Мне нужен твой адрес

Мне нужен твой адрес.
Не виртуальный адрес, что-то типа dei@one.lv, для “нелепых бездушных” писем, не возможных дотронуться до них,  ощутить цвет, размер и запах бумаги, а также чернил, букв и слов. Хотя и в них можно пронести все то, что я назвала нелепостью и бездушием. Всю ту безудержную радость и восторг, что тебя не забыли. Весь тот адреналин, с которым начинаются и заканчиваются письма. В начале письма – невозможность узнать его конца. В конце письма – невозможность связать начало и конец. В середине – невозможность догадаться, что же в нем, в письме. Весь тот смысл, который хотел донести до тебя автор, что-то  хотел сказать. Все те мысли, передаваемые этим мертвым языком, практически всегда подают какие-то признаки жизни. И поймешь ты это или нет, это лишь твое дело. Любишь ли ты писать письма – тоже твое. Но если все-таки есть ящик, мне кажется, что есть талант писать письма. Нет, не талант. Неправильное слово. Неподходящее. Есть желание писать. Писать всем тем людям, которые дороги. Хотя может быть и так, что ящик создан лишь по рабочим требованиям, для связи. Лишь для связи. И только. Быть может, для автоматических рассылок, которые сплошь и рядом. Те же самые рассылки почтовых серверов, что-то типа “я забыла пароль” или на том или ином форуме “вам пришло личное сообщение”. Совершенно бездушные рассылки. Не правда ли?!
Мне нужен твой адрес.
Адрес для писем в белых конвертах. Со множеством разноцветных марок и кучей штемпелей. Со знакомым адресом получателя, который ты уже выучила наизусть и на обороте – с адресом отправителя, твоим адресом. Со знакомым почерком, немного корявым и в некоторых местах расплывчатым, потому что ты писала на холоде, на морозе, падали, словно слезы, капельки дождя и мокрого снега, оставляя после себя на конверте кляксы расплывчатых букв. И руки дрожали, то ли от холода, то ли от волнения. Боялись написать что-нибудь не то, испортить, постоянно спешили, но время есть и не нужно непонятных обстоятельств.
Марок достаточно? – думаю я.
Достаточно, – думает он, мой внутренний голос.
Индекс, улица, город... все ли правильно? – думаю я.
Правильно, – думает он.
Забыла заклеить, - думаю я.
Неспешно отрываю защитную ленту, под которой находится слой липкого клея, складываю по сгибам, прижимаю один конец к другому, разглаживаю.… Есть! Письмо можно отправлять в неизвестность. В ящик, где лежат сотни таких же конвертов, со множеством разноцветных марок, с кучей непонятных мне адресов, с письмами, незнакомым мне людям. И каждое хочет добраться до своего получателя, открыть свою душу, открыться так, что глаза будут искриться от слез радости, огоньки в глазах еще будут блуждать по строчкам в письме. Многочисленное число раз. Потому что одного раза будет недостаточно, чтобы уловить смысл. Чтобы вникнуть в те слова, написанные на бумаге, чуть пожелтевшего цвета. Чтобы проникнуться в строчки человека, в его душу.
Конверт уже в ящике темно-синего цвета. Смешавшийся с такими же письмами, спешащими и летящими неизвестно куда, туда, где их ждут. Словно кусочек счастья.
А оно дойдет? – думаю я.
Дойдет, - думает он.
А он будет рад мне, моему письму? – думаю я.
Будет, и еще как, - думает он, все тот же мой внутренний голос.
Ждали те, кто поздним вечером возвращался с работы, быть может с учебы, быть может, забрав детей из садика, быть может старики, проверить, что же пишут в газетах.
Усталым взглядом окидывали ящик с непонятно чем лежащим внутри, поднимались по лестнице, забирали и уносили. Газеты и письма. Письма.
Опять счета за квартиру и телефон, - думали они.
Пренебрежительно рассматривали, одно за другим. Не торопясь.
Не может быть! – думает он.
Может, - думает его внутренний голос.
Она обо мне не забыла! – с восторгом говорит он вслух.
Знакомый адрес, маленькие едва заметные небрежности, что-то типа клякс, маленьких расплывчатых клякс, и почерк, немного корявый, наверное, она писала на морозе…
Мне нужен ее адрес...