосе Ивана Ильича появилось раздражение: ещё никогда ему не попадался такой дотошный и принципиальный  проверяющий.
- Тогда покиньте салон. Попрошу на выход, - долговязый указал на дверь, приглашая Свешникова пройти.
- Не собираюсь я выходить.

Тем временем троллейбус, зашипев дверьми, сделал остановку, впустив новую порцию пассажиров и холодного воздуха.

- Серёг, подержи дверь, - попросил долговязый своего напарника. – Мужчина, либо заплатите 10 рублей, либо покиньте салон. Побыстрее, товарищ, люди ждут. Вы всех задерживаете.
- Подождут. Я не собираюсь выходить.
- Мне Вас силой выпроваживать?
- Что?! Ты со мной, со стариком, драться будешь, сопляк?
- Я Вас, между прочим, не оскорблял... Давайте выйдем на улицу и там решим все вопросы. Выходите, пожалуйста.

- Слышь, мужик, чё ты из-за 10 рублей говнишься? – толкнул Свешникова сидящий сзади.
Свешников обернулся и недобрым взглядом смерил толкнувшего.
- Чё вылупился? Вымётывайся, бля!

Свешников привстал и занёс руку для удара, но контролёры вовремя пресекли драку, подхватив его под руки, и буквально вынесли из троллейбуса.

- Ну что, будете платить? – Долговязый и белобрысый встали плотной стеной на пути Свешникова.
- Ещё чего! – Он развернулся и быстро зашагал прочь.

- Ну не гад, а? – заговорил белобрысый.
- Да… Серёг, давай!
- Думаешь?..
- Уйдёт…

Белобрысый сунул руку в карман, извлёк пистолет и, прицелившись, всадил пулю в спину удаляющегося Свешникова. Свешников замер на месте, покачался взад-вперёд и рухнул на мокрый асфальт. Долговязый подбежал к нему, перевернул на спину. Глаза у Свешникова были полуприкрыты, поднявшаяся верхняя губа обнажала желтоватые зубы, из-под тела, перемешиваясь с грязью и талой водой, струилась кровь.

- Здорово, Серёг! – прощупав пульс, обратился к напарнику долговязый, подняв вверх большой палец. – Ловко ты его уложил. С одного выстрела.

Долговязый порыскал по карманам, выудил потрёпанный кошелёк.  В основном отделении лежали одна 50-рублёвая купюра и две 10-рублёвые. Он взял одну десятку и сунул себе в карман, потом оторвал штрафной талон, чтобы всё было по правилам, и зажал между скрючившимися пальцами Свешникова.

- То-то же! – с удовлетворением произнёс он.

В кошельке, помимо прочего, лежали фотография некоей женщины, вероятно жены Свешникова, фотография самого Свешникова на паспорт, календарик на текущий год, схема линий метрополитена и профсоюзный билет, оставшийся ещё с советских времён. Из любопытства долговязый пролистал билет. Билет был на имя Свешникова Ивана Ильича. В графе «год рождения» значилось – 1937.

- Упс! – произведя в уме вычитание, отреагировал долговязый. – Ошибочка вышла. Серёг, а ведь мужик не врал. Действительно пенсионер. Ну ладно, мужик, извини. Вот, забери… - Он положил десятку обратно в кошелёк. – Извини ещё раз. Н-да… нехорошо получилось…

Он поднялся, тяжело вздохнул и, после нескольких секунд молчания, очнувшись, крикнул белобрысому:
- Серёг, держи!

Белобрысый поднял руку, и отъехавший уже было автобус слегка притормозил и открыл двери. Оба контролёра на ходу запрыгнули и разошлись по разным концам салона.