Апрель

Кинорассказ для женщин

1.

Он проснулся поздно. Прислушался к уличному гулу и мысленно обругал себя за то, что не лёг вечером, как обычно, в одиннадцать, а просидел за романом Войнич до глубокой ночи. Сергею вовсе не хотелось возиться с завтраком. Вяло поднявшись с постели, Данин зевнул, потянулся — и тут услыхал звонок. Отворив дверь, Сергей растерялся.

-Оля? — удивлённо произнёс он. — Каким ветром?
-Можно? — Гостья глядела на него в упор.
-Ну конечно же...

Только теперь Сергей вспомнил, что ещё не умывался, и, бросив на ходу: «Ну не ожидал...», — поспешил в ванную.
Ольга осторожно шагнула в тесную, перегруженную книгами и мебелью комнату и, не решаясь сесть (стулья были увешаны одеждой Сергея), подошла к письменному столу. Просто так, от нечего делать, она заглянула в раскрытую на середине тетрадь и понимающе кивнула головой. Чей-то круглый почерк напомнил Ольге заваленную баранками витрину кондитерского магазина. Заметив машинально, что задача по генетике решена неверно, она перевела взгляд на диван, где смятая подушка была едва прикрыта одеялом без пододеяльника. Рядом, прямо на ковре, лежала книга.

«...Уолтер задержал её руку.
-Послушай, Би, ты понимаешь, каково умирать медленной смертью и вдруг вернуться к жизни?»

Ольга улыбнулась: «Он снова перечитывает это».

На ходу вытирая полотенцем руки, Сергей вышел из ванной.

-Как тебя занесло в наш город, Оля?
-Вышло так, что несколько дней у меня не будет уроков, и мне пришло в голову, что ты живёшь не слишком далеко. Мы давно не виделись, вот я и... Всего два часа на электричке...
-Ну, конечно, конечно. Молодец, что приехала.

Она закурила.

-Ты по-прежнему?.. — равнодушно спросил Сергей.
-Ага. Недавно директор заявил мне, что в моём классе многие ребята курят. Надо что-то делать, сказал. Надо бороться. Представляю, как бы он удивился, если бы узнал, что и я...

Она оборвала фразу на середине и улыбнулась.

-Я боялась, что ты будешь на работе.
-Выходной.
-А где же... где твоя жена?

Смутно почувствовав в интонации Ольги плохо скрытую иронию, Сергей нахмурился.

-На работе, где же ещё...

Ольга слегка прищурилась.

-Как живёшь, Серёжа?
-Нормально. Через год получим двухкомнатную. В июле вот едем в Крым...
-В Крым? — насмешливо переспросила она.

Данин поспешил сменить тему.

-Ну, а ты? Сколько уже лет твоему... э-э... у тебя ведь сын?
-Скорее дочь.

Сергей удивлённо поднял глаза. Встретившись взглядами, Ольга и Данин рассмеялись.

-Не умеешь хитрить, Серёжа. Спросил бы уж, замужем ли я. Ведь это так просто.
-Ты замужем?
-Нет.
-Ну? Вот уж совсем непонятно...
-А мне непонятно, зачем нужно скрывать, что в этой комнате давно не было женщин. Эх, Серёж! — вздохнула она. — У нас ведь глаз намётан...

Ольга ещё раз оглядела комнату.

-Ну, рассказывай. Что-то случилось?

Сергей вдруг вспомнил свою свадьбу. Он был уверен, что Ольга не придёт. Но ошибся. Как всегда, она много танцевала, всё больше с Борисом. Поглядывая на взволнованную пару, Сергей с трудом прятал саркастическую ухмылочку. «Ну, вот и всё! Вот и всё...»

-Это не интересно, Оля.
-Можешь не рассказывать. Однажды ты вспылил, сказал ей, что ты тоже особа благородных кровей... Что-нибудь вроде этого. Мол, в чужой свите тебе не место...
-Ты почти угадала. Только о «свите» и речи не было. Так, захудалый лекаришка один... А ты... много ль у тебя поклонников?

Она усмехнулась.

-О, не стоит об этом.
-Небось, от желающих отбоя нет?
-Ах ты пошляк!
-А что тут такого? — Сергей притворился удивлённым. — Вполне ведь понятно: интересная молодая женщина...
-Спасибо.
-Часто зовут замуж?
-Примерно два-три раза в год. У тебя найдётся что-нибудь перекусить? В электричках всегда хочется есть.
-Почему же ты отказывала этим храбрым безумцам? — спросил Сергей уже из кухни.
-Ни один из них не смог показать мне зубки, — тихо ответила она.
-Ничего не слышу. Иди сюда, — позвал Данин, пытаясь перекричать шум струи из крана.
-Они потакали моим капризам и преданно заглядывали мне в глаза, а я всё ждала, когда кто-нибудь снова скажет мне: «Мисс, это не игрушка». Вот за такого я бы вышла замуж.
-Однажды ты уже вышла за такого, — сухо заметил он.
-Мы были слишком молоды, Серёжа, — устало произнесла она.

Не поднимая головы, Сергей медленно нарезал хлеба и быстрым нервным движением отложил нож в сторону.

-Борис, стало быть, не сказал эти, такие желанные для тебя слова...
-Серёж, не надо.
-Почему же? Мы давно не виделись...
-Ты идеалист, Серёжа, если мог подумать, что я была нужна Борису...
-Так уж и не нужна была?
-Не надо, Данин, не подначивай. Кстати, ты ведь тоже ничего не рассказываешь о своей жене.

Они вяло жевали бутерброды. Потом, словно спохватившись, Сергей произнёс:

-Можешь разогреть картошку. Правда, она вчерашняя...

Ольга криво усмехнулась, собравшись уже, очевидно, произнести что-то едкое, но промолчала. Пауза затянулась. Не выдержав, Сергей пожал плечами.

-Оля! Это и вправду скучная история.

Понимая, что сопротивление его всё-таки сломлено, Ольга с грустью посмотрела на Сергея. «Интересно, кем он стал за эти семь лет: комиком или трагиком?»

-Здесь, в Серпухове,  мою жену словно подменили. Споры по мелочам, ссоры... В общем, не сложилось. Задержусь вечером на родительском — недовольна, придут в гости школьники — опять ворчит. Ей, видите ли, вечером хочется отдохнуть. Потом завела себе вздыхателя, терапевта из поликлиники. У нас тут не Москва, не спрячешься. Однажды утром, когда у меня было  «окно», пошёл я в кино. Гляжу: вот они! Сидят, шепчутся. Я-то думал, что она на работе. Какая, к лешему, работа! Он ей больничный на три дня выпишет и по киношкам да по квартирам чужим водит... В общем, дома я сказал ей, что о ней думаю. Она мне давай трещать: мол, он долго уговаривал, а она, мол, долго отказывалась... А в конце мне — бац! Давай, говорит, заведём ребёнка. Ну, я и не сдержался, сказал, что не желаю своему ребёнку такую мамашу. Короче: развод. Через год она уехала в Москву и, говорят, неплохо вышла замуж.

-Можно теперь я?
-О себе?
-О тебе. И о ней.
-Ну, попробуй.

-Это выглядит так: вы приезжаете в Серпухов с самыми радужными надеждами. Подмосковье! Сбылась мечта провинциала. А на деле вышло иначе. Вроде бы Москва рядом, а не то. До музеев, театров и Елисеевского гастронома два часа пути, и почему-то совсем не хочется мчаться в столицу за удовольствиями. Москва отдаляется от вас всё больше, а Серпухов не становится роднее. По вечерам скука. Супруга ждёт от мужа великих свершений и материального достатка, а он возится с бестолковыми школярами и устраивает им чаепития с беседами о смысле жизни. Муж с головой уходит в работу. И тут появляется обожатель, пусть и плохонький, но реальный. Впрочем, ненадолго. Потом ещё хуже, муж требует развода. Пытаясь спасти семью, она предлагает завести ребёнка, а он высокомерно отворачивается...

-Ерунда, Оля! Ты сама не понимаешь, какую чушь несёшь!
Вода в чайнике закипела, и Данин, обрадовавшись, что есть повод пробежаться по кухне, устремился к плите.

-Судя по твоему рассказу, — задумчиво произнесла Ольга, она была вполне земной бабой, а ты... ты — словно не от мира сего.

-Зато вы с Борисом подходили друг к другу как нельзя лучше! — съязвил Сергей.

Ольга поморщилась.

-Заладил: «вы с Борисом», «ты с Борисом»...

И тут ей стало жалко его. Сергей, ссутулившись и близоруко щурясь, разливал по чашкам заварку.

-Что ж, Серёжа...

Она снова закурила. По комнате поплыли ленивые колечки дыма.

-Когда вы уехали в Серпухов, Борис быстро пошёл в гору, располнел, заважничал. Через год стал инспектором районо, и его заметили в министерстве. Борис начал водить меня в престижные кабаки, на премьеры, вернисажи с коктейлями. Потом пригласил меня к себе... Мне показалось, что этот день расставит всё по местам.

Пепел с её сигареты упал на пол. Ольга попыталась предупредить его полёт, сделала неловкое движение, но увидев, что опоздала, слабо махнула рукой.

-Мы пили сухое, слушали сакс, болтали... Я чувствовала, что он хочет произнести что-то важное. Желая воодушевить его, ляпнула какую-то глупость — сейчас уже не помню, что, — но Борис вдруг оживился и выпалил: «Ты останешься у меня сегодня?» «И только-то?» — подумала я. Представляешь? Взрослый мужик, а так волнуется по пустякам... А потом...

Она усмехнулась.

-Серёжа, я была полнейшей идиоткой! Я сказала, что хочу, чтобы на свадьбе он был в сером костюме! Борис опешил. «На какой свадьбе?» «На нашей», — говорю. Помню, он замялся и уставился в окно. “Что с тобой?” — спросила я. А она мне: “Давай пока отложим этот разговор.»  «Надолго?» «Года на три.»

Ольга сердито бросила окурок в мусорное ведро.

-О, Борис был честен со мной! — воскликнула она. — Он поведал мне, что хотел бы многого добиться в жизни и добьётся, обязательно добьётся, потому что... потому что холост... Чем бы я помешала ему, а, Серёж?
-Не знаю! — отрезал Данин.

Конечно, он знал. Но ему не хотелось говорить об этом. У него дрожали руки. Он был почти зол на Ольгу.

-Я ушла, громко хлопнув дверью — жалкий, смешной жест отчаяния. Конечно, я была оглушена и совсем не владела собой, но даже в самые трудные минуты мы ведём себя немного театрально. Верно?

Нервно покусывая кончик спички, Сергей молчал. Почему-то вспомнился ему день рождения Ольги. Данину казалось тогда, что она не замечает никого, кроме Бориса. А ведь днём раньше сказала: «Обязательно приходи, Серёжа. Обязательно! Слышишь? Хочу тебя видеть», — её глаза сияли тёплым таинственным светом... В самый разгар веселья Сергей ушёл от Ольги тихо, не попрощавшись. На другой день она как ни в чём не бывало поинтересовалась: «Куда же ты пропал? Вот чудак! Мы даже во двор выходили, чтобы найти тебя...»  «Мисс! — огрызнулся Сергей. — Это всё же не игрушка. Поищите другое развлечение!»

-Давно собиралась к тебе, — сказала Ольга. — Однажды даже билет купила. А потом представила вдруг, что мне откроет твоя благоверная... Зачем ты так поспешно женился?

-Получил твоё благословение, — он посмотрел ей прямо в глаза. — Помнишь? Однажды ты сказала мне: «Ты шиз! Убирайся к чёртовой матери!»

-Не будь злопамятным... После того дурацкого дня рождения мне хотелось помириться с тобой. И повод был подходящий: пять билетов на Таганку! Но ты даже не стал меня слушать. Танька хотела взять с собой Евгешу, но я сказала, что хватит ей и одного Артёма. Мне хотелось, чтобы ты пошёл с нами.

-А Танька не сказала тогда, что хватит тебе и одного Бориса?

-Знал бы ты, как мне было плохо! На улице — апрель, солнце, а мне... мне хотелось реветь...
-Апрель? — задумался Сергей. — Слушай! Выходит, тебе совсем недавно стукнуло... двадцать девять?

Ольга засмеялась.

-Сегодня.

Он растерялся.

-Что же ты раньше...

-Сегодня утром я поняла, что никто, кроме мамы, не помнит о моём дне рождения, и, вообрази себе, испугалась. Знаешь, в этот день я непременно вспоминаю тебя. Никогда не известно заранее, какое событие будет потом особенно дорогим воспоминанием. Кажется, мы уже вступили в тот возраст, когда хочется успокоиться и покаяться в грехах... Там «Шампанское», в моей сумке, в прихожей...

Но Сергей уже не слышал.

-Займись картошкой, — скомандовал он. — Потом прибери в квартире. Я скоро.

И выбежал из дома.

2.

-Ты основательно взялся за дело, — засмеялась Ольга. — Зачем так много тарелок? Открой, наконец, свой секрет.
-Потерпи. Поставь минералку в холодильник.
Раздался звонок.

-Где виновница?

Подвижный пожилой человек с букетом пропустил вперёд полную миловидную даму и, забавно сощурившись, уставился на Ольгу.

-Василий Аркадьевич, — представился гость. — Моя супруга, — добавил он, указывая на свою спутницу.
-Валентина Афанасьевна, — лучисто улыбнулась жена Василия Аркадьевича, подавая Ольге пухлую ручку. — С днём рождения.
-Спасибо, — пробормотала Ольга и вопросительно посмотрела на Данина.
-Мне хотелось, чтобы у тебя были гости, — сказал Сергей.
-Должен сообщить, Оленька, что мы с вами коллеги, — весело заявил Василий Аркадьевич. — Примите наш маленький подарок и эти цветы.

И вручил Ольге «Иллюстрированный атлас насекомых».
 
Валентина Афанасьевна извлекла из сумки коробочку с набором авторучек, улыбнулась и сказала:

-Для двоек.

Ольга окончательно растерялась.

-Кажется, мы уже долго стоим в прихожей, — сказал Сергей, отбирая у неё подарки.
-О, здесь намечается отменный пир! — вскричал Василий Аркадьевич, вваливаясь в комнату.
–Вася! — укоризненно сказала Валентина Афанасьевна.
-Так ведь сегодня у нас праздник, — ответил Сергей.
-Сегодня, — поддержала его Ольга, — исполнилось ровно семь лет со дня нашей самой главной ссоры.

-А знаете, — отозвался Василий Аркадьевич, — с Сергеем вовсе не трудно поссориться.
-Вася! — снова раздался тихий возглас Валентины Афанасьевны.

-В первый же день нашего знакомства, — продолжал Василий Аркадьевич, — Сергей заявил мне, что я отстал от жизни и совсем не знаю современных школьников. Я, конечно, возмутился и сказал, что, вероятно, так оно и есть, ибо я впервые вижу такого наглого молодого человека.

-Вы меня тогда неправильно поняли, — начал было Данин, но гость прервал его:

-Впрочем, потом мы больше не ссорились.

-А мы с тех пор так и не помирились, — сказала Ольга.
Возникла неловкая пауза, но громкий троекратный звонок спас положение.

Вошли два парня. Один из них был высоким здоровяком с зубастой улыбкой и открытым уверенным взглядом, другой же — поменьше ростом, длинноволосый, кареглазый.

-Игорь, — представил атлета Сергей. — Наш физрук. А это Кеша, поэт.
-Вообще-то я шофёр, — смущённо возразил Кеша, подавая Ольге ладонь, оказавшуюся крепкой, мозолистой.

Уселись за стол, выпили за именинницу. А потом за её красоту. И за родителей Ольги. Когда по комнате закружились клейкие мелодии Феликса Словачека, беседа оживилась. Румяные щёки Валентины Афанасьевны округлились ещё больше. Игорь, самый крепкий из всей компании, опьянел раньше всех и стал рассказывать бородатые  анекдоты о Вовочке и бестолковых учителях.

Поднялся Василий Аркадьевич.

-Давайте не будем сегодня об этом, — сказал он. — Предлагаю поднять бокалы за педагогов хороших, каковыми Оленька и Серёжа, без малейшего сомнения, являются.
Выпили.

-Следующий тост, — подал голос Игорь, — за прекрасных дам!

И, со значением глянув на Ольгу, добавил:
-За очарование случайных встреч...

Вскоре он стал откровенно ухаживать за именинницей. Сначала неуверенно, а потом всё больше разжигаясь, Ольга начала отвечать ему, и Сергей вдруг затосковал, занервничал, чувствуя мучительную тяжесть в желудке. Галантно поклонившись, Игорь пригласил Ольгу на танец, и они тихо защебетали о чём-то, улыбаясь друг другу и даже смеясь иногда, словно вспомнив вдруг какую-то известную только им тайну. «Опять эти дурацкие танцы!» — разозлился Сергей. Он посмотрел на Кешу. Тот внимательно разглядывал Ольгу — взгляд его был печален и туманен. «И этот, наверно, тоже...» — предположил Сергей.
Когда музыка умолкла, Игорь и Ольга решили выпить на брудершафт. Сергей ушёл на кухню. Повозившись немного с чаем, он сел.

Минут через пять вошла Ольга.

-Куда же ты пропал? — удивлённо спросила она.
-Да вот... завариваю чай.
-Не нужно было. Я бы сама...
-Иди танцуй.
-А ты?
-Не умею. Не хочу...
-Ты что же, так и будешь тут сидеть?

Она пристально посмотрела на него.

-Игорь, наверно, уже заждался, — сказал он.
-Сергей! Это просто невозможно! При чём тут Игорь? Я приехала к тебе!
-По-моему, сегодня тебя интересует только Игорь.
-Не сходи с ума! В конце концов, я имею право делать всё, что хочу!
-Ну так и делай.

Он, наконец, поднял голову. Ольга заметила тени у него под глазами.

-За семь лет ты мог бы измениться хоть чуточку, — сказала она.
-Ты тоже! Может быть, ты думаешь, что я остался тем же глупым мальчиком?
-«Мальчиком смешным с нашего двора...» — совсем некстати вспомнила Ольга некогда популярную песенку.
-Нет, — воскликнул Сергей, — мы не будем ссориться! Зачем себе нервы трепать?
-Зато настроение ты мне уже испортил! — воскликнула она. — Ты мне не муж, наконец, чтобы...
-Очень жаль, — криво усмехнулся он. — А то всыпал бы я тебе сейчас!..
-Негоже учителю произносить такое, — сказала Ольга с иронией, стараясь исправить ситуацию. — Послушай, Серёж...
-Ольга! — твёрдо сказал он. — Разговор окончен.

Он встал и посмотрел ей прямо в глаза.

-Да, вижу, что теперь и вправду окончен... — негромко ответила Ольга.

В дверях возник взмыленный Игорь.

-Оленька, куда же ты исчезла? Пойдём скорее. Кеша хочет прочитать тебе свои стихи.

Помедлив немного, Ольга резко повернулась и вышла. А через минуту в комнату вернулся и Сергей.

Теребя пуговицу на рубашке, Кеша вдохновенно декламировал:

Когда судьбе развяжешь руки,
покинь свой мрачный монастырь,
пройди по грязным переулкам
и выйди на пустырь.
Здесь, в тишине и вони мерзкой,
тяжёлый, мёртвый, как гранит,
печальный, как в соборе фрески,
на свалке мусор спит.

Понурившись, Сергей остановился в двери. Он знал это стихотворение и, разгадав теперь Кешу, удивился его дерзости.

Увидишь ворох писем нежных,
кому-то вставших на пути,
и смех услышишь безмятежный...
Лишь глупость не найти.

«Вот так Кеша!» — подумал Сергей.

Коляска, зонтик, две улыбки
и птиц отчаянный галдёж,
печаль в глазах, печать ошибки...
Лишь глупость не найдёшь.

Изредка Кеша посматривал на Ольгу, которая сначала улыбалась бессмысленно, отрешённо, а затем вдруг переменилась в лице и, не выдержав испепеляющего взора Кеши, отвернулась.

Рукой недрогнувшей, небрежной
ты старый хлам смела с пути
с улыбкой снежной и мятежной,
чтоб навсегда уйти.

Валентина Афанасьевна сидела неестественно прямо и смотрела куда-то вдаль, не замечая ничего вокруг, а Василий Аркадьевич, нахмурившись, внимательно изучал кончик своей вилки.

Сквозь льда сверкающую призму,
как Богом брошенный маяк,
вдали маячит, словно призрак,
всего лишь жизнь твоя, —

закончил Кеша.

Игорь театрально зааплодировал. Взмокший от волнения Кеша опустился на стул. Сергей подошёл к проигрывателю и включил музыку.

-Чай готов, — сообщил он.

...Вскоре гости стали прощаться.

-Надеемся, это не последняя наша встреча, — сказал Василий Аркадьевич Ольге в прихожей. — Ещё раз хочу пожелать вам счастья.

-Да-да, — подхватила Валентина Афанасьевна, — пусть ваша жизнь будет избавлена от ошибок и... призрачных порывов...

Она вдруг запнулась и беспомощно посмотрела на мужа.

Когда они ушли, Игорь снова пригласил Ольгу на танец.

-Если бы ты курил, — сказал Кеша Сергею, — я бы предложил тебе составить мне компанию.
-Пойдём, — ответил Сергей. — Курить-то вовсе не обязательно...

На кухне Кеша задымил, думая о чём-то своём. Потом вздохнул и пробормотал:

-Стоит ли расстраиваться по пустякам?
-Ты о чём? — удивился Сергей.
-Да так... Знаешь, я пойду. Не хочется с ними прощаться. Спасибо тебе за приглашение. И ещё: спасибо тебе за...

Кеша махнул рукой, не закончив фразу.

-Она-то тебя поблагодарила или ещё не успела?
-Уже успела... — ответил Сергей.

В двери Кеша неожиданно произнёс:

-Но грянул день, и сна фарфор
разбился весело, со звоном,
как будто грустный детский хор
нам марш промямлил Мендельсона.

-Ты это к чему?

Но Кеша не ответил.

-Пока, — сказал он. И ушёл.

Сергей вернулся в комнату. Игорь негромко беседовал о чём-то с Ольгой. Данин подошёл к окну и выглянул во двор. Ему вспомнился далёкий апрель. Это было семь лет назад.

...«А кто идёт в театр?»  «Я, Танька, Борис, Артём.» «Зачем же ещё и я?» «Не сходи с ума!»  «Нет, ответь: что мне делать в твоей свите?» «Я — королева, Серёженька. Моё желание — закон!» «А может быть, я тоже король, а? Мне не место в чужой свите». «Ты шиз, а не король! Убирайся к чёртовой матери!..»

Он обернулся к гостям.

-Игорь хочет проводить меня до вокзала, — сказала Ольга.

Был уже поздний вечер. Из многих окон в доме напротив, словно из нор, выглядывала тьма, и только в некоторых горел ещё свет. Откуда-то издалека доносился голос Пугачёвой: «Пронеслись года над головою. Что же они сделали с тобою, королева?..»

Игорь вышел первым. Ольга, желая, очевидно, что-то сказать, задержалась, но, наткнувшись на насмешливый взгляд Сергея, сумела произнести только одно: «Прости, Серёжа».

Данин остался один. Он подошёл к книжному шкафу и взял первый попавшийся под руку том. Равнодушно перевернув несколько страниц, Сергей вздохнул и включил радио. «Маяк» передавал «Времена года» Вивальди. Музыка наполнила дом тревогой и первобытной тоской. Где-то вдали закричала кукушка, но потом налетел ветер, и с неба посыпались тяжёлые капли дождя. Отчаянно, будто прося о помощи, зашелестели осины, и каждый листок превратился в крошечный трепетный парус. Казалось, что деревья, подхваченные ветром, вот-вот взлетят в небо, но они упорно продолжали стоять — одноногие и угрюмые, словно старые матросы. Очертания старинного замка расплылись и потеряли цвет. Прислуга поспешно закрывала окна. Капли падали в колодец, звенели и разбивались в мелкую пыль... Мы умрём, а это будет всегда... почему я так и не научился курить?

Он чуть приглушил радио, лёг на диван и закрыл глаза.
В передней позвонили. «Кого ещё принесло на ночь глядя?» — раздражённо подумал Сергей.

В дверях стоял незнакомый подросток.

-Извините меня, но мне кажется, что у вас можно раздобыть курева.
-Дорогой мой, — возмутился Сергей. — Я уже давно сплю!
-Но я же извинился. Я же чисто по-человечески...

«Должно быть, заключил пари, — догадался Данин. — Шут гороховый.»

Когда мальчик ушёл, Сергей снова лёг. «Нужно поскорее уснуть», — подумал он. И опять прозвучал звонок. «Это невыносимо! — подскочил Сергей. — К чёрту! Не буду открывать.» Звонок повторился, а потом Данин услыхал, как отворилась дверь. «Я, кажется, забыл за ним запереть», — досадливо поморщился Сергей.

В комнату вошла Ольга.

Они долго смотрели друг на друга.

-Ты? — наконец произнёс Данин.
-А ты ждал, что придёт кто-то другой?

«Как всё надоело!» — подумал он.

-Я никого не ждал.
-Не ври.
-Зачем ты вернулась?

Ольга не ответила. Она села, достала сигарету, но закурить не решилась.

-Он поймал такси. Я велела ему зайти в машину первому, а потом сказала шофёру: «Железнодорожный вокзал», — и захлопнула дверь.

Она засмеялась.

-Ты бы видел это! Надеюсь, он быстро сообразит, что едет на вокзал.
-Зачем ты вернулась?

-Серёж... — устало вздохнула она и медленно опустилась на пол рядом с диваном. Едва касаясь руки Сергея, неподвижно лежавшей поверх одеяла, Ольга провела по ней кончиками пальцев.

-Дважды на одни и те же грабли наступают только кретины, Серёжа...

Она сидела тихо, словно притаившись. А его рука вдруг ожила и медленно побрела по волнам её волос.

-Где же ты пропадала... столько лет?

-Собиралась в дорогу. К тебе.