Ещё одна версия о причинах татарского нашествия

Кандалакша. Железнодорожная станция. К кассе прорывается молодой человек:
– Дайте, дайте мне билет!
– На когда, куда? – строго спрашивает его кассирша.
– Всё равно… Только, чтоб поскорей и подальше отсюда.
– На ближайший месяц билеты есть только до Мурманска.
– Тогда лучше добейте меня прямо здесь! – рыдает молодой человек.
– Это можно… Петрович, подь сюда. Тут дело есть, человек просит.
– Да сколько ж можно? Пятый за неделю. У меня уж и патроны в нага-не кончились. А новых не выдают, – ворчит Петрович. – И вообще, за вред-ность положено доплачивать.
– Ты-то, Петрович, как заслуженный чекист, понимать должен, войти в положение… Ну, видать, нет у начальства денег. А люди просют.
– Ага, денег у них нет, – не соглашается Петрович. – И эти … всю жизнь только и делают, что просят… Ну, так уж и быть, за шашкой схожу. – И приносит… старую, заржавленную.
– Это откуда ж такое? – изумляется молодой человек.
– Так от прадеда. При Грозном ещё Иване головы ею рубил. Подходят к нему как-то раз опричники: "Ты кто таков, как смеешь? Мы вот, к примеру, по царёву указу"… "А я – по велению души", – отвечает прадед. Покачали те головами своими недорубленными и то ж, вроде тебя: "Откуда орудья такая?". А прадед и говорит: "На Калке, мол, Чингизид один ею предка мое-го так по башке долбанул, что сабелюка сия там и застряла. Предка-то конь верный вынес. А Чингизид тот с расстройства после цельное Нашествие на Русь организовал; чтоб, значит, достояние своё обратно вернуть. Да только, предок мой, то ж видать с расстройства, так в лесах схоронился, что татаро-ве, 300 лет по всей стране нашей рыская, пропажи той не нашли. Но однако ж, народ упорный, по сей день набегают – надеются". Пригорюнились оп-ричники, закачали головами ещё больше: "Ох, и дорого ж всем нам, людям русским, орудья сия долбанная обошлась!"… "А то", – отвечает гордо пра-дед.