Был ли болен Сталин психически?

«…или будет мне диагноз, или будет приговор».
                Вл. Высоцкий


      У каждого своя история болезни. У героя и у труса. У человека преисполненного добродетелей и у злодея. У гения и у посредственности.
      Болезнь людей обыкновенных, вызывая естественное чувство сострадания,   не выходит, тем не менее, из круга их личных проблем. Проблем семьи, ближайшего окружения.
      Другое дело, когда болеют люди выдающиеся. Люди, поднявшиеся силою обстоятельств над народами и странами.
      Как бы не оценивалось роль личности в истории. Превозносилась или исключалась  вовсе. Никто не станет отрицать того факта, что болезнь не только отражается  на тех или иных свойствах и качествах характера, но и может оказать значительное влияние на развитие личности. Деформировать и даже разрушить её.
      В первую очередь это относится к заболеваниям головного мозга, к психическим расстройствам.
      История донесла до нас не затерявшиеся в веках  свидетельства ужасных нелепостей, сопровождавших царствование Нерона, Калигулы, Ивана Грозного.
      Время от времени появляются публикации, авторы которых пытаются объяснить феномен Сталина, его жизнь и поступки, тем, что длительное время «вождь всех народов» был болен психически.
      «Эти преступления, – писал американский коммунист  Г. Майер, имея в виду сталинский террор, – вызваны исторической случайностью – паранойей. Фактором, находящимся вне сферы экономики  и политики. То есть вне того, что принято называть объективными историческими условиями».
      Диагностика в психиатрии далека от идеала. Речь, разумеется, не идет об очевидных случаях сумасшествия.
      Недаром говорят, – сколько психиатров, столько точек зрения.
      Если постановка диагноза в процессе осмотра больного, подчас, вызывает большие трудности, то при заочной диагностике эти трудности возрастают многократно.
      Что же говорить о квалификации психического состояния человека, многие годы оказывавшегося ни с чем не сравнимое влияние на судьбы огромной страны.
      Человека, который для одних был воплощением всего доброго и светлого на земле. А для других, по словам югославского диссидента Джиласа, «монстром… крупнейшим преступником прошлых и даже будущих времен».
       То, что вы прочтете в этом очерке, всего лишь попытка на основании фактов, которые можно трактовать по-разному; домыслов, более или менее достоверных, часто тенденциозных, иногда просто анекдотичных; воспроизвести историю болезни Сталина.
       Историю болезни человека по имени Иосиф Джугашвили, который  боялся врачей. Не доверял им. Подчас жестоко, с непринужденностью восточного деспота расправлялся с не угодившими. И умер, по сути лишенный медицинской помощи, при не вполне ясных обстоятельствах, в возрасте 73 лет.

                МАТЬ, ОТЕЦ И ПРОЧИЕ РОДСТВЕННИКИ.

                «И был дан ей ключ от кладезя бездны…»
                Откр. Св. Иоанна Богослова. Гл.9

         

      Сталин родился 21 декабря 1879 года в бедной неблагополучной грузинской семье.
      Мать Екатерина Георгиевна Джугашвили, урожденная Геладзе, занималась поденной работой.
      Ей хотелось, чтобы единственный оставшийся в живых сын Сосо, выбился в люди.
      Больше всего бедную женщину привлекала карьера священника.
      Говорят, что перед смертью она горько сетовала: – «Жаль, что он не стал священником».
      Впрочем, у Екатерины Георгиевны не было особых оснований жаловаться на судьбу. Бедная прачка жила после революции в Тбилиси в огромном вице-губернаторском доме, окруженная приживалками. И пользовалась всеми благами, которые ей давало её положение –  положение матери Сталина.
      Отец – сапожник Виссарион Иванович Джугашвили снискал себе известность, как пьяница, дебошир и рукосуй.
      Маленькому Сосо от него изрядно доставалось.
      По одной из версий он порвал с семьей и умер в какой-то  Тифлиской ночлежке. То ли от тифа. То ли в состоянии запоя.
      По другой – его убили люди любовника матери – князя Эгнаташвили, которого многие считают настоящим отцом Сталина.
      Существует легенда, согласно которой эта роль отводится известному русскому путешественнику Пржевальскому.
       Некоторые полагают,  что мать Сталина не могла с уверенностью сказать, кто же, собственно был его отцом.
       Сталин был наслышан о ветрености матери и отзывался о ней не очень лестно.
        Есть сведения, что не один житель Гори поплатился жизнь за то, что знал слишком много о делах семьи Джугашвили.
        Братья  Сталина Михаил и Георгий умерли в младенчестве.
        Его сын от первого брака Яков  отличался неуравновешенностью. Тяжело переживая пренебрежительное отношение отца, пытался покончить жизнь самоубийством.
        Неудачная попытка вызвала лишь пренебрежительную реплику, не расположенного к сантиментам Сталина:
– Ха! Не попал!
Находясь в плену Яков Джугашвили то ли бросился на электрическую про-
волоку. То ли спровоцировал на выстрел  часового.
        Трагическая судьба Якова Сталина породила много легенд.  Согласно одной из них он был вывезен на Ближний Восток. Ассимилировался там. И даже имел сомнительную честь стать отцом Саддама Хусейна.
       Сын Сталина от второго брака  Василий с детских лет отличался импульсивностью, упрямством и невоздержанностью.
       Он рано пристрастился к спиртному, что, со временем, привело к развитию хронического алкоголизма..
       Имеется много свидетельств его пьяных загулов, дебошей, рукоприкладства.
       Впрочем,  это не мешало головокружительной военной карьере Василия Сталина, спортивному меценатству и частым бракам.
       Дочь Светлана не нашла себя ни в личной жизни, ни в работе, ни в творчестве.
       Её поступки отличались непредсказуемостью. Настроение неустойчивостью. Привязанности непрочностью.
       Светлана Аллилуева холодно относилась к близким. Натравливала их друг на друга. Пыталась скомпрометировать.
 
               
                БОЛЕЗНИ СТАЛИНА.

                «Огнем страдания мой мрачный дух зажжен».
                Омар Хайям.

        Тяжелые заболевания, случающиеся в детстве, нередко меняют характер. Портят его.
       В возрасте пяти лет Сталин перенес натуральную оспу. Болезнь обезобразила лицо ребенка.
      Отсюда постоянно повторявшаяся в жандармских описаниях особая примета: –  «лицо рябое с оспенными знаками». И кличка «рябой».
      В возрасте 12-ти лет Сталин повредил левую руку. Рука стала немного короче  и слабее, чем правая.
      Есть данные, что в молодости Сталин переболел туберкулёзом.
      Ещё утверждают, что 1914 году он заболел сифилисом. В этом году подобная же неприятность случилась с Гитлером.
      Оба плохо лечились. И, как следствие, выраженные характерологические изменения. В том числе способность оказывать значительное психическое воздействие на окружающих. И сходная неврологическая потология – проблемы с рукой. А к концу жизни и с ногой.
      Слабость, гипотрофия, нарушения функционирования.
      Любопытная деталь – согласно данным жандармского управления на левой ноге у Сталина –  « 2 и 3 пальцы сросшиеся».
      Если верить Морелю – это один из признаков дегенерации или вырождения.
      Другая точка зрения, – сросшиеся на ноге пальцы – примета антихриста. А сам Сталин не что иное, как предвестник грядущего Апокалипсиса.
       Небольшого роста, физически слабый,  Сталин, судя по, не чувствовал себя вполне здоровым.
       За несколько лет до смерти у него появились заметный признаки артериосклероза.
        В 1951   году он перенес микроинсульт. 
        Санитарка, купавшая престарелого вождя, рассказывала:
        –    Руки у него были маленькие. Ножки совсем маленькие, тонкие. А животик большой. Паучок.

                ВРЕДНЫЕ ПРИВЫЧКИ.
               
                «Когда житье тошней недуга».
                Б. Пастернак.
             
       Сталин был заядлым курильщиком. До конца жизни он не расставался с трубкой.
       Всем прочим Сталин предпочитал табак «Герцеговина флор».
       Табак для него по специальному рецепту готовил грузин-профессор. Его усердие было вознаграждено Сталинской премией.
       Сталин знал толк в вине.
       Л.Д. Троцкий писал:
– В 1919 году я случайно узнал, что в кооперативе Совнаркома имеется
кавказское  вино и предложил изъять его, так как торговля в то время была запрещена.  Доползет слух до фронта, что в Кремле пируют. – Говорил я Ленину, – произведет плохое впечатление. Третьим при беседе был Сталин. – Как же мы кавказцы, – сказал он с раздражением, – будем без вина!? – Вот видите, –
подхватили шутливо Ленин, –  грузинам без вина нельзя. Я капитулировал без боя.
     Много писали о застольях на даче у Сталина. Первые годы они носили, так сказать, демократический характер. На столе стояло спиртное, и каждый наливал себе в меру потребностей.
     Сталин пил лёгкое грузинское вино. Впрочем, не брезговал он коньяком и водкой.
      А. Орлов в «Тайной истории сталинских преступлений» писал:
– Заметив, что Сталин поглощает огромные куски грубоватой русской
селедки начальник кремлевской охраны Паукер начал заказывать заграницей более изысканные сорта. Некоторые из них, так называемые «гибельбиссен» немецкого посола привели Сталина в восторг. Под эту закуску хорошо идет русская водка…
Перед войной  Сталин стал пить намного больше.
Н.С. Хрущев вспоминал:
– Сталин выпивал рюмку коньяка. Или водки. В начале обеда, а потом
вино, вино, вино.. Если пить вино пять шесть часов подряд, хоть и маленькими бокалами, так черт его знает, даже если так воду пить, то от воды опьянеешь, а не только от вина. Всех буквально воротило, до рвоты доходило, но Сталин в этих вопросах был неумолим.
      Ночные застолья у Сталина были и тягостны и опасны. Недоверчивый
вождь провоцировал собутыльников на «откровенность». Стравливал. Выяснял настроение. Не помогали никакие отговорки, ни больное сердце, ни почки, ни срочная работа. Полное одобрение у Сталина вызывали лишь свалившиеся на пол.
      У каждого из участников были свои обязанности. Своя «культурная» нагрузка.
      Хрущев был специалистом по гопаку. И должен был плясать, приседая на толстый зад и вскрикивать в такт танцу.
      Микояну, когда он провозглашал какой-нибудь тост, соседи, подкладывали кусок торта. И он под всеобщий хохот, садился на него.
       Сам Сталин время от времени  разбивал варёные яйца об голову своего помощника Поскрёбышева.
       Ещё он пугал собеседников, переходя в разговоре с Берией на грузинский язык.
       Был ли Сталин алкоголиком? Или просто пытался разрядить в вине какие-то комплексы.
       Предоставим слово Хрущеву достаточно хорошо разбиравшемся в этом вопросе:
       –    Что же Сталин был пьяницей?  Можно сказать, что был и не был. Был в том смысле, что в последние годы не обходилось без того, чтобы пить, пить, пить… С другой стороны он не накачивал себя, так как своих гостей.
       Последнее замечание не выглядит убедительным.

               
                ХАРАКТЕР СТАЛИНА.

                «Он всех давил и не имел друзей».
                Наум Коржавин.   

      
       Кто-то сказал, что « количество образов Сталина в биографической литературе равно количеству его биографов».
       Официальные историографы именовали Сталина «гением всех времен и народов…отцом и учителем… светочем…маяком  и т.д.».
       Говорят, что Сталин лично усиливал некоторые характеристики подобного рода, казавшиеся ему недостаточно яркими и выразительными, не отображающими в полной мере.
      Свою роль сыграла крайняя неискренность Сталина.  Он, по определению одного из его оппонентов и критиков, «всю жизнь ломал комедию».
       У этого, как высказался обласканный  Сталиным французский писатель А. Барбюс, «человека с головою ученого, с лицом рабочего в одежде простого солдата, была безусловная способность производить впечатление.
       Он мог и ужасать, и казаться, по словам Г.Уэльса,   наиболее чистосердечным и честным человеком из всех с кем этому умудренному годами и житейским опытом писателю приходилось встречаться.
        А чего стоят его рассуждения в беседе с Л. Фейхтвангером о культе личности.   Сталину, по его словам, «докучает такая степень обожания». Во всём, мол, виноваты «подхалимствующие дураки», а также рабочие и крестьяне, не сумевшие развить у себя вкус и чувство меры и т.д.
      Сталину удалось обмануть таких разных людей, как леди Астор, Р. Роллан, Б. Шоу, взахлеб говоривших об его искренности, радушии, доброте – свойств, которых он был напрочь лишен.
      Не представляясь, не «ломая комедию» Сталин обнаруживал совершенно другие черты.
– Сталин слишком груб, – писал Ленин в своем политическом завеща-
нии.
       В этой характеристике многое шло от личных впечатлений.
       Сталин, не сдерживая себя в выражениях, обругал Надежду Константиновну Крупскую, за то, что она под диктовку Ленина написала письмо Троцкому.
– Он был человеком очень грубым, – вспоминал Хрущёв, – и оскорбле-
ния позволял по отношению к самым близким к нему людям.
        У Сталина отсутствовало чувство привязанности. Он холодно относился к матери. Недолюбливал старшего сына Якова.
       Своих младших детей – Василия и Светлану то приближал к себе, то отталкивал. И попустительствовал там, где нужно было власть употребить
       Внуков не хотел видеть. А часть вновь приобретенных родственников по-
просту репрессировал.
       Не минула чаша сия многих родственников первой жены Сталина Екатерины Сванидзе. И второй – Надежды Аллилуевой.
       Мало значили друзья. Общий кров, выпитое вино.
       В этом отношении показательна судьба Авеля Енукидзе.
       В прошлом, как принято, было тогда говорить, пламенный революционер, со временем он превратился в добродушного ленивого перерожденца.
       Енукидзе был лишен особых политических амбиций и довольствовался ролью друга семьи Сталина, его собутыльника и поверенного в делах любви. Ролью, как оказалось, куда более опасной, чем его  революционное прошлое.
       Этот новоявленный барин, любитель хорошего вина и молоденьких балерин,  не растерял в полной мере чувства гордости и собственного достоинства.       
      Его попытка призвать «милость к падшим», удержать Сталина от окончательной расправы над Каменевым и Зиновьевым вызвала у того очередной пароксизм злобы.
      Енукидзе пришлось пройти через этапы, которые проходили люди из окружения Сталина, нуждавшиеся, по его мнению, в выволочке.
      Сначала его «поставили на ноги» – лишили персональной машины. Потом «ударили по животу» – открепили от  распределителя и спецстоловой. Выселили из служебной квартиры. И, наконец, расстреляли.
– Гордый, – сказал Сталин. – Не хотел кланяться.
       Сталин был мстителен. В отличие от Ленина, которому, как говорят, чувст-
во личной мести было чуждо и он неплохо уживался с носителями враждебных идей, предварительно разгромив их и перетянув на свою сторону; Сталин мстил конкретным людям, имевшим несчастный случай, так или иначе задеть его уязвленное самолюбие.
       Причем, это были не только политики, мешавшие его продвижению к вершинам абсолютной власти.
       Но и те, кто  обладал какими-то нужными качествами, которых у Сталина либо  отсутствовали, либо были слабо выражены. Люди,  затемнявшие его в чем-то. Просто сказавшие что-то нелестное в его адрес.  Бог весть когда, обидевшие,  задевшие, уязвившие.
Не имело значение ни место, ни время. Сталин умел ждать.
– Я постепеновец, – говорил он.
Троцкий, ссылаясь на Каменева, писал, что как-то Сталин, Дзержинский и
Каменев, то ли в 1923, то ли в 1924 году провели день за вином, «задушевно беседуя».
        И, когда речь зашла о личных вкусах и привязанностях, Сталин сказал:
– Самое лучшее наслаждение для мужчины – наметить врага, подгото
виться, отомстить, как следует, потом пойти спать (по другой версии – выпить стакан хорошего вина).
        Как и большинство мстительных людей, Сталин отличался вероломством. Для него ничего не значило честное слово. Любые обещания нарушались с необыкновенной легкостью.
Сталину нравилось играть со своими жертвами. Нередко он приближал их,
прилюдно обласкивал, повышал в должности.
– Слушай, Николай, на кого ты обиделся? – Говорил он Бухарину. – На
партию? Против партии объявил голодовку? Как тебе не стыдно. Неужели ты думаешь, что мы дадим тебя в обиду? Приходи завтра и попроси у партии прощения. –   Всё  будет в порядке.
        Вскоре Бухарин был арестован и расстрелян.
Сталин был крайне недоверчивым человеком. Он никому и ничему не ве-
рил. Компромат в глазах Сталин значил много больше, чем данные о положительных свойствах того или иного человека.
       Думая о людях плохо и считая их способными «на всё», Сталин испытывал  удовлетворение, когда его подозрения оправдывались.
       Это ещё раз убеждало в собственной правоте, в необходимости чисток проверок, расследований. В создании разветвленных учреждений, которые должны были этим заниматься.
       Всех этих, по выражению А. Платонова, «секторов, секретариатов, групп ответственных исполнителей… групп широкой коллегиальности…учреждений глубокого и всестороннего продумывания».
       Их «проверочная деятельность» привела к развитию всеобщей подозрительности в обществе. Породила зловещий, психопатологический по своей сути, синдром «врагомании».
       Подозрительность Сталина отравляла его личную жизнь.
– Несчастный я человек. – Пожаловался как-то Сталин Хрущёву, – нико-
му не верю
Большую часть жизни Сталин прожил в окружении мощной охраны. Про-
фессионализм  охраны, её  личная преданность («того и гляди, застрелят») не вызывала у него особого восторга..
        Обилие мер предосторожности, к которым прибегал недоверчивый Сталин: колючая проволока, сигнализация, специально подобранные занавеси на окнах, глазок для наблюдения, были взяты из арсенала  тюрьмы.
        Недаром один из исследователей назвал Сталина «главным арестантом страны».
Сталин был тщеславен. Его отличало обостренное чувство собственного
превосходства.
        Ему хотелось быть первым везде: и в политике, и в военном деле, и в понимании вопросов науки, особенно вопросов философии (говорят, один ловкий академик  заслужил пожизненное благоволение вождя, оценив какую-то его работу, поданную анонимно,  как вершину философской мысли),
        Н.И. Бухарин незадолго до смерти, беседуя с супругами Дан в Париже, сказал:
– Сталин даже несчастен оттого, что не может уверить всех и даже само
го себя, что он больше всех и это его несчастье, может быть, самая человеческая в нём черта. Но уже не человеческое, а что-то дьявольское есть в том, что за это самое свое «несчастье» он не может не мстить людям. Всем людям, а особенно тем, кто чем-то выше, лучше его… Если кто-то лучше его говорит, он обречен.. Если кто-то лучше пишет –  плохо его дело…. Нет, нет… это маленький злобный человек, не человек, а дьявол.
        Во имя  сталинских притязаний уничтожались люди знавшие о его истинной роли в революции. Оригинальные философы, политэкономы, трезво мыслящие военные, строптивые писатели, композиторы.
       Творческий потенциал огромной страны железными ножницами кроился по его меркам.
       Все, не понятое и не принятое им, изгонялось. Пришедшее по вкусу, отвечающее его миропониманию и уровню восприятия всячески поощрялось.
       И Сталин добился своего. Его авторитет официально признавался всеми: математиками и филологами, искусствоведами и специалистами прикладных наук, ветеринарами и гинекологами.
       Автора вдохновляли идеи Сталина. Они же все и определяли.
       Интересно, что у Сталина в молодости чуть было, не наметился иной 
путь.
       Как и многие другие диктаторы (Муссолини, Гитлер, Мао Дзедун), Сталин пытался проявить себя в творчестве. Он писал стихи.
      Остается только жалеть, что Сталин не преуспел в этом.
      Случилось то, что Фрейд определил, как вытеснение стремления к художественной славе и замена его стремлением к абсолютной власти.
      Судя по всему, отзвуки юношеского творчества для Сталина много значили. Говорят, что он не тронул державшегося независимо Б. Пастернака, за то, что тот в 1913 году, в цикл переводов стихов грузинских поэтов, включил одно или два сталинских стихотворений.
      Сталин обнаруживал живой интерес к литературе, театру, музыке. Ему нравилось чувствовать свою причастность к этому миру.
      Любовь Сталина была капризной и деспотичной. В одну минуту он мог возвысить полюбившегося ему исполнителя и унизить, низвергнуть.
      Интересный эпизод приведен в книге Юрия Елагина «Музыкальные услады вождей». 
      Сталину понравилась «Песенка герцога» из «Риголлето»  в исполнении Козловского.
– Повторите, пожалуйста, ещё раз, – сказал Сталин. Козловский показал
рукой на горло. Вероятно, ему тяжело было вытянуть два раза подряд знаменитое заключительное фермато. Но Сталин очертил пальцем на левой груди кружок и Козловский, поняв знак, спел ещё раз «Сердце красавицы склонно к измене. Итог – орден Ленина, звание народного артиста СССР и торжественное возращение в Большой театр на небывалых условиях.
      Сталин любил пошутить. Впрочем, если верить рассказам свидетелей и молве его юмор был особого свойства. Так называемый «черный» юмор.
      Говорят, однажды в присутствии мужа, режиссера Александрова, Сталин спросил Любовь Орлову?
– Тебя муж обижает? Иногда обижает, но редко. – Ответила Орлова. –
Скажи ему, – заявил Сталин, – если он будет тебя обижать, мы его повесим. – За что повесите? –  Поинтересовался Александров, сочтя  ситуацию шутливой. – За шею, –  мрачно ответил вождь.
Пишущие о Сталине пытаются, нередко представить этаким аскетом, бес-
сребреником, книгочеем (прочитывал до 500 страниц в день), трудягой, человеком чуждающимся земных благ.
        Это не так. Вернее, не совсем так.
Действительно, после смерти у Сталина не осталось ничего такого, что в
изобилии имелось у вождей застойного периода. Ни дорогих вещей, ни больших денег, ни драгоценностей.
        Впрочем, вместо скоротечных благ Сталин обладал неизмеримо большим капиталом. В его самодержавном управлении был потенциал огромной страны, где по мановению его руки поворачивались вспять реки, менялась флора и фауна, переселялись целые народы. Так стоило ли мелочиться?
        Было известно, что Сталин не спит по ночам. В народном сознании сложился образ человека, который бодрствовал, когда мы все отдыхали от трудов праведных.
        Меньше известно другое –  просыпался Сталин между  12 и часом дня. Сталин был «совою». В принципе, это его личное дело. Хуже другое. К своему физиологическому ритму он приспособил не один миллион «жаворонков».
        Со сталинских времен пошли ночные бдения начальников всех уровней. «А вдруг позвонят…».
        Сталин обладал способностью производить сильное впечатление на окружающих.
        Черчилль,  ни по складу характера, ни по должности не склонный пасовать перед кем-либо, испытал это на себе.
        В его воспоминаниях описан интересный эпизод.
        Во время Ялтинской конференции при появлении Сталина все вставали, держа руки по швам.  Черчилль пытался воспротивиться этому и не смог. Что-то подняло его с места.
        Сталин знал за собою это свойство и охотно пользовался им. 
        Люди, терявшие сознание в его присутствии. Лишавшиеся способности соображать, членораздельно изъяснятся, а то и впадавшие в острые психотические состояния (рассказывают один из чинов, получивший нагоняй от Сталина, закукарекал) вызывали у него если не сочувствие, то какое-то снисхождение.
Их очевидное низвержение тешило Сталина.
        Были ли у Сталина необходимые предпосылки для его амбиций.
        В общепринятом представлении таких предпосылок не было.
        Сталин не выделялся ни образованием («бурсак-недоучка»). Ни особенными способностями. Троцкий отзывался о нём, как о «выдающейся посредственности нашей партии». Ни ораторским искусством. Ни публицистическими навыками.
        Впрочем, если верить Густаву  Лебону, для вождя эти качества не так уж необходимы. Более того, они могут мешать
– Интеллигентность, сознающая связь всех времен, помогающая их по-
ниманию и объединению, – писал Лебон в своей книге «Психология народов и масс, – делается податливой и значительно уменьшает силу и мощь убежденности, которая необходима апостолу.
        Сталин был лицемерным, хитрым, коварным, жестоким, исключительно волевым человеком, обладавшим уникальной способностью оказывать магическое, не вполне изученное в своей основе, воздействие на массы.
        Он мог вдохновлять и повергать в ужас. Звать на подвиги, совершаемые с его именем на устах. И превращать в лагерную пыль.
       Сталин бесконечно обманывал миллионы людей, во имя высокой цели, имя которой – коммунизм, и собственных убийственных инстинктов.
        Этих качеств не было у его соперников, куда более образованных и талантливых, в большинстве своем.
       Сложись жизнь по-другому, из Сталина мог бы выйти религиозных догматик, проповедник, основатель какой-нибудь фанатической секты.
       А, может быть, спившийся люмпен, хулиган, садист-убийца. Кто знает?
       У Марка Твена в «Путешествии капитана Стромфилда в рай», колонну выдающихся полководцев всех времен и народов возглавляет какой-то каменщик из Бостона по имени Эбсэлон Джонс.
       Дело в том, что каменщик, сложись его судьба по-другому, мог бы продемонстрировать «миру такие  полководческие таланты, что всё бывшее до него, показалось бы детской забавой, ученической работой».
       Со Сталиным произошло иначе. Жизнь предоставила ему случай, и он смог до конца реализовать свои ужасные возможности.


                БЫЛ ЛИ БОЛЕН СТАЛИН ПСИХИЧЕСКИ?

                «Чувство абсурдности поджидает нас на каждом углу».
                А. Камю «Эссе об абсурде».
               
Появление квалифицированного медицинского заключения о наличии
психического заболевания у Сталина связывают с именем известного невропатолога и психиатра В.М. Бехтерева.
Существует версия. 23 декабря  1927 года В.М. Бехтерев должен был быть
в Москве на съезде невропатологов и психиатров.
Перед отъездом из Ленинграда он получил телеграмму из Лечсанупра
Кремля. Его просили срочно проконсультировать больного.
        Консультация задержала В.М. Бехтерева. На вопрос коллег, где он так долго был, В.М. Бехтерев, якобы, ответил:
– Смотрел одного сухорукого параноика.
Затем события развивались, как в закрученном детективе. В.М. Бехтерева
видели в буфете вместе с двумя неизвестными мужчинами. Вечером в гостинице он почувствовал себя плохо.
Вызванный к нему проф. Бурмин заподозрил желудочное заболевание.
Позднее, двумя другими консультантами, проф. Шервинским и д-ром Кон-
стантиновским диагноз проф. Бурмина был уточнен. 
Он звучал, как «Острое желудочно-кишечное заболевание».
        Тяжесть состояния нарастала. И утром 24 декабря 1927 года В.М. Бехтерев умер.
        В качестве причины смерти был назван паралич сердца.
        Несмотря на внезапную смерть и отсутствие точного диагноза вскрытие не проводилось. Вернее  вскрыт был только череп. Мозг передали в возглавляемый В.М. Бехтеревым институт. Тело, не посчитавшись с желанием родственников, кремировали.
       Это породило легенду –  В.М. Бехтерев был отравлен Сталиным..
       Предполагалось, что, то ли при обсуждении состояния здоровья Сталина, то ли позднее, на съезде; присутствовал некто, передавший в соответствующие органу точку зрения неосторожного академика.
      Подозрение вызывала проф. Бурмин, сыгравший позднее зловещую роль в деле проф. Плетнева.
      Участие в частичном патологоанатомическом вскрытии проф. Абрикосова, которому, судя по всему, не один раз по требованию НКВД приходилось фальсифицировать результаты посмертных экспертиз.
       Упоминался какой-то врач, то ли не согласившийся с точкой зрения В.М. Бехтерева, то ли донесший на него.
       На этого врача, как из рога изобилия, посыпались награды. Чуть ли не приняли в партию без кандидатского стажа. 
       Любая версия, не более чем версия. С версией  о причастности Сталина к смерти В.М. Бехтерева можно спорить.
       Не многие врачи в сталинские времена нашли бы в себе мужество отказаться от конфиденциальных поручений НКВД. И не один из них, это общеизвестно, участвовал в составлении неправедных заключений. Причем, ирония судьбы, сначала писали они, а потом другие писали на них. Мало ли кого тогда возвышали незаслуженно.
      Это не главное. Скорее всего, В.М. Бехтерев был приглашен к Сталину, как невропатолог в связи с травмированной в детстве и не вполне послушной рукой.
      Возможно, в процессе осмотра могли появиться жалобы на плохой сон, раздражительность, утомляемость.
      Но абсолютно исключено, чтобы на основании полученных во время обследования  клинических данных у В.М. Бехтерева возникли основания для постановки такого специфического диагноза, как паранойя.
      Этот диагноз тесно связан с личностью больного. С его мировоззрением. Особенностями эмоционально-волевой сферы. Способностью к критике.
      Нередко, как утверждал известный швейцарский психиатр Э. Блейлер, «болезненным представляется только фиксация заблуждения».
      Из чего исходят современные сторонники паранойи у Сталина. В первую очередь, из наличия у него бредовых идей величия и преследования.
      А теперь представьте себе, смог бы В.М Бехтерев, даже будь он семи пядей во лбу, задавать Сталину вопросы связанные с чем-либо подобным? Копаться в деталях, уточнять их.
      Конечно, нет. Скорее другое. Человек трезвого ума В.М. Бехтерев мог счесть паранойей саму идею всеобщего равенства и братства в её большевистской интерпретации. И, разумеется, не оставил в стороне её верховного носителя.
      Не столь существенно, был отравлен по приказанию Сталина В. М. Бехтерев, или не был. Существенно другое – у него не было клинических данных для постановки диагноза.
      Наблюдавшие Сталина в течение его жизни врачи, не оставили свидетельств наличия у их пациента каких-либо психических отклонений.
      История с проф. Виноградовым, неосторожно порекомендовавшим Сталину в начале пятидесятых годов отойти от дел и отдохнуть, была связана с неблагополучным соматическим состоянием.
      То, что рассвирепевший Сталин, поддерживаемый Берией, увидел в этом происки и обрушил на профессора свой безудержный монарший гнев, тоже ни о чем не говорит.
      Всем известно, как реагируют престарелые руководители, когда им намекают, что, дескать, пора и о здоровье подумать. Дай им только волю.
      Ещё рассказывают, что уже в старости, Сталин выбегал полураздетым, с пистолетом в руках из комнаты в коридор, в поисках врагов.
      Было это или не было. Кто знает?  Мало ли что могло померещиться подозрительному плохо спящему старику.
      Говорят: «Глас народа – Глас Божий».
      
      Так вот в легендах, рассказах «очевидцев», анекдотах, наконец, Сталин предстает, то ужасающе страшным и грозным, то циничным, то неожиданно добродушным и даже человечным.
     Но, какой бы скользкой и двусмысленной  не выглядела ситуация, он всегда оказывается на высоте. И, уж во всяком случае, не выглядит глупым и сумасшедшим.
     Вспомните, что совсем недавно говорили в народе, о правивших нами престарелых партийных вождях.
     Много сторонников у версии, будто многие поступки Сталина, особенно такие страшные, как  насильственная коллективизация и террор тридцатых годов были связаны с обострением у него психического заболевания.
     Обычно называют два диагноза –   паранойю и шизофрению.
     Различия между этими диагнозами носят академический, мало интересный для широкой аудитории характер.
     Сторонники наличия психического диагноза у Сталина, будь то приверженцы паранойи или шизофрении, говорят приблизительно одно и тоже.
     Указывают на наличие у Сталина  бредовых идей преследования и величия. А также выраженных личностных изменений.
     Желание объяснить действия жестокого диктатора и тирана теми или иными проявлениями психического заболевания, началось не со Сталина, и не на нём окончилось.
      Сейчас много говорят о сумасшествии Саддама Хусейна. Президент Египта назвал его психопатом, а король Саудовской Аравии – психически неполноценным.
      Английские психиатры находят у Хусейна признаки злокачественного нарциссизма (ещё один диагноз фрейдистского толка включающий в себя манию величия, садистскую жестокость, болезненную подозрительность, отсутствие способности к раскаянию). Как видите, много общего.
      Есть ли достаточные основания считать Сталина психически больным?
      Многое в деятельности Сталина представляется абсурдным, нелогичным: ужас коллективизации, истребление вчерашних соратников и друзей,  эпидемия «врагомании», непомерное тщеславие.
      Чтобы разобраться в ситуации необходимо, по возможности,  определить, что в поступках Сталина было обусловлено какими-то общими принципами, идейными мотивами, а что его личными качествами и свойствами.
      Сталин был идейным революционером. В этом ему не отказывали ни Ленин, ни, даже Троцкий.
       Правда, Троцкий полагал, что Сталин явился «полубессознательным выражением второй главы революции – её похмелья»
       В основе революционной доктрины со времен «Бесов» Ф.М. Достоевского и до последнего времени, лежит борьба за всеобщее счастье.
      Причем, без учета воли большинства населения.
      Моральной считается любая жестокость, жестокость во благо. Это и террор, как единственное средство противоборства с сильным противником, и ужасающие жестокости гражданской войны, и невинные жертвы волею судеб оказавшиеся между противоборствующими сторонами.
       Чего стоит лозунг, украшавший ворота Соловков – «Железной рукой загоним человечество к  счастью».
       Его автором был никто иной, как Н.И. Бухарин.
       Изначально предполагались больше жертвы.
       Это нашло свое отражение в антиутопии Е.И. Замятина «Мы», написанной в 1920 году.
       В результате 200-летней борьбы за счастье человечества выжило 0,2% населения Земли.
– Арифметически-безграмотную жалость, – говорил один из героев  Е.И.
Замятина, –  знали только древние. Нам она смешна.
– Для Сталина, – писал советолог Адам Улам, –  репрессии были суще-
ственным компонентом его искусства руководить государством. С его точки зрения массовые репрессии были самым действенным средством, чтобы добиться слепого послушания и держать общество в повиновении. Поэтому было неважно, являются ли действительно виновными подвергавшиеся репрессиям.
Цель оправдывала средства. Недаром Сталин был горячим поклонником
Макиавелли.
        Подобная политика, особенно на первых порах, вряд ли пришлась по вкусу подавляющему большинству населения. Отсюда – враги.
        Это были и реальные противники и выдуманные, возникшие на гребне «врагомании», в угоду самым темным человеческим инстинктам.  И «козлы отпущения», на которых сваливали многочисленные огрехи неумелого хозяйствования и непродуманных начинаний.
        Сталин, сплошь и рядом, ошибался, то ли из-за несоответствия доктрины реалиям,  то ли в силу недооценки ситуации, что-то, не просчитав до конца и недооценив.
        Верный ленинец во всем следовал своему  учителю.
        В статье «О нашей революции» Ленин назидательно цитировал Наполеона:      
        –      Сначала нужно ввязаться в серьезный бой, а там уж видно будет.
        И Сталин ввязывался, а за провалы отвечали другие: техническая интеллигенция, трезво мыслящие экономисты, военные.
        В этом была своя логика. Пусть страшная, но понятная и даже приемлемая многими. В том числе и врагами Сталина.
        Тот же Джилас считал, что только таким путем можно было решить стоящие перед страной задачи.
         Всё что делал Сталин, происходило не в вакууме. 
– Добродетельным, – писал Гете, – может быть каждый сам по себе, а
для порока нужны двое.
Всё что делал Сталин, в большинстве своём, находило  поддержку в наро-
де. Жестокость к врагам стала нормой.  Процветал культ секретности и доносительства, вплоть до пресловутого синдрома  Павлика Морозова.
       Всё строили социализм. Все хотели жить при коммунизме. Все безгранично верили «огненному Тамерлану счастья» (ещё один образ из антиутопии Е.И. Замятина).
       Ну, а тот, кто не верил, автоматически превращался во врага народа, в лагерную пыль.
       Светлана Аллилуева писала, что Сталин считал себя царём России. Но
коронованным, так сказать, не церковью, а марксизмом.
       Он имел все основания так думать. Власть Сталина превосходила царскую. Сталин был Богом, мессией, символом. От него ждали чуда.
        Имел  ли насаждаемый Сталиным, чтобы он не говорил по этому поводу и чтобы не писали его последователи; культ личности, какую-то цель, кроме удовлетворения его собственных амбиций и непомерного тщеславия.
        Несомненно, имел. В стране, где многие столетия самодержавно правили цари, народ легко воспринял очередную трансформацию этой формы управления; и испытывал «священный ужас» перед грозным царем, равно как и «любовный трепет». И был способен многое вынести на пути к всеобщему счастью, на пути к коммунизму.
        Идейные предпосылки поступков Сталина тесно переплетались с личными мотивами.
Сталин кому-то мстил. С кем-то расправлялся. Что-то доказывал, то ли себе
самому, то ли кому-то другому. Старался возвыситься, превзойти.
Существовал ли вполне осознаваемый Сталиным водораздел между идейно
обусловленной необходимостью  тех или иных поступков и личными притязаниями?
       Об этом можно только догадываться.
       В трудах Гегеля  встречается термин –  «пробабилизм». При «пробабилизме» неблагоприятный проступок внутренне оправдывается и представляется добрым.
      Скорее всего, Сталин  внутренне оправдывал свои действия, полагая, что все, что он делает, делается во благо.
      Безнаказанность делает с человеком страшные вещи. Никто не обвинит, не уличит, не призовет к ответу. Более того, миллионы людей будут превозносить за сделанное.
      У Руссо есть что-то вроде психологического теста. В Китае живет старый больной сказочно богатый мандарин. И одного желания достаточно, чтобы он умер.
      После смерти мандарина все богатства перейдут к пожелавшему. И никто, никогда об этом не узнает.
– Кто бы при этом воздержался? – Вопрошает Руссо.
В случае со Сталиным речь шла не о гипотетической ситуации, а о кон-
кретном человеке – жестоком, коварном, мстительном, способном на всё ради осуществления высокой цели и удовлетворения собственных ужасных инстинктов.
       Один Бог знает, была ли здесь какая-то граница? И что она из себя пред-
ставляла.
       Сталин не был сумасшедшим.
       Даже в психиатрии, несмотря на присущую ей расплывчатость определений и неразбериху, существуют свои диагностические принципы, свой жанр.
       Если отойти от концепции печально известной вялотекущей шизофрении, где инакомыслие часто было главным, если не единственным критерием, то у  больных этим заболеванием должно быть выражено в той или иной степени и апатия, и безволие, и какие-то проявления расщепления психики.
       Они находят свое проявление и в поведении, и в письменной продукции, и в публичных выступлениях.
       Нельзя считать человека параноиком только из-за того, что он был подозрителен, и охотнее верил в злые намерения, чем в добрые.
       Для того, чтобы быть маньяком, одной переоценки собственной личности недостаточно.
       Такие черты, как злоба, жестокость, бездушие далеко не всегда связаны с психическим заболеванием.
       Предполагают, что на поступки Сталина большое влияние оказал зародившийся в детстве комплекс неполноценности.
       Здесь и сомнительное происхождение, отсутствие  теплоты и привязанности, зверские побои, маленький рост, физические недостатки.
       Со временем этот комплекс усилился, когда амбициозному Сталину пришлось состязаться с людьми, превосходившими его и интеллектуально, и в творческом плане, и, как ораторы.
       Кто знает, как проявил себя этот комплекс в страшное время, когда Сталин и его подручные формировали проскрипционные списки.
       С кем бы не общался Сталин –  с Черчиллем или Шоу, с крупными военоначальниками и министрами, писателями, артистами, разговорившимися к старости охранниками, он вёл себя адекватно ситуации.
       Его превозносили до небес. И опускали на землю. Но никто и никогда не говорил о нем, как о психически больном.
       В действиях Сталина не было ни маниакальной поспешности, ни истеричности. Он был рационален, искусен и настойчив. Отлично разбирался в ситуации и не гнался за быстрым сиюминутным успехом.
      Внешне, жестокие дела делались как бы без его участия. Он постоянно кого-то подставлял, то Ягоду, то Ежова, то людей, у которых «голова закружилась от успеха».
      Культ личности также возник, вроде сам по себе. Как народное волеизъявление, как его внутренняя потребность.
     Всё что ни делал Сталин, внешне было очень пристойно. Едва ли не самая демократическая в мире конституция. Возвышенность лозунгов и идей. Ориентация на высокогуманные принципы и в морали, и в нравственности, и в политике.
      Гитлер в этом отношении был и последовательнее и проще. Он говорил то, что и делал.
      Сталин не был психически больным, ни шизофреником, ни параноиком.
      С большим основанием о нём можно говорить, как о психопатической личности. Настолько нестандартной, что особенности его характера не удается уложить в рамки какого-то одного типа психопатии.
      Несомненны эпилептоидные черты. Это и взрывчатость, и жестокость, и злопамятность, и аффективные колебания. Потом гиперсоциальность. И показная внешняя, А, возможно, и внутренняя.
      Он был тем самым страшным чертом, которым, как гласит польская пословица, следует считать черта, молящегося Богу.
      От паранойяльной психопатии Сталин взял излишнюю подозрительность и завышенные до предела представления о собственной личности.
      От шизоидной – эмоциональную холодность, отсутствие привязанностей.
      В таких случаях психиатры говорят о мозаичной психопатии.
      Откуда сиё взялось? Бог весть. Дело в другом. Злодеяния Сталина нельзя ни оправдать, ни объяснить наличием у него психического заболевания.
      Поэтому не следует подменять Суд истории консилиумом психиатров.               


                СМЕРТЬ СТАЛИНА.

                «В неподвижном теле, которое не отзывается даже на         
                пощечину, души нет».
                А. Камю «Эссе об абсурде».


      Когда Хрущева спросили, почему Сталин не оставил после себя политического завещания, он ответил:
      –    Он думал, что будет жить вечно.
      Сталин полагался на  кавказское долголетие. По-своему заботился о здоровье – копал землю даче «для продления жизни». Ездил верхом на лошади –
 « для встряхивания позвоночника».
      Сталина интересовали исследования в области геронтологии. Он всячески поощрял академика А.А. Богомольца, занимавшегося вопросами продления жизни.
      Когда же ученый внезапно умер в возрасте 65 лет, Сталин заметил с раздражением:
– Вот жулик! Всех обманул.
Медикаментозным методам лечения Сталин не доверял, отдавая предпоч-
тение народным «проверенным»  средствам. Вроде папахи, которую он натягивал поглубже на голову во время простуды.
       Совет проф. Виноградова уйти на время от дел ради сохранения здоровья разозлил Сталина. И  наивный профессор был немедленно арестован.
       Сталин не только разозлился, но и был напуган. Он посчитал, что медицина может оказаться тем средством, которое могут взять на вооружение его враги. Дадут не то лекарство или что-нибудь подсыпят.
      И Сталин отказался от услуг медиков. Тем охотнее он обращался за помощью к одному из своих охранников – бывшему ветеринару.
      Профессор Мясников, оказавшийся 2 марта 1953 года у постели смертельно больного Сталина, отметил, что на даче не было аптечки с самыми необходимыми медикаментозными средствами.
     Официальная версия, связанная с обстоятельствами смерти Сталина и объясняющая её причину содержится в «Медицинском заключении о болезни и смерти  И. В. Сталина», опубликованном в газете «Правда» 6 марта 1953 года:
– В ночь на 2-е марта у Иосифа Виссарионовича Сталина произошло 
кровоизлияние в мозг (в его левое полушарие) на почве гипертонической болезни  и атеросклероза. В результате этого наступил паралич правой половины тела и стойкая потеря сознания. В первый же день болезни были обнаружены признаки расстройства дыхания вследствие нарушения функции нервных центров.. Эти нарушения изо дня  в день нарастали; они имели характер, так называемого, периодического дыхания (дыхание Чейн-Стокса). В ночь на 3-е марта нарушения дыхания стали принимать угрожающий характер. С самого начала болезни были обнаружены также значительные изменения со стороны сердечно-сосудистой системы, а именно высокое кровяное давление, учащение и нарушение ритма (мерцательная аритмия) и расширение сердца. В связи с прогрессирующими расстройствами дыхания и кровообращения уже с 3 марта появились признаки кислородной недостаточности. С первого дня болезни повысилась температура и стал отмечаться высокий лейкоцитоз, что могло указывать на наличие очагов в легких..
       В последний день болезни при резком ухудшении общего состояния стали наступать повторные приступы тяжелой острой сердечно-сосудистой недостаточности (коллапс). Электрокардиографическое исследование позволило установить острое нарушение кровообращения в венечных сосудах сердца с образованием очагов сердечной мышцы.
      Во вторую половину дня 5 марта состояние больного стало особенно быст-
ро ухудшаться. Дыхание сделалось поверхностным и резко учащенным, частота пульса достигала 140-150 ударов в минуту. Наполнение пульса упало.
      В 21 час 50 минут при явлениях нарастающей сердечно сосудистой недостаточности Иосиф Виссарионович Сталин скончался.
      Официальная точка зрения  находит свое подтверждение в воспоминаниях проф. Мясникова: 
      –       Сталин лежал грузный, он оказался коротким и толстоватым, лицо было перекошено, правые конечности лежали как плети. Он тяжело дышал. Диагноз нам представлялся, слава  Богу, ясным: кровоизлияние в левом полушарии мозга на почве гипертонии и атеросклероза. Лечение было назначено обильное.
       Существовали и другие предположения.
        Говорили, что вождь отравлен. Роль отравителя народная молва отвела Берии. Положение Берии в последние годы жизни Сталина заметно пошатнулось.
       То ли по его приказу в пищу подмешали какие-то тонизирующие, резко повышающие артериальное давление вещества; то ли,  добавили яд.
       Многолетний секретарь Сталина Поскребышев утверждал, что подосланные Берией охранники били потерявшего сознание Сталина мешочками по голове. С тем, чтобы усилить кровоизлияние в мозг.
       Всё это, разумеется, домыслы. И, тем не менее, в смерти Сталина много загадочного.
       Завеса тайны долгие годы окружавшая жизнь Сталина, коснулась его болезни и смерти.
 
 

      

–







–