Счастье

Оно пришло совершенно неожиданно - в самый неподходящий момент, как раз, когда Он ел мороженное и внимательно следил, чтобы капли не попали на одежду. Оно посмотрело прямо на него большими темными глазами и перехватив его взгляд произнесло: "А вот и Я! Не ждал?"
Он был абсолютно не готов и очень растерялся. Он даже не нашелся сразу что ответить. Вокруг роилось так много всяких неотложных нерешенных проблем, и Он был так увлечен ими, и был в них так глубоко, что совсем не мыслил себя где-то еще. А Оно стояло и смотрело. Потом сказало: "Дай мороженного!"
 - Ты кто? - спросил Он
 - Я - Она! - ответило Оно.
 - Не может такого быть!
 - Почему? Может! - уверенно ответило Оно.
 - Нет - не может! - ответил Он, зажмурил глаза и замахал руками - Уйди! Тебя нет и не бывает!
Тишина. Он открыл глаза, надеясь никого не увидеть, но Оно стояло - чуть дальше чем раньше и, обиженно поджав губы, нервно мяло пальцы. Глаза прищурены.
 - Иди - иди - проваливай - сказал Он. Возвращайся туда, откуда пришло и не трогай меня. Ты что - не видишь? Я еще не готов! Когда-нибудь... когда я буду готов...
 - Ты что ничего не понял? - перебило Оно.
Потом Оно подошло, присело рядом и прошептало на ухо: "Я тебя люблю!"
 - Ха-ха! Вот теперь точно все стало ясно. Вот так уж точно не бывает! Ха-ха! Не верю! Ха-ха! Все правильно, все как обычно - это обман! И никаких чудес! Чудес вообще не бывает...
 - Вот, дурак! - сказало Оно и засмеялось.
Прошел месяц.
 - Прекрати плакать! Я тебе устал уже обьяснять, - такой как я, тебе не пара. Это самообман. Найди себе богатого, достойного и будь счастлива! Ты не должна...
Она подняла заплаканное лицо и улыбнулась.
 - Значит Я - все-таки Она?
 - Может и Она - пробурчал он как-то неуверенно. Она бросилась ему на шею, покрывая его солеными поцелуями. "И что она могла найти в таком дураке, как я?" - думал Он пытаясь хоть немного постичь эту самую большую загадку в его нынешней жизни.
Прошло еще два месяца.
"Как же она чертовски красива" - думал он разглядывая ее в утреннем свете. Она косилась на него одним глазом, расчесывала волосы и улыбалась. "Наверное она знает все мои мысли - подумал он и тоже улыбнулся - ну и ладно. Как же мне так повезло? И до чего приятен пушок у нее на верхней губе!" Он закрыл глаза и повторил ее образ в памяти, чтобы навсегда его запомнить. Большущие, чуть роскосые глаза, переполненные удивлением и восхищением, длинные темные волосы, пухленькие губки бантиком и маленький немного вздернутый носик. Он открыл глаза. "Какая милая головка! Ах этот Восток, - эти скулы - эти брови вразлет... Она лучше всех - в этом нет никаких сомнений. Наверно и я тоже чего-то стою? Хм..."
 - Япошка! - сказал Он - позвони маме, а то она меня потом убьет.
 - Да ну ее - ничего с ней не будет! - ее рука медленно двигала расческу - Ты знаешь, мне сказали, что мы похожи на Мастера и Маргариту.
Мысль о том, что его сравнили с Мастером показалась ему такой важной и интересной, что он целиком в нее погрузился, продолжая улыбатся и никак не отреагировал в ответ.
Прошло пол-года.
Утро декабрьского дня наступало очень тяжело. Мрак отступал медленно, - как будто бы знал о том, что очень скоро он вернется. Он был один, посреди большой белой пустыни, именуемой кроватью в холодной комнате со свистящими сквозняками. Ему опять вспомнился Мастер и его финальное одиночество, про которое он раньше почему-то все время забывал.
"Мастер-ломастер - подумал он, и вдруг ощутил слезы в своих глазах. Кем я себя возомнил? - как я смел Ее обижать?" Он вспомнил морщинку боли на ее лице и слезы. Такие соленые, и такие далекие сейчас, как и жаркое июльское солнце.
В памяти проплывали новые картинки-воспоминанья: их ссоры, ее трясущиеся плечи, какие-то новые и очень странные ее друзья, какие-то новые слова в ее лексиконе - винт, приход... Ее сумашедшие глаза при случайной встрече, после недель неизвесности, когда ее нигде невозможно было найти - ни дома, ни у подружек...
Почему так странно колотится сердце? Ах ну да, я совсем забыл, что Ее больше нет. Она вышла замуж две недели назад за одного старого Его знакомого, которого Он обычно никогда не замечал и перебрасывался при встрече с ним всегда только парой дежурных фраз, - ушла, погнав из своей квартиры Его, пришедшего в гости, за месяц до свадьбы, - погнала, и твердо произнесла: "Проваливай!", с невыносимой тоской и болью в глазах, но крепко сжатыми, застывшими в страдальческой гримассе губами.
Теперь осталась только ее улыбка на фотографии, и воспоминанья про ответ на самый главный вопрос, - ответ нашептаный, кажется, еще в далеком детском сне кем-то смутным, с чертами матери, но странно, почему-то, тихим неуверенным, - Ее голоском: Я... Тебя... Люблю... Все таки это было Оно. То самое.
И все-таки Он не был готов тогда, как еще менее готов сейчас.