Владимир Ильич первые шаги

1870, Владимир Ильич Лукич

Начали отходить воды. Ага, подумал Вовчик, началось. Лед тронулся, господа присяжные, лед тронулся.
Мария Ильинишна, лежа на кушетке, читала эротический роман о похождениях лорда де Базака. Она почувствовала что-то неладное в своем огромном животе. Но предстоящие роды ее не волновали - уже шестые по счету. Совсем очумел Илья.
Начались схватки. А почему не слышно залпа Авроры?- размышлял Володя, дыша в пуповину. Как надоело сидеть здесь, в этом скафандре. Пора на волю. Ур-ра! Он устремился вниз головой вниз к огромному просвету...вперед, к светлому будущему.
Мария Ильинишна посмотрела вниз, раздвинула по привычке ноги и увидела лысую голову плода. Он пыхтел мерзко, а ведь ей осталось дочитать всего страничку! Мария Ильинишна дала по лбу голове со словами:
- Наперед батьки не лезь! Повремени, мерзавчик.
Получив по лбу, Володя поднатужился.
- Щас все порву!- заорал он.
Ильинишна ахнула и плод семимесячной давности со стуком упал на пол. Дочитав таки страницу, она отрезала пуповину, продезинфицировала промежность и увидела, что плод весь в говне и прочих нечистотах. Она позвонила, и сказала камердинеру:
- Позаботься об этом недоноске и пришли Лукерью убрать говно. Какое сегодня число?
- 22 апреля, сударыня!- отвечал камердинер.
Пока Ильича обмывали, он тараторил:
- Таваищи!..Жуйнайчик Свобода совсем пвох...учиться, учиться и еще аз...пидупьеждаю: стаин деймо, опойтунист...не угаться! - пьяный камердинер, ничего не понимая, заворачивал Лукича в тройку с жилетом.
- Тойко диктатуа бойшевиков!- продолжал Лукич. - Всех остайных из Маузеа.Из господина Маузеа!..довой цая! Я отомщу за сашу!
Камердинер пошел доложиться Марии Ильинишне.
- Ну как недоносок?- спросила она.
- Редкостное дерьмо!- сказал камердинер.- К тому же, социалист.
- Не забывай, - осадила его Ульянова,- что он, скорее всего, от тебя дурака.
Камердинер, потомственный тибетский монах, глубоко задумался. Семь месяцев назад? Да, вполне допустимо по пьяне.
Зашел Саша поздравить маму. Со службы прибежал Илья. Заглянула и Надежда Константиновна. Все сели пить чай и заспорили о дьяволе.Вдруг в зал вошел малыш Лукич в тройке. Он объявил:
- Атеизмъ - это уничтожение инакомысьящих пьюс КГБ. Где Феикс Эдмундович!
Крупская упала в обморок.