Яблоневый сад

220 км/час. Замирание сердца, и еще один поворот. Окурок падает на коврик и машина останавливается. Два часа ночи.

Выйдя из машины, по привычке сунул ключи в правый карман. До рассвета еще два с половиной часа и именно через это время я должен быть в трехстах километрах от этого места. Времени достаточно, что бы успеть.

Помнишь, маленький, твой прадед на прощание сказал тебе – жизнь это гонка со временем, но каждый раз время побеждает. Успей остановиться и почувствовать запах цветов, прежде чем ты в этой гонке сойдешь с дистанции.

Да, я помню. Я помню, как в посаженном им яблоневом саду, он, опершись о яблоню, стоял, улыбался, и розовый цвет падал на его прожженную пеплом времени голову. Подняв руку вверх, он изо всех сил сжал кулак.

Одинокие волки - они сходят с дистанции... Сердце готово разорваться, взрывается и взрыв этот слышен так, что даже птицы перестают петь, а солнце светить, будто время останавливается, что бы простится.

Я сжал кулаки и улыбнулся. Передо мной был яблоневый сад. Я не видел его, но точно это знал. Май. На мою голову падал легкий снег, осыпался вниз, обжигая тело. Ноги налились свинцом, и я сел на землю, обняв колени двумя руками. В десяти метрах потрескивала машина, снимая напряжение.

Ты здесь? Почему ты не приезжал? Я так ждал тебя. Ты моя кровь. Здесь каждая горсть пропитана кровью и потом твоих предков. Я знаю, ты не родился на этой земле, но ты ее помнишь. Ты чувствуешь ее силу? Ветер приносит не только запахи, но и слова. Какие то странные слова.

Ты помнишь, маленький, твой отец, уходя, сказал тебе на прощание – Не пробуй вернуть время, оно уже ушло вперед.

Да я помню. Каждый раз время оставляло за собой след воспоминаний – вакуум, который неизбежно должен был быть наполнен, что бы убить одиночество.

Я должен успеть. Ровно через два часа я должен быть там. Жизненно необходимо. Зачем?
Я отпускаю время. Суть та же. Как бы оно не старалось убежать. Иллюзия.

Ты помнишь, маленький, твой дед показывал тебе место за клубом и говорил – Видишь, там, где стоит туалет, там было кладбище. Там похоронены твои предки. А теперь посмотри на клуб, раньше он был церковью. Ее строил мой отец и мой дед, только никогда и никому об этом не говори.

Да, я помню, я молчал. Как ядовитая змея молчание сидело, где-то за тысячами замков.

Ты помнишь маленький, твой старший брат, уходя, сказал тебе на прощание – Не жди времени, когда к тебе все придет, оглянись и ты все увидишь сам.

Я прошел сто метров и оказался у клуба. Я его не видел но он был передо мной. Этот едкий запах. Я все увидел сам.

Ты помнишь, твоя бабушка, уходя, сказала тебе – видишь школу, раньше это был наш дом, ему уже двести лет.

Я прошел еще сто метров и передо мной стоял пустой и холодный дом, в котором когда-то была школа. Ветер что-то насвистывал, и послышались детские голоса и смех. Здесь, наверное, нет злых духов.

Так вот что такое одиночество. Так вот как пахнут цветы.

220 км/час. Рассвело. Я не приехал в назначенное время и ровно через шесть часов я сказал - тебе понравились цветы любимая? Хочешь, я расскажу тебе про свое одиночество?

Когда перекрывали крышу, под балкой я нашел несколько дневников маленькой девочки, которая училась в школе ровно 80 лет назад. На обложках я увидел свою фамилию, открыл первую страницу и прочитал – Сегодня, 15го Октября 1921 года, перед школой сажали тополя. Дальше чернила расплылись. Наверное дождем промочило.