МУХА

Муха плавала по периметру граненого стакана, отчаянно размахивая прозрачными тонкими крылышками серого оттенка. «Вот сука, куда за-бралась, - думал Рамсес, наклоняя стакан то влево то вправо. Муха подчи-нялась его движениям, и её неминуемо сносило в сторону наклона, - вот и сдохни здесь, паршивая сука…». Прошла ещё минута, и с очередным на-клоном ёмкости муха перестала трепыхаться.  Её крылья замерли и безот-ветно легли на прозрачную гладь жидкости. «Ну вот и всё», - подумал Рамсес и аккуратно, двумя пальцами, вынул насекомое из стакана.
Водка оказалась наредкость противной и к тому же теплой. Рамсес поморщился, передёрнул  плечами и откинулся на спинку стула. «Какая мерзкая… И это за неё я отдал свои деньги, последние… Чёрт…Дьявол… Вечно мне не везёт. Всем и без того на меня плевать, а тут ещё и … Чёрт… Дьявол… Какого чёрта я вообще родился!!!» Рамсес, сделав над собой усилие, рывком встал с кресла и направился к входной двери, по дороге сняв с вешалки потрёпанную старую куртку, кожаную, оставленную в на-следство старшим братом, погибшим несколько лет назад. Ночь была не-обычно теплой. В воздухе навязчиво висел запах весны. Повсюду летали какие-то мелкие мошки, пробудившиеся от зимнего сна. Ночь была полна звуков, движений, ароматов, каких-то неясных образов и очертаний. Рам-сес растерялся от такого количества информации, внезапно нахлынувшей на него со всех сторон. «Чёрт… Дьявол…» – злобно пробормотал он. Небо было прозрачно-чёрным. Казалось, что в него можно было заглянуть нево-образимо глубоко. И чем дольше смотришь, тем глубже видишь. Видишь то, что происходит на самом его дне, видишь далекие космические кораб-ли и спутники, видишь астероиды, на дикой скорости разрывающие ваку-ум Вселенной… видишь всё… Видишь бога, в отвратительном безразли-чии глядящего на всех, высмаркивающегося в нестираный цветастый пла-ток, смачно сплевывающего на стеклянный пол остатки соплей. Бога, ко-торый от скучнейшего дня длиною в вечность не нашёл себе лучшего раз-влечения, чем создать человечество.
«Чёрт… Дьявол…» - Рамсес наступил в огромную серую лужу талой воды. Старый порванный кроссовок насквозь промок и стал мерзко хлю-пать.  Рамсесу чего-то хотелось. Он не мог понять, чего именно, но это чувство было настолько явным, что не давало покоя не на единую секунду. Оно заполняло грудь, голову, легким электрическим разрядом пробегало по позвоночнику, отдавалось в животе каким-то странным щекочущим ощущением. Из-за этого Рамсес совсем не мог сосредоточиться. Он то и дело вертелся по сторонам в поисках того, чего ему так хотелось, поми-нутно запинался, еле-еле успевал перепрыгивать через лужи.
Гигантские каменные дома окружали его со всех сторон. В темноте проёмы между ними совсем не были видны, и Рамсесу приходилось дви-гаться наугад, хотя за долгие годы, что он жил здесь, все дороги прочно отложились у него в голове, и путь он мог найти даже с закрытыми глаза-ми. Но сегодня, как только он выходил из одного круга домов, сразу же попадал в другой. И они, как черные скалы, мрачно нависали над ним с новой угрожающей силой. Мгновения тянулись бесконечно долго, скалы становились всё чернее и вставали перед ним всё более плотной стеной. Рамсес всё сильнее напрягал свою память, чтобы вспомнить, где находится выход из этого окружения.
Еще одна лужа. Огромная, как божья блевотина с утреннего похме-лья. Лужа, которую нельзя было бы перепрыгнуть, даже если разбегаться перед этим целый километр. Настолько удушающе тёмная  и притягиваю-щая. Лужа – Чёрная Дыра. Глубокая как свежевырытая могила… Даже глубже… Лужа, которая всем своим видом говорила: «Утони во мне!!! Слышишь?!!! Утони во мне!!!!!!!» Рамсес собрался с мыслями и обошел её с другой стороны. Чёрная Дыра протяжно застонала и ослабила силу сво-его притяжения, погрузившись в разочарование от того, что не смогла привлечь к себе новую жертву.
Рамсес ускорил шаг. Среди моря жизни он внезапно почувствовал себя странно одиноким. Отчего? Может быть потому, что вся эта жизнь всегда обходила его стороной, как сегодня он обошёл стороной зовущую к себе лужу. Зачем он это сделал? Он ведь знал, что это такое – Быть Одино-ким. Знал, что значит Приходить В Пустую Квартиру, знал, каково это – Когда Тебе Никто Не Звонит. Он знал и понимал многое. Но теперь ему хотелось чего-то такого, о чём он не имел ни малейшего представления. Ведь это как бывает? Обычно человек знает, чего хочет. Но Рамсес нико-гда не сталкивался с этим и потому не знал, как это назвать. Он просто Хо-тел. «Чёрт… Дьявол…»
Луна иногда выныривала из-за чёрных кирпичных скал. Потом снова пряталась, лишь на секунду осветив Рамсесу путь.
А Рамсес был маленьким-маленьким и беспомощным, как грудной младенец. Новорожденный астероид в бесконечно неведомом жизненном пространстве. Такая незаметная капелька, прозрачный божий харчок, слу-чайно выживший среди пустоты. Обособившийся от всех и неинтересный никому. Одинокий и непонятный. Не знающий сам себя и не знающий ни-кого. Просто плывущий по течению.
«Чёрт… Дьявол… - в темноте Рамсес случайно споткнулся о камень, - Вечно здесь что-то валяется…» Рамсес затормозил на несколько секунд, пока не поутихла боль в ноге. Затем опять двинулся вперёд. Куда? Какая разница? За всю свою жизнь он ни разу не задумывался над тем, куда идти, что делать дальше и зачем вообще жить. НИ РАЗУ. Но сейчас всё почему-то было по-другому. Пожалуй, первый раз в жизни ему было не наплевать. Но это не имело значения, потому что он ничем не мог себе помочь, так как не знал, чего хотел. Всё упиралось в тупую бесконечную бесполез-ность. Глобальную и всасывающую, как Лужа - Чёрная Дыра. Настолько всеобъемлющую, что она почти кричала: «Всё, что бы ни происходило – БЕСПОЛЕЗНО!»
И Рамсес поддался этому крику. Постепенно, со временем, он начал верить, что ничего не имеет значения. Он так много повидал за свою жизнь, что теперь его уже нельзя было удивить никакой новостью. Но раньше он никогда не сталкивался с Этим лицом к лицу, с тем, что назы-вают Бессмысленностью. Раньше он существовал, не задумываясь на эту тему, и лишь теперь осознал, что на самом деле всё продумано. Что всё так и должно быть – БЕСПОЛЕЗНО. Чего бы ты ни делал, всё кончится одним  и тем же – тем, чем началось.
И то, чего он хотел, теперь начало приобретать форму, какие-то смутные очертания. Оно постепенно как бы поднималось из небытия под-сознания, и, будучи раньше лишь Ощущением, теперь становилось чем-то твёрдым и осязаемым. Из желания оно превратилось в решение, точнее в решительность.
Рамсес обошёл ещё одну лужу и встал перед каменной скалой мно-гоэтажного дома. Он задрал голову вверх и посмотрел на уходящие вдаль этажи. Последнего не было видно. О его наличии можно было догадаться лишь по отсутствию звезд, мерцающих на чёрном полотне.
Рамсес исчез в проёме подъездной двери. На последний этаж он под-нимался пешком, медленно, чтобы растянуть мгновения жизни. Странно. Ведь он всегда старался всё делать быстрее. Вечером он всегда ждал ночи, ночью ждал утра, утром дня, днём вечера… В Новый год ждал следующий   праздник, в День Рождения ожидал, когда придёт ещё один… А теперь ему хотелось ТЯНУТЬ. Тянуть эти минуты до последнего. Идти настолько медленно, как это только возможно.
«Чёрт… Дьявол…» – всё равно это произошло слишком быстро. Он добрался до последнего этажа.
С крыши дома остальные скалы забытого богом спального района не выглядели такими высокими и угрожающими. Наоборот. Теперь Рамсес был над ними. Вот то, чего он так хотел – Быть НАД. НАД всем, что суще-ствует в мире. Хотя бы мгновение. Именно сейчас он вдыхал свежий ноч-ной воздух, полный запаха гордости, запаха весны, запаха счастья, запаха БЕСПОЛЕЗНОСТИ.
Гигантский божий харчок по имени Рамсес II. Он помнил даты своей жизни и смерти: 1317 – 1251 год до нашей эры. «До нашей?!!! До чьей это НАШЕЙ?!!! Моя эра была тогда, давно, 3252 года назад. А сейчас ИХ эра, эра, в которой мне места так и не нашлось.»
«Чёрт…Дьявол!!!» – воскликнул он, бросаясь в темноту ночного пространства.
Так закончил свою жизнь Усер-маат-Ра-сотеп-ен-Ра, фараон XIX ди-настии, восстановивший власть Египта в Палестине, утраченную в начале 14 века до ИХ эры, воевавший с хеттами и начавший большое храмовое строительство.

МаО.
Писано 23 марта 2001 года, поздно вечером.