Хлеб, каток и день рождения

Два приятеля, если не сказать кореша, решили отметить одному из них день рождения.

– Ну и что? – спросите вы. – Эка невидаль!

– Согласен, – отвечу я, – но только один из них уже успел жениться к четвертому курсу. И такое бывает, но жениться на четвертом курсе все- таки некоторое отклонение от нормы.

– Почему? – спросите вы.

– Да потому, – отвечу я, – что в курсантской среде каждый курс точно определяет ваше "социальное" положение  в общей курсантской массе. Первый курс – это "без вины виноватые". И этим все сказано. Второй – "приказано выжить". Третий – "веселые ребята". Четвертый – "женихи и невесты", а пятый – "отцы и дети".

Поэтому, в нашем конкретном случае друзья-однокашники имели как бы разный "социальный" статус: один уже оказался в категории "отцы и дети", а второй все еще пребывал в компании "женихов". Но это, как говорится, на ход не влияет.

– Ты знаешь, – говорит "отец семейства", – посидим у меня, отметим мой день рождения.
– Да? А твоя кобра?

– Будет работать во вторую смену.

– Смотри, чтобы не получилось как в прошлый раз.

– Только не надо писать в алебастр, спокойно посидим, водочки попьем, никто мешать не будет.

Кто же от такого откажется?! Друзья сочинили для командира роты ошеломляющую версию причины, почему они оба обязательно должны уволиться на сутки. То ли глава государства Бенин будет пролетом в славном городе на Неве, а они его дальние родственники, то ли еще что-то, но все таки заплели командирские извилины в тугой Гордеев узел и он сдался:

– Черт с вами! Отпущу! Но глядите там у меня… там…

– Есть глядеть,– гаркнули кореша и слиняли из училища на законном основании, то есть в увольнение.

Это сладкое слово свобода! Увольнительный билет в кармане, кейс затарен по самую ручку всем, чем положено, впереди полтора суток отпуска и море непредсказуемых удовольствий. С ума можно сойти от такого счастья.

Друзья расположились в жилой комнате "отца семейства". На столе пузырек, второй – дозревает в холодильничке, приготовили закусон и, наконец, уселись. По телеящику большой хоккей: наша сборная СССР против какой-то европейской дворовой команды. Ну, что еще нужно? Решили пить за каждую заброшенную шайбу. Хорошо играла в те времена наша сборная, не то что сейчас, и уже ко второму периоду была откупорена вторая бутылка.

Но кто же мог предположить, что в самый разгар третьего периода неожиданно явится законная супруга. Отпустили их с работы, видите ли, раньше, сломалось у них там что-то. В миг оценив обстановку с учетом разгромного счета матча, с которым выигрывала наша сборная, и вид болельщиков, являвших собой две кривые турецкие сабли, жена разразилась недвусмысленным комментарием. Через минуту стало ясно, что весь кайф – коту под хвост, что женщины никогда не будут снисходительны к мужским слабостям и флотской дружбе. Молодая супруга, собрав в кучу весь свой фальцет, возвестила миру и двум друзьям порядок окончания пирушки: молодому мужу предписывалось немедленно вернуться в семью через принятие отрезвляющего душа, а его корешу – срочно слинять на все четыре стороны и не нарушать ей процесс создания незыблемых семейных устоев.

– Ха, так да! – завопил женатик, – кореша моего выгонять! Ща нажрусь – я тебе устрою. Нажрался и устроил.

 Его еле заломали, затолкали в люльку, жена сквозь зубы произнесла что-то похожее на извинение, а кореш дал клятвенное обещание, что, в знак мужской солидарности, до утра никуда не уйдет, а будет спать здесь же в прихожей, свернувшись на половичке, как верный пес. Только так можно было утихомирить гордое сердце гардемарина. Когда, через десять минут,  в комнате раздался здоровый молодецкий храп, "холостяк" уже выписывал галсы в сторону родного училища. "Не женюсь НИ-КОГ-ДА!!!" – твердил он сам себе.

Последняя электричка, естественно, от него давно сбежала. Денег на такси нет, а если бы и были, то попробуйте его еще поймать в разгар застойных времен. Выйдя на Петергофское шоссе и дошкандыбав до ближайшего километрового столба, он сообразил, что впереди у него минимум километров двенадцать.

– Ой, мама! – сказало тронутое алкоголем дыхание. – Вот это и называется картина Репина "Приплыли". И зашагал он ветром гонимый, повторяя: "в такую-то мать".
 
Так и шел бы он до самого училища, искренне жалея себя через каждые двести метров, но тут начался участок дороги, на котором шел ремонт. Дорожная техника аккуратно стояла вдоль обочины и ни сторожа тебе, ни охраны. "Лучше хреново ехать, чем хорошо идти" – гласит народная мудрость. Освежив школьные знания по автотракторному делу, будущий флотоводец решил освоить для начала дорожный каток. И это ему удалось. Запустив двигатель, он вывел его на дорогу. Развив максимально возможную скорость и прикинув время прибытия в конечный пункт, парень понял, что он вряд ли прителепается  раньше половины пятого утра.

– Да и хрен с ним! – резонно заметил трезвеющий разум.

В почти точное рассчитанное время, наш герой, важно восседая на катке как на боевом индийском слоне, солидно подкатил к воротам КПП. Дежурная служба никак не среагировала. Мало ли что там по дороге ездит. Бросив, уже ставшую не нужной, многотонную железяку прямо напротив въезда в ворота, курсант отправился в роту и сразу же уснул с улыбкой блаженного.

Утро началось весело. Машина с хлебом подкатила к училищу, но въехать не смогла. Водила ринулся на КПП, растолкал дежурного, но сонный мичман вытаращил глаза и никак не мог скумекать, чего от него хотят. Чтобы быстрее соображал, водиле пришлось прибегнуть к тираде на чисто шоферском сленге, из которой следовало, что если через десять минут не сдвинут в сторону эту железяку, то он уедет вместе с хлебом и жрите на завтрак что хотите.

Десять минут! Ха! Вот дает! Сразу видно – на флоте не служил. Да только на доклад дежурному по училище о сложившейся обстановке ушло целых полчаса. Мичман же ведь докладывал: " Сижу я… и вдруг… оно… откуда не возьмись… само … приехало. А этот орет… у него хлеб… ему надо… А у меня три курсанта… Я сам никак… А он орет… про блокадный Ленинград… А что я могу… И все… Училище без хлеба… А что с ним делать… Ждать не хочет… А оно не двигается…"

Дежурный по училищу чуть с ума не сошел. Если у того дурня под носом "вдруг, откуда не возьмись… само приехало", то что может понять старый больной капраз, сидящий в своей дежурной рубке. В конце концов был послан старший помощник разобраться на месте. А это еще минут двадцать, в течении которых помощник вникал, попинал для верности стальную махину (не снится ли ему) и выдрал как сидорову козу дежурного по КПП. После этого он уже мог доложить что-то внятное. Вот теперь стало все ясно! Сначала надо сдвинуть в сторону каток, а разбираться будем потом.

Среди дежурной службы специалистов не нашлось. Этим делом действительно должен заниматься специалист, а не дежурная служба со своим "автотракторным бессилием". И раздалась по трансляции команда:

– Товарищи курсанты! Кто знаком с автотракторной техникой – срочно прибыть на КПП.

Училище вздрогнуло. Любая нестандартная команда всегда вызывает как минимум удивление и кучу вопросов.

– А что случилось? Не знаете? Но ведь что-то произошло! Пошли посмотрим!

Курсанты, как мухи, густо облепили забор вокруг КПП. Если кто-то что-то и знал по требуемой специальности, то сразу же все забыл. Пусть помучаются. Больше всех мучался, конечно, водитель хлебовозки. Это он подал идею пригнать бронетранспортер из соседнего военного общевойскового училища и с его помощью освободить проезд, раз уж эти флотские, эти водоплавающие, сами ничего сделать не могут. Соседи быстро согласились, потому что они тоже рисковали остаться без свежего хлеба.

Операция по освобождению ворот прошла под дружный курсантский рев.

А в понедельник примчался прораб дорожного участка. Он долго возмущался и не мог понять, кому и зачем понадобилось угонять его каток. Командование училища слушало его с пониманием и искренне сочувствовало.