Как царь команду менял

КАК ЦАРЬ КОМАНУ МЕНЯЛ.
Сидел как-то раз Царь в крутом раздумье, даже в телевизоре звук убавил. Задумался, что же делать. Лукерья нашептала, что Иван говорил, что за морем, мол, житье не худо, и чудес там видимо-невидимо. То-то зачастил паршивец, а все отбрехивается, что надо царский заказ выполнить, привезти то, чего сам не знаю. И привозить всякий хлам.
Ряшку то вон какую на заграничных харчах наел, видно, там действительно житье не худо. Разъезжает на побеленной шестисотой печи. Наши-то родные коробчонки девятой модели ему уже не по престижу.
Короче, надышался стервец ядовитого иноземного воздуха. Опять же, бояре им недовольны. Говорят: детей их с пути истинного сбивает, за море предлагает уехать. Да и знает много.
А Лукерья все подзуживает: гони ты его прочь, он всю твою казну на командировочные, да представительские спустил.
Долго думал Царь, кем же заменить Ивана-то. Уже новости по телевизору пошли, а там Емеля важно объясняет, чем пирамиды Хеопса отличаются от пирамид «Щукин дом». Мол, наши пирамиды самые высокие и большие в мире. И если обвалятся, то завалят всю страну, а Хеопсовы недомерки только и могут, что стоять вечно, да от прямого попадания ядра, во время ядерного удара спасти.
- Вот он, спаситель, - мелькнула мысль.
- Да, этот смогет, - одобрила Лукрья царский выбор. – Вон, их дедовой калиточки в заборе, цельные ворота отгрохал. И умен, и красив. Не то что твой Ванька.
Емеля приехал важный, на шестисотой печи, кафтан с карманами иноземный, лапти кожаные. Поклонился Царь и уважительно молвит:
- Короче, чего надо. У меня стрелка с братьями-поросятками забита. А они ребята шустрые, ждать не любят.
- Емеля, будешь моим замом. Принимай дела у Ивана.
- Твоей первой шестеркой, - изумился Емеля.
- Что за словечки, - грозно нахмурился Царь. – Будешь моим первым помощником, по всяким щепетильным делам. А то я твой Сукин дом быстренько прикрою. Думаешь, я не знаю, чем ты там занимаешься.
Делать нечего, пришлось Емеле соглашаться. Ивана торжественно в отставку попросили.
- Ты, Иван, не переживай, - ласково говорил Царь. – Емеля набедокурит, мы его сместим, а тебя снова позовем. Бояре-то и успокоятся.
И пошли во дворе дела невиданные и неслыханные. Каждый день братья-поросятки приезжают к Емеле на совещание. Розовые, упитанные, цепи золотые на толстых шейках болтаются. Говорят, даже Волк Позорный, местный киллер, захаживал. Из-за моря Риэлтер с Дистрибьютером пожаловали. А вслед за ними и Менеджер притащился. На стенах разные диковинные надписи стали царапать. Даже Лукерья от такого наплыва иноземной нечисти опешила. И в первый раз в жизни не нашлась, что сказать.
Зато оживилась жизнь в государстве. Все ходят довольные. Емеля еще несколько ворот в заборе железном сделал.
Всяких иноземных товаров стало видимо-невидимо. Привезли купцы и прокладочки от критических дней. А вместе с ними, бесплатно давали до комлпекту, а кто же от халявы откажется, и кризис-то и завезли. Только говорят, в царстве он настолько разошелся, что и прокладочки стали мало помогать. Уж слишком он стал кризисным, тот кризис.
Тут сказке-то и конец.