Ном. 4- 1 Зоопарк на свободе

Девочка Даша посмотрела в окно и чуть не упала:
— Господи, вот здорово! Наконец и нашей пятиэтажке счастье привалило!
За окном бегемот гонялся за жирафом, а за ними обоими гонялся дворник дядя Паша. Он тряс метлой. Метла была подозрительно лысая — всего два прутика.
Даша выбежала на балкон и наклонилась вниз. И позвала:
— Оля!
Внизу, на третьем этаже жила ее подружка. Даже странно было, что Оля еще ничего не заметила. Она всегда самая первая узнавала новости, а потом всем рассказывала. Даже тем, кто не хотел. Как папа Кости, например. Он ни за что не хотел знать, что Костя взорвал кабинет директора. А Оля ему все равно рассказала. Бедный папа потом вынужден был гоняться за Костей с ремнем. Чтобы все соседи видели, как ему горько.
Даша взяла камешек и кинула Оле в окошко. Никакого эффекта. Жираф уже два раза обежал вокруг дома. Бегемот запыхался и лег в лужу посреди детской площадки. И тут из-за забора выехала Оля на зебре. Ну, не верхом правда. Зебра везла тележку, а в тележке сидела Оля. Кроме Оли там сидели еще две девочки из соседнего дома и ели мороженое. Даша так и села. Тут в открытое окно к ней влетел орел. Он тяжело приземлился на кухонный стол и был такой большой, что немытая посуда со звоном посыпалась на пол. Орел важно огляделся и стал клевать котлеты со сковородки. Вынести такое Даша не могла и выбежала из квартиры. На площадке оживленно переговаривались соседки баба Тоня и баба Шура.
— Я его в ванную сразу, в ванную, — громко говорила баба Шура. — Пускай животное отдохнет.
— Кто это у вас в ванной отдыхает, баба Шура? — спросила Даша.
— А крокодил, милая, — ласково ответила баба Шура. — Хорошенький такой, серенький. Я его Гошей назвала. Пусть живет. Я ведь одинокая, а с животинкой как-то веселее.
— Ты его, Васильевна, кашей корми, гречневой, — авторитетно говорила баба Тоня. — Крокодилы, они гречку уважают.
— Да вы что, бабушки, — возмутилась Даша. — Крокодилы цыплят едят и коров!
— Где же я ему корову с пенсии куплю? — задумалась баба Шура. — Нет, пускай гречу трескает. Может, привыкнет?
Даша побежала вниз. Навстречу ей попался еще один сосед, дядя Витя. Он нес под мышкой лису.
— Вот, жене на воротник несу, — похвастался он Даше.
— Да она же живая! — крикнула Даша.
Она толкнула дядю Витю в бок, дядя Витя покатился по лестнице, лиса вырвалась из его рук и тоже поскакала вон из подъезда. Во дворе уже творилось нечто несусветное.
Малыши, к ужасу мам, залезали на бегемота и скатывались с него вниз, как с горки, прямо в лужу. Оля продавала детям билетики "на зебру" , глаза ее нехорошо блестели. "Это моя зебра, я ее первая увидела", — сказала она и попыталась продать билет Даше.
— Ты что, Оля, — изумилась Даша, — это, наверное, зоопарковская зебра, давай ее туда отведем.
— В зоопарке — день открытых дверей, — сказала недовольная Оля. — Все звери свободно гуляют. А ты, если не хочешь билет покупать, отойди.
Здоровый попугай примостился на плече пенсионера Колбаскина, который, как всегда, сидя спал после обеда на скамейке. Колбаскин храпел, попугай тряс клювом и тоже пытался храпеть так же, как Колбаскин. Дворник дядя Паша теперь гонялся за обезьянами, которые разметали мусорную кучу — продукт дяди Пашиных утренних трудов. Пробегая мимо Даши, он пожаловался: "Эти обезьяны мою шапку погрызли. А ведь она ондатровая!" "А ты зачем летом шапку носишь?" — спросил проснувшийся Колбаскин и залился счастливым смехом: "О, вон та мартышка на мою начальницу похожа, Варвару Семеновну!" Жираф жевал белье, аккуратно развешенное на балконе пятого этажа. Хозяйка белья Алена Ивановна хлопала жирафа веником по рожкам. Жираф жмурился, но продолжал жевать. Юбка Алены Ивановны казалась ему страшно вкусной. "Наголодались, касатики", — подперев щеку рукой и глядя на жирафа, вздыхала баба Тоня.      
В луже плавали огромные рыбы. Они пучили глаза и разевали рот. "А рыб как отпустили?" — удивилась Даша. "Что ж они, не люди, что ли? — сказал Колбаскин. — Им тоже погулять охота".
К вечеру выходной закончился. Работники зоопарка проехали в своих разноцветных машинах, собирая зверей домой. За бегемотом приехал специальный грузовик. Жираф пошел домой сам. От юбки Алены Ивановны живот у него пучило, но он крепился. Баба Шура не хотела расставаться с Гошей, и ему разрешили недельку у нее погостить. Оле к вечеру стало стыдно, и на заработанные на зебре деньги, — кстати, оказалось, что ее зовут Матроска, — она купила всем детям сладкой ваты. А Матроске — новую попонку. Даша помогла отвезти в зоопарк рыб. В красивом большом аквариуме. Машина ехала, и Даша следила, чтобы вода не расплескалась. А недовольным остался только Дашин папа — орел съел все его любимые котлеты.
— В следующий раз, как зверушек отпустят, — говорила вечером на лавочке баба Тоня, — мы получше подготовимся. Жирафу бананов купим. А Колбаскин пусть яму для рыбок выкопает. И чистой воды туда напустит. Не все же ему спать во дворе?
— А я что? Я согласный, — говорил Колбаскин. — и через минуту уже слышалось: "Хр-р-р, хр-р-р"