Жизнь вне людей

Вступление
Перед тем, как вы начнете читать, хочу сообщить некоторые особенности текста.
• Мысли главного героя на момент описываемых событий выделены курсивом.
• Вся прямая речь выделена жирным курсивом.
• Прямая речь главного героя начинается не с тире (-), а с двойного тире (=).
• Хронологическая информация подается мелким курсивом.
• Несмотря на то, что сюжет основан на реальных событиях и личностях, прошу трактовать данное произведение как вымышленное, а любые сходства и имена считать случайностью.

Пролог
За неделю до этого начались зимние каникулы. Четверть была не длинной, но школа успела надоесть, и, получив оценки, а за них взбучку, я ушел на заслуженный отдых. В тот день я так долго валялся в кровати, что терпение лопнуло даже у папы. А он был несравненно большим любителем поспать.
Между прочим, мне купили клюшку, которую я еще вчера обмотал черной изолентой. Подумать только! Каникулы только начались, до школы далеко, сегодня – хоккей, в шкафу – новая клюшка. Что может быть лучше?
Я даже не успел позавтракать, когда меня позвали на улицу. В окно я видел, что собрался почти весь наш двор, кроме Димки и Игоря. Мама заставляла меня доедать и, пока я мучился, подошел Игорь. Он заметил меня и замахал рукой, мол, поторапливайся. Всё – я пулей вылетел из кухни, схватил клюшку и понёсся одеваться под что-то папино, насчет осторожности и необходимости смотреть в оба.
С грохотом захлопнулась подъездная дверь, известив всех о моем выходе. Свежий зимний ветер подул в лицо, а снег весело захрустел под ногами. Я поздоровался со всеми и спросил у Игоря про Димку. За ним заходили, но он заболел и сегодня не выйдет. А жаль... Из-за Димкиных соплей нам придется играть в неравных составах. После жеребьевки я оказался в команде, где игроков было больше. И вот – все на своих местах, на воротах – Леха. Игра началась...
Наша команда оказалась значительно сильнее, и поэтому игра шла возле чужих ворот. Правда, разок ко мне залетала шайба, пущенная Игорем. Он был основной угрозой нашим воротам, то есть мне. Но я на расслабоне отбил её далеко-далеко...
Прошло еще десять минут и ни одной атаки. От такого безделья я стал замерзать. Игра перестала мне нравиться. Я ещё некоторое время следил за шайбой, но понял, что это бесполезно – ко мне она не залетит. Я уже начинал считать ворон, когда подошел – никогда не догадаетесь кто – страшно закутанный в шарф Димка. Его все-таки выпустили на улицу, но только подышать свежим воздухом. Это всё его бабка, которая вечно считает его больным и не разрешает играть в хоккей. По-моему, Димка был совершенно здоров, в отличие от своей бабушки. Я продемонстрировал новую клюшку, которую он взглядом знатока оценил как: “Круто!”...
Я стоял спиной к игре в тот момент, когда центр сражения стал резко приближаться. Димка увидел, что Игорь вырвался вперёд и сразу же предупредил меня. Оборачиваясь, я уже слышал знакомый удар клюшкой. Вот что значит отвлекаться! Шайба, большая резиновая шайба, летящая мне в лицо. То, что произошло в следующие секунды, не лезет ни в какие ворота. Растерявшись, я зажмурил глаза и замер в ожидании удара. Мысли в одно мгновение нарисовали, как шайба врежет мне в лоб. И в тот момент, когда она уже касалась моей головы, я беззвучно закричал. В ушах зазвенело и, сквозь этот жуткий свист, я услышал глухой удар шайбы обо что-то рядом. Целая минута мне понадобилась только на то, чтобы открыть глаза. Все удивленно ждали моего вопля. Но боли не было, а значит и вопля. Игорь, подумав, что я терплю, стал извиняться: “Лёха, я не хотел... Так получилось...”. Я не мог произнести ни слова, тем более что-то объяснять. Меня трясло – зуб на зуб не попадал и я поплелся домой, оставив клюшку Димке...
Родители сразу заметили, что сын какой-то загадочный. После долгих, но бесполезных расспросов меня оставили в покое и я задумался, потирая воображаемую шишку. Размышлял недолго, потому что пришел Димка и принёс мою клюшку. Мы стойко выдержали еще одни расспросы родителей, опять не сказав ничего. И когда, наконец, остались одни, приступили к своему обсуждению. У меня версии не было, а вот от Димкиной меня снова затрясло – шайба не ударила меня, потому что ударилась о какую-то невидимую, защитившую меня преграду...
Димкина бабка не дала нам найти истину в этом вопросе. Мало того, она отчитала его за то, что он,  больной, сразу не пошел домой, и ей пришлось его искать. Они ушли, а я остался один на один со своими мыслями и догадками...
Остаток дня пролетел быстро и незаметно. Хотелось спать, но не давали заснуть мысли об этой проклятой шайбе, которая не то попала, не то не попала в меня. Как она не попала, если летела прямо в лицо? Обо что она ударилась? Что защитило меня? Почему в ушах так жутко свистело? За этими неразрешимыми вопросами меня и застал сон...
Снилась удивительная картина: над бесконечной, бесконечной плоскостью я парил как птица, то стремительно набирая высоту, то плавно спускаясь вниз. Ощущения полёта были настолько реальными, что я даже засомневался: а может, я не сплю? Но это был сон, потому что, когда меня разбудили рано утром, всё мгновенно пропало...
Этот необычный случай запомнился мне надолго...
 
Прошло шесть лет...
Эпизод 1. Встреча
Я лежал в кровати и пытался заснуть, но события сегодняшнего дня не давали этого сделать. Я думал и думал о них и никакие отвлекающие маневры не помогали. Сегодня мне поставили по химии четверку. Опять... Кому такое понравится? Сколько можно, у меня их уже три штуки подряд. Похоже на то, что по химии за последнюю четверть будет четвёрка. За год, значит, тоже. М-м-м, да-а-а... Предки расстроятся не на шутку.
Глаза мои слипались и, в последний раз окинув взглядом свою комнату, я закрыл их. Ничего не изменилось, там было темно и ничего не было видно, здесь темно и тоже ничего не видно. Но не тут-то было. Неожиданно эта совершенно обыкновенная темнота вспыхнула таким ярким светом, что, попытавшись закрыть глаза, я вдруг понял, что они уже были закрыты. Что за чертовщина? Яркий свет медленно погас и я увидел нечто очень странное и неподдающееся описанию: бесконечная плоскость уходила далеко за горизонт, ни конца, ни края её не было видно. Похоже, эта плоскость была из стекла, но даже если из стекла, то какого-то ненормального. Ещё непонятней выглядел я сам: тело моё было покрыто какой-то плотно облегающей серебристой тканью, которую трудно было назвать тканью, скорее фольгой. Я стоял на этой плоскости и не ощущал ни земного притяжения, ни тепла, ни холода. Кроме того, я не чувствовал ничего из того, что было раньше: ни одеяла, ни кровати, ни подушки, да и вообще, в кровати тогда я лежал, здесь же я стоял. Всё это было как-то неожиданно, непривычно и в то же время чем-то знакомо. Но чем? Я попытался вспомнить и нашел в одном из уголков своей памяти смутные воспоминания о чем-то подобном. В тот день, много лет назад, когда шайба едва не попала в меня, я видел эту же самую плоскость... Но ведь тогда это было во сне, а теперь я вроде бы не спал?! Почему?
– Просто ты не был готов раньше...
Словно гром в этой мёртвой тишине позади меня прозвучал голос. Мурашки пробежали у меня по коже и, медленно обернувшись, я увидел ЕГО. ОН стоял прямо передо мной.
– Не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Я разглядел его. Он был одет точно так же, как и я. Внешность его мне кого-то напоминала. И когда я понял кого, мне стало не по себе. Передо мной стоял я сам?!
= Ты кто? - собрав сил, спросил я его. Голос мой был каким-то странным.
– Я - Макс, ментальное существо.
= Ментальное - это значит... Ты сидишь у меня в голове?
– Что-то в этом роде, но не совсем так. Ментальное - это значит не обладающее материальной сущностью, только сознанием.
Нет, всё-таки я уже сплю и это происходит во сне. А во сне всё не по-настоящему. Поэтому сейчас мне тоже нечего бояться.
= Почему ты так похож на меня?
– Похож - не передает всей сути. Скорее то, что ты видишь это полностью твоё изображение. А использую я твою внешность потому, что это наиболее удобная визуальная оболочка для твоего восприятия.
Если ОН - это я, рассыпаясь в догадках, думал я, - то кто же тогда я?.. И если ОН - это я, неужели я так ужасно выгляжу? Надо признаться, я был о себе лучшего мнения. Правда, я никогда не видел себя со стороны - вот так целиком, в полный рост.
Пауза затягивалась и я спросил первое, что пришло в голову:
= А что ты здесь делаешь?
– Служу Закону.
= Какому такому закону? - мне почему-то вспомнился первый закон Ньютона.
– Закону Мироздания - скорому властителю Мироздания.
Эти слова еще более запутали меня и моё Я уступило неизвестности. Макс, заметив это, сказал:
– Хорошо. Я знаю, ты здесь впервые. Поэтому введу тебя в курс дела, а пока не спрашивай меня ни о чём.
На сон происходящее походило всё меньше и меньше и моя неокрепшая уверенность исчезла. Мышление перестроилось на реальность и стало немного боязно.
– Я вижу, ты вспомнил тот день, когда впервые побывал в  - мире. Да, во всём виновата та шайба. Если бы не она, мы бы не заметили тебя. Видишь ли, у тебя есть необычные для вашего мира способности, которые мы – представители Закона – развиваем уже несколько тысячелетий. Ты появился неожиданно. Можно сказать, непредвиденный случай в нашей генетической программе. Помнишь ли ты какие-нибудь незнакомые ранее ощущения, возникшие в тебе, когда ты увидел шайбу?
= Очень с-с-мутно. Помню, я кричал, но не голосом, нет. Был пронзительный свист в ушах.
– Это был  - крик. Ты закричал -голосом. Мы засекли всплески -энергии и пришли к тебе на помощь, поставив силовой барьер между тобой и шайбой. Вот почему она не попала в тебя.
= А-а-а. – Я всерьез задумался над его словами. Силовой? Барьер?
– Я знаю, ты пытался найти ответ на этот вопрос, но не смог – вашей науке очень далеко до этого, да и не в ту сторону она развивается... А про тебя мне известно многое, ведь я был с тобой на протяжении этих шести лет, наблюдал и ждал того времени, когда ты сможешь не просто выслушать, а понять мои слова. Это время пришло. Я знаю, у тебя сейчас много вопросов, но это нормально. Для начала я объясню тебе, где же мы с тобой сейчас находимся.
Я уловил в этом здравый смысл и поэтому решил выслушать его.
– Мироздание состоит из трех параллельных миров: ,  и . - Мир – это мир материальных существ, мир в котором ты живешь.  - Мир – мир менталов, духовных существ, в нем живу я и ваше сознание.  - Мир – мир чистой информации, которую можно использовать. Так вот, то, что ты сейчас видишь – это -Мир или Мироздание. Люди называли это Астралом. Несколько тысячелетий назад у них было больше возможностей видеть -Мир. Но Древние наказали человечество, лишив его этих способностей. Теперь человек не может, пожелав того, отделить свое сознание от физического тела. Если когда это и происходит, то память о путешествиях в -Мире по возвращению стирается. Все что остается – это перемешанные клочки этих воспоминаний. Люди называют это сновиденьем. Но ты в этом плане счастливчик.
= Почему это?
– Потом объясню. Мы – менталы изначально видим -Мир, но не можем пользоваться информацией -Мира, как хотели бы. Я вижу -Мир, вижу в нем твоё сознание, которое, кстати говоря, принадлежит -Миру. Единственное отличие твоего сознания от меня – это то, что твое сознание обладает ненулевым -потенциалом, который притягивает частицы  - Мира – информацию в чистом виде. Именно это является ценностью в вас – людях. Вы, можно сказать, существа сразу трех миров: вы обладаете телом в  - Мире, сознанием в  - Мире, а также информацией  - Мира. Я, конечно, имел в виду не всех людей, а только тех, кто действительно это может –  - людей.
= Ты хочешь сказать, что я -   -человек?
– Пока нет, но у тебя есть все, чтобы им стать. Ведь ты можешь сознательно выходить в -Мир. Кроме того, у тебя высокий -потенциал. И я здесь для того, чтобы сделать из тебя полноценного -человека, который станет настоящим стражем Закона...
Теперь я растерялся. Стражем Закона...  - Человеком...
– Я хочу рассказать тебе еще очень много интересного. Поэтому постарайся понять и если что, задавай вопросы. Я еще не привык изъясняться на таком низком лексическом уровне, как у тебя, но я постараюсь, чтобы ты все понял.
Я чувствовал, что здесь что-то не так, но что? Этого я не знал.
– Пока ты ничего не видишь в -Мире - еще не время для этого. Ты можешь спросить, как же, ведь я вижу и тебя и себя? Отвечу. Все, что ты видишь - это только иллюзия, все это - мои визуальные проекции на твоё сознание. Если хочешь, можешь проверить. Я сейчас не буду двигаться, а ты посмотри в другую сторону.
Кажется, я понял, что он имеет в виду. Медленно поворачивая голову, я заметил, что куда бы ни смотрел, Макс всегда находился прямо перед моим взором.
= Действительно, ты всегда был у меня перед глазами.
– Это потому, что я не отслеживал твой взгляд и не перемещался в твоём сознании так, чтобы оставаться постоянно на одном месте.
= Ты говорил, что сейчас я ничего не вижу. Но как я смогу потом что-то увидеть?
– Дело в том, что для того, чтобы увидеть -Мир, тебе нужно снять -фильтры. Но это не так просто, как кажется. Не каждый -кандидат выдерживает это. У тебя должно это получиться. Если же нет - в этом случае -фильтры уничтожат твой -потенциал.
= И что тогда будет?
– Вероятнее всего, с тобой ничего не случится и ты станешь обычным человеком. Но стопроцентной гарантии нет. Для этого я здесь. Для того, чтобы обучить тебя, развить твои -способности. Но на это мне необходимо твоё согласие.
Я ничего не понимаю в этом, а меня уже заставляют принять такое важное решение. Надо разузнать подробнее.
= Что еще мне даст Дельта-развитие?
– У тебя появится ЦЕЛЬ в жизни, ведь ты присягнешь на верность Закону. Кроме того, ты будешь видеть мир таким, какой он есть, а не то жалкое подобие, что видят все. Ты будешь знать всё, что в нём происходит.
= Что это значит, присягну на верность Закону? – Мысли об армии вызывали у меня нездоровый интерес.
– Дашь клятву -человека и станешь на стражу Закона. В Мироздании есть много работы для -людей.
Если честно, то у меня никогда не было желания кому-либо служить. К тому же простой мир меня вполне устраивал. А вариант - пройти курс обучения и отказаться - отпадал сам собой, потому что на такое никто бы не согласился. Однако любопытство заставило меня спросить ещё что-нибудь.
= Произойдут какие-нибудь внешние изменения, если я соглашусь?
– Скорее всего, нет.
Так, это уже лучше. А что будет с моими друзьями?
= ...Смогу ли я всё так же дружить с моими...
– Нет. Ты сильно преобразишься. Твои цели будут выше, чем отношения с простыми людьми. Ты забудешь о них. Кроме того, ты должен будешь хранить в секрете то, что сможешь видеть, слышать, ощущать.
Такие условия мне совсем не нравились. Было заметно, что я ему нужен и он должен во что бы то ни стало уговорить меня. Тогда я решил схитрить.
= Сколько у меня есть времени на размышления?
– Я приду к тебе, когда мне понадобится твоё решение.
= А что будет, если я откажусь?
– ...Это сложный вопрос... Всё зависит только от тебя. Но учти – назад дороги нет. – Максу не удалось скрыть своей подозрительной улыбки.
Я понял его и то, что понял, мне совсем не понравилось. Он не хочет говорить, что он сделает со мной, если я откажусь. Остается одно: сделать вид, что я согласен играть в его игру, но мне надо время подумать. На самом же деле я буду тянуть время и посмотрю, что он предпримет...
– Как я понял, разговор окончен?
Макс прервал ход моих мыслей, я даже растерялся. Несколько секунд мне понадобилось, чтобы спокойно ответить:
= ...Именно это я и хотел сказать.
– Тогда приготовься. Сейчас я переброшу тебя обратно. Подожди немного...
Я почувствовал холодок в голове и через несколько секунд снова эту яркую вспышку и голос Макса:
– Помни, я скоро вернусь...
Когда свет погас, я открыл глаза. Облегченно вздохнув, я снова увидел свою родную комнату, почувствовал тяжесть одеяла, мягкость подушки. Да и вообще, наконец, стал самим собой, таким, каким был раньше. Неужели всё, что произошло, это не сон? Я закрыл глаза и попытался дотронуться до кончика своего носа. Получилось. И нет никаких доказательств, что всё это было на самом деле. Никто даже слушать не станет, не то, что верить. Надо это всё поскорее забыть...
С этой мыслью я, обессиленный, удрученный этими страшными галлюцинациями, заснул...
 
Год спустя...
Эпизод 2. Загнанный в угол
Отец повернул ключ зажигания, мотор заработал. Я сидел сзади и, находясь в легком забытье, вздрогнул от неожиданности. Наконец, поехали. Эта проклятая дача уже в который раз отрывает меня от дел. Теперь тоже: вчера - суббота, сегодня - воскресенье не решили ни одной моей проблемы. Радует только то, что скоро я буду дома и что-нибудь сделаю. После этого я снова погрузился в океан памяти, мыслей и проблем...
Самой большой проблемой была выходка Наташи. Не знаю, как можно назвать это иначе. Произошло это, когда мы с ней были на дне рождения Игоря два дня назад. Она непонятно почему высказала мне такое, что я до сих пор ничего не понимаю. Получилась у неё весьма эффектно: большинство присутствующих оказалось на её стороне. Это случилось в конце вечеринки, когда стали расходиться по домам. Но самое интересное было то, что я, хоть убей, не помнил, что было до этого. Помнил, как мы с Наташей пришли, поздравили Игоря. Тогда я не заметил в ней ничего ненормального. Потом начался праздник. А что же было дальше? Этот промежуток времени начисто отсутствовал в моей голове. Я был растерян и не знал, что делать дальше. Может, причиной этой выходки был я сам? Допустим. Что же тогда я мог сделать? Может, что-нибудь не то сказал? Нет, выпил я тогда совсем немного. Даже если бы и напился, всё равно не сказал бы ничего подобного. Это точно. Тогда что? Мой мозг отчаянно пытался разгадать эту загадку, но всё было безуспешно – информации явно не хватало. Поэтому для начала надо было позвонить Диме (он тоже был на этом дне рождения) и спросить его о происшедшем. Второе – надо было назначить Наташе встречу, поговорить с ней с глазу на глаз и выяснить отношения... Так, первоначальный план действий есть. Теперь предстояло выполнить его.
Оглянувшись по сторонам, я увидел, что мы почти приехали. Вдали зелёным светом горел светофор, а когда мы подъехали к нему, он стал красным. Отец притормозил и сказал, что всегда так – приходится останавливаться на последнем светофоре. Я поднял глаза на свет и задумался... Пронзительный красный свет проникал далеко в глубину моих мыслей, заставляя снова и снова вспомнить самое дорогое, что у меня было – Наташа... Мне вдруг показалось, что я вижу её лицо, её глаза, её улыбку... Да, я любил её, но никогда не говорил ей этого. Я думал, что никто и ничто не в силах разлучить нас. Даже сейчас эта ссора между нами казалась мне нереальной и я не принимал её всерьёз...
Потом свет стал жёлтым, затем зелёным и машина тронулась. Через несколько секунд мы были во дворе нашего дома и я помогал родителям перенести привезённое с дачи в квартиру. Когда освободился, приступил к выполнению плана...
В моей комнате был параллельный телефон, которым я и воспользовался. Набрав номер Димы, я собрался с мыслями и приготовился выслушать самое худшее. Но, увы, никто не поднял трубку. Я немного расслабился. Звонить Наташе, не поговорив с Димой, было неразумным, но всё же я решился. Назначу ей свидание и, может быть, уже сегодня что-нибудь прояснится. На этот раз волнения было значительно больше, может быть причиной было то, что спустя несколько секунд, когда я подумал, что никого нет дома, трубку всё же подняли.
– Алло, - это была Наташина мама – Светлана Андреевна, которая, как мне казалось, не должна была быть в курсе дел.
= Здравствуйте. А Наташу можно? - голос мой был немного подавлен.
– Её нет дома.
= А где она?
– Это кто? Алексей? – по её голосу я почувствовал, что она что-то знает.
= Д-да. – с опаской ответил я.
– Она просила передать, чтобы вы ей больше не звонили. Она не будет разговаривать.
Такого поворота событий я не ожидал и мои представления о нас с Наташей стали рушиться.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? - все же её мать была на моей стороне и я решил этим  воспользоваться.
= Скажите ей, что я настаиваю на встрече, в крайнем случае, на разговоре по телефону.
– Я передам, но она вряд ли согласится, – в этом, как оказалось потом, была доля правды.
= Если согласится, то я буду ждать её завтра в восемь часов, на нашем месте. Она знает где. Передайте ей, пожалуйста...
– Хорошо, я постараюсь.
= До свидания, - разговор был окончен. Мама Наташи положила трубку и короткие гудки ввели меня в транс... Около часа я просидел за столом, уставившись в одну точку. Взглянув на часы, я увидел, что было девять часов вечера. На улице было ещё светло. Но постепенно гул улицы становился всё тише и тише и темнота медленно опустилась на город. И тут моя мама зашла в мою комнату. Она заметила, что я не открывал учебники, поэтому обрушила на меня поток слов, смысл которых был предельно ясен – конец последнего учебного года, все люди как люди, стремятся получить хорошие оценки, а я - разгильдяй... Мне пришлось уступить и сесть за уроки. Когда она убедилась, что с учёбой всё нормально, и ушла, а я с облегчением вздохнул...
Зазвонил телефон. Я моментально поднял трубку.
= Алло,– сказал я, стараясь держаться как можно увереннее.
– Лёха? – это был Дима, он, похоже, звонил из дома, но я решил убедиться в этом.
= Да. Ты из дома?
– Да, а что?
= Так, ничего. Просто я звонил, тебя не было.
– Слушай, что нам по алгебре задавали?
= Подожди, сейчас посмотрю...
Странно, но Дима был чем-то обрадован, голос его был гораздо веселей, чем обычно. Я покопался в тетради, нашел номера задач и примеров и продиктовал ему. Сейчас я решил у него ничего не спрашивать, а позвонить попозже. Дима поблагодарил меня и повесил трубку. Я же почувствовал что-то неладное. Но что? Что может угрожать Диме? Вроде ничего. Ни контрольной, ни диктанта на завтра не намечается. Ну ладно, бывает и интуиция ошибается. Теперь была моя очередь расспрашивать Диму и я, подождав несколько минут, снова позвонил ему.
Дима, похоже, уже полностью переключился на алгебру, а я его отвлек. Сначала спросил, чем он сегодня занимался. Он ответил, что, в принципе, ничем: сидел дома, ходил в магазин, на улицу. Но, хорошо зная Диму, я заметил, что он чего-то не договаривает. Хотелось спросить об этом, но, заметив, что радость его прошла, решил не портить окончательно его настроение, сразу перешел к делу.
= Дима, ты всё помнишь из того, что было на дне рождения?
– Ну да, – сказал он определенно.
= А я - нет.
– И что ты не помнишь? – в его голосе промелькнула насмешка.
= Всё, начиная с того момента, когда я выпил вторую или третью рюмку и кончая тем, что мне сказала Наташа.
– Действительно всё... А то, как ты лип к Ире, не помнишь?
= Что?.. Что значит - лип к Ире?
– Натурально приставал к Ире. Можно было подумать, что ты с ней пришел, а не с Наташей.
= О, чёрт... А Наташа?
– Наташа сразу подумала, что ты пьян, но ты не так уж и много выпил. Потом она решила, что ты шутишь таким образом. Но когда на глазах у всех ты поцеловал Иру, да ещё так, Наташа не выдержала и сказала всё, что она о тебе думала.
Я почувствовал, как земля уходит у меня из-под ног, трубка вываливается из рук. Сколько надо было сил, чтобы выдержать это...
– Лёха, что с тобой? Ты чего молчишь?
= Не может быть... – немного оклемавшись, я всё равно никак не мог поверить в это.
– Ты что, мне не веришь? Спроси у кого хочешь, тебе скажут то же самое... – Дима точно не врал. Я стал искать хоть какие-то факты того, что это был не я.
= Дима, ты тогда не заметил во мне чего-нибудь необычного? Может, голос мой был другим или ещё что-нибудь?
– Нет вроде... Постой, ты серьёзно ничего не помнишь или просто притворяешься?
= Какой смысл притворяться?
– Пожалуй, да. Я и сам не понимал, что это на тебя нашло?
= Не знаю... Но ты всё же хорошенько вспомни, может, что-то было не так?
– Я постараюсь...
Не знаю почему, но у меня не сложилось впечатление, что это сделал я. Это было совершенно не в моём стиле. У меня просто не укладывалось в голове, что я мог подойти к Ире. К кому-кому, но к Ире. Да ещё когда рядом Наташа. У меня даже в мыслях такого никогда не было. Нет, тут явно было что-то не так. И я в первый раз за всю свою жизнь подумал, что нечистая сила существует...
– Лёха, ты знаешь... – Дима, как будто, хотел поделиться со мной чем-то важным.
= Что?
– Я... Нет, это всё ерунда... Забудь. – Но Дима так и не сказал мне этого. Я, ошарашенный всем происшедшим, не обратил внимания на эту неудавшуюся попытку.
= Дима, если что-нибудь вспомнишь, позвони. Мне это очень надо.
– Хорошо, я постараюсь...
На этом наш разговор закончился. На сегодня хватит. Дача дала о себе знать: усталость сковывала движения и, с трудом раздевшись, я выключил свет, измученный ещё и этими ужасными событиями, повалился на кровать, мгновенно заснув...
Сна не было. Была сплошная темнота, пугающая своей бездонностью. Поэтому я хотел поскорее проснуться. И вот будильник зазвенел. Спросонья нащупав его, я нажал на кнопку, чтоб он замолк. Тишина... Спать не хотелось, да и вставать тоже. Вот так бы лежал и лежал. Но сознание стало проясняться ото сна и все проблемы снова рухнули на меня, ничего не подозревавшего. Сегодня вечером у меня встреча с Наташей. Только бы она пришла. Взглянув на часы, я нехотя встал и с этого момента началось моё обыкновенное утро.
Заправив постель, я вышел из комнаты, встретил родителей, которые уже тоже собирались на работу. Пожелав им доброго утра, я зашел в ванную комнату и стал умываться. Сполоснув лицо холодной водой, я поднял глаза и увидел в зеркале своё отражение. Меня поразили мои глаза, точнее, их цвет. Я всегда считал, что у меня карие глаза. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что они наполовину стали зелёными. Я не мог в это поверить, ведь недели две назад они точно были другими. Никогда не сталкивался с такой проблемой. Немного озадаченный, я списал это на переходный возраст и не придал особого значения...
Закончив с умыванием, я оделся, позавтракал, собрал тетради и учебники в сумку. Когда спускался по лестнице, в который раз припомнил всё то, что мне предстояло сегодня сделать: поговорить с Димой и встретиться с Наташей. Последнее было самым сложным...
Когда я в школе разговаривал с Димой, у меня снова появилось это странное ощущение опасности, нависшей над ним. К тому же он выглядел немного напуганным, странно смотрел на меня. Мне даже показалось, что он чувствует себя виноватым передо мной. Интуиция не может ошибаться два раза. Похоже, что вчера Дима был таким же. Но я не видел его в тот день, поэтому не судил зря. Мы отошли в сторону. Я ещё раз расспросил его о происшедшем на дне рождения. Появились новые детали. Оказалось, что сначала я был нормальным, ухаживал за Наташей, но уже тогда Дима заметил, что со мной что-то не так. Потом я пересел на другой конец стола к Ире, никого не предупредив. Наташа изумилась, но потом кто-то сказал, что не надо жалеть минутки для весёлой шутки. Я как бы играл роль Ириного ухажера и у меня, по словам Димы, хорошо получалось. Но я зашёл в этом слишком далеко и последним своим поступком дал всем понять, что уже не играл...
– Я чуть напитком не захлебнулся, когда ты её поцеловал, а Ира и виду не подала. Как будто так и надо. Она, между прочим, расцвела сразу, как только ты к ней подсел. Но видел бы ты реакцию Наташи... По-моему, она догадывалась, что всё этим кончится.
Странно, но ощущение опасности всё равно не покидало меня. Неожиданно для себя я вспомнил о цвете своих глаз. Мне почему-то показалось, что здесь существует какая-то связь. Я перебил Диму:
= Дима, подожди. Сегодня я заметил, что у меня изменился цвет глаз. Раньше мои глаза были карие, а теперь добавился зелёный цвет.
Дима посмотрел на меня, и мне показалось, что он об этом знает.
– Карие? Действительно, карие... Я раньше не обращал внимания на цвет твоих глаз. Но... подожди, в пятницу, на дне рождения я точно помню, что они у тебя были зелёные. По-моему, только зелёные и никакие не карие. Но сейчас, хорошо рассмотрев, могу с уверенностью сказать, что они у тебя зелено-карие. Да, точно, внутри зелёные, а вокруг карие.
Мнение Димы на этот счёт в корне отличалось от моего. Так было всегда. Сколько я его знаю, всегда его мнение расходилось с моим. Но теперь я так не считал. После всего, что произошло, я готов был поверить во всё, что угодно. Даже в то, что у меня тогда были зелёные глаза. Мало того, я начинал сомневаться в том, что всё это происходит на самом деле. У меня даже промелькнула мысль, что начиная с пятницы и заканчивая понедельником я всё ещё сплю. Но такого же не может быть!..
Из школы я возвращался один. Дима ушел с последнего урока, сказал, что ему куда-то надо. Я шел по парку и, ступая по траве, думал о себе. Не о Наташе, не о Диме, а о себе. Я никак не мог войти в своё же положение потому, что чем больше я узнавал о случившемся, тем сильнее сомневался в реальности происходящего. Но всё было настоящим: и трава и солнце и деревья и ветер...
Время тянулось ужасно медленно. Казалось, до назначенного срока прошла целая вечность. Но каким бы медленным время не было, восемь часов всё же настали. В тот момент я был в нашем с Наташей скверике и ждал её. Я знал, что скажу ей - правду и только правду: что я не виноват, что не я был на дне рождения и что, в конце концов, я люблю её и готов на всё, чтобы искупить свою вину. Время шло... Наташа опаздывала на полчаса. Для девушки это было простительным, но в моей душе появились сомнения. А если она не придёт? Как бы я хотел, чтобы этого не случилось, но такой вариант тоже отрицать нельзя.
...Прошло ещё полчаса. Теперь я был уверен, что она не придёт. Теперь уже точно. Понимание этого тяжёлым грузом легло на мою душу. Слёзы застилали глаза но, смахнув их, я куда-то пошел по парку. Шел, буквально, куда глаза глядели. В тот момент время для меня остановилось, а окружающее воспринималось не более чем фильм по телевизору, который видел уже раз десять...
Так я проходил около часа. Не зная, куда забрёл, огляделся. Интересно, я почти подошёл к Наташкиному дому... Ничего себе, с чего бы это? И снова я подумал о том, что меня сюда занесло не случайно, ведь в её комнате не было света. Это говорило о том, что, скорее всего, она не дома. Но тогда где? Теперь этот вопрос интересовал меня, как никогда.
Предчувствие не обмануло... Простояв несколько минут около дерева, недалеко от подъезда, я увидел такое, чего не мог допустить ни за что на свете и боялся больше всего. Дима с Наташей, вдвоём подошли к подъезду. Разговор был слышен, но очень слабо.
– Ну вот, мы и пришли к твоему дому... – Они остановились и Дима повернулся лицом к Наташе. Его взгляд скользнул по дереву, возле которого стоял я, но он ничего не заметил.
–Да... Время пролетело так быстро, и мне пора, – она смотрела ему в глаза, как когда-то мне, совсем недавно.
– Я позвоню тебе завтра, – сказал Дима.
– Обязательно. – Наташа сказала это так, что у меня не осталось никаких сомнений: я здесь лишний. Чувство глубокой потери заполнило мою душу. И с этим исчезла последняя надежда. Теперь я понял, что моя жизнь серьёзно и непоправимо переменилась. Что мне остаётся делать? Наташа сейчас, без сомнений, влюблена в Диму. Прошло всего три дня, а он? Хотел вчера что-то сказать и не сказал. Теперь ясно, почему последние дни Дима был не таким, как всегда.
Надо что-то делать. Но что? Этого я не знал. Вдруг меня что-то толкнуло и я, сам не знаю почему, подошёл к ним.
= Привет, – сказал я, стараясь держаться как можно непринужденней. Они смотрели на меня, не в состоянии произнести ни слова. Для них это было настолько неожиданно, что они просто растерялись.
– Привет, – выдавил из себя Дима. Я посмотрел ему в глаза, но он, не выдержав моего взгляда, отвернулся. Тогда я обратился к ней.
= Наташа, ты случайно не знаешь, где я был сегодня с восьми до полдесятого?
Она опустила глаза, но потом, как мне показалось, решила сопротивляться.
– Ты? Понятия не имею. А что? – в голове у меня промелькнула мысль о том, что ее мама не передала мои слова и девушка ничего не знает о назначенном мной свидании. Поэтому я переоценил ситуацию. Надо было убедиться, что она действительно ничего не знает о свидании.
= Да так. Ничего... Просто я кое-кого ждал, – сказал я, зная, что реакция на эту фразу обязательно выдаст её. Но так как этого не произошло, решил, что последние три дня прошли зря, так ничего и не изменив в наших отношениях.
Но раз я подошёл к ним, мне придется поговорить с ней, пусть даже после такой неловкой встречи.
= Послушай меня внимательно, я должен сказать тебе что-то очень важное... Давай отойдем,– я не хотел, чтобы Дима слушал мои оправдания.
– Если хочешь говорить со мной, говори здесь. У меня нет никаких секретов от Димы, – так, это в её духе. Теперь понятно её состояние. Но я понадеялся на мужскую дружбу и сказал:
= У меня тоже нет, раз ты так настаиваешь.
Сработало!
–А я не хочу выслушивать ваши тайны, – сказал Дима. Не дожидаясь ответа, он отошел от нас и сел на скамейку. Да, вот кто - настоящий друг. Наташа немного смутилась, но поняла, что выхода нет и принялась слушать меня.
= Ты помнишь, что было в пятницу, на дне рождения Игоря? – Её глаза заблестели и я понял, что эти слова причинили ей боль. В ответ она промолчала.
= Я даже не знаю с чего начать... Но, поверь мне, я не помню того, что там произошло.
– Да? – Наташа сказала это так, что я даже не узнал ее.
= Всё, что я помню - это то, как мы с тобой пришли туда и что ты мне сказала потом, в конце. От Димы я узнал остальное, когда стал разбираться, почему ты это сказала.
– Ты даже не догадывался? – Черт возьми, она никогда не была такой!
= Не знаю, но я до сих пор не уверен в том, что произошло... Может быть, ты поможешь мне разобраться в этом. Если ты скажешь, что всё – правда, я поверю в это, если нет, то... наши отношения не изменились?
Похоже, Дима рассказал ей о том, что я ничего не помнил. Но, может быть, она ещё не решила, что мне ответить? Последняя фраза задела её:
– Не изменились? Нет, Алеша, даже если я и поверю тебе, что ты ничего не хотел, всё равно не смогу забыть того, что произошло. Это было выше моих сил... Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего. Да... Всё кончено. С этого момента ты свободен от меня, а я от тебя. И не звони больше. Делай, что хочешь, но больше не приходи в мою школу, не напоминай мне о себе.
Её слова навеки запечатлелись раскалённой печатью в моей памяти. Всё, чего я боялся, произошло. Наташа решила заранее, что мне ответить и то, что она решила, было не в мою пользу. Как назло Дима оказался рядом. Он, если вспомнить, всегда мне завидовал. Она же, освободившись от камня на сердце, теперь могла по-другому говорить со мной.
= Наташа, подожди.
– Я надеюсь, ты оставишь нас в покое? – Я с трудом держал себя в руках, а она ещё издевалась. Может, она меня никогда не любила? Неужели я в ней ошибся? Наташа подошла к Диме, что-то сказала ему. Потом, повернувшись ко мне, добавила:
– Я знаю, кого и где ты сегодня ждал.
Это окончательно добило меня, глаза сами собой закрылись. Как мало я знал её, как далека она стала, как сильно изменилась. Первый раз в жизни мне было так больно. Кадры тех моментов, когда мы с Наташей были счастливы, проносились передо мной. Прощальный салют... Так я простоял несколько минут, а когда очнулся, ни Наташи, ни Димы уже не было. Мало того, стемнело и в редких окнах горел свет...
Домой я добирался около получаса. Открыв входную дверь своим ключом, я разделся и, проходя мимо зеркала, мельком взглянул на себя. О чёрт, что у меня с глазами?! Дима был прав: изумрудный цвет нельзя было спутать ни с чем. Меня охватило такое чувство, будто на мне свет клином сошелся. Но почему? Почему в последнее время на меня обрушилось столько всего? Почему мне надо решать столько проблем? Я посмотрел на часы. Они показывали полпервого. Ещё и с часами что-то неладное. Сейчас должно быть не больше одиннадцати. Я решил, что вокруг меня сплошное наваждение и перестал реагировать на такие невероятные детали.
Когда я уже лежал в кровати, то заметил, что сознание моё было чисто, как никогда. Это никак не вязалось с происшедшим. Но зато это вязалось с кое-чем другим. Яркая вспышка в тот момент, когда я не ожидал ничего подобного. И это, это... Это был Макс. Он когда-то давно приходил ко мне и говорил о каком-то решении. О чёрт, я толком ничего не помню.
– Привет... Я пришёл за твоим решением.
= За каким решением?
– Неужели ты забыл, что такое  - Мир?
Что-то смутно стало всплывать из глубин моей памяти. Астрал, параллельные миры. Что-то вспоминалось.
= Нет, это я помню.
– Тогда ты должен ответить мне, принимаешь ли ты путь -человека.
- Крик.  - Человек. И это я вспомнил. Но тогда мне что-то не нравилось. Что? Он давил на меня, заставляя принять его предложение. Потом говорил о каких-то внутренних метаморфозах. И люди, что-то связанное с людьми. Ах, да. Отрыв от общества, заключение в этом странном мире. Тогда я в это не верил, теперь же реальность не вызывала никаких сомнений.
= Я плохо помню, что это такое.
Макс не ответил, но словно открыв темные шторы, озарил мое прошлое. Теперь я всё вспомнил. И понял, что Макс пришёл не за моим решением, а за моим согласием, добиться которого сейчас ничего не стоило. Надо было только надавить на нужные клавиши моей души, что он и сделал:
– Я знаю всё, что произошло. Твоё согласие даст тебе то, что избавит тебя от жизненных проблем, заставит тебя забыть и переоценить своё положение, даст тебе место в жизни... К тому же тебе необходимы перемены.
Тут он сделал многозначительную паузу, но я промолчал.
– Собственно говоря, у тебя нет другого выхода. Соглашайся. – Мысль о том, что чего бы я сейчас не сказал, всё равно мне придется согласиться, не давала мне покоя. Еще хуже было то, что я действительно сказал:
= Хорошо, я принимаю твоё предложение.
У Макса в руках появился лист золотистой бумаги. Это договор, который мне надо подписать. Я увидел, что он состоит из трех условий, смысл которых я уяснил позже.
– Ты должен заверить своё решение.
Может ещё не поздно отказаться и послать его ко всем чертям? В душе моей бушевал шторм за и против. “За” было меньше, но они были гораздо сильнее. Я снова оказался в затруднительном положении и заметил, что сейчас я – это не я, потому что воля во мне начисто отсутствовала. Я поднял руку и прижал к листу ладонь – мое согласие. Каким горячим он был! Когда я отпустил руку, на листе остался отпечаток. Дело было сделано.
– Я знал, что так и будет.
На его – моём лице промелькнула самодовольная усмешка. А я, заметив это, почувствовал себя пешкой в какой-то ужасно непонятной, пугающей игре, в которой Макс был фигурой намного старше меня. С этого момента моя жизнь коренным образом изменилась.
 
Прошло несколько месяцев...
Эпизод 3. -Наука
Выпускные экзамены были позади. Я собирался поступать в институт, готовился. В моих личных отношениях всё было по-прежнему. Наташа осталась с Димой, а я окончательно замкнулся в себе. Макс, получив моё согласие, ещё не давал о себе знать. Наверное, он знал, что я полностью посвятил себя вступительным экзаменам и его обучение было бы совсем некстати. После подачи документов начался последний отсчёт дней для подготовки. Я использовал их с максимальной эффективностью: читал, учил, разбирался с утра до ночи. Родители были потрясены таким рвением и даже пытались охладить мой пыл. Но мне это нравилось. Знания я впитывал как губка, чего не случалось со мной уже давно. Первым экзаменом была география. За второй - математику я не боялся, поэтому налегал на географию. За несколько дней до самого экзамена всё было готово и я был доволен. Получив экзаменационный лист, я вплотную приблизился к ответственному рубежу своей пока не ясной жизни. Но вот наступил день первого экзамена...
Я сидел в холле, недалеко от аудитории, в которой принимали экзамен. Меня окружали люди, которых я не знал, но о любом из них можно было сказать то же самое. Как и я, они чувствовали себя не в своей тарелке, но это было предопределено и все, казалось, смирились с этим. Я мысленно пробежал по всей известной мне информации по географии. Удивительно, но всё вспоминалось легко и быстро. Это немного успокоило меня и, когда экзаменатор выглянул и пригласил следующего, я решился.
Отдав экзаменационный лист, в котором пока ещё не стояло ни одной оценки, я вытянул билет. Слава Богу, я знал оба вопроса. Сев за ближайший стол, я стал готовиться. На листе бумаги я набросал план и стал думать об ответах на каждый пункт. Но тут что-то произошло...
Открыв глаза, я услышал свою фамилию. Стоп, где это я? Лихорадочно вспоминая всё, что со мной произошло, я увидел перед собой экзаменационный билет по географии и лист бумаги, на котором моей рукой был написан план ответа. Я понял, что нахожусь на экзамене и, что память моя отключилась несколько минут назад. Пробежав глазами план, я смутно вспомнил, о чём шла речь. Когда экзаменатор ещё раз назвал мою фамилию, я понял, что мне пора отвечать. Дрожь пробежала по моему телу, ведь я толком ничего не знал по билету
От двойки меня спасло только то, что в моём плане стояли кое-какие пометки, которые я прочитал вслух. Три балла... Я получил тройку, которая выражалась словом “удовлетворительно” в моём экзаменационном листе. Кто бы мог подумать, что после стольких дней напряженной работы я получу такую плохую оценку.
Я шел по коридору, тупо разглядывая пол. Рядом проходили люди, но мне до этого совершенно не было дела. Я никак не мог понять, почему память отключается в такие ответственные моменты моей жизни. Два месяца назад Наташа, теперь география. Это был какой-то злой рок. Спустившись по лестнице, я проходил мимо пустого гардероба. На стене висело большое зеркало, в котором отразилась моя печальная фигура. Я вышел из здания института и поплёлся к автобусной остановке. Перед глазами у меня стояла картина моего отражения в зеркале. Было в ней что-то необычное. Но что?.. Глаза! Опять эти изумрудные глаза. Я ещё недалеко отошел, поэтому вернулся и ещё раз посмотрелся в зеркало. Да, я был прав. Проклятые зелёные глаза. Теперь я понял, почему у меня менялся их цвет. Беспамятство окрашивало их в зелёный, который со временем уступал место естественному цвету моих глаз, и они становились карими. Я не понял истинного значения этого маленького открытия, которое впоследствии пригодилось мне...
Когда родители узнали о результате экзамена, в их словах слышались и упреки, и утешения. Я был расстроен и, к тому же, боялся рассказать правду. Поэтому соврал им, что у меня болела голова и я не мог ничего делать... Но надежда поступить в институт ещё была. Оставалось ещё два экзамена. Я очень надеялся, что подобного не произойдёт. Так оно и вышло: оба экзамена я сдал на “отлично”. Но география всё же сыграла со мной злую шутку – мне не хватило одного балла и я не прошел по конкурсу.
Теперь у меня в распоряжении оставался год. Если не поступлю второй раз, то меня заберут в армию, а туда я не хотел. Родители понимающе отнеслись к моей неудаче, но это ещё больше вывело меня из себя. Никакой я не неудачник! Я знал, что если бы не проклятый провал в памяти, я был бы уже студентом. Но про это никто не должен знать.
Я стал раздражительным и не хотел никого видеть. Для этого многого и не требовалось: большинство моих друзей разъехались, кто на юг, кто в деревню. Дима, поступив в техникум, уехал куда-то с родителями. Наташей я не интересовался, но случайно узнал, что она сдала экзамены в мединститут и тоже куда-то пропала. Я же остался ни с чем. Но это с первого взгляда. Где-то в начале августа ко мне пришёл Макс. Он вытащил меня в  - Мир и объявил о начале занятий. Как оказалось,  - обучение было весьма интересным...
Я в своём обычном блестящем одеянии стоял на стеклянной плоскости. Макс ничуть не изменился за эти два месяца и перед собой я видел свою точную копию. Я никогда не привыкну к этому: вот так видеть себя со стороны, общаться с самим собой. Но Макс, как всегда, прервал мои хмурые мысли:
– Итак, ты обладаешь одной исключительной для людей способностью - отделять сознание от своего тела. Ты можешь делать это в любое время, в любом месте, в любом состоянии. Другим людям это не под силу – одни просто физически не могут, другие не могут должным образом расслабиться, третьи вообще не верят в это. Но Хаос с ними. Главное - то, что сознание представляет собой определенную материю, отличную от той, о которой ты думаешь. Это материя таких высоких вибраций, что даже скорость света находится далеко позади. Называй эту материю душой, духом, астральным телом – это все одно и тоже.
= Ты хочешь сказать, что духи существуют?
– Конечно. Просто вы – люди – их не видите. Например, я – ментал, в некотором смысле дух, но мне не нравится такое определение. Пусть все будет, как есть. Я – ментал, ты – человек. Продолжим. Не расстраивайся, ты скоро сможешь меня увидеть, но всему свое время.
Ну я и влип... Духи, менталы. И все это существует на самом деле? Колдуны, ведьмы, черти, стало быть, тоже? Бред какой-то...
– -Материя – то, из чего состоит ваше сознание, а также мы – менталы (мы тоже сознания, но без телесной оболочки). Эта материя может принимать любую форму, а также разделять одно и то же место с любым физическим объектом. Это значит, что сознание может моментально перенестись из одной точки пространства в другую, причем так, что не заметит никаких преград – будь то каменная стена, вода, космос или -Мир. Вот почему у простого человека сознание находится в пределах его тела.
= Что, что?
– Материя сознания настолько тонка, что расстояние между молекулами любого другого вещества является для нее бесконечно широкими воротами. Это очень просто. Как сквозь сито, через которое проходят крупицы муки, так и сознание проходит сквозь ортодоксальную материю. Ячейки кристаллической решетки любого вещества -Мира настолько велики, что пример с ситом - не более чем аналогия.
= Вопрос. Ортодоксальная материя - это что?
– Прошу прощения за использование слишком заумных слов. Это просто материя, из которой состоит -Мир. Твой мир, в котором ты живешь.
= А, понятно. Непонятно одно, – почему наши ученые не могут обнаружить другие миры.
– Элементарно. Другой мир можно обнаружить только более точными приборами, чем все то, из чего состоит этот другой мир. В вашем мире самая грубая материя. Если сделать из нее прибор, он никак не сможет обнаружить ту материю, которая стоит на порядок выше. Так что это бесполезно. Здесь нужен другой подход.
= Какой?
– Сознание человека. В вашем мире еще остались люди, которые могут выходить в -Мир. Почему не верить им? Потому, что они не ученые? – Тут Макс засмеялся.
– Я немного отвлекся, а время дорого. Я же не могу постоянно проецировать здесь тебя и себя. Я устаю и мне тоже необходим отдых. Но теперь вернемся к материи сознания.
= Она свободно проходит сквозь любую другую, более грубую материю. Я так понял?
– Именно.
= Как призраки сквозь стену, так и сознание сквозь материю. Хотя... Призрак это же и есть сознание, принявшее форму человека. А почему люди иногда видят призраков?
– Если сознание сгущается до своего предела, некоторые люди могут его увидеть. Но это будет лишь легкое облачко, похожее на дым. Многие люди просто не поверили, что это ментал, хотя видели именно его.
= А в -Мире  менталов хорошо видно?
– Все зависит от формы. Если ты рассеешься на большую площадь, ты практически невидим. Если же ты соберешься в клубок, то можешь ослепить других менталов.
= Ясно. А откуда берется эта странная плоскость, на которой мы стоим?
– Эта плоскость называется Основой Мироздания. Её постоянно проецирует одно странное место – Центр Мироздания. Его создали Древние – исчезнувшая раса Создателей. Это они сотворили эти миры, оживили это бездушное пространство. До сих пор все созданное ими работает, как и миллионы лет назад.
= И Центр Мироздания?
– Да. Основная задача Центра -Мира заключается в том, что каждое сознание, обладающее -потенциалом – окном в -Мир, притягивает к себе информацию из -Мира – информацию в чистом виде. Что это значит?
= Да, что?
– Любое событие, происшедшее в пределах -Мира, также обладает материальной формой. Эта материя еще тоньше, чем материя сознания, эта высшая материя, которая только существует в Мироздании. И эту информацию можно получить. Но для этого необходимо обладать -потенциалом. У меня его нет. У тебя есть, но чтобы воспользоваться им, ты должен долго тренировать себя. Когда ты будешь готов, ты сможешь видеть, слышать, чувствовать, скажу просто – знать все, что происходит вокруг тебя. Конечно, радиус действия ограничен возможностями -потенциала, чем он выше - тем больше информации ты сможешь охватить.
= Сейчас я ничего нового не чувствую.
– Это потому, что твой -потенциал содержит -фильтры. Это врожденная предосторожность против потока информации. Эти фильтры блокируют притягивающее поле -потенциала. Целый каскад таких фильтров охраняет твое сознание.
= Как это охраняет? Что информация, это опасно?
– На данном этапе твоего развития - да. Нетренированный -потенциал погибнет под давлением частиц -Мира. Для тебя сейчас это очень опасно, но пока рано об этом думать. Помнишь, еще год назад я говорил тебе, что твое и свое изображение здесь создается мной?
= Я помню, но не могу понять как? И мое тело – оно вовсе не мое?
– Успокойся. Сейчас ты все узнаешь. Твое сознание за всю твою жизнь привыкло к -Миру, к телу, к движению. В -Мире, пока ты заблокирован -фильтрами, ты ничего не увидишь. Кроме того, истинное восприятие -Мира я от тебя скрываю до тех пор, пока ты не сможешь его спокойно выносить. Поэтому сейчас для тебя важно научиться сформировывать из своего сознания привычную для тебя форму. Это легче, чем сразу бросать тебя в новое восприятие. Сейчас я быстро покажу тебе, что это за новое восприятие, так, что бы ты знал, с чем имеешь дело.
= А может не надо?
Макс и я, не успев договорить эту фразу, исчезли. Точнее исчезли наши тела. Основа Мироздания стала какой-то матовой. Панорама зрения максимально увеличилась. Я видел всё вокруг себя: вверху, внизу, спереди и сзади. Это было и потрясающе и ужасно. Я стал точкой. Точкой, которая могла видеть всё вокруг себя, но ничего не могла сделать, потому что её самой не существовало. Вокруг была бездна, бесконечная бездна, разделенная матовой плоскостью, пустота поделенная надвое. Если бы я чувствовал своё сердце, то оно бы сейчас колотилось со страшной силой. Я закричал, но, как вы понимаете, ничего не произошло. Потом, когда я уже стал терять себя, Макс вернул все обратно.
– Ты видел -Мир без моего вмешательства, таким, какой он есть.
= Но я был точкой.
– Не переживай, ты скоро научишься принимать любую форму.
Мысли мои от такого перенапряжения стали путаться, а сам я начинал тормозить. Да, я устал. Макс словно прочитал мои мысли.
– На сегодня хватит. Я дам тебе время на то, что бы переварить все услышанное здесь. Я вижу, ты устал. А теперь... - я ощутил знакомый холодок в своей голове, - пока.
Снова вспышка... Я, открывая глаза, вскакиваю на своей кровати. Брр... Действительно, я в своей комнате. Какой странный сон я только что видел... Раздевшись, я залез под одеяло и, как только моя голова коснулась подушки, заснул по-настоящему.
На следующее занятие Макс пришел, как всегда, неожиданно. Тот факт, что я ложился спать, гадая буду ли сегодня в  - Мире или нет, иногда выводил меня из себя. Особенно, когда все происходило наоборот. На этот раз Макс объяснял новую тему:
– Сегодня я расскажу тебе о созданиях -Мира. Начнем с вас – людей. Вы ведь о себе так много знаете... – Макс почему-то с иронией относился к человечеству, хотя сам, как потом оказалось, тоже когда-то был частью его.
– Как я уже говорил, люди обладают триединой сущностью. Некоторые из вас насчитывают семь и более, но основных, конечно, три. Первая – физическое тело, которое позволяет оперировать с предметами вашего мира. Не стану вдаваться в подробности, ты это и так лучше меня знаешь. Кроме этого, тело является вместилищем сознания. Обычно ваша вторая сущность – сознание или ментальное тело находится в пределах физического, выступая на несколько миллиметров. Сознание, находясь в пределах физического тела, взаимодействует с ним через нервную систему – органы чувств: глаза, уши, кожа и т.д. Когда же сознание выходит за пределы своего физического тела, связь происходит посредством -канала. В -Мире он выглядит как серебряный шнур, связывающие форму сознания с -телом. Через -канал можно управлять телом точно так же, как и находясь в нем ментально. Можно видеть, слышать, ходить... Но и этому надо учиться.
= То есть, я смогу находиться в двух разных местах одновременно? В одном месте физически, в другом – ментально?
– Ты хорошо это понял. Но можно и не находиться. Можно просто получать информацию из -Мира о том, другом месте, точно так же, как если бы ты там был.
= Ничего себе. – Я присвистнул от удивления.
– Это твоя третья сущность. Да, физическое тело, кроме того, является источником энергии, без которой ничто не может существовать в -Мире – ни ты, ни я.
= Ты нуждаешься в энергии физического тела? Но ведь у тебя его нет. Значит, ты берешь её у людей?!
– Ты сообразительный. Я могу ее брать у любого живого организма -Мира: у дерева, у животного, у человека. Ты же можешь брать ее только у себя самого. В этом - твой минус.
= Так ты – энергетический вампир?
– Не расстраивайся так. В вашем мире столько ненужной энергии, что люди не замечают того, что берем мы – менталы. Позже мы поговорим и о них. Сейчас наш объект – люди. Поэтому пошли дальше.
Какой кошмар... С кем я связался. Мало того, что он – дух, так он еще и вампир. Никогда не верил в вампиров, но знаю, что это ужасные создания.
– В начале -Мира, много тысячелетий тому назад, -Мир был настолько малым, что человеку с -потенциалом не составляло большого труда принять всю информацию, которую он притягивал. Но со временем, -Мир настолько увеличился, что стала нередкой гибель людей от переизбытка этой информации. Тогда Древние мутировали людей – поставили -фильтры, снять которые смогли бы только те, кто выдержит все вытекающие из этого последствия. Ты понимаешь?
= Пока да.
– Информационный ураган больше не являлся для людей проблемой, но выходы в -Мир стали происходить все реже и реже. Немногие могли тогда себе это позволить, а теперь таких практически не осталось. Люди становились другими, они все больше зацикливались на своем собственном мире... Эволюция сделала остальное – теперь из них не получить -людей. А ведь когда-то это были потомки Древних.
= Люди – потомки Древних?
– Теперь уже настолько далекие, что можно не принимать это во внимание.
Я почувствовал какую-то внутреннюю гордость. Люди - потомки Древних, а не обезьян. Что-то в этом есть.
– Когда человек – его физическое тело умирает, сознание может жить еще около сорока дней. Первые три – по -каналу оно берет готовую энергию мертвого тела, следующие шесть - энергию его вторичных источников. Далее -канал отмирает, поэтому оно существует только за счет своих внутренних резервов. Перед сознанием выбор – уйти в другие -Миры или же остаться в этом. Если оно выбирает первое – оно вряд ли вернется в этот когда-нибудь еще. Если же оно остается здесь – перед ним два варианта. Остаться в виде ментала, то есть жить за счет свободной энергии других живых существ вашего мира, или же вернуться в -Мир с рождением ребенка, у которого еще не сформировалось свое сознание. В этом есть свои недостатки – сознание теряет накопленные знания и опыт до тех пор, пока не вернется обратно. Вот такие перспективы. В конечном счете, все зависит от него самого. – Макс улыбнулся,– Я, например, остался здесь и не жалею.
= Ты был когда-то человеком?
– Был, но это было так давно, что ты даже не слышал о тех временах. Я был человеком, но не таким, как вы сейчас. Совершенно другим, но это не важно. Главное, что тогда это называлось человеком.
= А сейчас это как называется?
– Я не могу найти такого слова в вашем лексиконе. Может быть потом, когда мы сможем общаться на более высоком уровне, я расскажу тебе. Вернемся к теме.
= Что будет, если сознание не решит, что ему выбрать?
– Сорок дней на размышления, потом смерть.
= Сознание может умереть?
– Еще как. Я видел тех, которых не пускали в другие -Миры и которые по своей глупой упрямости не могли взять энергию у других. Они просто растворялись в -Мире, пополняя свободную -материю. Из которой, кстати, вырастают новые сознания.
= Это когда растет ребенок, незанятый никаким другим сознанием?
– Да, к шести месяцам сознание такого человека уже полностью сформировано. Далее оно пытается само выяснить, кто оно такое и откуда взялось.
= А я, по-твоему, кто? Новорожденное сознание или чье-нибудь воплощение?
– Пока я не могу этого сказать. И никто не может, пока ты сам этого не поймешь.
= Забавно. Может я совсем не тот, кто я думаю.
– Нет, ты правильно о себе думаешь. Ты – человек, который со временем станет -человеком.
Я задумался. Если жизнь на Земле - это только часть бесконечной жизни, почему все люди живут так, словно в последний раз? Почему никто не может доказать, что это только этап, ступенька бесконечной лестницы наверх?
– Хватит о грустном. Теперь поговорим о созданиях -Мира – менталах.
= По-моему, мне все ясно. Менталы – сознания людей, которые остались в этом  - Мире, а не ушли на повышение.
– Никто не знает, что происходит в других -Мирах, поэтому не думай, что там лучше. А менталы – еще далеко не всё. Кроме нас в -Мире есть своего рода животные – это элементалы, а также предметы – мыслеформы. Ты часто будешь их встречать. Начнем с элементалов.
Менталы - люди, элементалы - животные, мыслеформы - предметы. Все как в нашем мире, разница лишь в том, что между этими двумя мирами нет заметной связи.
– Элементалы бывают разные и в разной степени обладают рассудком. Хотя в целом – это недоразвитые существа. Да, они могут менять свою форму, могут двигаться, брать чужую энергию. Да, есть среди них и хищники, которые берут энергию не в -Мире, а у других менталов и элементалов. Такие мне не нравятся – это каннибалы, которые своим напором и численностью могут убить даже меня. Но у меня есть опыт, к тому же я могу за себя постоять.
Ментальные волки? Гиены? Это уже интересно, я-то думал, что там спокойно.
– Есть среди них и милые, добрые создания, которые весело щебечут над тобой, есть такие, которые могут постоять за тебя. Но большинство из них дикие. Со временем можешь взять себе одного, попробовать приручить. Может, у тебя получится. У меня никогда не хватает времени на свои дела, Закон отнимает все.
= У тебя есть свои дела?
– А у тебя нет? Неужели ты думаешь, что если я ментал, то я только и делаю, что ищу -кандидатов и учу их уму-разуму?
= Извини, я не подумал.
– Теперь мыслеформы. Это объекты, созданные из свободной -материи – материи сознания, как ты знаешь. Они выполняют простейшие функции, заложенные в них создателем.
= В смысле Древними?
– Нет, создавать мыслеформы могут все разумные существа -Мира. Например, ты или я. Элементалы не могут. К тому же, все зависит от таланта. У одного он есть, у другого нет.
= А зачем их создавать?
– Для тебя это важно вдвойне. Во-первых, чтобы управлять своей формой, которая тебе понадобится при снятии -фильтров. Но сначала тебе необходимо научиться создавать мыслеформы. Во-вторых, сами мыслеформы весьма занятные вещи. Жаль, что я не могу сейчас тебе ничего показать, я устал. Мне приходится искать каждое слово в твоей голове, что бы тебе что-то сказать. В следующий раз займемся созданием ментальных проекций, это первый шаг на пути создания мыслеформ.
Интересно, как они выглядят, эти мыслеформы? Скоро узнаю...
– Теперь я проверю твои знания и реакцию. Первый вопрос: чем отличается менталитет человека от ментала?
= Менталитет - это ментальное тело, проще говоря - сознание?
– Ты прав, как никогда.
= Тогда, насколько я помню, менталитет человека может притягивать частицы информационного пространства – знания, а ментал этого не может.
– У менталов нет  - потенциала.
= Почему?
– Так было задумано Древними и мы не можем ничего изменить.
= Еще сознание человека связано -каналом с материальной оболочкой – физическим телом. Поэтому телом можно управлять на расстоянии. А какой максимум?
– Серебряный шнур не утоньшается с расстоянием, поэтому оно не ограничено. Хорошо, с этим ты разобрался. А зачем нужен Центр -Мира?
= Ты говорил, что он заставляет -частицы притягиваться к сознанию с -потенциалам.
– Это не все – еще он проецирует Основы Мироздания. Все мыслеформы создаются с учетом положения на Основах Мироздания. Та, на которой стоишь, как ты понимаешь, одна из трех ортогональных плоскостей, есть еще две. И все они пересекаются в Центре -Мира.
= Я знал только об этой - стеклянной, а когда был точкой, видел другую - матовую.
– Да на самом деле эта плоскость - матовая, а я в твоем восприятии сделал ее стеклянной. Две другие отсюда не видны, одна из них серебряная, как твой костюм, другая золотая, как мой. - Я посмотрел на его костюм - он действительно вдруг стал золотистым. И вдруг почувствовал легкое головокружение. Макс забеспокоился:
– В чем дело? По твоему -каналу что-то идет.
= Не знаю, я не могу понять, что со мной. Что-то болит. - Мне становилось хуже.
– Я сейчас добавлю ощущения -Мира, а ты разберешься, что к чему.
Внезапно все резко изменилось. Я почувствовал себя лежащим на кровати, почувствовал свою голову, свои руки, но зрительно картина не изменилась. Я все также видел Макса.
– Все, кроме зрения и слуха, я отпустил. Попробуй понять, что с тобой.
Он не успел договорить эту фразу, как я уже знал, в чем дело. Незакрытая форточка. Все это время она была открыта и я просто замерз.
= Мне холодно!
– Теперь ты понял, как важно следить за своим физическим телом, иначе можно его потерять. Всегда впредь смотри за безопасностью своего бессознательного тела. На этом сегодня закончим. Согрейся и ложись спать. Я посмотрю, что будет делать твое сознание в этот раз. Пока.
Я хотел попрощаться, но глаза открылись и я увидел потолок в своей комнате. Одеяло сползло почти наполовину и я ужасно замерз. На улице было холодно – чувствовалось приближение осени. Я закрыл проклятую форточку и мигом укрылся одеялом. Засыпая в этот раз, я подумал: Макс – это не галлюцинация. И почему-то был этим огорчен.
Снилась мне Наташа. Почему-то она не была настроена против меня. Я даже подумал, что она все еще любит меня. Но тут появилась Ира, к которой я зачем-то стал приставать. Наташа устроила сцену ревности и заплакала. Я не мог этого выдержать и стал ее успокаивать. В это время подошла Ира и обняла меня. Наташа еще сильнее зарыдала. Вынести это было не просто, поэтому оставалось сделать одно – проснуться. Было три часа ночи...
-обучение мне нравилось, а успехи спустя несколько месяцев были налицо. Сначала я научился совершенно свободно создавать ментальные проекции простой геометрической формы. Потом постепенно усложнял их. Мой шарик переливался всеми цветами радуги. Я мог менять его размеры от крошечных, до гигантских, необъятных. Следующим этапом было одновременное создание нескольких объектов. А это было гораздо труднее: держа первый шарик, я забывал о втором и он исчезал. На освоение этого я потратил ещё пару месяцев, но зато потом я мог спокойно создавать два и более предметов, хотя чем больше, тем труднее это было делать.
Время шло, занятия не пропадали даром. Каждое из них давало мне что-то новое, чего я не знал. Теперь я хорошо понимал всю эту “кухню”. Однако были и тёмные места, куда Макс сознательно не пускал меня. Но это меня тогда почти не волновало и я довольствовался тем, что есть.
Кроме того, я заметно изменился: -обучение значительно развило мои мыслительные способности. Раньше половину всех своих мыслей я проговаривал про себя, т.е. мыслил языком. Теперь же всё это ушло и я не слышал своих рассуждений. Макс, кстати, тоже. Но не подумайте, что я вообще не думал. Нет, просто я знал, что результат, полученный путём каких-то моих умозаключений, был верным. Даже если я когда-нибудь и сомневался в нём, то спокойно мог повторить всю цепочку мыслей, ведущую к нему, но на этот раз более подробно, ощущая каждый шаг.
Умение моделировать сразу несколько объектов дало мне другую возможность – думать одновременно о нескольких вещах. Выглядело это так: я как бы переключался на одну проблему, решение же другой не останавливалось, а продолжалось с той же скоростью. И мне оставалось только принять конечный результат, когда я вдруг понимал, что проблема уже решена.
Но все эти возможности появлялись у меня постепенно и незаметно. Однажды я читал книгу, в этой же комнате по телевизору шёл какой-то фильм. Я не обращал на него внимания. Когда фильм кончился, я продолжал читать книгу. Надо отметить, что книга была довольно толстой - страниц триста, я же осилил её за каких-то два часа. Мало того, когда я прочитал её, то обнаружил некоторые аналогии в её содержании с чем-то другим. Этим другим был тот фильм по телевизору, который я вроде бы не смотрел. Но его содержание четко прояснялось в моей памяти. Забавно - это всё, что я вынес по этому поводу. Подобных мелочей была масса, поэтому я их практически не замечал, а принимал, как должное.
С друзьями в то время я практически не виделся. Ни о Диме, ни о Наташе, ни о других ребятах из своего класса я ничего не знал. Но однажды, в начале ноября, когда возвращался из магазина, я встретил Диму. Он случайно забрёл в мой район, из которого переселился лет пять назад. Дима намного изменился: он сильно вытянулся и был теперь на полголовы выше меня. Мы разговорились. Я рассказал ему, что целыми днями сижу дома, читаю книги, готовлюсь к повторному поступлению в институт. Он же большую часть своего времени проводил в кругу друзей и подруг. Я задумался над этим. Одновременно спросил о Наташе. Он ответил, что тоже давно не видел её и не знает о ней ничего нового. К моему удивлению, Дима пригласил меня к себе в гости. Он сказал, что там будут его друзья и мы здорово повеселимся.
Я ответил неопределенно, но, не знаю почему, мне страшно захотелось туда. Может быть, сказалось то, что эти полгода я вообще не общался со своими сверстниками. Но я знал, что “своим” человеком в этой компании уже не буду никогда. После нашего разговора я почувствовал себя ужасно плохо. Я сильно отстал от жизни. Все мои сверстники теперь выше и сильнее меня, а я остался таким же, каким и был. Надо что-то делать. И ответ на вопрос “что?” родился моментально - надо только начать. И я решил, что теперь кроме  - обучения у меня будет ещё одно занятие – работа над собой, над своим телом... Вечером того же дня снова был  - урок Макса.
– Сегодня ты должен будешь сделать то, чего не делал никогда: я сниму своё воздействие и ты окажешься в темном -Мире. Твоя задача – продержаться там как можно дольше.
О боже, - ужаснулся я, - только не это. И в тоже время – Здорово, - усмехнулся я, посмотрим, на что ты способен. Ответ же Максу был следующим:
= Когда ты заберёшь меня оттуда?
– Не волнуйся, я буду следить за тобой и не дам произойти ничему плохому.
= Тогда я согласен, но дай мне немного времени потренироваться. Я не стал дожидаться ответа. Всего себя я сосредоточил на запоминании окружающей обстановки. Стеклянная плоскость. Объёмная видимость. Угол зрения - около ста шестидесяти градусов. Ещё несколько мелких деталей... Так, вроде бы всё.
= Я готов. Давай.
Макс посмотрел на меня как будто в последний раз, потом исчез. Постепенно вслед за Максом исчезла плоскость - Основа Мироздания. Я не растерялся и поставил свою - напоминавшую серую мраморную поверхность.
– Хорошо, - похвалил меня Макс ниоткуда.
Исчезла парта, но я не стал её возвращать. А вот когда исчез я сам, тут мне пришлось потрудиться. Сначала невероятным усилием воли я сузил угол зрения от всестороннего к простому человеческому. Потом я сделал изображение объёмным. Это было довольно сложно, поэтому на большее меня не хватило. Но если не принимать во внимание, что себя я не видел, то в таком состоянии я смог бы продержаться довольно долго. После нескольких минут (!) невидимого состояния я обнаружил, что вообще не прикладываю никаких усилий. Может Макс всё ещё помогает мне?
= Макс, перестань делать это, у меня почти получалось.
– Я уже не помогаю тебе. Все, что ты видишь, создаёшь ты.
= Но я сейчас ничего не делаю.
– Это и есть подсознательный контроль восприятия, которого мы с тобой так долго добивались.
Вдруг моё тело появилось и всё остальное также вернулось на свои места. Макс подошел ко мне, протянул мне свою – мою руку и совсем по-человечески сказал:
– Поздравляю, теперь ты можешь без меня находиться в -Мире. И поэтому я могу научить тебя переходить в него самостоятельно, без моей помощи.
Радость распирала меня во все стороны. Я был очень доволен собой, а цепочка мыслей, которая ранее высказала опасение, зачеркнулась, исчезла и больше никогда не появлялась в моей голове. Я понял, что -пространство - не такая уж опасная вещь и почувствовал себя здесь гораздо свободней и раскованней.
– За переключение отвечаешь сам. Если ты перейдёшь в -Мир в неподходящий для этого момент, то это может плохо кончиться. Запомни, когда ты в -Мире, твоё тело в -Мире беззащитно и находится без сознания. Здесь же ты ничего этого не чувствуешь, поэтому будь осторожен.
= Ладно, ладно. А как же переключаться?
– Создай ментальную проекцию. Какую захочешь. Знак, символ, образ. Это будет твоим ключом в -мир.
Я немного поразмыслил, потом нарисовал окружность. Вписал в нее треугольник, а в него букву А – начальную букву моего имени. Придал своему знаку стальной цвет. Нет, не красиво. А если золотой? О, так лучше. Макс наблюдал за мной со стороны и улыбался.
= Готово, - мой знак засиял.
– Так. Теперь я создам ментальную спайку, которая будет переключать твое сознание в -мир.
Макс задумался. Я не рассчитывал на то, что это произойдет так внезапно, поэтому был расслаблен. Вспышка! И мой знак мерцающий золотом посреди ослепительно яркого света. А вот и масса новых ощущений: я лежу на кровати, я одет, я слышу монотонный с небольшими вставками шум улицы. Одним словом, я – здесь.
Встав, я подошел к окну, посмотрел вниз. Как нереальна была связь: -Мир и эта реальность. Пустота и насыщенность. Мёртвая тишина и обилие звуков. Прозрачность – гамма разнообразных оттенков, красок. Одиночество – одиночество. Да, в этом и была связь. И там и здесь я был одним и тем же. И там и здесь я был одинок... Я вспомнил о Диме, потом о тренировках. Да, надо сказать Максу о моём решении. Может он что-нибудь посоветует.
Я вернулся на свою кровать, сосредоточился, вспомнил свой знак. Когда  почувствовал, что он точно такой, каким создал его в первый раз, мир вспыхнул и оказался в -Мире.
Макс испытывал меня ещё раз. Он стоял на матовой плоскости в тёмном -Мире. Я появился здесь точкой. Но на этот раз я не растерялся, мгновенно подкорректировав восприятие до человеческого, чтобы снять этот безграничный ужас точечного состояния. Макс улыбнулся и создал мое тело.
– Скоро ты сам сможешь контролировать свою форму.
= Я не хочу моделированное тело, я хочу иметь настоящее.
– Чем же тебя не устраивает это?
= Я ничуть не изменился с первой нашей встречи. Мои сверстники уже на голову выше меня. Ты можешь мне хоть чем-нибудь помочь?
– Не понимаю я вас – людей. Но немного помочь тебе я могу. Если ты так хочешь, я буду воздействовать на твой гипофиз. Кроме этого, ты должен будешь самостоятельно заниматься. Но впредь в -Мире на меня не рассчитывай...
= Я согласен. С завтрашнего дня приступаю к тренировкам.
– Только смотри, не переусердствуй. -Обучение пока важнее твоих занятий в -Мире. Ты понял?
= Понял...
 
Эпизод 4. Выход в свет.
За это время я сильно изменился. Не знаю, кто больше способствовал этому – Макс специальным воздействием, или я постоянными тренировками. Но прогресс был явным. Спорт делал своё дело. Гантели, турник, мимо которых я раньше проходил без зазрения совести, теперь притягивали меня. Я не позволял себе расслабляться. Ни за что бы не поверил, что за какие-то пять месяцев можно так измениться. Я стал выше на целых десять сантиметров. Кроме того, в теле моем появилась сила, о которой я даже не мечтал. Теперь я мог не бояться за свою безопасность. Да и вообще, выглядел я теперь - "что надо".
Параллельно я неслабо вкалывал в -Мире. Научился управлять своей формой, что почти приравняло мои ощущения там к обычным, земным. Теперь Макс обучал меня перемещаться в -Мире. До сих пор я мог стоять на одном месте, шевелить руками, ногами, смотреть в разные стороны, но ходить я не мог. Макс говорил, что это не самое страшное по сравнению со снятием -фильтров. В моем понимании, они были вершиной всех стремлений.
– -Фильтры не позволяют тебе видеть этот мир в полном объёме. Фактически, сейчас ты ничего не видишь, кроме трех вещей. Первое - то, что проецируется -потенциалом постоянно – матовая Основа Мироздания. Второе, твое ментальное тело. И третье – все то, что ты проецируешь сам для создания здесь человеческого мира. В этом ты превзошел даже меня.
Действительно, теперь -Мир был создан по моему усмотрению: мы с Максом сидели на лужайке, сплошь покрытой зелёной травкой; прохладный ветерок разбавлял тепло яркого солнца. На такую картину я не тратил много сил. Просто создаешь её, а подсознание держит её до тех пор, пока не сотрешь. Однажды я подшутил над Максом, одев его в деревенскую одежду: соломенную шляпу, длинную рубаху с вышивкой и лапти. В руках он держал дудочку. Я сделал это так быстро, что Макс даже не успел опомниться. Но потом он как-то натянуто улыбнулся и удалил все мои изменения, приняв первоначальный вид. Сделав это, Макс навел меня на мысль, что для создания образов он воздействует не на мой -потенциал (как я думал раньше), а напрямую на мое сознание. Этого он мне раньше не говорил.
Вообще, мое отношение к Максу изменилось - теперь я не чувствовал себя такой пешкой в этой шахматной игре. Но всё равно меня это не устраивало...
Так же неожиданно, как и в прошлый раз, я встретил Диму. Тот почти не изменился. А мне было приятно наблюдать, как он удивился, увидев меня. Первыми его словами были:
– Лёха!? Ты ли это?
= Что, не похож? - с нескрываемым удовлетворением ответил я.
–Но... как ты изменился. Я не могу в это поверить.
= Можешь не верить, мне-то какое дело.
– Ладно, ладно, не обижайся. Ты меня действительно поразил.
Дима предложил прогуляться, до  - тренировки было ещё много времени, поэтому я согласился. Дима начал с того, что стал расспрашивать меня, как мне удалось так измениться. Но я коротко отрезал: “Спортом надо заниматься” - и он отступил от этой, наиболее волновавшей его темы. Я был немногословен, этому научило меня -пространство, где приходилось следить за каждым своим словом, играя роль послушного ученика. Дима рассказал о своей учёбе, что она теперь его слабо волнует. Потом перешел на свои обычные занятия, такие как веселое времяпрепровождение с друзьями. Он даже предложил мне присоединиться к ним. Я ждал этого - встреча шла по моему плану. Дима сказал, что ждет меня в субботу вечером у себя дома. Я ответил, чтобы он сильно не надеялся, потому что у меня может не получиться. Поболтав ещё некоторое время, я сказал, что мне пора и рванул домой, стараясь не опоздать. Макс очень ревностно относился ко времени моего -обучения. Я успел, но он, должно быть, заметил, что со мной что-то не так. За все время, с момента первого урока, я хорошо узнал его и разбирался в его поведении.
– Ты что-то скрываешь. Скажи мне это.
Я понимал, что придумывать какую-нибудь нелепую историю было бы глупо и сказал ему часть правды, достаточно весомую для меня, но явно недостаточную для Макса.
= Я встретил своего старого друга. Мы поболтали с ним о том, о сём.
– Это всё?
= Все.
– В договоре сказано, что ты сведешь до минимума своё общение с людьми. Ты принял его, поэтому должен выполнять это условие.
= Я понял свою ошибку. Такого больше не повторится.
– Смотри сам.


 
Передо мной стоял Дима. Он хитро усмехнулся:
– Очень кстати, что ты пришел. Теперь вся надежда только на тебя. Потом, похлопав меня по плечу, добавил:
– Сейчас мы устроим им сюрприз.
– Кто там? - раздался женский голос из комнаты. Дима тихо пояснил:
– Это Лена – моя девчонка, самая красивая. Я вас познакомлю. Заметив, что я растерян:
– Ты давай, не стесняйся. Чувствуй себя как дома. Здесь все свои. Он зашел в комнату и объявил мой выход:
– Новое, - сказал Дима, - это хорошо забытое старое. Теперь вопрос. Кто за минуту назовет мне имя человека, который сейчас здесь появится? Маэстро, ваш выход.
Я зашел в комнату. Гостей было немного. Почти всех я с трудом, но узнал. Парень с гитарой - Игорь (да, да, именно тот, у кого мы с Наташей были на дне рождения) заметно изменился, повзрослел. Этого нельзя было сказать об Андрее, который сидел между двумя нашими одноклассницами - Таней и Светой. Они похорошели с тех пор, когда я видел их в последний раз. Так, а что это за девушка рядом с Игорем? Блондинка, длинные волосы, изумрудные глаза, цвет которых я разглядел даже с такого, довольно большого расстояния. Она выделялась среди всех чем-то необыкновенным. Всё-таки она кого-то мне напоминает, – согласился я с собой.
Вторая девушка, которую я не знал, брюнетка, была, на мой взгляд, не так красива, как первая, но в её голубых глазах, если захотеть, конечно, можно было прочитать то, что ищут многие мужчины. Страсть...
Блондинка - Лена, а кто же тогда брюнетка? Всё это время шесть пар глаз недоумевающе смотрели на меня и, мне даже показалось, что они меня не узнают. Но... Вечность на самом деле оказалась мгновением.
– Алексей? - приятным, знакомым голосом произнесла Лена, встала и (я оценил её прекрасную фигуру) подошла ко мне.
= Да... - всё, что смог сказать я в ответ, - Но, по-моему, мы не знакомы, - тут я замолчал в замешательстве.
В разговор, который надо было срочно спасать, вмешался Дима:
– Как же ты его так быстро узнала? Да, ты права, это - Алексей. Теперь, наконец, вы все узнали в этом парне нашего одноклассника и школьного товарища.
Обстановка разрядилась, но мне было ещё до конца не ясно, кто есть кто. По выражению моего лица Дима понял это:
– Так, Алексей, девушка, которая стоит перед тобой и которую ты не узнал...
– Я – Ира, - сказала блондинка. “Неужели ты не узнаешь меня?” - сказали её глаза, такие знакомые мне. Не может быть. Смутно вспомнился тот случай, когда на дне рождения я поцеловал ту, другую Иру “чисто ради шутки”. Но, встретившись с ней теперь лицом к лицу, я почувствовал себя ужасно виноватым. Вот так всегда! Только захочешь добиться расположения девушки, как оказывается, что это даже теоретически невозможно, хотя... Нет, она мне этого не простит. В то же время, – почему ты задумался об оскорбленной чести только сейчас? К тому же, я с сожалением заметил, что Игорю всё происходящее, а именно то, что Ира обратила на меня внимание, совсем не нравится... Се ля ви.
– А теперь я с удовольствием представляю тебе Лену – девушку моей мечты, - Дима прямо зарделся, сказав это.
Та очаровательная брюнетка с голубыми - голубыми глазами подошла к Диме. Оторвав взгляд от окна, в которое почему-то всё время смотрели мои глаза, я подробнее рассмотрел её. Короткая стрижка делала её неотразимой, а фигура была просто безупречной. И, к тому же, я понял, почему она так нравилась Диме (да и не только ему). Её тело, казалось, испускало какие-то притягивающие “флюиды”, устоять перед которыми было просто невозможно. Если Дима ей также нравится, как и она ему, то Диме круто повезло и я ему завидую.
– Лена, - представилась она.
= Очень приятно. Алексей.
– Тоже очень рада с вами познакомиться. Дима рассказывал, что вы поступали в институт?
Интересный способ разговора – начинать с неудач, - подумал я.
= Да..., но безуспешно. Поэтому я сейчас нигде не учусь. Но поступать собираюсь туда же.
– И вы не боитесь? Ведь вам там не повезло.
= Если честно, то боюсь, - соврал я. Тут в разговор, не выдержав, опять вмешался Дима:
– Самое время идти за стол, там уже всё готово.
Все были с этим согласны и наша компания переместилась в гостиную. А потом пошло, поехало...
По очереди все произносили тосты, после которых мы сначала дружно, потом не очень выпивали слегка алкогольное содержимое бокалов. К моему удивлению, Дима действительно нравился Лене и это было просто замечательно. Я же пытался разделить своё внимание между двумя девушками – Ирой и Светой. Но Игорь, по-моему, имел самые серьёзные намерения насчёт Иры, поэтому я не стал ему мешать и ухаживал за Светой. Однако, Ира все равно старалась привлечь моё внимание. Это мне нравилось (я даже подумал, что она на меня вовсе даже не сердится из-за прошлого). Игорю же это было просто невыносимо. Я его понимал. Солидарность в таких делах превыше всего. В конце концов, я нашел одну волновавшую меня тему и заговорил со Светой.
Света училась в мединституте, а поступала туда вместе с небезызвестной Наташей, образ которой ещё был в моей памяти. Я понимал, что прямые вопросы насчет Наташи могут задеть её, поэтому изворачивался, как мог. Узнал я следующее: Наташа поступила в мединститут, учится на параллельном потоке со Светой. Та её часто видит, но отношения у них теперь не те, что были раньше, – привет, пока. Свету это сильно не беспокоит, потому что о Наташе ходят слухи, как о затворнице, которая поглощена исключительно учебой. А мне это совсем не нравилось, ведь я вроде бы имел отношение ко всему этому. Странно, мне почему-то сильно захотелось увидеть эту новую Наташу, которую я потерял. Всё, решено – завтра иду к ней.
Андрей с Димой пошли на балкон курить, я под этим же предлогом освободился от Светы и присоединился к ним. На улице уже давно стемнело. Мороз был, но не сильный. Андрей и Дима курили, я же просто стоял и смотрел на ночной город. Андрей что-то говорил насчёт музыки. Из комнаты доносились звуки: Ира пела, а Игорь подыгрывал ей на гитаре, у них классно получалось. Всё вроде было хорошо, но что-то тревожило меня.
Таня – девушка Андрея вышла к нам на балкон, возмутилась тем, что мы сильно накурили и, попросив Андрея помочь найти её кассеты, которые они принесли, забрала его. Когда они ушли, Дима швырнул сигарету вниз. Огонёк рассыпался искорками, упав на снег.
Я думал о Наташе, о том, что она мне ещё совсем не безразлична, окунулся в то счастливое время, когда мы с ней были вместе.
– Леха, ты чего молчишь? - врезался в мои розовые мечты Дима.
= Да так, думаю...
– Ну, ты даешь! Кто сейчас думает? Веселись, гуляй, пока можно.
= Я понимаю... Но мне чего-то не хватает.
– Чего же тебе в этой жизни не хватает? Ты мне скажи. Я всё сделаю, чтобы помочь другу.
= Наташи...
– Наташи? Ну и ну. Кто бы мог подумать, что ты ещё сохнешь по ней. Может быть, ты ещё злишься на меня из-за того?
= Нет, ни на кого я не злюсь. Сам виноват.
–Тогда что? Позвони ей как-нибудь, приходите ко мне вдвоём. Только вот...
= Что?
– Я слышал, что она... что после того... ну, в общем, она никого не хочет видеть. Если только тебе удастся.
= Ясно...
В комнате заиграла медленная музыка. Наверное, Танина кассета.
– Белый танец – дамы приглашают кавалеров, - донёсся из комнаты её голос.
– Ладно, хватит, пошли к ним, - Дима швырнул вниз второй окурок, - Я с Леной.
Как вам угодно. Дима окончательно убедил меня встретиться с Наташей. С этой мыслью я вошел в комнату. Мои глаза встретились с глазами Иры. Я тебя приглашаю, - притягивающе сказали они. Я улыбнулся, мне стало не до Игоря. Она подошла ко мне. Я обнял её и мы стали танцевать...



Дверь открыла Наташина мама - Светлана Андреевна. Странно, почему всё так меняется. Она заметно постарела. В глаза бросались морщины, покрывшие усталое лицо. Я почему-то молчал.
– Вам кого? - спросила она.
= Я... Вы меня не узнаёте?
Она настороженно посмотрела на меня и покачала головой.
= Я - Алеша. Неужели вы не помните?
На этот раз она посмотрела на меня по-другому, задумчиво, как бы проверяя, мог ли я быть тем щупленьким парнишкой, который приходил к ним когда-то.
– Но вы тогда..., - её лицо озарилось, - как же я вас сразу-то не узнала. Проходите. Наташа дома.
Я знал это. В квартире вроде бы ничего не изменилось. Та же обстановка. Но у меня складывалось впечатление, что здесь произошло что-то важное. Причём это чувствовалось всё сильнее и сильнее.
Я повесил куртку, разулся и вошёл в комнату Неестественная чистота, книги по медицине, заменившие школьные учебники, пару тетрадок на столе - всё это было нормально. А это?.. Фотография отца в тоненькой рамочке, стоявшая на тумбочке, ужаснула меня. Этого не может быть. Но холодная расчетливость стояла на своём - Александр Петрович умер. Но когда? Почему? Этого я не знал.
Наташа сидела на кровати. Она была расстроена. Глаза были влажные от слез. Такого поворота событий я не ожидал. Дима! Почему ты не предупредил меня! Что же делать? Теперь всему Наташиному поведению было другое объяснение и мои планы могли провалиться. Но отступать было поздно.
= Здравствуй, - сказал я и сел на стул рядом с ней. Она молчала, не могла поверить, что я - это я.
– Лешка? - её лицо преобразилось.
В это мгновенье я увидел в ней ту, былую Наташу, в которую был так сильно влюблён. Учёба в школе, вечерние прогулки вдвоём, ощущение безграничного счастья, тот первый робкий поцелуй... Я так хотел вернуться назад, к моей любимой. Поток чувств нахлынул на меня и я, не в силах удержаться, обнял её, прижав к себе. Она ответила взаимностью и я понял, что не ошибся. Её мягкие волосы касались моей щеки. Я чувствовал, как учащенно бьётся её сердце. Наташа всхлипывала, как маленький ребенок.
– Это действительно ты... Я знала это, как только ты позвонил. Я не ответил, а только сильнее прижал её к себе.
– Но ты не уйдёшь? Ты ведь не бросишь меня в этот раз... Я так скучала по тебе эти полгода, я знаю, сколько времени прошло с того дня, когда... когда..., - и она опять зарыдала.
Итак, молодой человек, вы целых полгода изводили девушку своим отсутствием. Причём, без уважительной причины. Я удивляюсь, как она вам это простила. И теперь, что вы теперь будете делать, молодой человек?
= Наташа, я вернулся... Я вернулся к тебе... Навсегда... Теперь она сильнее обняла меня.
– Папа говорил, что ты больше не придёшь. Он говорил, что во всём виновата я. Но ты же простил меня? Ты больше на меня не сердишься?
= Нет, Наташа, нет. Это я виноват, только я. Ты здесь ни при чём... Она перестала плакать и на душе у меня стало легче.
= Теперь мы будем вместе...
Да... Кстати вы, молодой человек, очень вовремя сюда пришли. Прямо в точку попали, в яблочко. А вот что я вам скажу. Все равно у вас ничего не получится. Можно даже сейчас рассказать, что будет дальше. Ну, молодой человек, любите вы ее. Ну и что из этого? Она вас вроде бы любит. А из этого что? Ерунда всё это. Детские игры. Будете видеться по несколько часов в день, а что дальше? А дальше будет такое, но я вам этого не расскажу, будьте спокойны. Эти странные мысли сегодня постоянно вводили меня в заблуждение. Никогда бы не подумал, что могу быть таким циничным. Я силой отгонял их, стараясь забыть.
Потом мы пили чай и говорили, говорили. Наташа заметно повеселела. Но больше всех была рада тетя Света, – последнее время она не видела свою дочь такой счастливой. Я заметил, что Наташа всё время избегает говорить об Александре Петровиче. Я знал, что ей будет больно и не хотел расспрашивать. Но она, казалось, прочитала мои мысли:
– Папа умер два месяца назад. У него был приступ. Врачи сказали, что он умер быстро и ему совсем не было больно... Я была в институте на занятиях. Когда вернулась, его уже не стало..., - каждое слово, казалось, причиняло ей невыносимую боль, но она продолжала, - Потом были похороны. Пришли папины друзья, они помогали нам с мамой, собрали деньги... Две недели назад было сорок дней...
Я молча выразил свои соболезнования. Вот как оно всё было. А из ребят никто и не знал. Надо будет предупредить Диму, а то он ляпнет чего-нибудь не в тему... Но я старался не думать о грустном, оставляя это на более безлюдное время и место.
Наташа рассказывала, что учится хорошо. В первой сессии у неё были все пятерки. Но в последнее время она немного отстала от всех и теперь наверстывает упущенное.
Потом она опустила глаза и спросила, почему я ничего не говорю о себе. Ну вот, опять приходилось умалчивать правду о Максе и -Мире. Я рассказал, как не поступил в институт (о беспамятстве говорить не стал, зачем напоминать человеку о его неудачах?), чем занимаюсь сейчас (в общем, готовлюсь к повторному поступлению). Когда рассказ мой подошел к концу, Наташа насторожилась. И я сказал, что вчера был у Димы на вечеринке.
Она опять опустила глаза и сделала вид, что ей это не интересно. Я вскользь упомянул о Лене, в которую был по уши влюблен Дима и заметил, что Наташе сразу стало как-то легче. О Ире я говорить не стал.
Сказал, что Дима снова приглашал меня через неделю, но я ответил ему, что без Наташи не приду. Я очень надеялся на её реакцию на это известие. Но Наташа поняла это и сказала, что она больше не пойдёт на такие вечера. Мне стало не то, что бы очень обидно. Просто я понимал, что для неё сейчас не самое подходящее время ходить туда. Да ладно, переживём.
Мы ещё долго говорили, вспоминая былые времена. Но было не так весело, потому что всё омрачало последнее - смерть её отца. Но я думал, что это серьёзное событие не помешает Наташе быть счастливой. Ушёл я от неё под вечер, за двадцать минут до  - тренировки. Поцеловав на прощанье, я сказал, что буду заходить каждый день и больше не оставлю её одну. И ещё я понял – Наташа действительно была счастлива. Первый раз за полгода. И я был этому рад...
По пути домой я опять разбирался в самом себе. Меня беспокоили две вещи. Первая - то, что такие ужасно циничные мысли проскальзывали в моей голове. Что-то здесь было не так. Я чувствовал присутствие Макса. Причём, довольно отчётливо. Тогда, в -Мире, подшутив над ним, я понял, что его воздействие приходится на мое сознание непосредственно, а это значит, что и нашем мире Макс имел на меня влияние. Поэтому я не мог исключать того, что эти мысли были порождением Макса. А если это так, то он полностью в курсе моих дел. Этот кирпичик добавился к недостроенной мозаике. Давно, когда я только научился думать параллельно, одна задача постоянно решалась в моей голове. Мозг долго не находил решения, потому что чего-то не хватало. Но это звено оказалось последним – оно замкнуло цепь логичных рассуждений и задача решилась. В этот момент мне стало совершенно ясно, что Макс тщательно скрывал от меня своё влияние в этом мире. Но только в тех случаях – на дне рождения, на экзамене, когда моё самосознание пришлось ему не по зубам, ему оставалось только одно – отключить моё Я, взяв контроль в свои руки. Такое положение - роль марионетки - мне совсем не нравилось.
Вторая вещь - это слова Александра Петровича. Он был врачом, психотерапевтом. Может быть, поэтому Наташа и поступила в медицинский. Работал он в каком-то военном институте, о котором никто ничего не знал. Чем он там занимался - ставил опыты, писал диссертации - об этом он не говорил. Но когда я бывал у Наташи, он часто разговаривал со мной о многом другом.
Он производил впечатление целеустремленного, высокообразованного человека. Он, казалось, видел меня насквозь. Не знаю, но я не смог бы ему соврать. Наташа очень любила своего отца и верила ему. Да и не только для неё он был авторитетом. Я тоже верил ему. Он часто говорил, что человек рожден сражаться. Бороться против всех невзгод, которые посылает ему судьба. И только когда ты сможешь то же самое сказать о себе, ты станешь настоящим человеком. Человеком с большой буквы... Теперь Александра Петровича нет. В это было трудно поверить, но это было так.
А если бы он открыл дверь, то сразу бы узнал меня. Он-то сразу. Спросил бы, как у вас дела. Он, почему-то, всегда называл меня на “вы”. Мне было даже неудобно. Наташа – “ты”, а я – “вы”. Так вот, вторая вещь, которая меня беспокоила - это то, что после нашего разрыва с Наташей отец однажды сказал ей, когда разговор зашел обо мне:
– Он больше не вернётся. А если вернётся, то это будет уже не он, а совсем другой человек.
В этих словах была правда. Но откуда он мог ещё тогда знать её? Теперь не у кого было спросить это, ведь он умер... Да, это сильно повлияло на Наташу. А сколько ей пришлось пережить! Её стойкий характер, похоже, был сломлен. Только это объясняло всё её поведение. Наташа стала другой. А я не знал – хорошо это или плохо. Но одно решение я принял – с  - Миром пора кончать...



В тот же вечер в  - пространстве Макс начал занятие по-другому. Он сказал:
– Покажи, что ты умеешь?
Ответ на этот вопрос был сложный, но я был уже не новичок.
= Что вас конкретно интересует, молодой человек? - я перешел в наступление. Такой вопрос в лоб не должен оставить равнодушным даже ментала. Я дал понять, что тогда заметил в себе его присутствие. Но Макс оставался невозмутимым:
– Хорошо, что ты догадался. Рано или поздно это должно было произойти. Теперь я могу иначе говорить с тобой.
Я понял, что сейчас произойдёт что-то важное. И был готов к этому.
- Да, мне поручено сделать из тебя  - человека. И я это делаю. Если ты нарушаешь условия договора, я вынужден исправлять ситуацию. Тогда, на дне рождения, я завладел твоим разумом. А когда Наташа бросила тебя, я показал прощальный салют, как ты его назвал, сделал необходимую паузу. На экзамене, опять же, испортил тебе оценку. И сегодня я пытался втолковать тебе истину. Всё это сделал я.
Ну вот, я оказался прав. Макс всё время вынуждал меня соблюдать условия договора. Он продолжал:
– Ты – человек, ты – слаб, ты – полностью в моей власти. Но условия договора, ты помнишь их? Помнишь, я знаю. В твоей жизни не должно быть ничего, отвлекающего от -тренировок. То, что я сделал с твоим телом, было необходимо. Ты же воспринял это, как результат своих занятий спортом. Ха-ха-ха. В вашем мире невозможно изменить человека за такое короткое время.
А это было для меня неожиданностью. Хотя я и предполагал что-то подобное, но такое...
– Тебя потянуло к друзьям и подругам, но ты должен соблюдать договор, иначе я, – в его глазах загорелась злоба, – приму особые меры.
Он опять нагонял на меня страх, но теперь я не стал с этим мириться.
= Если ты хочешь сделать из меня кого-то, необходимого тебе, это ещё не значит, что я хочу этого. Я достаточно повзрослел, чтобы разобраться во всём. Помню, как ты давил на меня, чтобы я подписал договор. Узнав тебя, мне стало ясно, что ты умеешь и как ты заполучил моё согласие.
Наступление надо было продолжать.
= Ты – ничтожная мысль в моём сознании, которая тогда взяла верх. Теперь же, Я – хозяин самому себе. А ты – ничто.
Теперь предстояло самое сложное – стереть Макса из своего воображения, защитить свое сознание от его вмешательства. Я стал накапливать психическую силу. Макс заметил это:
– Что ты делаешь?
Но теперь он уже не смог мне помешать. Я нашёл Макса – точку воздействия на моё сознание, через которую наружу просачивалась моя психическая сила. Я закрыл её, и Макс исчез. Всё пока идет по-моему! Теперь надо было уничтожить договор – ментальную спайку моего подчинения Максу. Я воспроизвёл этот золотой лист во всех подробностях, которые только мог вспомнить. И вот он появился – сверкающий, огненный лист золотой бумаги, на котором стояла подпись – кровавый отпечаток моей ладони. Сейчас надо было разрешить Максу увидеть это. Я приоткрыл вход и он моментально появился здесь.
= Смотри, Макс, что я сейчас сделаю с этим. Макс яростно сверкнул глазами. Его образ стал нечётким – он волновался.
– Что ты задумал, человек?
= Я уничтожу договор.
По букве я стал стирать первое условие. Вот оно исчезло.
= Теперь я могу нормально общаться с людьми.
Макс был ошеломлен. Я стирал второе.
= Теперь ты не обязан ничему учить меня.
Он всё ещё молчал. Но мне теперь было совсем безразлично, что он скажет. Пришла очередь третьего, самого важного условия. Уничтожив его, я сказал:
= Теперь я не служу никакому Закону. Я возвращаюсь к людям, в нормальный, единственный, родной для меня мир.
Я расплавил лист и он растекся по Основе Мироздания, впитываясь в неё.
= Да, вот ещё что. Отныне я – свободный человек. И для меня уже не существует ни а, ни  - ни  - Мира. Я больше тебя не знаю. И ты не посмеешь влезать в мою жизнь. А если посмеешь, то пеняй на себя. И тут я показал ему, что с ним будет, если он не выполнит мои условия.
= Я всё сказал. А теперь – вон из моего сознания.
Я сделал усилие и почувствовал, как он начинает сопротивляться. Ворох отрывочных мыслей, лень, усталость, головная боль – всё это Макс обрушил на меня. Но я держался. Через какое-то мгновение он стал слабеть. Поняв, что проиграл, он, собрав последние силы, сказал - я с трудом расслышал его слова:
– Ты ещё пожалеешь, человек!..
После этого он исчез. Я закрыл вход и вздохнул с облегчением.
= Я свободен! Всё, теперь всё пойдёт по-новому, так, как я хочу.
Вернувшись в свой родной мир, я действительно почувствовал себя освобожденным. Мысли стали чёткими и ясными. Теперь мне не приходилось прятать от Макса самые сокровенные из них, ведь его уже не было. Но я недооценил Макса... И это было самой большой моей ошибкой.
 
Эпизод 5. Ответный ход.
Зима нехотя уступала место весне. Дни снова становились длинней, ночи короче. На улице заметно потеплело, но ветер был ещё холодный. Снег таял и ручейки воды журчали весело и беззаботно. Словом, жизнь продолжалась, да ещё как - ведь весна - лирическая пора любви без исключений действовала на всё живое.
Эти месяцы я действительно был счастлив. Наташа уже не была такой печальной. Мои родители, кстати, тоже были рады, ведь я стал нормальным и больше не сидел целыми днями в своей комнате. Я всё ещё продолжал заниматься спортом, потому что он вошел в мою привычку и я не мыслил себя без него. Вступительные экзамены уже замаячили на горизонте, поэтому и для них я выделял время. Казалось, всё стало на свои места.
Но моё сознание, которое научилось думать во много раз быстрее, да и к тому же о нескольких вещах одновременно, стало давать сбои. Или можно назвать это по-другому – как страхи перед грядущим, необоснованные ничем объективным. На днях мне приснился странный сон. Я просыпаюсь в какой-то грязной камере, на ржавой железной кровати. На каменном выступе стоит миска с тюремной похлёбкой. Я подхожу, беру её, сажусь на кровать и начинаю жадно есть. Вдруг обращаю внимание на своё отражение в этой баланде. На меня смотрит небритое, грязное лицо, в котором я смутно узнаю самого себя. Вдруг оно начинает превращаться в моё нормальное лицо. Потом это новое отражение говорит: “Вот мы и встретились, человек!”. Я вздрагиваю: “Макс?!” В ответ оно начинает дико хохотать. Я, оцепенев от ужаса, не могу ничего сказать, выпускаю миску из рук. Она падает, похлёбка грязным пятном растекается по полу, а кошмарное отражение исчезает. Я сижу не двигаясь. И тут кто-то трогает меня за плечо. Я оборачиваюсь - и просыпаюсь. Но это была мама, которая разбудила меня, уходя на работу
Да и не только поэтому я стал настороженным. Ведь скоро будет день рождения Игоря, на котором мне обязательно надо быть. С Наташей, конечно. Я хотел доказать ей, хотя бы чисто символически, что происшедшее со мной год назад никак не связано с самим днём рождения, а тем более с людьми, которые на нём присутствуют (имелась в виду Ира и в некотором роде Дима). Наташа согласилась пойти туда. Может быть, она соскучилась по старым друзьям, по нашей компании. Может быть, она шла туда только потому, что я попросил. Таким деликатным способом вопрос отказа от светской жизни был решен.
О моих отношениях с Наташей достаточно сказать одно. Они настолько укрепились, что не хватило бы ни Димы, ни Иры, ни ещё пару человек, чтобы разорвать их. Мы доверяли друг другу как самим себе. Но это вовсе не означает, что я рассказал ей о Максе. Нет, если я решил забыть о нём, то так тому и быть. Это был страшный сон, от которого я давным-давно проснулся.
Планы на будущее были смутные, но в Наташе я видел свою будущую жену. Кроме того, я решил обязательно поступить в институт, получить высшее образование, а дальше... Дальше всё пойдёт своим чередом: свадьба, дети, работа, хозяйство и прочее – перспективы типичные для человека нашего времени. Однажды мы гуляли с Наташей и я заговорил об этом. Но разговор вылился совсем в другое:
= Наташа, где мы с тобой будем жить? У тебя или у меня?
– Ты действительно решил на мне жениться?
= Ещё бы, неужели я могу отпустить такое прелестное создание? Нет, я женюсь именно на тебе. Ты согласна?
– Да, но...
= Что но? Конечно, это будет не завтра, но это будет. Получим дипломы и тогда...
– Алеша, тогда я тоже скажу тебе что-то важное.
Я насторожился. Она сказала это таким тоном, будто выдаст сейчас страшную тайну.
– Тот Алеша, который... поцеловал Иру, был другим. - Мне показалось, что она что-то знает. Может о менталах?
= Как это? Что значит другим? Неужели я - это не я?
– Да, нет. Я не об этом. Просто тогда ты был...
= Дурак я был. Вот кто. Никогда себе этого не прощу. И что это на меня нашло?
– Ну, Алеша, дай сказать. Тогда ты был как-то более разговорчив, более открыт. А сейчас, по-моему, многого мне не говоришь. Подожди, не перебивай. Я чувствую, что ты изменился не только внешне, но и где-то глубоко внутри.
= Возможно. Со стороны виднее. Но я не чувствую себя другим.
– Ты просто не замечаешь. Папа тоже говорил, что ты вернёшься другим человеком.
= Вернусь откуда? Я же никуда не уходил, а просто ждал. Я никак не мог разобраться в своих чувствах. Сначала я тебя ненавидел, потом решил, что ты права. И когда понял, что не могу без тебя, пришёл... Вот как всё было.
– Со мной было почти то же самое, но сейчас я не об этом. Если ты чего-то мне не говоришь, то, наверное, так и надо.
= Наташ, ну с чего ты взяла? Ладно, хватит об этом. Неужели Макс так сильно повлиял на мой характер? Если и да, то только в лучшую сторону, потому что кем я был раньше? Отличник?.. Ерунда. Романтик?.. Может быть. А вот размазня, трус так это точно. Неудивительно, что Александр Петрович заметил это – он ведь был психотерапевт, а значит и психолог. Конечно, я бы ни за что не вернулся к Наташе, если бы не Макс со своими тренировками. Да, надо сказать ему спасибо. Он сделал из меня человека. А теперь все это заметили... Ну и что с этого? Я же хуже не стал... Ладно, хватит об этом.
– Вчера я нашла в папиных бумагах вот это, - Наташа достала из сумочки довольно толстый конверт без адреса... - Давай присядем.
Мы сели на скамейку Я взял конверт, достал первый лист и прочитал заголовок:
= Закон и Хаос. Кто победит? - странно, но в этом контексте Закон у меня ассоциировался с Максом.
= Какой ещё Закон и Хаос? - переспросил я, сделав вид, что слышу об этом впервые.
– Читай дальше, поймёшь.
Я читал: “ОНИ приходят к своим жертвам во сне, подчиняют и вербуют себе на службу. Это психическое заболевание стало распространяться быстрыми темпами. Кончается оно тем, что человек неизбежно сходит с ума. Таков диагноз и печальный итог заболевания X”.
= Заболевание Х - это была работа Александра Петровича? - Неужели кто-то кроме меня что-то об этом знает?
– Я не знаю, он не рассказывал об этом.
Я продолжал: “ОНИ ставят человека перед фактом, что он является исключительным. Потом предлагают всё, взамен требуя лишь одного – усердия в обучении. Это обучение развивает неизвестные мыслительные способности мозга, которые ИМ и нужны. Потом наступает черёд некоего главного испытания. После этого человек становится невменяем. Существует несколько гипотез, объясняющих заболевание X. Одна из них, наиболее интересная и заслуживающая внимания этой статьи. Называется она - “Закон и Хаос”.
В ИХ параллельном мире идёт борьба между двумя глобальными группировками. Одни называют себя Законом. Их девиз - всё должно подчиняться законам. В этом смысле закон – это логические, математические или другие зависимости, которые сравнительно легко формулируются ИХ языком. Другие стоят под знаменем Хаоса. Это означает – ничего не должно подчиняться Закону, поскольку это слишком примитивно, а истинная красота заключена только в хаосе. Эти группировки настолько сильно развились в своём мире, что стали практически неуязвимыми друг для друга. Осталась только одна сфера влияния, за которую можно бороться. Это наш мир. Но влияние здесь они имеют только на сознание людей. Поэтому борьба между ними идёт с помощью людей, которые и подвергаются заболеванию X. Нам неизвестны случаи, когда человек выдерживал последнее испытание, но такая возможность, безусловно, существует. В нескольких случаях, когда можно было сделать трепанацию, были обнаружены незначительные изменения в строении головного мозга, которые никоим образом не связаны с потерей рассудка, скорее наоборот. В остальных случаях были сделаны рентгеновские снимки, также подтвердившие этот факт.
Единственное, что можно сказать с уверенностью - ИХ вторжение уже началось. Хаос в нашем мире действует под маской Закона, поэтому разобраться, кто есть кто, невозможно. Для этого необходимо быть одним из них. В связи с этим, можно провести аналогию: Закон - Бог, Хаос - Сатана. И если верить Апокалипсису, то последнее сражение Бога с Сатаной на Земле уже началось. Но кто победит? Что принесёт это людям? С точки зрения Закона – наш мир достаточно логичен, к тому же мы не отрицаем законов природы. Поэтому можно оставить всё, как есть (за исключениями незначительных изменений). С точки зрения Хаоса – наш мир необходимо привести к такому состоянию, в котором бы отсутствовала малейшая логика. Очевидно, что нам, людям, больше подходит Закон, хотя для многих и Хаос не является таким уж отрицательным началом. Нельзя также исключать, что люди, выдержавшие это последнее испытание, уже действуют. Если это так, то они могут стоять на важных постах нашего государства. К чему это приведёт – опять-таки, неизвестно. Ясно одно - люди должно вступить с НИМИ в контакт, потому что это проблема, затрагивающая все человечество.
Вот краткие выводы моей работы: вышесказанное имеет только косвенные доказательства, основанные на кропотливом анализе показаний потерпевших. Конечно, можно сказать, что сумасшедший несет лишь бред, рожденный в его воспаленном воображении. Но когда достаточно большое число таких людей, совершенно не знакомых друг другу, повторяют практически одно и тоже, это наводит на мысль. Доктор медицинских наук, А. П. Шелест 20.12.ХХ”
– Наверное, это папина статья в какую-то газету.
= Да, скорее всего... Его работа была секретной?
– Не знаю. Нам о работе он ничего не говорил.
= Видишь ли, в статье упоминаются даже правительственные круги.
– Но это ещё ничего не значит.
= Нет, Наташа. Это значит многое. Здесь есть намёк, что ему об этом что-то известно. А если эта статья дошла до одного из НИХ, то смерть твоего отца могла быть не случайной...
– Что? Неужели ты веришь в эти Законы и Хаосы?
= Нет, я верю твоему отцу.
– Но он же говорит, что есть только косвенные доказательства.
= Косвенные доказательства - это тоже доказательства, - Доказательства, доказательства - дата! Почему мне не нравится дата? - Подожди, эта дата тебе ничего не говорит?
Наташа посмотрела на дату, потом на меня, потом опять на неё. Её лицо побледнело. Она смогла сказать только одно:
– Папа умер на следующий день... - и она зарыдала у меня на плече. До меня стал доходить здравый смысл. Если менталы узнали, что Александр Петрович их обнаружил, и смогли его убрать, что будет с нами -  ведь теперь мы тоже знаем содержание этой статьи.
= Этот конверт необходимо срочно уничтожить. Иначе... твой отец не окажется последней жертвой в их списке.
Я достал остальные листки из конверта. На них были фамилии больных “X”. Их было довольно много - 32 человека. Не каждый кандидат выдерживает снятие -фильтров. А что было бы со мной, если бы я вовремя не избавился от Макса? Пан или пропал. Тридцать третьим в этом списке мог стоять я. Возраст людей, упомянутых в списке, колеблется от 25 до 35 лет. Мне нет и 20, но ведь я непредвиденный случай в их генетической программе.
Значит, этот список – неудачники программы. И это только в нашем городе с миллионным населением. А в таких больших городах, как Москва, Питер? Там и того больше. На последнем листе я прочитал следующее: “Все в этом списке - или мертвы, или больше не могут называться людьми”. Александр Петрович довольно сильно раскопал дело менталов. За это его и убрали. Странно, я же, в принципе, все это знаю. Почему тогда еще жив? Значит, или я им еще нужен, или они не могут ко мне подобраться. Но Наташа! Она же не  - человек и не сможет противостоять им! И если ОНИ возьмутся за нее, она не выдержит. От этой мысли дрожь пробежала по моему телу. Наташа все еще рыдала. Надо было как-то успокоить ее.
Я взял конверт, все его содержимое и положил в урну рядом со скамейкой. Достав зажигалку, я поджег бумагу. Пламя разгорелось, поглощая опасную информацию. Наташа с ужасом смотрела на огонь. Когда все было кончено, я поворошил пепел, уничтожив последние следы. Так, статьи больше нет. Но ее содержание осталось в наших головах. Эх, Наташа, Наташа. Почему ты нашла этот проклятый конверт? Я знал, что мои опасения вовсе не беспочвенны. Если они могли убить человека один раз, им ничего не стоит сделать это еще дважды. Я был не на шутку напуган и мне приходилось держать себя в руках, чтобы страх не перешел на Наташу.
= Ну вот, теперь нам нечего бояться.
–Алеша, все равно мне страшно. Давай скорее уйдем отсюда...
= Пойдем ко мне, согреемся, а то ты совсем продрогла.
По пути домой я пытался придумать, как защитить Наташу. Все способы, пригодные для защиты от земных существ, не годились. Ментальная зараза могла пройти сквозь все двери, замки и сделать свое дело. Оставалось одно – попытаться научить ее защите, с помощью которой я сам выгнал Макса. Но это было слишком сложно. Во-первых, я не знал ее психическую силу. Но это, в принципе, можно было определить. Во-вторых, для защиты необходимо совершенствование мозга – все те тренировки, через которые прошел сам. Но тут я был бессилен. Для обучения нужно было переходить в  - пространство, а Наташа этого физически не могла сделать. В конце концов я решил: надо научить ее находить чужеродные мысли, а потом избавляться от них. Это все, что я мог для нее сделать. Кроме того, я думал, что если буду находиться рядом в момент атаки, то обязательно ей помогу. Поэтому, с этого момента мне нужно как можно больше времени быть с ней рядом. И это был единственный приятный момент в моих невесёлых размышлениях. Самой беззащитной она была во время сна. Так, а как же тут быть? Все, решено. Буду ночевать у нее. Для её мамы надо будет что-то придумать. Так, лихорадочно перебирая различные варианты, я пришел к важному вопросу: на сколько меня хватит? Постоянная защита – это непрерывное напряжение, которое сильно выматывает. А, черт с ним! Я решил не блокировать себя. Главное – спасти Наташу. Второе – сделать так, чтобы она не боялась – это важно, так как психическая сила ослабевает, когда люди боятся. Далее, нельзя показывать себя знающим, так как я – нормальный человек и не могу этого знать. Третье – возможно, что ОНИ и Макс – разные группировки, и поэтому ОНИ могут и не знать обо мне. Тогда их ход будет прост и я легко смогу ИХ вычислить. Но, Алексей, не обольщайся. Ты попался в серьезную ловушку.
Мои родители были на работе, поэтому нам никто не мешал. Я поставил чайник и приготовился к изложению своего плана:
= Сегодня я ночую у тебя.
Её большие глаза от удивления стали ещё больше.
= Так надо. Если мы хотим жить, мы должны держаться вместе, - это прозвучало по-настоящему серьезно.
– А мама?
= Не беспокойся, что-нибудь придумаю. В конце концов, мы уже взрослые люди.
– Но...
= Никаких “но”. Диван в твоей комнате свободен. На нем я и буду спать, - не хотелось говорить, что спать я не буду, а буду за ней смотреть. Но это насторожило бы ее.
– Ну ладно. А что скажут твои родители?
= А это вообще не важно. Я объясню им, что к чему. Теперь мне надо определить ее психическую силу. Но я, если честно, не очень хотел этого.
= Я сейчас...
Я пошел на кухню и стал думать, как же это сделать. Ясно одно - надо причинить ей физическую боль и посмотреть, сколько она выдержит. Я взял чайник, - он уже кипел. Добавив в него холодной воды из крана, так, чтобы нельзя было обжечься, я принес его в комнату и поставил на середину столика. Наташа стояла у окна и смотрела на парк.
= Садись. Сейчас мы проведем один эксперимент.
– Какой еще эксперимент? - она села напротив.
= Дай руку.
Она протянула мне свою маленькую, теплую руку и мне стало не по себе от того, что я сейчас буду делать.
= Теперь терпи.
И я, не дав как следует испугаться, прижал к чайнику её левую ладонь, одновременно с другой стороны приложив свою... Чайник оказался не таким уж холодным, сначала несколько секунд было терпимо, потом руке стало горячо.
Серые Наташкины глаза смотрели на меня так, что я понял: ей действительно больно. Моя рука, которой я держал ее ладонь, дрожала, я так хотел отпустить ее. Но на карту было поставлено многое. Моя левая рука начинала поджариваться, но я держал ее. Наташа молчала. Руке становилось все хуже и хуже. Я почувствовал, что Наташина рука тоже задрожала. Тут Наташа сказала “Все”. Я отпустил свою руку, освободив её. Теперь всю волю я сосредоточил на левой руке, которая невыносимо болела. Через мгновение, когда я понял, что больше не могу, рука сама собой оторвалась от чайника.
Я взял Наташину руку и подул на нее. Рука покраснела, но серьезного ожога не было.
– Зачем? Зачем всё это? - сказала Наташа и отдернула свою руку
= Мне надо было убедиться, что ты выдержишь. Ты сделала это. Наши психические силы приблизительно равны.
– Что это за психическая сила?
Тут приходилось обходить некоторые нежелательные места.
= Твоя воля, которая противостояла боли, не давая инстинкту отпустить руку.
–А зачем тебе надо знать мою психическую силу? Наташа постоянно старалась узнать от меня как можно больше.
= Если ОНИ - менталы, то с ними можно бороться только этим.
– Какие менталы? В папиной статье об этом не говорилось... Я почувствовал себя неловко. Ну вот, сболтнул лишнего, теперь опять придется врать.
= Ну, там было сказано, что ОНИ приходят во сне. Раз во сне – значит менталы.
– Но откуда ты это знаешь?
= Фантастику надо читать.
Я с облегчением вздохнул. Кажется, выкрутился, или Наташа что-то заподозрила? Всё, хватит об этом. Остальное придется рассказать позже, а то она и впрямь во мне засомневается.
= Да, кстати, а что мы подарим Игорю? – Но её уже трудно было отвлечь от этой темы.
– Сначала расскажи, что ты задумал. – Ладно, всё равно рано или поздно это надо будет сделать.
= В общих чертах следующее: если у нас будет достаточно психической силы и опыта, мы сможем отразить ИХ нападение.
– С чего ты взял, что они собираются на нас напасть?
= Действительно. Но всё равно исключать этого нельзя.
– А откуда они узнают, что мы читали это?
= У НИХ везде есть глаза и уши. Наташа нахмурилась:
– Наваждение какое-то. Глаза, уши... Хорошо, пусть будет так.
= Понимаешь, даже если ОНИ и не знают, то спокойно могут просканировать наши мысли и увидеть все, как на ладони.
– Но почему они будут сканировать именно наши мысли?
= Если ОНИ убили твоего отца, то могли узнать, что он написал. А ты - потенциально опасная личность, ты могла найти этот конверт ещё четыре месяца назад. Сомневаюсь, что ОНИ не знают об этом.
– Ты хочешь сказать, что они каждый день проверяли - нашла я конверт или нет?
= Да, может и несколько раз в день.
– И я этого не замечала?
= Ты просто не понимала этого, поэтому и не замечала.
– Подожди, а ведь правда. Что меня дёрнуло просмотреть папины бумаги? Сейчас вспомню... Я подумала, что папа никогда не рассказывал нам, чем он занимается. Говорил, что врач, а врач лечит. Но так он говорил уже давно. Мы с мамой поняли, что это тайна и не сильно донимали его расспросами. К тому же он закрывал свои бумаги в столе на ключ. А сегодня я подумала, что... да, что плохого в том, если я посмотрю его бумаги? Оказалось, что в столе был только этот конверт, под стопкой чистых листов. Я как-то сразу его нашла. Будто знала, что искать.
= Ну, вот видишь. Они специально навели тебя на мысль, чтобы потом... Значит, всё это было спланировано. И теперь они точно знают, что она прочитала статью. Да, это похоже на Макса. Он ещё тогда предупреждал меня. Так, спокойно, спокойно. Без паники. Ещё ничего страшного не произошло. Ещё не поздно всё исправить.
– Неужели всё так серьёзно?
= Неужели я стал бы пытать тебя, если всё это шутка, - напомнил я ей о чайнике.
– Но я всё равно не могу в это поверить! Пытаюсь, но у меня ничего не выходит. Эти параллельные миры, их жители – это просто невозможно.
= Возможно. Поверь мне... И своему отцу.
– Хорошо. Я попробую последний раз.
= Тогда нам нужно научиться находить ИХ в своём сознании и быть настороже.
– Но как это сделать?
= Значит так. Первое - нужно следить за цветом своих глаз.
– Цвет глаз? Причем здесь это?
= Не перебивай. Когда глаза зеленеют – верный признак того, что ментал находится в твоем сознании. Второе, – когда выскакивают просто-напросто не твои мысли, такое, что ты сама удивляешься, почему так подумала. Третье, - наблюдается общее недомогание – может небольшая головная боль, может усталость, всё резко становится безразлично.
– Это тоже из фантастических романов?
Из фантастических романов. Как же. Из собственного опыта. У меня и самого были такие же симптомы.
= Именно оттуда. Менталы по-другому не действуют. Как только обнаруживаешь хотя бы один из этих признаков, сразу же говори мне.
– А если тебя не окажется рядом?
= Всё равно зови меня. Но главное – не бойся. Я знаю, когда ты найдешь ЕГО, ты сразу поверишь во всё окончательно. Для тебя это будет чем-то, вроде шока. Но, ещё раз повторяю, не бойся. Только волей можно ИХ победить.
– Понятно. Что дальше?
= Потом ты должна заставить ЕГО убраться. Закрываешь глаза, пробегаешь по своей памяти. Когда найдёшь то, чего раньше не знала – значит это ОН. Или же это будет какое-то яркое воспоминание, очень похожее на правду. А фальшивая деталь, которой на самом деле не было – это ОН.
– Очень интересно. Подожди, дай я сейчас посмотрю. Наташа закрыла глаза. Через несколько секунд её голова стала наклоняться. Я подумал, что она уснула. Но она открыла глаза и бодрым голосом сказала:
– Ничего нового не нашла.
= Как только ты его найдешь, ОН сразу станет другим – самим собой. Может даже заговорит с тобой. Но не думаю, что ОН придёт к тебе поболтать. Так вот, потом ты должна найти другое яркое воспоминание – что-нибудь приятное, доброе, радостное. Это и будет твоим оружием. Когда ОН будет появляться, вспоминай это. Так, чтобы стереть из памяти, начисто ЕГО забыть. С каждым разом он будет всё слабее и слабее. Потом исчезнет совсем. Но это тоже ещё не все. Ты должна вспомнить ту первоначальную деталь, но не фальшивую, что была, а настоящую, реальную. Тогда все ЕГО каналы будут заблокированы и ОН не сможет повлиять на тебя.
Я ничего не сказал ей о том, что это будет не так просто, как кажется на словах. Ведь я же хотел, чтобы она была более уверена в себе и меньше боялась. Если все будет так, воли хватит и она должна справиться. Теперь вся надежда только на неё. ОНИ не должны послать ей сильного ментала, ибо не знают, какую встречу она им готовит. Пока не знают...
= Важный момент, Наташа. То, что я тебе рассказал, не держи в голове постоянно. Отложи в памяти подальше, можешь даже забыть, но будь начеку.
– И забыть и помнить? Как это?
= Думай, что тебе ничего неизвестно. Даже нет, вообще не думай об этом. Ты, сама не подозревая, заметишь ЕГО. Теперь, когда многое знаешь.
– Хорошо, я уже всё забыла, - она улыбнулась.
Потом я снова поставил чайник; мы пили чай и обсуждали, что подарить Игорю на восемнадцатилетие. Я решил подарить ему свой козырный калькулятор с множеством всяких функций. Игорю в радиотехе он очень пригодится. Кроме того, продумали остальные детали - цветы, торт, бутылка шампанского. После чего пошли делать покупки. Цветы и шампанское нашли сразу, а вот торт пришлось поискать. Когда вопрос о подарке был решен, я проводил Наташу домой, заодно добился разрешения её мамы ночевать у них. Сказал, что у меня дома ремонт, пол покрыли лаком и ночевать негде. Светлана Андреевна сделала вид, что поверила и разрешила. Свое удивление или радость Наташа постаралась скрыть. Скорее всего, не от меня.
У себя дома я сказал родителям, что у меня срочные дела с обязательной ночевкой. После чего исчез, не дав как следует расспросить меня. Вообще всё шло нормально. Наташа ничего не замечала. Я решил ничего не спрашивать об этом, чтобы не напоминать лишний раз, да и сам старался не думать. Оставалось только одно – ждать. Через несколько минут я снова был у Наташи.
Но как ни странно и далее всё было совершенно спокойно. Мы мило болтали с ней до позднего вечера. Светлана Андреевна постелила мне в зале, что было не совсем по-моему. Но я и не собирался спать. За час до полуночи она зашла к нам в комнату и сказала, чтоб мы закруглялись с разговорами и укладывались. Я, конечно, согласился и собрался в зал. Выходя из комнаты, я шепнул Наташе, что скоро приду. Она кивнула, а её мама ничего не заметила.
В зале я, не раздеваясь, сел в кресло и стал ждать. Ослабив восприятие, я убыстрил ход своего внутреннего времени. Минутная стрелка на больших настенных часах пробежала полный оборот. Для меня это произошло буквально за минуту. Было одиннадцать, стало двенадцать. Я нормализовал восприятие и время обрело естественный для человека ход. Пора. Я осторожно вышел из зала, прикрыв за собой дверь. Немного поскрипев половицами, я вошел к Наташе. Она уже спала – тихо и мирно. Я не стал её будить. Если что-то начнется, то я это сразу замечу. Удобней устроившись на стуле рядом с кроватью, я стал наблюдать за её сном.
Прошло пятнадцать минут – ничего не изменилось. Всё оставалось спокойно. Я немного ускорил время, иначе через час я стал бы засыпать, а так за тот же час для меня наступит утро. В ускоренном времени все выглядело точно так же, как и в нормальном, потому что всё было неподвижным.
До утра я не смыкал глаз. В семь часов я разбудил Наташу. Она улыбнулась, увидев меня своими серыми глазами, в которых не было даже намека на зеленый цвет.
– Ты чего так рано встал?
= По тебе соскучился.
– Уже?
За стеной послышался шум - Светлана Андреевна проснулась.
= Тсс. Я тебя не будил. И ты меня сегодня ещё не видела, - сказал я шепотом.
Наташа кивнула. Я осторожно вышел из комнаты, вернулся в зал, обойдя скрипящие половицы. Быстро сложив одеяло, простыню, а наверх подушку, я сделал вид, что проснулся. Вид у меня действительно был сонный - эти -штучки здорово выматывали, да и не спал ведь всю ночь. Сняв рубашку, я пошел умываться. Мама Наташи уже хозяйничала на кухне, готовя завтрак.
= Доброе утро.
– Доброе. Всегда с зарёю встаешь?
= Да нет. Просто сегодня ещё много дел.
Умываясь, я тщательно рассмотрел цвет своих глаз. Он был нормальным. Правда, небольшой зеленый ободок появился, но причиной этого было то, что я вытворял ночью. Вообще, всё было как обычно, но я не давал себя убедить, что все спокойно и ничего не произойдет. Не такие простые были эти менталы, я это понял давным-давно.



Весенняя ночь укрыла город мягким покрывалом темноты. Все давно спят. В доме напротив – ни одного светящегося окна... Одинокая легковушка спешит занять свое место в гараже, вот на дороге мелькнули её красные огни и через минуту снова тихо, пустынно. Вот среди сплошной пелены туч сверкнула одна звезда, другая, третья...
Она любила смотреть на звезды, слушать их далекую прекрасную музыку... Прочертив ярким карандашом полнеба, исчез за горизонтом метеор. Она видела его и вдруг ей захотелось, чтобы именно сейчас произошло чудо. Нет, она не верила в чудеса, в волшебство, но иногда желания приходят так внезапно и бывают такими нелепыми.
Она думала, думала о многом, обо всем, что происходило и происходит с ней сейчас. Что это – сон, явь? Жизнь – это сон, любовь моя... Она вспомнила его слова и задумалась. Если жизнь это сон, что же тогда реальность? А любовь? Что это – состояние души? Выдумка или правда? Она хотела любить, она была создана для любви, нежности, ласки. Такова была её душа и она ничего не могла с этим поделать.
Через открытую форточку в комнату пробирался прохладный ветер. Он появился незаметно, так, как приходит рассвет. Закрывая окно, она подумала: А вдруг я закрыла свою душу вот так легко и просто, как эту форточку... И осталась одна, отгороженная стеклом непонимания и одиночества от всех остальных людей... Нелегко разобраться в себе самой. Я есть? Я живу? Я люблю? А если попробовать отнестись к этому с утвердительной стороны. Я есть. Я живу. Я люблю. Возникает масса вопросов, самых-самых разнообразных...
Жизнь – это сон? Она умирала, она рождалась заново. Жизнь – это сон? Она любила, любила до безумия и ненавидела. Она была среди всех одна. Жизнь – это сон? Тогда почему бы мне не проснуться, думала она, и не делать наяву таких ошибок, какие сделала в этом долгом и интересном сне?
Все так запутано, - думала она, наблюдая, как просыпается утро и первый лучик рассвета касается города легко-легко, пробуждая спящих людей. Я устала от одиночества. Почему я не могу сказать любимому человеку: будь со мной и я сделаю тебя счастливым?
Тогда она открыла форточку и вдохнула воздух, наполненный утренней свежестью. И вдруг что-то коснулось её души. Она взглянула в светлеющее небо и что-то оттуда, из самой глубины позвало её к себе... Она не увидела, нет, – ощутила это.
Кто ты? Тишина... Ты мое будущее? В ответ она ощутила импульсы согласия в своей голове. Это была странная гармония: Человек и Нечто. Гармония сознания и души, настоящего и будущего. Не уходи, – попросила она. И в сознании появилось: Так надо. Ты должна сама достичь этого. Жди, верь, а главное – люби. Ты сможешь добиться своего заветного желания, если сделаешь все правильно. Не ошибись, слушай свое сердце. Оно поможет тебе... И нечто стало постепенно исчезать и, когда погасла последняя звезда, от него остались лишь воспоминания. Только мелькнула прощальным отблеском мысль: Люби! Ты создана и живешь для этого!
Она вздохнула. Жан - Мишель Жарр доиграл свою последнюю композицию. Город проснулся. Новый день вступил в свое царство. Но она ещё долго вспоминала тот ночной разговор, решая, что будет делать дальше.



Что с Наташей я помирился, Дима знал, да и не только он. Все присутствующие на этом дне рождения с нетерпением хотели увидеть новую Наташу. Игорь и Ира, Дима и Лена, я и Наташа, Андрей и Таня – вот четыре пары, которые были приглашены на праздник.
Мы с Наташей пришли как раз вовремя. Вручили Игорю подарки, он прямо светился от радости. Из остальных гостей Дима был, как всегда, в настроении; Лена, как всегда, обворожительна; Андрею, как всегда, чего-то или кого-то не хватало. Но, когда спустя несколько минут тягостного ожидания, пришли Ира и Таня, всё стало на свои места.
Игорь зря времени не терял, теперь было хорошо видно, что Ира - его девушка. Но меня это уже мало волновало, ведь я был с Наташей (хотя приятные воспоминания об Ире ещё не выветрились из моей головы). Ира – всё те же зеленые глаза, волосы цвета кофе с молоком, прекрасная фигура, всё это теперь было для Игоря. Однако на Наташу Ира смотрела как-то странно, чем вводила меня в заблуждение. Я не спорю, что сейчас Ира во многом обыгрывала Наташу. Но Наташа, которую я хорошо знал и любил, была для меня бесценна. Может, мне показалось, но Ира, несмотря ни на что, давала понять, что я ещё интересую её, хотя и не так, как раньше. Я решил определиться с этим и произнес первый тост:
= Сегодня день рождения Игоря. Ему исполнилось восемнадцать. Все эти годы я знал его, как классного парня, на которого можно положиться. Здоровье у него отменное – таким ему и быть. Счастье – да посмотрите, счастье у него на лице написано. - Игорь прямо застеснялся от такого внимания. - Давайте выпьем за Игоря и за счастье, сидящее рядом с ним. - Тут я посмотрел на Иру, она улыбнулась. - Будем... - и я осушил бокал.
Не долго я анализировал её улыбку - было в ней что-то, выдавшее правду. Ира вовсе не любила Игоря, может быть, он ей просто нравился, но не более. А все это, я окинул мысленным взглядом её поведение, не более чем маска, за которой прячется настоящая Ира. Хотя, к черту Иру, я здесь не для этого.
Вернувшись мыслями к Наташе, я незаметно проверил цвет её глаз и оценил поведение. Всё было естественно и непринужденно. Порядок.
Далее события развивались как обычно. Наташа разговаривала с Таней. Так, о жизни. Дима с Андреем пошли дымить на балкон. Меня же Игорь отозвал в сторонку:
– Леха, ты помнишь, тогда у Димы... Ну...
= Конечно, помню. А в чем дело?
– Ира... Тогда она на меня вообще внимания не обращала. За это время я не намного продвинулся с ней. А теперь... Леха, ты извини, но, мне кажется, я тебя зря пригласил. Ира... взялась за старое.
= Я вижу... Но, Игорек, не бойся. От меня она ничего не добьется. Я люблю Наташу.
Игорь вздохнул. В этом вздохе чувствовалось облегчение, но лицо его всё равно выражало проблему.
– Лучше было бы наоборот.
= Теперь это невозможно... Ладно, - я похлопал его по плечу, - все нормально. Делай вид, что ты этого не заметил. И совсем некстати к нам подошла сама Ира:
– Что это вы тут попрятались? У нас сейчас танцы. Игорек, пошли...
Игорь с надеждой посмотрел на меня и ушел. Чтобы Наташа не скучала:
= Мадемуазель Натали, я приглашаю вас на танец.
– О, мсье Алексио, с удовольствием, - ответила она и встала. Мы с ней танцевали, а я тонул в её глазах, которые светились безмятежной любовью. Я не удержался и поцеловал её. Наташа положила голову мне на плечо, мы продолжали танцевать и нам было хорошо.
Может быть, это и есть счастье? Когда все проблемы уходят на задний план, а главным становится момент времени, в котором ты сейчас находишься, забывая о том, что ничто в мире не вечно и всему приходит конец. И пока этот момент длится, ты обманываешь, пытаешься убедить самого себя, что все дальше будет точно так же и причин для беспокойства нет. Почему же сейчас я никак не могу этого сделать? Почему страх не покидает меня? Безвозвратные потери, они будут... Наташа, ты даже не подозреваешь, какая над нами нависла опасность...
Алкоголь будоражил восприятие, создавая необычный ореол происходящему. Медленная, красивая мелодия навевала ощущение спокойствия и душевного равновесия. Интересно, но я первый раз выпил после  - обучения и не знаю, как это отразится на мне. А что, собственно говоря, может произойти? Я почувствовал, что начинаю поддаваться расслабляющему состоянию и вовремя остановил себя на мысли:
= Как? Ничего подозрительного? - прошептал я.
Наташа выпила не намного меньше меня, но была значительно лучше. Она заметила, что со мной что-то не так.
– Пошли, сядем.
Я слегка кивнул, но для меня это было довольно сильной встряской, изображение резко дернулось, и я чуть было не потерял ориентацию. Ребята удивленно посмотрели на нас. Наверно, я был самым пьяным из всех. Мы вышли в соседнюю комнату, Наташа хотела включить свет, но я запротестовал. Брр... Теперь я сам заметил, что со мной что-то не так. Я посмотрел на Наташу: её движения были какие-то отрывочные, голос то ускорялся, то замедлялся. Похоже, расстроилось восприятие. Теперь я знал, как влияет спиртное на -людей. Я сейчас похож на часы, которые то спешат, то отстают. Но, черт побери, надо взять себя в руки. И я попытался сделать это...
– Алеша, что с тобой? Тебе плохо?
= Нет, просто я немного устал. Да и душно здесь, - сказал я, развязывая галстук.
Так я чувствовал себя намного лучше. Помотав головой, я заметил, что уже не так пьян.
– Я принесу воды.
Я хотел её остановить, но не сделал этого. Наташа вышла, я остался один. У меня было немного времени привести себя в порядок. Для начала – проверка утечки  - энергии. Если она есть, я у них на крючке. Переключившись в -пространство, я стал делать одно упражнение, результат которого напрямую зависел от этой энергии.
С бешеной скоростью вокруг меня стали возникать разноцветные, блестящие шары – ментальные проекции. Достигая своего максимального размера, они лопались, исчезая. На их месте я создавал всё новые и новые, которые потом тоже лопались...
Несколько секунд я продержался в таком темпе. Но результат был впечатляющим – за это время мои возможности увеличились чуть ли не в три раза. Это было и хорошо и плохо. Хорошо - потому, что стал сильнее. Плохо – потому, что теперь я не мог определить, есть или нет утечка психической силы.
Я вернулся в комнату, но там ещё никого не было. Сняв галстук вообще, я положил его в карман. В этот момент в комнату заглянул Игорь:
– Ну, ты как, молодцом?
= П-полный п-порядок...
– Иру не видел?
= Не-а. А Наташа где?
– На кухне что-то химичит, - ответил он, снова оставляя меня одного. Он ушел, но ощущение, что в комнате кто-то есть, осталось. Я насторожился.
– Не бойся, это я – Ира, - словно прочитав мои мысли, она вышла из темноты и села рядом со мною. - Я не хотела, чтобы Игорь увидел нас вместе.
= А что такое? - я сделал вид, что ни о чем не догадываюсь. Ира посмотрела на меня, я ясно различил её блестящие глаза в этой полутемной комнате.
– Неужели ты до сих пор ничего не понял? - я немного заволновался. Сейчас только этого не хватало...
– Я же люблю тебя, - тихим голосом сказала она и нежно поцеловала. Что ты делаешь? Ира, ну что ты делаешь? Её губы, прикосновение мягких волос, запах духов – всё это было так неожиданно, что я растерялся, как последний мальчишка.
– Я полюбила тебя ещё тогда, год назад, когда ты…
Я вспомнил, что сейчас должна вернуться Наташа и у меня могут быть проблемы. Ира продолжала свой монолог:
– Всё это время я ждала тебя, только тебя одного...
Я почувствовал легкое прикосновение к своему сознанию. Как во сне, я увидел Наташу, вошедшую в комнату со стаканом сока; Иру, сидящую рядом со мной и пытающуюся что-то сказать ей; падающий стакан; потом сок, растекающийся по полу; слёзы на глазах Наташи... Слёзы, слёзы... Брр. Я вздрогнул, видение оборвалось и я вернулся в настоящее... Наташи ещё не было. Я встал и, ничего не сказав, оставил Иру одну, наедине с темнотой... Мне было жаль её, но что я мог сделать?
Наташу я нашёл на кухне, она только наливала сок в бокал. То, что я понял, стремительно перевернуло моё видение: бокал совсем не был похож на стакан. Несовпадение! Я приготовился к худшему. Похоже, жареным уже запахло.
Наташа протянула мне этот роковой бокал, я отпил немного сока:
= Ну вот, мне уже лучше, - я поцеловал её. - Теперь - совсем хорошо.
– Алеша, мне только что показалось, что ты... - голос её был взволнован, - Что ты был в комнате с Ирой.
= А ты увидела это и выпустила сок из рук?
– Да, а откуда ты знаешь?
= Наташа, садись, - я закрыл дверь, чтобы нас никто не услышал. Наташа удивленно посмотрела на меня.
= Я заметил ИХ, - тихо сказал я и сразу же почувствовал ещё один ощутимый удар.
– И что теперь делать?
= Надо сопротивляться, другого выхода нет, - мое внутреннее напряжение стремительно нарастало.
– Но как? Ты говорил - найти хорошее воспоминание. Я нашла. Это тот день, когда ты вернулся ко мне.
= Вспомни то видение, когда ты увидела меня и Иру, - я с трудом сдерживал себя, чтобы не закричать, ощущая то, чего никто не видел. ОНИ были рядом, в опасной близости.
= Что было у тебя в руках?
– Сок?
= Во что он был налит?
– Не помню... - она посмотрела на бокал, который я держал в руках. - Бокал? Нет, по-моему, это был просто стакан.
Нервы мои накалились до предела. Ещё немного и я не выдержу. Ментал, незаметно проникший в моё сознание, старался снять мою защиту изнутри и пропустить других, много других... У Наташи защиты не было, поэтому с ней они не спешили. Выйти из этого победителями для нас было слишком невозможным. Черт побери, я этого так не оставлю! Но ИХ было много и ОНИ были сильны. Пока не справятся со мной, они не тронут Наташу. Надо держаться...
Наташа закрыла глаза. Моя рука задрожала и сок выплеснулся на пол.
– Стакан, - испуганно сказала она. - Я вижу перед собой стакан... А-а-х, это не стакан, это лицо. Злое лицо. ОНО смеется. Я слышу его хохот. Я не знаю, что делать. Помоги мне, помоги!
Она открыла глаза – ярко зелёные глаза. Бокал в руке хрустнул и осколки впились мне в руку. Я чувствовал, как из раны начинает сочиться кровь.
– Алеша, где ты? - она почти кричала. - Я тебя не вижу, где ты?
Я попытался встать, но тело было сковано чудовищным усилием моего мозга.
= Возьми себя в руки, соберись, используй своё оружие...
– Как?
= Просто вспомни, - как мог я выдавливал из себя слова.
– Но я не могу. ОНО стало огромным, я чувствую его дыхание.
= Вспоминай. Его сила в твоём страхе, - вдруг давление на меня резко ослабло и я постепенно стал выталкивать уже почти одолевшего меня врага. Наташа стояла посреди кухни, пальцы были плотно сжаты и побелели от напряжения.
= Держись, я почти освободился, - оставалось совсем немного - вытолкнуть ИХ и закрыть намертво вход, созданный первым менталом. Наташа стала опускать руки:
– ОНО исчезает... - Ей удалось!
– Что здесь происходит? - спросила Ира. Она как-то незаметно вошла и застала нас. Моё тело было ещё парализовано и я не мог поднять головы. Исподлобья я посмотрел на неё и кое-как сказал:
= Сейчас не время для разговоров. Наташа ещё ничего не видела:
– Алеша, кто здесь?
– Ира, - ответила она сама за себя и с опаской посмотрела на меня снова:
– Что это с вами? Вы что меня разыгрываете?
= Ира, уйди... - сказал я как можно ласковее, стараясь не обидеть её. Менталы сдавали свои позиции и отчаянно сопротивлялись. Ира пришла совсем не вовремя, - пожалуйста.
– Ах, так, - я увидел в её глазах вспышку ярости. Ну вот - обиделась... Она вышла, хлопнув дверью.
Наташа стала немного различать предметы. Нащупав табурет, она села, но почему-то за другой конец стола.
– Мы победили? - неуверенно спросила она. Все произошло буквально за какие-то пять минут. Я закрыл вход, держать который в закрытом состоянии было не очень трудно. Всё тело стало покалывать, но оно становилось нормальным.
= Кажется, да...
– Я снова вижу тебя... Это страшное лицо... О, нет! Оно было похоже...
= Что? - я почувствовал неладное. Сколько можно... - Говори.
Наташа молчала. Я встал и подошел к ней. Ноги подкашивались и, не устояв, я упал на колени около неё. Резкая боль на мгновение ослепила меня. Я должен знать! Спустя несколько секунд я встал, но колени зверски болели.
= Наташа, скажи, что ты видела?
Она опустила глаза, я взял её руки в свои, совсем забыв о порезанной ладони.
– Это было твоё лицо...
МАКС! Сверкнула мысль в моей голове, я растерялся буквально на мгновение, как вдруг что-то новое, чего никогда не чувствовал ранее, обрушилось на меня, низвергая в пучину темноты и беспамятства. Последнее, что запомнил, было Наташино лицо – другое, лицо с зелёными глазами, которые медленно закрывались... Первый раз за всю свою жизнь я был так близок к смерти...
 
Эпизод 6. Реальность.
Полночь. Старенький будильник монотонно отмеряет время. Секундная стрелка уже завершает который круг. И уходят минуты, часы, месяцы, годы... И вот за перевалом скрылось детство, оставив после себя счастливые и безвозвратные воспоминания, а впереди уже виден порог, переступив через который, ты почувствуешь, что стал взрослым человеком.
Вот только нельзя определить те границы детства, юности, зрелости с точностью до дня. Незаметно, как засыпает солнце, детство сменяется юностью, юность – зрелостью. Только повседневные проблемы благополучно перебираются из одной поры жизни в другую.
В голове – рой беспорядочных мыслей, вопросов, безрезультатные поиски ответов. И рука почти бессознательно выводит на чистом листе бумаги: “Я устала от одиночества. Я больше не хочу быть одной среди множества других людей, которые принимают меня за другую; которые не замечают, сколь неискренняя моя маска веселости; которым неизвестно, что одиночество для меня равносильно смерти. Я хочу любить и быть любимой! Только разве это кому-нибудь нужно? Нужно ли это тому, единственному человеку, жизнь которого сейчас висит на волоске и никто не может ему помочь? Нужно ли это вообще кому-либо? Может Игорю? Нет, я знаю, что ему надо. А как хочется быть по-настоящему любимой”.
Я вспоминаю тот вечер, когда таинственное Нечто снова спустилось с небес поговорить со мной.
– Не надо мучить себя, - пронесся в голове знакомый ветерок мыслей.
= А что мне делать? - подумала я, смахивая внезапно накатившуюся слезу.
– Сейчас ты нужна ему, как никогда, - поведало Нечто. - Его жизнь – в твоих руках.
= Но я не знаю, как ему помочь?!
– Знаешь, если любишь, - голос его становился все тише и тише, - Не дай коридору тьмы поглотить его. И Нечто исчезло, оставив мне вопросы, на которые я не знала ответы, чувство страха и неопределенности.
Сон. В тот же день мне приснился странный сон. Он короткий, как летняя ночь, но память не забывает о нем ни на минуту. Этот сон – сначала страшный коридор, в конце которого я вижу ужас смерти, затягивающий тебя, потом прекрасный – один-единственный твой поцелуй, мой милый человек... Один-единственный, потому что я сразу же проснулась, стараясь понять, было это сном или явью. И когда, наконец, сообразила, что это всего лишь сон, закрыла глаза, чтобы еще раз вспомнить его.
Уже давно со мной происходят странные вещи. Я могу смотреть на человека и вдруг понимаю, как сложится его судьба. К счастью, это бывает редко. Но все то, что я “увижу” в его судьбе – все становится правдой. Не могу разгадать лишь одну судьбу – твою, мой дорогой человек...
Так кто же ты, в конце концов? Кто ты такой, если я не могу разгадать тебя? Почему я вижу в тебе больше, чем того, за кого ты себя выдаешь? Человек ли ты на самом деле? Где же та ниточка, которая выведет меня из этого лабиринта...



Темнота, тишина, тайна... Уже много мгновений, часов, лет, тысячелетий в этом месте не происходило ничего. Казалось, оно привыкло к абсолютному одиночеству под мощной защитой тех, кого когда-то называли Древними. Они создали это место, они вдохнули в него жизнь и заложили в него глубокий смысл – и оно хранило в себе величайшую тайну Мироздания – было его Центром. В глубине пылал источник -Мира – точка отсчета, относительно которой происходят все движения -Мира. Если Центр исчезнет, -Мира не станет. Это пространство заполнит собой пустота. Поэтому Древние надежно защитили его от вмешательства непосвященных и наложили бремя вечности.
Но когда-нибудь это должно было случиться и, в конце концов, произошло. Здесь появился чужой. Но чужой пришел сюда не уничтожать Центр Мироздания, вовсе нет. Он сам не знал, как попал сюда, повинуясь зову мысли. Сознание прошло сквозь монолит древней защиты, даже не заметив её. Почему? В этом тоже была тайна. Оно впитывало в себя мудрость этого места – мудрость Древних.
Много нового узнало сознание, когда тревога обуяла его. Где-то, очень-очень далеко, находилось то, что выносило его, то, что теперь считалось его оболочкой, то, что сейчас было в смертельной опасности. Преодолев миллионы световых лет, сознание вернулось на Землю. Его время еще не настало, поэтому оно спрятало все, что узнало. И вот возвращение началось...



Я резко очутился в курсе каких-то непонятных событий. Черный коридор, в конце которого еле-еле виднеется светлая точка, наверное, выход. В лицо мне дует сильный ветер, который не дает двигаться вперед.
Странный коридор – стены есть, а дотронуться нельзя. Сколько я не пытался ухватиться за них, ничего не выходит. Но мне необходимо выйти из этого коридора. Почему? Я не знаю, но с каждой секундой ветер крепчает, относя меня все дальше и дальше от выхода. В ушах стоит свист этого адского ветра, но... может мне послышалось? Меня кто-то зовет? Точно, я, похоже, узнал её голос. Ира? Что она здесь делает? Кажется, я вижу её там, впереди, возле выхода.
Нет, встать я не могу. Ветер снесет меня назад, если я встану. Я медленно ползу к ней. Так медленно, что сам не замечаю этого. О, нет! Что она делает? Ира идет сюда. Точнее, ветер быстро несет её ко мне. Вот она уже рядом.
– Если мы не выберемся отсюда, то умрем, - сказала она, увидев, что я не собираюсь уходить отсюда.
= Умрем, так умрем, - подумал я.
– Как ты можешь так говорить? - она берет меня за руку, мы встаем и медленно идем вперед.
= А разве я что-нибудь сказал? - опять подумал я.
– Сказал, - ответила она.
= Бред какой-то - коридор, ветер, Ира, да еще и разговариваю, не открывая рта, - мысли у меня были спокойные, медленные и ленивые.
– Пойми же, все это настолько серьезно, что ты не можешь оставаться равнодушным, - сказала она и я заметил слезу на её щеке, которую ветер моментально высушил, не оставив и следа.
= Она плачет. Она – Ира. А кто я? И почему я не могу остаться здесь? Что там сзади?
Я пытаюсь обернуться, но она останавливает меня:
– Только не смотри назад.
= Хорошо, не буду, - не пойму, откуда во мне столько равнодушия в такой критической ситуации? Хорошо, что я это заметил. Значит, еще не все потеряно.
Мы идем, но ветер стеной стоит на пути. Я с трудом переставляю ноги, у меня нет сил, чтобы идти дальше. Она это знает. Знает и то, что в этом коридоре мы не одни. Они – не знаю, кто – постоянно окружают нас. Это они давят на мою психику, я это знаю, но ничего не могу и не хочу делать.
Ира что-то говорит, но свист настолько сильный, что не слышу ни слова. Она тащит меня, хотя вовсе не прошу её об этом.
= Если она боится здесь оставаться, то пусть уходит, я ее не держу. Она, видимо, это услышала, поскольку её усилия стали еще заметнее.
= О, мы почти вышли. - До выхода, откуда льется ослепительно яркий свет, рукой подать. Чем ближе к выходу, тем меньше мне хочется отсюда выходить.
= Почему она это делает?
И вот мы на границе: впереди – свет, позади – тьма. Она переступила её. Странно, но там нет ветра, он существует только в этом черном коридоре.
Ира держит меня за руку и пытается вытащить наружу. Я почему-то сопротивляюсь и ей не удается это сделать. Опять слезы:
– Лешка, проснись... Они пытаются убить тебя. Неужели ты не видишь?
= Кто они? И зачем меня убивать?
Пока я задавал эти вопросы и пытался что-нибудь ответить на них, Ира изо всех сил (я видел, как напрягалось её тело) потянула меня за руку. Через несколько секунд я был на светлой половине – мы упали на пол и долго лежали, не шевелясь. Я помню, как моментально изменились мои мысли и как быстро до меня дошла значимость всего происшедшего.
Спасся! Нет, я тут ни при чем, ведь она спасла меня. Кажется, целую вечность смотрю ей в глаза и понимаю, что не могу найти способа выразить свою благодарность. Но вдруг во мне что-то ломается, многое становится ясным и понятным... Я склоняю голову, мои губы находят её. Я чувствую, как моя душа наполняется её любовью ко мне, превращаясь уже в мою любовь, мою любовь к ней. Нет! Я не могу этого делать! Она понимает это и... исчезает.



Я понял, что я есть. Я услышал звуки, почувствовал окружающие меня запахи, ощутил связь с каждой клеточкой своего тела. Непроизвольно начался процесс адаптации – кто я? Картина прошлого вихрем пронеслась в голове. Теперь я знал, кто я. Где я? Для ответа на этот вопрос пришлось анализировать окружающую обстановку. Звуки – монотонное гудение и равномерное пищание непонятного происхождения. Запахи – специфический запах лекарств и аромат свежего воздуха. Зрение – я открыл глаза и сразу же нашел источник звука – прибор, на экране которого зеленой точкой вырисовывалась причудливая синусоида. Я вспомнил, что именно так бьется сердце... Сердце?.. Больница? А что я здесь делаю? На меня нахлынули воспоминания происшедших со мной событий. День рождения, Наташа, ментальная атака, смерть? Нет, какая смерть, если я в реанимации...
Да, капельница, стоящая у изголовья моей кровати, соединялась прозрачной трубкой с моей рукой. Да, только сейчас я почувствовал контактные пластины на голове и груди, снимавшие день и ночь различные показания для умных приборов. Было интересно наблюдать, что со мной сделали врачи.
Я мысленно пробежался по всему телу ещё раз – вроде бы никаких повреждений. Так, а -потенциал? Я попытался вспомнить свой ключ к -миру, но в ответ получил ослепительный клубок боли, от которого чуть не потерял сознание. Пищание участилось, что неудивительно после такой боли.
Тут мне показалось, что в комнате кто-то есть. Я мигом закрыл глаза и притворился спящим. Точно, я услышал шаги, потом, чуть приоткрыв глаза, увидел человека, которому они принадлежали. Медсестра в белоснежном халате заносила в книгу показания предательского аппарата. Она стояла ко мне спиной, поэтому я не видел ее лица. Интересно, как она отреагирует, заметив, что я очнулся? Да, а сколько дней я был без сознания? Я осторожно посмотрел на руку, которую порезал тогда на кухне. Шрама не было. Значит, не меньше недели. Ну меня и угораздило, хотя, наверное, легко отделался.
Девушка к тому времени закончила регистрацию. Её взгляд скользнул по мне, я, как мог, улыбнулся и сказал:
= Добрый день...
Лучше бы я ничего не говорил – мой голос был ужасен.
– Доброе... - она долго смотрела на меня, не в силах поверить, что я все-таки пришел в себя... - Слава Богу, очнулся...
Это была первая и последняя фраза, которую я понял. Смысл остальных я так и не разобрал. Месяц, без сознания, никаких надежд, энцефалограмма, живой, парадентеральное кормление, осложнения метаболизма. Потом, когда пришла в себя:
– Ну, как ты себя чувствуешь, мальчик?
= Нормально, - коротко ответил я.
Потом опять последовал несвязный набор слов. День и ночь, кардиограмма, вентиляция легких, двадцать три, кора и подкорка, кризисное состояние, кома, смерть во сне, живой...
= Я ничего не понимаю, - прервал я ее.
Она отдышалась, вытерла ослепительно белым платочком слезы, сказала:
– Ну и хорошо... Я сейчас, доктора позову... - и вышла.
После этого в больнице я пролежал еще две недели. Многое удивило меня, да и не только меня. Самое невероятное – то, что без сознания я пролежал три недели. Из-за плохой усваиваемости препаратов, которые мне давали, за эти три недели я потерял двадцать пять килограмм и, не побоюсь этого слова, стал похож на живой скелет, не мог даже стоять на ногах.
Привезли меня сюда в воскресенье, поздно вечером. Диагноз: потеря сознания. Причина не установлена. В чувства пытались привести различными способами, но все было безуспешно. Сердце билось, кое-как жил, поэтому должен был или прийти в себя, или умереть от неизбежного истощения. На третий день был кризис – я что-то говорил, стонал, ворочался так, что пообрывал все капельницы. Все думали - вот-вот приду в себя, но я продолжал лежать. Родители были на грани помешательства и только надежда на мое выздоровление хранила их. Из друзей тогда ко мне приходили Дима с Леной и Игорь с Ирой, но никого из них не пускали. Только Ире часто удавалось, переодевшись в белый халат, пробираться ко мне и подолгу сидеть возле моего бессознательного тела. Моя сиделка, медсестра Вера, все понимала, поэтому не выгоняла и даже подружилась с ней. Она замечала слезы на её глазах. А Наташа? Странно, но Наташа ни разу не появилась у меня в больнице. Даже когда я очнулся. Что же с ней случилось? Почему она не пришла? Объяснения, которые были наиболее вероятными, мне совсем не нравились. Я вспомнил Наташу, когда я видел её в последний раз. Что же она тогда подумала, увидев мое лицо? Но что бы она ни подумала, я все равно объясню ей правду.
Для общественности я придумал следующую версию: за день до праздника я ночевал у Наташи, но мне не спалось, поэтому всю ночь я читал книгу. А на дне рождения я слегка выпил и мне резко захотелось спать. Не в силах совладать с собой, я уснул. Причем так крепко, что заодно сознание потерял. Доктор поверил в мою историю, но сказал, что такого в его практике еще не было. Родители и все ребята, кроме одного, тоже поверили мне (они видели, как меня тогда шатало). А вот Дима опять что-то заподозрил. Когда все ушли, они с Леной остались поговорить со мной:
– Леха, я понимаю, что это тайна. Но я – твой друг, поэтому хочу быть в курсе дел.
Я покосился на Лену. Она быстро сообразила, что к чему:
– Ты, Димочка, давай выведывай, а я тебя подожду в коридоре, – я заметил, что она обиделась, хотя и скрывала это. Дима кивнул, Лена вышла. Теперь я мог объяснить ему суть вопроса:
= Понимаешь... Произошло что-то похожее, что и на прошлом дне рождения, только в более тяжелом виде. Нельзя мне много пить, нельзя, – я слегка повернул к официальной версии.
– Тогда это было только с тобой, а сейчас с обоими. А с Наташей тогда что?
= Не знаю... Я отрубился тогда, на кухне и больше ничего не помню. Да, кстати, расскажи, как вы меня нашли? Кто скорую вызвал? Вообще, как все было?
– Нашел вас я. Заглянул на кухню – два трупа. Один на полу, другой на стуле.
= Наташа тоже была без сознания? - эта весть меня ужаснула.
– Да, но после нашатыря пришла в себя. А на тебя не подействовало. Ира скорую вызвала, а моя – в истерику. Пока её успокаивал, они приехали, забрали тебя. Хотели еще и Наташу, но та сказала, что с ней все в порядке. Игорек бедняга расстроился. Нет, ну понятно, тебе бы так день рождения испортили. Одна Ира молодцом держалась.
= А с Наташей что было? - теперь этот вопрос задавал ему я.
– С Наташей? - Дима задумался. - Черт возьми, да у нее глаза поменялись... Что-то ты темнишь. Тогда у тебя позеленели, теперь у нее. Все, хватит мозги пудрить, давай выкладывай все начистоту.
Я решил умерить его пыл раскопать это дело:
= Дима, пойми. Если ты хочешь так, как я, месяц в больнице проваляться, в лучшем случае, а в худшем - вообще травкой порасти, то я расскажу. Только ты потом на меня не обижайся. Это настолько серьезно, что я не могу никем рисковать. Удивляюсь, как сам жив остался. А Наташа? Вообще чудом уцелела!
Он был не на шутку озадачен:
– Ну ты, мужик, даешь... Все, я – пас, больше никаких вопросов, - он собрался уходить.
= Постой... Одна маленькая просьба. Позвони Наташе, скажи, что... – его лицо стало таким, будто он откусил пол-лимона.
– Лех... Ты не расстраивайся, но я ей еще позавчера, как ты очнулся, звонил. Не знаю, но что-то с ней не так... Даже голос изменился. Немного... Думаю бесполезно еще раз звонить... Нет, если ты настаиваешь, я конечно позвоню. Могу даже сходить, но...
Так, так, так... Все-таки менталы ударили по ней. Именно этого я и боялся.
= Хорошо, не надо. Я сам, потом, когда выздоровлю...
За неделю я здорово окреп. Родители, захватив из больницы неслабое количество лекарств, забрали меня домой. Понятно, что дома выздоравливать несравненно лучше – под рукой телевизор, магнитофон, книги, наконец, телефон и свободное посещение. С едой, правда, туговато, но это мелочи. Утром, уходя на работу, мама делала уколы. Это не особенно приятно, но катастрофическую нехватку витаминов и белков в организме надо компенсировать.
Мне было предписано лежать, но я уже не считал это необходимым. Днем, когда никого не было, занимаясь спортом, постепенно приводил себя в порядок. До былой формы было еще далеко, но уже тогда я выжимал две трети того, что делал раньше. Конечно, радоваться тут нечему, ведь даже тогда я был похож на узника какого-нибудь концлагеря. А ведь я чуть было не расстался с этим миром навсегда...
Главное - что жив... И это много значит. Менталы ничего не имели против, иначе сейчас я не писал бы эти строки. С -Миром покончено – я не могу переключиться из-за мучительной боли, которая возникает всякий раз при попытке это сделать. Ничего, это даже к лучшему. Я не представляю больше для НИХ никакой ценности – -человека из меня не получилось, а всему тому, что я о них знаю, никто не поверит.
Родители уже подали мои документы. Через месяц вступительные экзамены, и я начал активную подготовку. Ребята снабдили меня свежими пособиями для поступающих. Интересно было замечать, как просты для меня были примеры и задачи (после -подготовки я ни разу не занимался математикой). А сейчас любые задания я щелкал, как орешки, даже не переводя на них бумагу. С географией было примерно то же самое. Теперь-то я понял, что меня притягивала не сама экономика, а отдельная её часть, которая скрывалась под оригинальным названием – “экономическая кибернетика”. Я всерьез собирался связать свое будущее с этой специальностью.
Да, кстати, о жизни. О личной жизни. Другими словами о Наташе... Когда я думал о ней, о том, что с ней могло произойти, мне становилось жутко. Я звонил ей много раз, но она, словно специально, не снимала трубку. Поговорить мне удалось только с ее мамой. Светлана Андреевна никак не могла объяснить её поведение, говорила, что после именин Игоря с Наташей что-то случилось – разговаривает мало, почти не ест, спит по пять часов в день, совсем не слушается. Хотела к врачам обратиться, но дочь закатила такой скандал, что теперь их и близко подпускать боится.
Все эти факты нерушимо складывались в моей голове в одну ясную, но безрадостную картину. Наихудший вариант – я мог потерять Наташу совсем (но это, как оказалось потом, был еще не самый худший). Я должен был действовать и, чем быстрее, тем лучше, и когда, наконец, смог самостоятельно ходить, рискнул.



И вот я был у нее, нам предстоял важный разговор, от которого зависело все наше будущее...
Я позвонил. Дверь открылась, на пороге стояла ОНА. Когда наши глаза встретились, я почувствовал волну страха и ненависти, исходящую из её зеленых глаз. Эта волна была настолько сильна, что мне стало не по себе. Наташа, ты ли это? Что они с тобой сделали? Цвет её глаз не вызывал никаких сомнений в своем происхождении.
Но нет! Я должен поговорить с тобой! Я не дал двери закрыться перед собой. Наташа была одна. Она забилась в угол, не сводя с меня глаз. Почему она так меня боится?
= Наташа, что с тобой? - я подошел ближе.
– Не подходи ко мне, - дрожь пробежала по её телу.
= Почему? Чем я испугал тебя? - я протянул ей руку.
– Не прикасайся ко мне! - она ещё сильнее втиснулась в свой угол. Тут я подумал, что...
= Ты меня не узнаешь? - это была последняя надежда. В ответ она промолчала. Я понял, что это не так. Она меня прекрасно знала. Вопрос - с какой стороны?
Наташа все молчала. Словно затравленный зверь в безвыходном положении, она ждала от охотника милости – отказаться от добычи, оставив ей свободу. Но я не могу так просто уйти. Я должен переубедить её.
= Если хочешь, я отойду... Но давай поговорим, тебе нужно меня выслушать.
Она опять не ответила, но когда я отошёл, ей стало немного легче. Воздух между нами был словно наэлектризован. Казалось, я вижу искры и слышу их треск. Я сформулировал задачу: “что с ней могло произойти” и запустил процесс её решения.
Потом отошел еще дальше и сел на пол. Теперь наши глаза были на одном уровне. На Наташу было больно смотреть – за эти дни с ней произошло слишком много всего. Она заметно похудела. Лицо побледнело, а его черты стали более острыми. Губы превратились в бледно - розовую полоску.
Я опустил глаза. Нет, я не могу на это смотреть. Вдруг до меня дошло – всё это время я боялся, боялся именно того, что сейчас произошло. Этот страх скрывался где-то глубоко во мне, а я делал вид, что не замечаю этого. Менталы не забыли испробовать на нас всё, что могло принести вред. А теперь - поздно... Стоп! Как это поздно!?
Девушка воспользовалась моим замешательством, резко встала и, покинув ненадежное убежище, заперлась в своей комнате. Это вывело меня из оцепенения. Я попробовал войти, но она держала дверь.
= Наташа, пойми, мне нужно только поговорить с тобой. Слышишь ты или нет?
– Нам не о чем с тобой говорить, - она ответила! – это был первый шаг навстречу друг другу.
= Почему? Месяц назад мы с тобой были счастливы. Почему сейчас все изменилось?
– Ты предал нас, – я услышал, что она плачет.
Каждое её слово добавлялось к условиям той первостепенной задачи, которая решалась в моей голове. Я чувствовал, что скоро найду ответ.
= Как предал? Я не понимаю, объясни? - я пытался втянуть её в разговор.
– Ты обманул меня, ты уже давно был... был одним из них.
Всё. Ответ есть. Я один из них. Я убил её отца. Я разыграл ментальную атаку. Я хотел убить её за то, что она нашла конверт. Она видела мое лицо. Значит, значит, значит, враг?!...
– Ты всё об этом знал, всё знал заранее…
= Но это же только фантастика...
– Ложь. Нет таких книг – я проверяла. Отец всё рассказал о тебе перед... смертью.
= Что я вернусь не тем человеком?
– Да. И я это сразу заметила. Ты не тот, за кого себя выдаешь. Ты – один из этих мерзких созданий.
= НЕТ! - я почти кричал, - Нет же. О, господи. Что я должен сделать, чтобы ты мне поверила?!
Наташа молчала. Голова раскалывалась и я уже не думал о том, что говорю.
= Пойми, они настроили тебя против. И ты им поверила... Почему им, а не мне... Проснись. Наташа, я всё ещё тот, кем был раньше. Я один здесь... Я люблю тебя, а ты... Ты убиваешь меня...
В ответ я услышал только всхлипывания. Сердце колотилось бешеным темпом. Пульс отдавался глухими ударами в голове, которая, казалось, разрывалась от боли.
Я попытался открыть дверь, она поддалась. Девушка сидела на полу и рыдала. Увидев меня, она стала отползать в глубь комнаты, отталкиваясь руками и ногами. Её влажные глаза были уже не такие зеленые, но она по-прежнему меня боялась. Я вспомнил ответ: я – враг. Я и враг означает для неё одно и то же. Мой образ – образ человека, которого она все еще любила, обладал в её сознании большим эмоциональным зарядом. Абстрактный образ врага обладал таким же зарядом, но с противоположным знаком.
Эти понятия как-то уравновешивали друг друга, но это равновесие было настолько шатким, что малейшее колебание в одну из сторон вызывали сильнейшие душевные волнения. Это называется ментальной спайкой образов. Как её разрядить? Макс говорил, что надо произнести фразу, лексически выражающую суть спайки, тогда заряды взаимно уничтожат друг друга. Не было никакой уверенности, что угадаю. Но другого выхода у меня не было – я должен был спешить. Не успев как следует подумать, я сказал:
= Наташа, я – враг.
Глаза её потемнели – именно эта спайка. Я хотел подойти, но даже не успел коснуться её, как девушка потеряла сознание. Далее действовал скорее интуитивно, чем рационально.
Я вышел из квартиры, не закрывая дверь. Все было кончено. Теперь Наташа не знала человека с моим именем, не знала ни менталов, ни письма. Всё связанное со мной и с ними безвозвратно ушло из её памяти. Наташа была свободна... В голове шумело. Жизнь опротивела. А я шел, шел неизвестно куда...

Р.S.: А где-то кто-то с интересом наблюдал за всем этим. И был очень доволен таким поворотом событий.