литературные анекдоты - 6

в стиле Д. Хармса

Как-то  Бронштейн пошла на рынок за мясом.  Подходит к прилавку, смотрит товар: мясо свежее, мясо мороженое. Что выбрать?  Сомневается Бронштейн. Тут вдруг появляется бойкий  мужичок и сходу  спрашивает продавщицу:
- А скажите, а почем ваша печень?
Бронштейн только  уже приготовилась было  прыснуть со смеху, да продавщица и в ус не дует: отвечает мужичку - почем "ее" печень и взвешивает ее. А потом строго как глянет:
-  Что вам, женщина?! - что  Бронштейн перемкнуло и она ляпнула:
-   А скажите, а почем ваше сало?!
***
Как-то Бронштейн пришла на работу  - на зачет по дирижированию. Сидит у рояля - аккомпанирует первокурсникам. Студенты волнуются, дрожат. Доценты, профессора  - строгие, придираются. Заходит первокурсник Георг, из крымских греков - высокий, чернявый. Дирижирует, поет. Старенькая профессорша поднимает вопросительно бровь и спрашивает молодого грека:
- Покажите еще раз, пожалуйста, как вы сняли последний аккорд?
 Красавец грек бледнеет и неуверенно машет руками. Профессорша еще выше поднимает бровь:
- Не поняла? Представьте, что я - хор. Покажите - как вы меня снимаете?
Грек показывает - как он "снимает" старенькую профессоршу. Жест - весьма неопределенный. Бровь взлетает еще выше:
- Это так вы меня сняли?! Вы  же меня слизнули!
Грек смущен и подавлен - шутка ли, "слизнул" профессоршу!
Бронштейн только уж было приготовилась прыснуть со смеху, но тут вошла сдавать зачет другая студентка и стала дирижировать - бесстрастно так - кубанскую казачью песню.  А когда закончила, профессорская бровь взметнулась так высоко, что  страшно и представить.
- Вы испортили, милочка, такую песню.  Уж я-то ее знаю.
И гордо приосанившись, старушка крякнула:
- Потому как    кубанская казачка я!
***
Как-то студенты пригласили Бронштейн на концерт своей рок группы "Антия". Бронштейн ходила однажды, лет двадцать тому,  на концерт  "Назарет" - тогдашнюю звезду английского рока. Три дня опосля ничего не слышала - в ушах заложило. И публика была там, припоминается, странная: все в полосатых штанах, по пояс голые и с длинными  волосами. Идти слушать "Антия" - или не идти? Сомневается Бронштейн. А потом думает - ладно, схожу на часок, гляну на  молодежь, а  затем сбегу на спектакль "Лицедеи", театра Табакова,  что гастролью из столицы на один день.
Приходит Бронштейн на концерт, села, слушает. Студенты - длинноволосые, хипповые - увидели своего препода - играют, стараются. Бронштейн даже проняло - и напор есть, и огнь, и жар. Дело молодое. Вулкан эмоций. А когда любимчик Бронштейн - студент Мирон - зарычал в микрофон  фирменным своим хрипом свой хит "Бетономешалка мешает бето-о-о-о-о-он!!!!", - тут у нее будто что-то прорвалось внутри,  и стало на душе так легко, так просто и ясно.
- Вот она - настоящая жизнь: свобода эмоций, творческий порыв! - подумала Бронштейн с восторгом, покидая зал.
И пришла в театр. Публика здесь сидит важная - волосы у всех помыты, шеи надушены. Да и билеты - шутка ли - аж  тысяча рублей. Потому что столица? Табаков? Идти - не идти? - сомневается Бронштейн. Но тут входной попался - за сто - и пошла. Сидит Бронштейн в театре, "Лицедеев" смотрит, скучает. Главный, нервный какой-то, герой - без напора. Пьеса, тоскливая какая-то, - без огня. Режиссура, тусклая какая-то, - без жару. Хоть и столица. Хоть и Табаков. А когда главный герой выкрикнул истеричным своим  голоском кому-то инфантильному по пьесе: "Говорите громче, я вас не слышу",  - тут Бронштейн и проняло. У нее будто что-то прорвалось внутри, и она что есть духу прохрипела:
- Бетономешалка мешает бето-о-о-о-о-он!!!! -  и на душе у зрителей стало так легко, так просто и ясно. Они поднялись - и пошли за шубами в гардероб.