Амурчик

АМУРЧИК.

Я достукивала на компьютере свою курсовую, шел уже третий час ночи, на носу сидела летняя сессия и лениво помахивала хвостом. Закончив, я открыла балконную дверь, вдохнула ночные запахи, потянулась и пошла на кухню за соком. Мне предстоя-ла корректировка своей бредовой работы.
...От неожиданности я поперхнулась - на теплом мониторе под лампой сидел Он.
- Да ты проходи, садись...
Комната плавно вертелась вокруг меня, я подождала когда она остановится и рас-смотрела своего гостя. Перед глазами встали картинки из учебника по мифологии. Только там амуры были кудрявыми голубоглазыми младенцами, с белыми кружевными крылышками, а у этого волосы были прямые, расчесанные на прямой пробор, глаза разноцветные - один голубой, другой карий, а крылья, как бы это сказать... несколько куцеватые и смахивающие на перепелкины. Как он такими летает? “То ли водка была плохая, то ли космос чем-то влияет”” - вспомнилась мне полублатная песенка.
- Я вообще-то думала, что вы... - я изобразила нечто похожее на движения руками балерин из “Лебединого озера”. - Ну как птицы...
- Да не, - он прижал локти к бокам и помахал пальцами. - Как бабочки.
Около монитора стоял колчан, в котором моталась одинокая тоненькая стрела.
- Остальные-то где?
- Разошлись на ура. Весна ведь.
- Значит сегодня влюбилась куча народу? - сказала я, прикидывая, сколько стрел могло поместить я этот колчан.
- Ну куча не куча, но есть малость. Вот надо последнюю оприходовать, - он улыб-нулся, - а то домой не пустят.
- Неужели это трудно? Выбери девушку посимпатичнее или парня поумней, да и оприходуй.
- Это у вас все так легко. А если у объекта нет времени и желания любить - пропа-дет зря стрелочка. Вспыхнет он, сожжет парочку не в чем не повинных и погаснет ти-хонько... Обидно.
- А я-то думала, что коли стрела попадет, то это уж наверняка! - да... ничего я не понимаю в амурах.
- Нет. И людей надо различать, и момент тоже важен, да и желательно, чтобы по-близости был такой же пронзенный. А то ведь можно всю жизнь свою любовь на всех тратить, а взамен ничего нет... Сгорит. И никому от этого добра не будет.
Амурчк горестно вытянул одно крыло.
- Странные вы люди. Вот сегодня был в больнице, в кардиоцентр полетел, чтоб уж точно, чтоб в случае чего с рентгеном там свериться - ну промахнуться просто не воз-можно! Знаю там один дедушка из третьей палаты сохнет по старушке из десятой, ну подлетел к ней, прицелился, выстрелил - а она как заорет: “Доктор!! Доктор!! У меня в сердце кольнуло - инфаркт наверное!”” - аж рамы затряслись.
Мне начинал нравиться этот парниша, но все это смахивало на шизофрению.
- Ведь это так важно, когда человек хочет любить. Хоть кого, хоть тамагучу. Добра вам, людям, не хватает.
- Послушай меня, странного человека. Все равно стрелы ваши... эээ... кратковре-менного действия. Да и не всем они счастье приносят.
Амурчик задумчиво поковырял в носу.
- Бывает. Не всем везет, но без этого - не жизнь, согласись? Значит промахнулись мы, одному - в сердце, а другому - рядом с сердцем, ну скажем в легкое...
“Часто же промахиваетесь” - подумала я.
- А что с вами делается, когда у одного, как ты выразилась, “кончается действие”. И вот второй начинает из своего сердца любовь выкорчевывать, стрелу выдирать, а некоторые гурманы еще ее и вокруг своей оси крутят, а почему бы ее там не оставить?
- Так больно же!
- Больно выдирать. Поверь, совсем не трудно перенести свои чувства на других, на своих родителей например, вспомни когда ты последний раз говорила им, что ты их любишь? Подумай, сколько времени ты не звонила своему другу детства? Когда по-следний раз собиралась с подружками на кухне? И когда, в конце-концов ты обращала последний раз внимание, на то какая красивая сирень начинает цвести во дворе? Так нет! Вы замыкаетесь, начинаете убеждать себя в том, что “все они - ...” нужное под-черкнуть, ненужное вычеркнуть!!
Он подозрительно хлюпнул носом и полез в колчан. Когда он вытащил оттуда но-совой платок в горошек - я даже не удивилась.
- Или срабатывает у вас какой-то рефлекс - “надо влюбиться!” И начинаются поис-ки: в кого бы? Этот не пойдет - у него уши большие, этот тоже - тачка не той марки, у той волосы рыжие, этой помада не идет... А самой любви нет. И ищут не любовь, а объект для нее. А что потом с этим объектом делают - представить страшно.
Я поняла, что моя роль - слушатель.
- В себе чувства искать надо сначала, в своем сердце... Потом уже в другое лезть. Вот так... Слушай, хочешь в тебя вот эту запущу?
Я задумалась. В моей жизни были такие стрелы - и в цель попадали, и мимо. По-том я как-то научилась чувствовать какая - куда, а сначала казалось, что все - навылет и навсегда. Я решилась спросить:
- Амурчик, а если сердце уже так исколото, что живого места нет?
 - Не бывает такого. Есть люди которые часто из него любовь выкорчевывали,у таких оно все в рубцах. Им сложно. Вы называете их циниками.
- А мне повезет?
Он подмигнул мне карим глазом:
- Это уже от тебя зависит, какой ты человек.
Вдруг я поняла, что я боюсь. Никогда не боялась, а тут... Нет не хочу. Не могу я по заказу, пусть само...
- Наверно я пущу это дело на самотек... Амурчик, - я подмигнула ему в ответ, - всему свое время, не так ли?
- Правильно. - он рассмеялся и приложил своей груди пухлую пятерню. - Но ждать тебе недолго, обещаю... Засиделся я тут у тебя, подруга.
Он встал, подхватил колчан, махнул пару раз “крылами”, поднял выпавшее перыш-ко и вставил себе за ухо. Потом подпрыгнул и повис в воздухе:
- Как бабочки...
И полетел к балконной двери. Я окликнула его так неожиданно, что он чуть не сбился с курса:
- Стой! А что с той старушкой из десятой палаты?
- А, с ней-то? Пока она в коридоре вопила, тот дедок вылетел с валидолом в одной руке и водой в другой. Сразу в нее все это закинул, а она рот закрыла - глаза открыла и опять в крик: ““Ох ты мой благодетель, спасибо тебе, родимый! Не дал помереть стару-хе, милок мой!”. Так до вечера они по тому коридору вместе и прогуляли...
Он подмигнул мне голубым глазом и растворился в небе.
Начался рассвет. Я вышла на балкон, посмотрела на светлеющее небо, потом по-смотрела вниз...
Черт возьми!! Какой замечательный куст сирени зацвел во дворе!!...