Одно к одному

Россия.
Сильный дождь - как холодный душ. Белый микроавтобус с надписью «Дежурная часть». Злые промокшие оперативники в штатском. Пустой тубус от «Мухи». Черный Бентли с разорванным боком, уткнувшийся в бетонное заграждение. На асфальте мокнут яркие глянцевые пакеты из дорогих бутиков. Смерть выглядит по-разному. Сегодня, она - черная с разводами лужа бензина и крови, распластавшаяся в самом центре города.


* * *

Италия.
Автострада разрезает равнину на две части. По обеим сторонам дороги мелькают старые полуразрушенные строения – наверное, фермы. А рядом с ними современные, симпатичные особнячки. В Италии не сносят старинные дома. Восстанавливают один к одному, либо оставляют как есть, и строят новые.
Я в отпуске – зализываю раны. Венеции, Флоренции, каналы, гондолы, соборы, галереи, много-звездочные отели с кроватями-аэродромами. Сколько мы колесим по этой стране? Какая разница.
Стемнело.
«Давай за нас, давай за вас, и за десант и за спецназ…», - звук с хорошими низами, плотно и густо заполняет супер комфортабельный салон. Диск единственный, купленный еще в «Шереметьево», перед вылетом. Арендованный Мерседес стал почти родным. А Настя, наоборот, почти чужой... Она спит. Из-под расстегнутой на груди кофточки виден краешек бюстгальтера.
Наконец, нужный указатель. По «спирали» съезжаю на узкую, проселочную дорогу.

Завтра Милан, аэропорт. Завтра домой, в суету и грязь. Сегодня - последняя остановка. Всего в паре километров от побережья Адриатического моря. Загородный отель - два здания с фасадами девятнадцатого века и современной начинкой внутри. Вокруг заболоченные луга - национальный заповедник, утиная охота для богатых бездельников со всего света.
На засыпанной гравием, парковке отеля, чуть больше десятка дорогих машин. С трудом втискиваюсь между двумя шикарными «итальянцами».

Reception. За стойкой хозяин. Обмен любезностями. Три минуты на оформление – привычный сервис. Уютный «люкс» - гостиная и спальня. Тяжелая темная дубовая мебель. Окна закрыты зелеными ставнями. Я успел вздремнуть, ожидая своей очереди в душ.
Выходим из номера и идем туда, где музыка.

Ночной клуб. Два карабинера у входа. Зал небольшой, по-домашнему уютный. Мягкие полукруглые зоны в разных уровнях, со столиками посередине. Вдоль стен неглубокие ниши. Полумрак, освещена только маленькая сцена. На ней профессионально и медленно обнажаясь, танцуют молодой человек и очень юная девушка.

Заказываем сухое шампанское, какие то крупные зеленые листья, и издевательски мелкие, поджаренные хлебцы с тонким слоем паштета из дичи.
- За отъезд! – Я поднял бокал.
Настя кивнула.
Разговор не клеится. Да и о чем, собственно… Шампанское тоже не пошло. А вот, подоспевший на замену, Remy Martin, попал в жилу. На отдыхе спиртное идет исключительно. Утреннее похмелье к обеду переходит в легкую, а к ужину в тяжкую степень опьянения. За соседним столиком слева веселится чисто мужская компания. Банкует лысый в белом костюме. Он в центре внимания. По всему, Дон Карлеоне местного разлива.
Снимать артистам на сцене уже нечего. Танец, отдаленно напоминавший краткий курс «камасутры», принимает серьезный оборот. Настя пользуется успехом - взгляды местной братвы, из-за соседнего слева, слегка напрягают. Карлеоне пялится в наглую. Откидываюсь на спинку дивана. А здесь, определенно, ничего! Глаза у Насти заблестели. Мой взгляд все чаще сваливается в ее глубокое декольте. Скользит, по обнаженным плечам. Цепляется за двойные тоненькие бретельки, на которых держится черное, плотно облегающее фигурку, короткое платье. Холодный взгляд в ответ.
- I would like to invite your lady. Do you not take exception?
Оборачиваюсь - мафиози, из-за соседнего. Доходит: «А-а, пригласить». На чистейшем American English, хочет мою даму. Смотрю на Настю, и привычное: «Братан, дама не танцует», - застревает на подходе.
- Да... Yes, please.

Потягивая «Реми», разглядываю танцующих. Настя и местечковый мафиози красиво двигаются под музыку. Его рука с волосатыми пальцами, нервничает у Насти на спине. Как я тебя понимаю, Лысый! «Yes, please», - передразниваю себя. Какой хрен дернул меня за язык!? Расслабляюсь. Мысли, словно этого и ждали.

Настя никогда не лезла в мои дела. «Финансово-промышленная», «фондовый рынок», «завод по производству», этого достаточно.  Бизнес большой и разный.
В шальную очередь в центре города она, конечно же, не поверила. На месяц моим офисом стала больничная палата. Перед самой выпиской две новости.
- Командир, одна хорошая, а вторая, сам понимаешь, - в дверном проеме возник Кафка.
«Командир», это он меня по привычке. Ему можно.
- Ну.
- Стрелок в речке, а Овчину с отморозками СОБР потоптал. Приняли всех почти. В Матросске отдыхают.
- А плохая?
- Толик.
Толик, это мой водила…

Уже давно звучала другая мелодия. Увлеклась красавица, - это я про Настю. На диванчике справа целовались. Еще стаканчик. Жарко и немного перебор. В воду. Немедленно в холодную воду! Вываливаюсь из кондиционированного пекла на улицу.

Воздух. Какой воздух! Сентябрь. Бархатный сезон. Ночь. Звезды. Ветер в листве. Что еще нужно?!
- Разрешите прикурить?
Белокурый ангел в женском обличье. Вопрос проник в мозг без сопротивления. Значит, наши.
- Да, конечно, - щелкнул зажигалкой.
Красивые пальчики с идеальным маникюром, прикоснулись к моему запястью снизу, как бы направляя и поддерживая. Маленький язычок пламени лизнул кончик сигареты. Блондинка за долю секунды оценила и позолоченную Zippo, и золотой Longines.
- Лера.
Через несколько минут, Лера, уже теребила мой галстук, повествуя обо всех поворотах и изгибах своей девичьей судьбы. Муж итальянец. Живут в Риме.
- Он у меня оперный певец.
Я не слушал. Она поняла.
- В общем, я поблизости, если что... Или в четырнадцатом.
В меня полетел воздушный поцелуй.

Наш столик пуст. Девочка на сцене, стоя на коленях, возится между ног своего партнера. Представление близится к завершению. Зрители подтягиваются ближе к подиуму, что бы в нужный момент помочь советом или делом. Настя с бокалом в руке возле барной стойки. Дон Карлеоне, слегка навалившись на Настю, что-то шепчет ей на ушко. Его пятерня, не спеша, со знанием дела, изучает её колени. Она убирает со лба непослушную прядь. Он испытывает мое терпение и свою судьбу.

А мне и в самом деле здесь начинает нравиться! Я оглянулся в поисках выпивки. Тормознул за рукав пробегавшего официанта. Сдернул с подноса, бокал с золотистой жидкостью, опрокинул внутрь. Коньяк был хорош.
Адреналина захотелось!? Сценарий «Пойдем, выйдем, чувак. Импортный вариант». Хорошо. Рекогносцировка: пара его быков тусуются поблизости, на расстоянии прыжка. Дети… Пора включаться. Глубокий вдох - выдох. Шевельнул пальцами и едва заметно двинул плечами, расслабляя мышцы. Одного прямого в голову вполне достаточно. И, лет через десять - домой. В этот момент Настя посмотрела в мою сторону. Наши взгляды встретились.

Что за представление? Думай, а то наломаешь дров. Бунт? Нет, на неё не похоже. Она никогда не была легкомысленной куклой. Мне все еще казалось, что я знаю свою жену. Когда я перестал ее замечать? Давно… Сослуживцы. Друзья. Дела. Деньги. Много денег. Она стала приложением к моей жизни. Моей тенью. Все эти годы был только я. Я оставил ее в другом измерении. Я жил как во сне. Сжав свои зубы, дробил чужие. Пробивал лбом стены. Почти не испачкался. Лгал себе, что это я делаю для нее. Нет, не лгал. Отталкивал. Нет - оберегал. Цветы три раза в год. И часто, дружеский поцелуй на ночь.
Первое время после реанимации она была возле меня круглые сутки. Ни слова упрека.
Она приняла решение. Последняя попытка. Разбудить, привести меня в чувство, вывести из запоя. Ледяной душ.

Я повторил коньяк, отпустил рукав халдея, бросил на поднос пару цветных бумажек. К черту все! Двинулся к выходу.

Карабинеры, полутемный коридор с качающимся полом, reception.
- Eleven, please.
- Эй! Как ты тут без меня? Вижу - освоился? – Лера выходила из своего номера.
Она подошла близко, очень близко. Она была пьяна. Она провела ладонью по моей щеке. Она подошла, недопустимо близко...


* * *


Сон был тяжелый. Я слышал горячий шепот Насти: " No, please. I need to go". Её учащенное дыханье. Где-то, совсем рядом.

Проснулся от того что, очень громко пели птицы. И мобильник. Я уже успел про него забыть. Ребята не беспокоили. Медленно прихожу в сознание.
- Да.
- Свара началась. Когда будешь? – Это Кафка.
- Сегодня к вечеру.
Сквозь старинные деревянные ставни пробиваются полоски света. Откидываю простыню, сползаю с кровати на выложенный керамической плиткой пол. На диване в гостиной спит Настя. По полу разбросана одежда.

Она заперлась в ванной. Я дымил в раскрытое окно, наслаждался великолепным видом маленького, заросшего камышами озерца, и бесконечно долго слушал шум льющейся воды из-за дубовой двери.

Мы вырулили с засыпанной гравием парковки отеля. Медленно покатили по узкой извилистой проселочной дороге. Миновали потемневшие от времени стены мужского монастыря, где когда-то монахи изобрели нотную грамоту.
Еще не зная зачем, я съехал на обочину и остановился в реденьком перелеске, разделявшем небольшие ухоженные, идеально-прямоугольные поля. Достал последнюю сигарету. Смял пустую пачку, хотел выбросить, но передумал - не дома. Вышел из машины и побрел в сторону деревьев. Сзади хлопнула дверца. Я обернулся. Настя подошла. Впервые за сегодняшний день или за многие годы, мы смотрели друг другу в глаза. Она прижалась ко мне. В траву полетели пуговицы...

Мы выехали на автостраду. По обеим сторонам дороги замелькали старые полуразрушенные строения – фермы, а рядом современные особнячки. Я знаю, почему здесь не сносят старинные здания. Есть вещи, которые стоит сохранить, воссоздать один к одному.
Больше думать не хотелось. Только вперед. До самолета четыре часа. Надо успеть сдать машину. Упаковаться - багажник забит. Эти огромные глянцевые бумажные пакеты с подарками. Успеем. Главное, не останавливаться и никуда больше не сворачивать.



19.08.2000 - 14.11.2002 © S. Platov