Уржумский мальчик

Чудесный текст.
Источник:

http://www.lebed.com/art3152.htm

Был ли Киров сталинистом? Для того, чтобы ответить на этот вопрос утвердительно, некоторые журналисты поступают просто: цитируют Кирова или приводят факты его жизни выборочно. Читателю напоминают его борьбу против “зиновьевцев”, заслуги в строительстве Беломорканала, теплую дарственную напись Сталина на его книге “Вопросы ленинизма”, то, что они вместе парились в бане. А главное - сверхмерное возвеличение Генсека на 17-м съезде партии. Отсюда вывод: Киров - кровавый подручный Сталина, безгласный исполнитель его воли.

Однако, более подробное знакомство со статьями Кирова, его выступлениями, особенно неопубликованными, а главное - изучение деятельности Кирова в конкретной исторической обстановке, подводит к другому выводу. Выскажу свое мнение сразу, оно будет неожиданным для многих: Киров был враг Сталина, враг убежденный, осторожный, но, к сожалению, гораздо более слабый, чем Сталин - Кирову. Они отлично видели друг друга насквозь. Правда, сейчас трудно сказать, с какого времени Сергей Миронович стал врагом “великого продолжателя дела Ленина”. Но главное - с конца 20-х гг., когда Сталин упорно набирал силу, Киров уже был таким.

Отсюда вывод - Сталин не был бы Сталиным, если бы не уничтожил Кирова. Для того, чтобы утвердиться в высказанном выше заявлении о скрытой оппозиционности Кирова, необходимо хотя бы вкратце знать его жизненный путь.

Киров (настоящая фамилия - Костриков) был коренной русак. Он родился в 1886 г. в вятской глуши в семье мелкого чиновника. 15-летним юношей Сергей без сожаления покинул родные места, с семьей он связь почти не поддерживал. Последнее письмо он отправил сестрам в 1911 г. В 1934 г. Киров получил от них 2 письма, но не ответил. На похороны брата их привезли.

Все образование Кирова - Уржумское городское и Казанское техническое училища. Подобно другим русским самородкам, Киров постоянно занимался самообразованием, к концу жизни собрал библиотеку в несколько тысяч томов по всем отраслям знаний. Как показывают его заметки на страницах, книги не лежали мертвым грузом.

В 1904 г. Сергей отправляется в Томск, где жили его друзья. Они обещали ему помочь в поступлении в Технологический институт, но грянула первая русская революция, и несостоявшийся студент встал в ряды боевой дружины. В том же году он стал членом РСДРП. Участвовать в политических демонстрациях Киров начал еще в Казани, там же был впервые арестован.

Подробно описывать жизнь Кирова до 1917 года, нет необходимости. Она схожа с биографиями десятков тысяч других участников революционной борьбы: пропаганда, аресты, ссылки. Следует только подчеркнуть, что это было массовое явление, а не занятие одиночек, тем более не результат заговора “малого народа”. Революционное движение охватило всю Российскую империю, в него были вовлечены представители всех слоев: и рабочие, и крестьяне, и интеллигенты (включая писателей и артистов), и некоторые из “высшего общества”.

Отдельно следует сказать о работе Кирова во Владикавказе. Он приехал туда в 1909 г. с фальшивым паспортом на имя Миронова, скрываясь от полиции. Во Владикавказе, как и по всей России, была социал-демократическая группа. Кирову помогли найти жилье и работу. Он стал сотрудничать в местной либерально-кадетской газете “Терек”. Киров показал себя продуктивным, многопрофильным журналистом. Он писал на различные темы: экономические, исторические, литературные, публиковал политические обзоры и даже театральные рецензии. В 1915-17 гг. он был главным редактором газеты. Всего Киров напечатал более 3000 статей и заметок. Общий тон их был вполне прогрессивный, но в целом революционная активность Кирова заметно ослабла, а главное - усилились его контакты с небольшевистскими кругами. Псевдоним, под которым он печатался, стал его фамилией.

Киров очень любил природу. В родных местах он ходил на охоту, а на Северном Кавказе увлекся альпинизмом, поднимался на Эльбрус. Поместил в газете яркий рассказ о своем восхождении. У Кирова появилось много друзей среди горцев. Он печатал в “Тереке” переводы произведений местных писателей, очерки из жизни горских племен.

В 1912 г. в жизни Кирова произошло важное событие - он женился на Марии Львовне Маркус, которая работала машинисткой в редакции. Отец ее был часовщиком в Дербенте (Дагестан). Письма Кирова к жене не показывают его сильного чувства, но они отмечены большой теплотой, и что важно - полностью доверительны. Мария Львовна была на 4 года старше Кирова, она рано состарилась, часто болела. Разговоры о многочисленных увлечениях Кирова – большей частью из области сплетен. Это касается и жены его будущего “убийцы” - Мильды Драуле. Во всяком случае, не это определяет личность Кирова.

После свержения царизма Киров полностью отдается политике. Основные события его жизни до начала работы в Ленинграде таковы.

Март 1917 г. - Владикавказская городская дума назначает Кирова заместителем председателя своего исполкома.

Май - делегат Всекавказского Съезда Советов в Тифлисе.

Август - поездка в Москву и Петроград, участие в Государственном совещании, созванным Временным правительством.

Октябрь - делегат 2-го Съезда Советов. Только с этого времени Киров окончательно перешел на большевистские позиции, т.е. примкнул к победителям. Но “твердым” большевиком он никогда не стал. Киров всегда оценивал людей по деловым качествам, а не по стойкости идейных позиций.

Январь 1918 г. - один из руководителей съезда народов Кавказа в Моздоке.

Май-июнь - поездка в Москву, знакомство с Лениным и Сталиным. Организует транспорты с оружием на Кавказ и с хлебом в Москву. Первое столкновение со Сталиным, который задержал в Царицыне 2 баржи с военным снаряжением, сопровождаемые Кировым в Астрахань.

Январь 1919 г. - апрель 1920 г .- партийная, военная и карательная работа в Астрахани, член губернского Реввоенсовета, военного совета 11-й армии и т.д. Знакомство и начало дружбы с Серго Орджоникидзе. Участие в кровавом подавлении выступлений местных рабочих. Убитых - 4500 человек.

С мая 1920 г. - посол Российской Республики в независимой Грузии. В октябре участвует в мирных переговорах с Польшей.

В январе 1921 г. вместе с Орджоникидзе направляет в ЦК письмо о необходимости установления советской власти в Грузии. В феврале советские войска вторгаются в Грузию. Киров опять в Тифлисе, но уже не послом.

Март 1921 г - на 10 съезде избирается кандидатом в члены ЦК. Сближение со Сталиным.

С июля 1921 г. - секретарь ЦК Компартии Азербайджана.

Апрель 1923 г. - на 12 съезде партии избирается членом ЦК ВКП(б).

Как мы видим, Киров был активным участником революции и Гражданской войны. В эти годы он бывал в Москве только наездами и не имел никакого опыта “борьбы с оппозиционерами”. Он был типичный революционер-практик. Именно такие партийные работники, особенно из окраин страны, были опорой Сталина в его борьбе за власть.

Киров, как личность, привлекал Сталина. Сергей Миронович был эмоционален, словоохотлив, легко сближался с людьми. Не лишнее заметить, что Киров был небольшого роста, ниже Сталина, одевался просто, не имел никаких столичных, не говоря уже европейских, замашек. Ни малейшего самомнения. Полная противоположность Зиновьеву, Луначарскому, Троцкому… Как оратор на заводских митингах и на низовых партийных собраниях, Киров вообще не имел равных. Сталину это его качество было особенно ценно.

Киров со своей стороны тоже сделал ставку на Сталина. Тот ведь еще не показал свои зубы. Хорошо знавший Сталина Серго лучше понимал этого опасного человека. У него с Кировым произошло даже некоторое личное расхождение в те годы.

После смерти Ленина свара среди его наследников потеряла последние признаки приличия. Ленинград стал основной цитаделью противников Сталина, убрать оттуда их лидера - Зиновьева, стало для Генсека серьезной задачей. В декабре 1925 г. на 14-м съезде Сталин нанес мощный удар по “левой оппозиции”, т.е. по Зиновьеву и Каменеву. Дотаптывать Зиновьева в Питер были посланы “сталинцы”: Орджоникидзе, Микоян и Киров. Последний был там всего один день, но его яркая речь на пленуме Выборгского райкома, важнейшего в городе, произвела очень сильное впечатление на коммунистов. Сталин принял важное решение - направить Кирова в Ленинград. Таким образом, новое назначение Кирова было в какой-то степени случайным. Он неохотно согласился (тогда еще спрашивали согласия) и еще долго воспринимал это поручение как временное. Мария Львовна переехала к нему только через год. Первая ее работа была в комиссии по борьбе с проституцией, затем она несколько лет, до ухудшения здоровья, работала секретарем мужа.

Сталин придавал секретарству Кирова в городе, бывшем оплоте левой оппозиции, большое значение. В июле 1926 г. он впервые после 1919 г. посетил Ленинград, всем своим поведением поддерживая Кирова, тогда же провел его кандидатом в члены Политбюро. Полным членом ПБ Киров стал через 4 года.

Все сказанное выше можно считать затянувшимся предисловием к основной теме - об истинном отношении Кирова к Сталину. В сборнике статей и речей Кирова есть места, которые, казалось бы, показывают полную поддержку Кировым сталинской политики, его высочайшую оценку вождя. Поэтому считаю необходимым поставить вопрос - какие заявления политиков раскрывают их настоящие взгляды: прозвучавшие в прессе, на митинге или высказанные в узком кругу близких, единомышленников? Конечно последние. Точно так, как подлинное отношение Ленина к НЭПу (вынужденный, временный маневр) было высказано на съезде, а фальшивое (“Мы вводим НЭП всерьез и надолго”) отражено в его статье.

Киров работал в Ленинграде с огромным напряжением. В 1926 г. он выступил на 180 собраниях против зиновьевцев, в поддержку Сталина. Часто он сам редактировал стенограммы своих речей, чтобы ничего из сказанного в запальчивости не попало в газету. Но особенно показательны те сокращения и изменения выступлений Кирова, которые производили московские цензоры. Это значит, что Сталин не спускал с него глаз.

В нападках на “левых” Киров был вполне искренен. Он обвинял их во всех смертных грехах, постоянно подчеркивал роль Сталина в борьбе с ними. Неудивительно - расчет на мировую революцию, политику “закручивания гаек” Киров поддерживать не мог. В результате в конце 1927 г. левая оппозиция была разгромлена, Троцкого выслали в Алма-Ату. Страна вступила в новый, сталинский этап своей истории.

Да, Киров много сделал для разгрома троцкистов и зиновьевцев, но он же сказал, что будет первым голосовать против исключения Троцкого из ЦК. А однажды в кругу близких партийцев заметил: “Я преодолеваю свою мягкость”.

Приближался год “великого перелома”. Идее Сталина - ускоренная сверх меры индустриализация, насильственная коллективизация, противостояли “правые” - Бухарин, Томский, Рыков. В борьбе с ними Генсек использовал более гибкую тактику, рассчитанную на годы.

Положение Кирова и его друга Орджоникидзе в этой борьбе было очень сложным. Политически и лично связанные со Сталиным, они не одобряли его жестких мер. Это проявлялось, в частности, в назначении ими на важные хозяйственные должности бывших оппозиционеров и даже беспартийных, постоянным напоминанием о поведении Ленина в подобной ситуации. Орджоникидзе пользовался любым случаем чтобы, сославших на болезнь, отправиться на кавказский курорт, на лечение, и не участвовать в работе Политбюро. А словоохотливый обычно Мироныч, упорно отмалчивался, когда громили “правых”. Примечательна одна его реплика, брошенная Томскому на заседании Политбюро: “Миша, ты неправ” (!).

При голосовании Киров неизменно поддерживал Сталина, но вот что он писал на Юг Серго: “Дела идут неплохо. Подробнее расскажу при встрече” (Все курсивы мои) Эта важная фраза тонет среди других “серьезных” сообщений: о погоде, охоте, вопросами о здоровье. Орджоникидзе отвечал ему в том же духе. А лечился он от застарелого туберкулеза.

В 1928 г. Сталин посетил Кирова в Ленинграде. Жил в его квартире, Мария Львовна была на курорте. Они побывали на строительстве Волховской ГЭС, много разговаривали. Отрывок из письма Кирова к жене в Сочи на другой день после отъезда Сталина: “Дела идут не очень хорошо. Но разговаривать об этом бесполезно”.

Сам Киров постоянно чувствовал зловещее внимание Сталина. В сентябре 1929 г., когда Киров был в коротком отпуске (на охоте), в “Правде” появилась статья о неблагополучном положении в Ленинградской партийной организации, о слабой борьбе с правой оппозицией, о бюрократизме и т. п. Статья была, как обычно в таких случаях, разгромной. Киров почувствовал угрозу и немедленно вернулся в Ленинград. Дело в том, что незадолго до этого появилась такая же статья о московском секретаре - Угланове, что привело к полному краху его политической карьеры. Позже Угланов был расстрелян. Киров выступил на нескольких собраниях, на которых очень гибко и умело возражал центральной газете. Гроза миновала. Правда, “были жертвы”. Кого-то сняли с работы, вынесли выговоры. К этому времени относится и разгром группы ленинградских историков. Роль Кирова в нем зловеща. Несколько человек расстреляли, но это уже решали в Москве.

В декабре того же года Киров проявил себя очень смело. Отмечалось 50-летие Сталина, и в посвященной ему речи Киров упомянул о “Завещании Ленина”. Многие вспомнили, что в нем покойный вождь требовал сместить Сталина с поста Генсека. Речь никогда не была напечатана и сохранилась случайно, т.к. находилась в папке архива с материалами о посевной кампании. В этом выступлении есть поразительные намеки. Белогвардейская эмиграция, например, считает, что Сталин “не более чем диктатор”. Киров сказал, что оппозиция борется против Сталина не ввиду особых черт его характера (Каких? И сам напомнил - грубость, так Ленин считал), а потому что видит в нем главного и жестокого (!) борца за положение, которое занимал Ленин. Киров напомнил, что свои первые брошюры Сталин писал на грузинском языке и т.д.

Были в том году и другие демарши. Например, такое высказывание: “Наследником дела Ленина является великая партия большевиков, и никто не может претендовать на эту высокую честь”. После 1929 г. между Сталиным и Кировым наступило резкое охлаждение. Но не в правилах вождя было открыто показывать это и спешить.

Не все также знают, что Киров не был согласен в необходимости Беломорканала, но когда началось его строительство, показал себя на высоте положения.

Самым смелым поступком Кирова было его прямое возражение Сталину, требовавшего расстрела Рютина, члена ЦК, который призывал партию выступить против диктатуры Генсека. Кирова поддержали Куйбышев и Орджоникидзе. Сталин уступил, но для всех это кончилось скорой смертью. Рютина же расстреляли позже.

Отдельно следует сказать о взаимных отношениях Кирова и Бухарина. Они не были особенно близки лично, но встречались в неофициальной обстановке (на охоте, в квартире Кирова). У Лариной, жены Бухарина, при аресте забрали фотографию, на которой ее муж и Киров были сняты обнявшимися. Известны близость их взглядов по отношению к “кулачеству”, по экономическим проблемам, на угрозу фашизма.

Чаще всего Кирову ставят в вину его речь 10 февраля 1934 г. во славу Сталину на 17 съезде. Вот отрывки из нее “Трудно представить фигуру гиганта, каким является Сталин... Вся основная работа проходит по указаниям, по инициативе и под руководством товарища Сталина... Могучая воля, колоссальный организаторский талант и т.д.”.

Эти слова требуют комментария. Во-первых, в таком же ключе выступили и Бухарин и Зиновьев. Все надеялись, что трудности позади. 1934 год, действительно, был относительно спокойным. Думали, что наступит стабильность, что они борются за монолитность партии. Во-вторых, незадолго до съезда на заседании Политбюро Каганович заметил, что в Ленинграде недостаточно широко подчеркивают заслуги вождя. А вот в Москве, где он, Каганович, является секретарем горкома, совсем другая картина. Киров, естественно, все понял правильно. Но выступая в Ленинграде с докладом о съезде Киров, говорил совсем по-другому, о Сталине упомянул коротко, в стандартных выражениях, подробно же - о трудностях и задачах. Это выступление Кирова также не было напечатано, появился только газетный пересказ.

Вопроса о неудачных для Сталина результатах голосования на съезде о предложении ряда делегатов избрать Кирова Генсеком я касаться не буду. Главным образом ввиду противоречивости источников. Кроме того - на съезде этот вопрос вообще не ставился, избирался ЦК, а на его пленуме - Политбюро и секретариат, в которые вошли и Сталин и Киров. Нельзя не заметить, что после 17 съезда все документы Сталин подписывал: “Секретарь ЦК ВКП(б)”, позже - КПСС. На первом пленуме ЦК после 19 съезда (октябрь 1952 г.) пост Генерального Секретаря был отменен официально.

О том, что выступление Кирова делегаты встретили громкими аплодисментами и вставанием, писали много раз. Ему это не полагалось “по чину”. Сталин не мог оставить такое без внимания.

В настоящую заметку не входит тема убийства Кирова. Пусть читатель сам делает вывод: были у Сталина основания уничтожить “друга и брата любимого”? Так он подписал свою книгу “Вопросы ленинизма”, подаренную Кирову в 1925 г.

Все цитаты даны в обратном переводе с английского (см. книгу Эми Найт “Кто убил Кирова?”, Нью-Йорк, 1999).