Остановка напротив школы

В 1993 году я жила в городе Афула, на севере Израиля. Небольшой город развития, где у матерей-одиночек была возможность получить амидар - государственную квартиру. Моя мама тоже получила такую квартиру, правда не в самой Афуле, а в пригороде – Геват-Ха-Море, куда ходил один-единственный автобус.
Наш дом стоял на горе прямо напротив леса, а из окна был виден Назарет и вся Израэльская долина. В лес мы ходили гулять почти каждый день, а иногда спускались в долину и бродили с собаками по киббуцным полям. В нашем районе все друг друга знали, в гости ходили без приглашения, а по вечерам собирались на лавочке, грызли семечки и обсуждали всё на свете.
В то весеннее утро я проснулась от пения птиц. Они всегда закатывают концерты в это время года. Иногда я даже не совсем представляла, где нахожусь - за окном деревья в зелени, птицы поют, даже не верится, что в городе. Я лежала, смотрела в окно и не могла решить, что делать- то ли ехать в школу на экзамен, то ли в военкомат. Мне как раз пришла первая повестка. Экзамен пропустить было жалко - хорошо подготовилась и могла спокойно получить 100. А в военкомат ехать надо, тем более, что повестка уважительная причина для прогула.
Я вышла из дому, с тоской посмотрела на школьный автобус, который забирал нас каждое утро и поехала на автовокзал. Было жарко, но в автобусе работал кондиционер. Военкомат северного округа находился в Тверии. Ехать надо было около часа. Дорога была знакомая - я почти каждое лето проводила в лагере в этих местах вместе с подругой Олькой. Мы жили в палатках, спали в спальных мешках и лазили по горам.
Пробок не было, и до Тверии автобус доехал довольно быстро. Гулять времени не было, и я поспешила в военкомат. По дороге вспомнила, что не позвонила маме. “ Ладно, все равно раньше неё из школы возвращаюсь, так что пусть думает, что я на занятиях”
Я ожидала своей очереди вместе с другими подростками. Обратила внимание, что очень много “русских”. Ну, вот, наконец моя очередь. Молодая девчонка в солдатской форме задавала мне вопросы о моей семье, о школе, что делали мои родители в России, что делают в Израиле. Долго не могла понять, почему мой отец в Израиле, а я о нём ничего не знаю. Если бы я сама могла понять... Потом другая девчонка проверяла мои знания языка... Да, стыдно мне, конечно. Русский забыла, а иврит ещё не выучила.
Мне велят подождать в коридоре. Голова раскалывается. Жарко, хочется пить.
Наверное, я задумалась о чём-то, отключилась, как вдруг слышу возгласы: “Терракт в Афуле! 8 детей убито!” По телевизору идёт экстренный выпуск, но я плохо понимаю на иврите. Какой-то парень объясняет мне, что на автобусной остановке в 12:10 взорвалась машина, начинённая взрывчаткой. 8 детей погибли и очень много раненых. Смотрю на экран и в ужасе узнаю это место. Четыре сидения под навесом, мусорник, а рядом ветеринарная клиника и небольшой супермаркет. На этой остановке я сажусь на автобус, когда возвращаюсь домой из школы. А ещё там проходят автобусы в Хайфу и Назарет. А сейчас вижу на экране телевизора дым, машины скорой помощи, пожарных. Скорые увозят раненых, в стороне несколько тел прикрыты черной клеёнкой.
Плохо помню, как звонила маме из военкомата. Она не могла говорить, только плакала, не веря, что со мной всё в порядке.
Дома собаки с радостным визгом кинулись мне навстречу. Шеррик схватил в зубы пустую миску и начал носиться по комнате. Альфа подошла и лизнула руку.
- Кушать хотите, да? Сейчас, сейчас я вас накормлю.
Смотрю, как они кушают из одной миски, и стараюсь не думать о кадрах по телевизору. Но вдруг вспоминаю – Олька! Её школа как раз напротив этой остановки! Она должна была учиться до двух, но вдруг... Олька – мы подружились в лагере под Тверией, а потом... Потом выкармливали слепого котенка, которого нашли собаки, принимали роды у Альфы, ходили за грибами в лес, пекли картошку на костре в Лаг-Ба-Омер*... Я не решаюсь набрать знакомый номер. Может зайти к ней? Надо только выйти из квартиры, спуститься по лестнице и зайти в соседний подъезд, позвонить в дверь. На улице 40 градусов, а меня всю колотит. Выбегаю из квартиры и сталкиваюсь с Олькой. Она как раз шла ко мне...
- Юлька! Где ты была?!
- Я в военкомат ездила.
- А я думала, что ты сегодня в школе, Юлька! У тебя ведь экзамен должен был быть до 12.
- Я передумала в последний момент.
- Юлька, это было как раз на перемене… Мы стояли на улице и вдруг услышали взрыв. И дым, и запах… Я до сих пор чувствую этот запах… Горящих тел...
Я пытаюсь её успокоить, но плачу вместе с ней.
-Там только дети и были, в основном, Юлька, только дети. Они ждали автобус в Геват-Ха-Море... и мы его так же ждём каждый день.
-Да, Олька, я знаю.
-Говорят с твоей школы много погибших. Ваш автобус отъехал, завернул за угол и..
-Я уже звонила всем, кто выходит на той остановке. Со всеми всё в порядке.
-Они это видели? - с ужасом спрашивает Олька.
-Нет, только слышали взрыв.
Мы сидели весь вечер, боясь включить телевизор.
Наверное, девочка Оля (сейчас старший сержант израильской армии) повзрослела в тот день лет на 5. А я... Я научилась ненавидеть.
А на следующий день я поехала в школу, как обычно. В школу ходит прямой автобус. А когда едешь домой , то надо пересаживаться...на автобусной остановке напротив Олькиной школы...
Автобус проезжает мимо. В супермаркете все стёкла разбиты, от ветеринарной клиники почти ничего не осталось. Пожарная машина моет асфальт.
-Что они делают? - спрашивает девочка рядом со мной.
-Кровь смывают с асфальта.

Я давно не была в Афуле. За 9 лет там многое изменилось - новые дома, новые районы. Одно не меняется- автобусная остановка, напротив школы, памятный камень с именами погибших детей, свечи и цветы.

Что спасло меня в тот день? Не знаю...