Настежь захлопнутые двери

Аннотация:
В двери прошлого можно стучаться, пытаться их открыть, но никогда в них не зайти. Безмолвными стражами стоят они на нашем пути,охраняемые неумолимым Временем
 


ЗАХЛОПНУТЫЕ ДВЕРИ

 - Меня зовут Риточка! - мило картавя сказала она, протягивая для знакомства руку и дерзко глядя своими круглыми серыми глазами на худенького высокого юношу, чуть постарше ее. Она не сомневалась, что он, как впрочем и многие другие, был сражен взглядом ее огромных, близко поставленных к тонкому носику глаз, и теперь она может делать с ним все,что угодно.
 - Ну, так что? - капризно протянула она. - Так и будем торчать здесь со всеми? Скучно...
   Гаррик встрепенулся от внезапной растерянности и снова обрел свою развязность, которая, впроче, никогда не покидала его надолго. Он решительно схватил её  протянутую руку и не обращая внимания на друзей, сидевших за небольшим столом дачного домика, потянул за собой.
 Они вышли на воздух. Звёзды на чёрном небе были щедро рассыпанны невидимой рукой; никогда ещё они не видели их так близко.
 Запах моря, смешиваясь с пряным запахом лесной сырости, кружил голову.
Они быстро сбежали вниз по тропинки к морю. Мелкие камушки скользили под их ногами и Гаррик крепко держал ее за руку, не давая упасть. Море тяжелой волной выплескивалось  к их ногам, заглушая неистовый треск полчища цикад.

  - Хочу вот эту звездочку на палец! - карпизно протянула Риточка, слабо отбиваясь от жадно прильнувшего к ней Гаррика.
  - Ты ее получишь, - заверил он, потерявший голову от этой неожиданной тоненькой девочки в сарафане.
  - Они поженились через три месяца.
   Юная невеста казалась еще моложе в своем коротеньком белом платьице. Её головка, осенённая воздушной фатой, горделиво поворачивалась в сторону ещё незамужних подружек, с завистью глядевших на нее.

   Свадебный ужин еще не окончился, но молодежи не терпелось на свободу.
  - Пошли на бульвар ! - звонко выкрикнула невеста, срывая с себя белое облачко.
   Её тонкие длинные ножки звонко процокали по паркету, увлекая за собой жениха и молодых гостей. Все были рады выбраться из тесных комнат на волю, подальше от скучных взрослых.
   
   Бульвар был в пяти минутах ходьбы. Стоило только перебежать улицу, которая торжественно называлась Проспект Нефтянников, в честь героев основного промысла страны, и ты оказывался на знаменитом Бакинском бульваре, тянущемся вдоль побережья небольшой бухточки Каспийского Моря. Здесь проходило детство всех бакинских малышей. Под пышными кронами вековых деревьев, заботливо бросающих свою тень на бесчисленные скамейки длинных аллей, мамаши и бабушки кормили своих разбегающихся во все стороны играющих, орущих, дерущихся, горячо любимых питомцев.
   Эти же скамеечки служили ночью местом уединения для влюбленных. Только они могли не обращать внимания на неспадавшую даже ночью духоту знойного бакинского лета, чувствуя себя в полной безопасности под южным горячим небом.
 
   Процессия друзей новобрачных расстянулась по аллее. Позади всех тяжело шагала кузина жениха. Муж бережно поддерживал ее.
  - Может вернемся? - А то еще родишь прямо здесь, на твоем любимом бульваре!
   Галя упрямо мотнула головой. Ей хотелось подольше побыть с беспечными, ещё не женатыми друзьями.
   Она родила через три дня. А ещё через десять дней ей исполнилось двадцать четыре года и дверь в собственное детство захлопнулась навсегда. Но так было даже интересней. Ей опротивело своё детство, с постоянной зависимостью от взрослых, постоянным принуждением делать то, не делать этого! И эти бесконечные уроки музыки, от которых тошно становилось на душе. Хорошо хоть, они уже закончились. И самый последний, государственный экзамен в консерватории, был позади. Любимая работа в оркестре была ей наградой за долгие годы ученичества.

   И вот теперь все позади. Она сама вольна распоряжаться собою. И не только собою. Крошечное тельце сына, бывшее девять месяцев в неволе внутри нее, полностью заполонило ее мысли и чувства. Все сосредоточилось на этом мягком, розовом, сладко пахнущем ее собственным молоком чуде, которое она произвела на свет. Внезапно проснувшееся в ней материнство, о котором она еще совсем недавно и не подозревала, давало ей радость, несравнимую ни с чем.
   
   А еще через два года умерла её мама.
   Крепко обхватив руками пухлое и тёплое от сна тельце сынишки, Галя чувствовала, что только он та нить, связывающая её с миром, которая не даст ей сойти с ума от внезапно свалившегося горя. Любимый внук мамы, первый и единственный, как спасательный круг, брошенный её все ещё заботливой рукой, поддержал Галю в первые часы ужаса.
   А потом последовали необходимые повседневные заботы о ребенке, хозяйстве, муже, и боль утраты нашла свое постоянное крохотное место в уголке души, не мешая покатившейся дальше жизни. Без мамы.
   
   В один из траурных дней её посетила Рита, чтобы выразить своё соболезнование. Из юной девочки она превратилась в молодую, хорошо ухоженную женщину. Всегда изысканно одетую, гордящуюся своими драгоценностями, своим мужем и своим хрусталем на полках модной мебели.
   Она прижимала Галину голову к своей груди, качая и успокаивая её, как маленького ребенка. Галя размякла от такого непривычного обрашения : никогда она не подозревала такой душевности и теплоты у Риты.
 Кто же мог тогда подозревать, что ровно через полгода умрет мать Риты, и теперь уже Гале придётся идти к ней выражать соболезнование?

   Не оправившись ещё от собственного горя, Галя с ужасом думала, как она выдержит похороны тёти Лели, скончавшейся так же внезапно, как и её мама, будучи совсем ещё молодой.
   Поднимаясь по лестничьим ступеням девятиэтажного дома, на первом этаже которого размещался новый магазин "Все для дома", Галя с изумлением глядела на горшки с цветами, заботливо выставленные кем-то на каждом этаже. Войдя в знакомую квартиру, и увидев траурный стол, с лежащим на нём телом тети Лёли, Галя не смогла сдержать истерических рыданий. Она была на последнем месяце своей новой беременности и ребёнок тяжело заворочался внутри. Ей дали воды и быстро увели в другую комнату. Галя не сопротивлялась. Нужно было найти силы и овладеть собой, чтобы войти снова в эту комнату скорби.

   Рита, в строгом костюмчике с короткой юбкой, подтянутая, с застывшим лицом-маской, отдавала какие-то распоряжения, деловито постукивая каблучками по паркету. Этот цокающий звук навсегда остался в памяти Гали, как символ необыкновенной выдержки молодой женщины.
   Похороны были назначены через два дня. А накануне, Галя зашла к своей тётке, свекрови Риты, и та, за чашкой чая, передала ей краткое распоряжение Риты: "тем, кто не может сдержать слезы и вести себя прилично, не следует приходить на похороны".

   Ошеломлённая чудовищным оскорблением и не понимая, как Рита могла додуматься до такого, Галя с трудом поднялась из-за стола.
   Передайте,чтобы она не беспокоилась. Я не приду.
   Больше они с Ритой не встречались. Оборвалась и её прежняя дружба с Гарриком. Хотя они и были только двоюродными братом и сестрой, всегда чувствовали  себя, как родные. Может потому, что всего два года их разделяли (Галя была старше), они росли вмести под присмотром бабушки. Детские годы из протекали на том самом бульваре, где они гуляли в день свадьбы Гаррика и Риты. Они оба учились музыке у одного педагога. Вместе ходили на концерты в филармонию. Вместе учились и вместе работали. А вскоре Гаррик с семьей уехал в другой город .Далеко, где-то на севере. И еще одна дверца в юность захлопнулась.
   Галя тяжело переживала разрыв отношений. Теперь только по ночам, в длинных сновидениях, Галя встречалсь со своим кузеном. Сны были всегда одни и те же. Гале сообщали, что он приехал, и она со всех ног бежала повидаться с ним. Но ей никогда этого не удавалось. Сон обрывался и Галя с тяжелым чувством просыпалась.День был испорчен, хотелось плакать, чтобы избавиться от невыразимой тоски. Но потом все опять приходило в норму и жизнь текла своим чередом, до следующего сна.
   
 Так прошло двадцать лет. И вдруг, Галя случайно, в газете, прочла объявление о смерти отца Риты. После внезапной кончины жены, он, еще молодой тогда мужчина, вскоре женился. Всего лишь однажды Галя с мужем навестили его с новой женой по делу. А после этого визита Галя не поддерживала с ним отношений. Однако узнав о его кончине, сочла необходимым позвонить вдове и выразить соболезнования. Каково же было её удивление, когда вдова сообщила ей, что приезжает Рита. Одна.

   Гале загорелось увидеть её. Прошло столько лет. В душе у Гали уже давно не было обиды. Было только любопытство: как Рита выглядит теперь? Привезла ли она с собой карточки Гаррика и детей?

   Хорошо помня изысканный вкус Риты, Галя долго обдумывала свой наряд. Одеться надо было с достоинством и приличием, подобающим печальному случаю. И в то же время, зная, что всё еще молодо и привлекательно выглядит в свои сорок с хвостиком лет, Гале хотелось подчеркнуть, как прекрасно она выглядит и хоть этим досадить бывшей приятельнице.

   Тщательно уложив свои короткие чуть подвитые волосы, отливавшие модным янтарным цветом, одетая в изящные черные брючки с белой, в мелкий горошек шелковой блузкой, она села в машину к мужу и они отправились в путь. За плотно закрытыми окнами бушевала знаменитая бакинская жара. Губы пересыхали от жажды и волнения.
   Мысленно Галя перебирала возможные варианты предстоящей встречи.
   Что они скажут друг другу? Как себя вести?
   По телефону Рита разговаривала с ней на удивление дружелюбно и не отклонила предложенную Галей встречу. Значит, можно надеяться, что и она забыла старую неприязнь?
   С бьющимся сердцем Галя стояла перед огромной тяжёлой дверью, обтянутой  стёганной ромбами кожей.

   На звонок ответила сама Рита. Она возникла в светлом проёме двери, и увидев Галю с мужем, не поддалась к ним в порыве обнять, поприветствовать, как на это была настроена Галя, а сделала маленький шаг назад, как бы подчеркивая своё нежелание обниматься, или ещё какие глупости!
   Тон этой встрече был задан и Галя, как опытный музыкант, прекрасно его уловила и постаралась поддержать.
   Перед Галей сидела постаревшая Рита, без капли косметики на лице, в туго обтягивающей голову косынке. Всем своим видом она как бы подчеркивала: - Мне не до великосветского приема. У меня горе.
   Но держалась она по-прежнему прекрасно. Ни слезинки, ни всхлипа. Деловито, немного утомлённым голосом, она отвечала на Галины расспросы, ничуть при этом не интересуясь новостями жизни своих гостей.
   Галя не обижалась Она понимала её настроение и ей было даже немного стыдно, что сама она выглядела великолепно. Стыдно, но в то же время и приятно.
   В горле все ещё першило от жары и волнения, но попросить воды она не решалась. А в намерения хозяйки это тоже, вроде, не входило. Вдова отца Риты очень тепло, по контрасту с Ритой, с ними беседовала, но и она предложить воды уставшим с дороги посетителям не догадалась.
   На вопрос Гали, не привезла ли она карточек детей и мужа, Рита с усилием поднялась с кресла и отправившись в соседнюю комнату, принесла оттуда небольшой пакет с фотографиями. Галя с жадным интересом принялась их разглядывать. Конечно, в первую очередь её интересовал брат. Ведь они не виделись двадцать лет! Какой же он теперь? Когда-то он был высокий красивый юноша с черными миндалевидными глазами и чуть ироничнй усмешкой тонких длинных губ.
   Теперь, на карточке она увидела слегка располневшего мужчину. Взгляд его был устремлён на забавную девчушку, стоящую на его ногах, которую он держал широко вытянутыми руками и таким образом, очевидно, танцевал с ней какой-то танец. Отец и дочь. Младшая, которая родилась уже там, в Н-ске, - поняла Галя.
  - У меня тоже есть с собой фотографий. И она протянула Рите несколько тщательно отобранных снимков в надежде, что может и Гаррику будет интересно посмотреть, какая она теперь. - Ты не возражаешь, если я передам их с тобой?
   Рита безразлично кивнула головой.
   Они уже поднялись уходить. Проведя час в нераспологающей к дружеской беседе обстановке, они чувствовали себя ненужными, лишними, и стали прощаться.
   В эту минуту зазвенел телефон.
   - Гаррик ? Как дела ?.. У нас все нормально.
   Галя с напряжением вслушивалась в их приглушенный разговор, надеясь, что Рита, наконец, упомянет и их присутствие. Ей очень хотелось воспользоваться этим случаем и поговорить с братом. За всё это время она не решалась сама ему позвонить, хотя всё ещё надеялась на возобновление если не прежней дружбы, так хотя бы просто нормальных отношений.
   Видя, что Рита не торопится объявить Гаррику об их присутствие, Галя робко попросила:
  - Можно мне на пару слов Гаррика ?
  - Это не тот Гаррик ! - Услышала она в ответ. И Рита поспешно передала трубку своей мачехе.
  - Подождите, не уходите еще! - Ласково попросила их та. - Я скоро закончу разговор.
   В растерянности Галя с мужем стояли, не зная, что им делать и выжидательно смотрели на Риту.
  - Вы, кажется, собирались уходить ? - не давая им снова присесть, поспешила Рита, и решительным шагом направилась в прихожую, настежь расскрывая массивную дверь.
   Ошеломлённые, Галя с мужем переступили порог, и дверь за ними быстро захлопнулась.
   
   Всю дорогу домой они напряженно молчали, не отрывая глаз от бегущей навстречу ленты пересохшего асфальта.
   А ночью Гале снова приснился старый сон-пророчество.
   Она бежит по длинному тёмному коридору и ищет своего брата, заглядывая на бегу в хлопающие дверями многочисленные комнаты. В их глубине мелькают родные лица. Прошлая жизнь как в зрачке калейдоскопа проносится перед ней. Двери на секунду раскрываются и тут же размашисто захлопываются, не давая опомниться, сообразить где она, что с ней.
   Она спешит. Ей надо успеть повидаться с братом до его отъезда. В этот раз она непременно увидется с ним! Она задыхается от этой гонки. Сердце бешено колотится от страха опоздать, не увидеть Гаррика. Впереди последняя комната. Она с разбегу влетает в нее и натыкается еще на одну дверь.
   Дверь замурованна.
   Навсегда.
   
   6 November 2002
   
   
   
 
   
   
   
   
Комментарии: 2, последний от 21/11/2002.
© Copyright Цодикова Аделя Моисеевна (adatsodikov@hotmail.com)
Обновлено: 09/11/2002. 14k. Статистика.
Рассказ: Проза