Из окна

Утро выдалось обычным,  летним. Небо, тронутое малость белесой дымкой, таинственно светилось и по мере того, как солнце, поднимая поникшую за ночь голову, всходило и набирало силу, становилось ярче и  пронзительней,  чище  даже.  Дымка  рассеивалась  и, стряхнув остатки сна и посмотрев в окно, можно увидеть синеву необычайную - глубокую, космическую синеву. Кроме неба, в окно можно  увидеть  ещё  сосновый лес,  и сосны,  протянувшись горделиво ввысь,  достают верхушками седьмой этаж высокого, беловато-серого пупырчатого панельного дома, стоящего по соседству и отбрасывающего длинные и плотные тени в солнечные дни.  Летом солнечные дни не редкость и тени тоже, и дом, их роняя, бьёт в глаза отраженным от окон светом,  заставляя отводить глаза в сторону или  опускать вниз.  Но и лес - это ещё не всё,  что можно увидеть из окна.  Из окна просматривается, - и хорошо,  замечу, просматривается, - пешеходная дорога, не широкая, но и не узкая и достаточно свежая, без трещин на асфальте. Днем она почти пустынна и случайный прохожий, передвигая  по ней ногами,  несомненно должен испытывать комфорт, проистекающий от свободы движения и от того, что дорога идет краем леса. Утром же она запружена спешащими на работу людьми. Часть из них спешат в одну сторону,  остальные навстречу и трудно  сказать,  в какую сторону спешат больше. Те, кто спешат утром, возвращаются той же дорогой вечером,  но не так поспешно, размеренней и спокойней. Присмотревшись внимательней, можно заметить, что некоторые из них ступают степенно, с каким-то непонятным и загадочным достоинством.  Они резко отличаются от других и, по-видимому, никогда никуда не спешат, даже утром. Они - как чужеродные вкрапления в однородной среде,  которые, картины не портя, вносят элемент разнообразия,
приятного в целом и досадного порой в мелочах.
Но  придавать  значение  мелочам  -  расстрачиваться понапрасну и странно,  что немногие понимают это.  Из окна также виден пень  - большой, чуть ли не в обхват. На месте пня раньше рос пирамидальный тополь,  с вплотную к стволу ветками и листьями,  крупными  и сохранявшими силу и цвет до глубокой осени.  Тополь был высоким и красивым,  и многие им гордились, а любовались почти все, но года четыре  назад  его спилила бригада озеленения и пень - единственное,
 что от него осталось и то ненадолго;  пройдет время,  и он сгниет  и  вряд  ли кто вспомнит тогда о тополе.  Да и о челевеке после смерти забывают скоро, так чего же тогда ждать для дерева?
     Внизу, под тяжело нависающими балконами,  бывает, сидит кошка. Пока она там сидит,  её из окон не видно,  но стоит ей выйти из-под  прикрытия и распластаться на солнцем прогреваемом и проглядываемом из окон месте, как кем-то обгрызанное, с рваными краями ухо и куцый, лишенный кончика хвост становятся предметом пристального внимания для впервые увидевших и довольно постным и  порядком  надоевшим зрелищем для видевших не раз.  Кошка с завидным прилежанием
лижется и чешется усердно,  а потом спит или,  подмяв под себя лапы,  сидит.  Кошка белая, с рыжими и черными пятнами в разброс и пушистая,  и глаза у кошки большие и круглые и не пострадай она в уличной схватке - быть ей красавицей.
     Поздней осенью,  зимой и весной до мая, когда листва уже облетела,  а новая ещё не занялась, и деревья до безобразия голые и до смерти холодные,  видны турники и брусья. На них время от времени кто-то залезает и что-то делает: одни больше, другие меньше. Есть и такие, которые ничего не могут сделать, хотя и пытаются и, повисев и подергавшись в волю, резво соскакивают и, сердито и испуганно поглядывая по сторонам, идут дальше, своей дорогой.
     С интервалом в несколько минут проходят электрички и поезда, и производимый ими шум, - характерные вой и постукивание,- разносятся далеко. Если форточка или окно приоткрыты, шум кажется ближе,  если нет - дальше, а когда идет товарняк, дрожат стекла серванта,  и люстры дрожат.  Раньше,  не в такие уж далекие годы, по пять-шесть раз на час пролетали самолета,  да так близко и низко, что полностью  привыкнуть к ним было невозможно.  Нынче самолеты редкость и выдаются целые недели,  когда их не слышно.  И хорошо, что не слышно. Спокойней как-то.
     Всё это видно из окна днем,  а слышно круглые сутки, а ночью видны звезды,  и кажутся они маленькими и далекими и видно их хорошо.