Звезда и телескоп

В глуши, в лесу, вдали от торопливых и суетных городов, на небольшой возвышенности, откуда открывался вид на широкое небо, стоял небольшой деревянный домишко с просторной и светлой верандой. Вечерами при ясной погоде на эту веранду выходил астроном, ставил на круглый стол стакан сладкого чаю и подсаживался к самодельному телескопу. Астроном любил наблюдать небо. Помноженное на силу увеличения зеркал и линз, его зрение проникало в глубины космического пространства, где его глаз неторопливо блуждал по россыпям далёких звёзд, а воображение совершало прогулки по планетам, галактикам и туманностям. Забывая обо всём на свете, астроном мог до глубокой ночи, до самого рассвета застыть, прильнув к окуляру и лишь изредка отпивая глоток остывшего чая. Однажды он так устал, что уходя не накинул на телескоп чёрное покрывало, защищавшее механизм от пыли. Поэтому весь остаток ночи телескоп был обращён в небо. А на следующее утро астроном уехал в город погостить у друзей и пополнить запасы на зиму.

Телескоп остался один. Днём он скучал, потому что наблюдать было нечего, а когда сгущались сумерки, смотрел в небо, ведь только ночью оно открывает свои глубины и допускает туда того, чей взгляд не боится тьмы и неизвестности.

За ночь все небесные тела совершают свой путь по небесной сфере. Поэтому даже оставаясь неподвижным, телескоп мог видеть хотя и не всё, но многое из того, что происходило в небе. В поле его зрения попадали Плеяды, созвездие Тельца с огненным Альдебараном, далёкий Сатурн, яркий Юпитер с четырьмя крупнейшими спутниками и множество других небесных жителей. Но вот к концу первой ночи телескоп увидел незнакомую звезду. Она была немногим ярче, чем все остальные, и свет её лился мягко и плавно, как машинное масло на ржавые шестерёнки. Именно такое сравнение подобрал для себя телескоп и стал напряжённо и не моргая всматриваться в тающую тьму предрассветного неба, чтобы получше рассмотреть новую звёздочку. Но недолго пришлось ему любоваться: небо вскоре посветлело, и звезда бесследно растворилась в утреннем воздухе.

С тягостным нетерпением телескоп ждал следующей ночи, и когда на землю опустилось чёрно-звёздное покрывало, вновь вперился взглядом в бесконечность. И снова под утро показалась вчерашняя гостья. На этот раз она смотрела на телескоп прямо в упор, нежно мерцала и посылала ему свой мягкий свет из бездонных глубин пространства.

Они влюбились. Звезда и телескоп. С тех пор они не могли провести друг без друга ни одной ночи. И хотя их разделяли тысячи и десятки тысяч световых лет, а их свидания длились всего несколько минут, оба они ждали новой встречи и каждый сожалел о своём. Она — о том, что вновь появится на небосводе только спустя сутки, а он — что не может двигаться и видеть свою возлюбленную с той поры, как она поднимается над горизонтом и до самого рассвета… Так проходила одна ночь за другой, и оба они были счастливы в своей далёкой и непреодолимой близости.

Но однажды погода испортилась, и целых три дня было сыро, пасмурно и накрапывал дождь. Через окно, которое всё это время так и оставалось открытым, на телескоп попадали капли и стекали по его деталям, словно слёзы. Линзы и зеркала запотели, и он ничего перед собой не видел. В гнетущем одиночестве проводил он один день за другим, вдали от своей любимой, не в силах проникнуть взглядом сквозь серые и злые тучи.

Звезда же, не находя любимого за плотным тяжёлым покровом, стала светить ярче, чтобы пробиться к нему и озарить его своим сиянием. С каждым мгновеньем она разгоралась всё сильнее, но тщетны были её усилия. Лишь к концу третьего дня рассеялись тучи и она смогла наконец увидеть телескоп. Вид его был жалок. Он совсем запылился, а сырость, высохшая под лучами вечернего солнца, образовала вместе с пылью тонкий налёт на всех линзах и зеркалах. И не было рядом никого, кто бы протёр и почистил детали телескопа, поэтому ему приходилось сильно напрягать зрение, чтобы сквозь мутную завесу угадать размытые очертания своей звезды. А она продолжала разгораться, отдавая весь свой жар, весь свой свет только ему. Совсем скоро она стала самой яркой на небосводе и затмила своим блеском все остальные звёзды.

Прошло ещё несколько дней. Слой пыли всё нарастал, и телескоп совсем ослеп. Перед собой он видел только серую непроглядную пелену, и звезда никак не могла докричаться до него своим блеском. А он — лишь в памяти мог воскрешать её образ… Днём, чтобы никто не мог увидеть с земли, звезда плакала метеорным дождём, а по ночам молча взирала из глубин пространства на телескоп, ласкала его своими лучами, и он чувствовал эти прикосновения, полные недосказанной нежности. И оба знали, что ни на минуту не забывают друг о друге.   

Вскоре из города вернулся астроном, привезя среди всего прочего несколько новых книг и журналов по астрономии, а также много деталей, из которых он давно уже думал собрать новый, более мощный телескоп. Обнаружив, что по невнимательности не закрыл окно и забыл накрыть телескоп покрывалом, отчего механизм теперь пострадал и безнадёжно испорчен, астроном очень огорчился. Но горевал недолго и решил немедля приступить к сборке другого аппарата, новые детали для которого оказались теперь тем более кстати. А старый телескоп был разобран на запчасти.

Несколько дней трудился астроном в своей мастерской, и несколько ночей звезда полыхала всё ярче, не находя на прежнем месте того, кому готова была отдать весь свой свет. Астроном же спешил собрать новый телескоп, чтобы рассмотреть яркую звезду, хотя уже смутно догадывался и в каком-то мистическом предчувствии ощущал, что становится свидетелем события, которое происходит в небе всего раз или два за целую сотню лет!

Наконец он построил новый телескоп и в первый же вечер вынес его на веранду, подставил к открытому окну и сразу же навёл на звезду. От удивления у него перехватило дыхание и, едва сдерживая волнение, он кинулся обратно в дом, схватил со стола карандаш, тетрадку для наблюдений и дрожащей от перевозбуждения рукой записал туда время, дату, небесные координаты и что-то ещё. Пальцы не слушались, почерк получался кривым, во рту пересохло, а в голове только и стучало: «Так я и думал!» Затем он бросился к телефону, кому-то позвонил и принялся возбуждённо и сбивчиво что-то рассказывать. Новый телескоп между тем безучастно смотрел на звезду. Ему было всё равно, отчего она такая яркая. Для него она ничем не отличалась от других звёзд на небе…

На следующий день в новостях появились известия о вспышке сверхновой звезды. Такая звезда испытывает взрыв катастрофической силы, после чего следует немыслимое увеличение её блеска. Спустя несколько дней яркость начинает уменьшаться, пока совсем не исчезнет, а оболочка взорвавшейся звезды разлетается на сотни тысяч километров по всей округе. Так звезда перестаёт существовать. На её месте возникают красивейшие туманности, образованные из газа и пыли, — всё, что остаётся от погибшей звезды.

Наблюдатели отмечали, что это была самая красивая и мощная вспышка за последнее столетие. А старый телескоп продолжал пылиться в тёмном чулане, разобранный на части и уложенный в неуютную коробку. Он не мог знать, что высоко в небе, непостижимо далеко от земли, там, где совсем недавно светила его звезда, теперь сияет своей красотой новая туманность — напоминание о столь дивном, ярком и беззаветном чувстве… Ему это было неизвестно, а потому он продолжал думать о своей возлюбленной, зная, что она всё также светит ему во тьме  и никогда его не забудет.   

декабрь 2002