Почему мы материмся

Ненаучный трактат.

Как-то раз сидела ваша покорная слуга на лекции по русскому языку и внимала преподавателю. Последняя уже довольно долго и снотворно вещала по поводу русских и иностранных приставок. Тупо уставившись в тетрадный лист, я старалась запомнить как, где и почему З меняется на С, и  почему слово предЫстория пишется именно так и никак иначе. Запоминать не особо хотелось, а настроение было хорошее, и тут откуда-то из недр подсознания всплыл всеми до боли любимый глагол. Началось сказочное переодевание и примерка всех возможных и не очень приставок, суффиксов (в основном, естественно, уменьшительно-ласкательных), окончаний и прочих морфем.
Надо сказать, не прошло и двух минут, как сей глагол преобразился до неузнаваемости в нечто очень даже приятное с бантиком сбоку
«И тут Вини-Пух подумал» а почему, собственно, наш глубоко любящий свой родной язык народ пользуется таким ничтожно малым количеством вариаций на тему...обидно, товарищи! Вы просто не понимаете, как обедняете и оскудняете свой язык! Ведь все дети в детстве любят играть в конструктор. Так почему бы с возрастом и половым созреванием не преобразовать конструктор пластмассовый в конструктор филологический? Таким образом, можно было бы не только расширить свои творческие навыки и способности, но и довольно неплохо обогатить свой  словарный запас 

А впрочем, почему мы вообще материмся?

Сразу хочется оговорить, что вопрос этот многогранный и включается в себя не один аспект и даже не одну область, поэтому сначала оговорим биологическую. Да-да, именно биологическую, так как с нее все и началось  Для этого мне хотелось бы обратиться к статье В.Р. Дольника «Жизнь разгадка пола – или пол – разгадка жизни?», где в разделе, посвященному как раз нашей теме, он пишет: «Когда более слабый самец обезьяны встает в позу подчинения перед доминантом, а тот в ответ изображает спаривание, то для первого это выглядит как наказание. Поэтому теперь нам вполне понятен смысл такой картины: павиан-доминант сидит на возвышении и управляет стадом с помощью мимики и жестов - хмурит брови, скалит зубы ("Если будешь продолжать делать что не надо - укушу"), грозит кулаком ("Прекрати, не то побью") и... хлопает рукой по своим половым органам ("Смотри, встанешь ты у меня в позу унижения!"). Все эти жесты есть и у мужчин, и все они обозначают угрозу и ранговое превосходство.
Но человек обладает еще и речью. Она тоже стала употребляться с той же целью (возможно, как только возникла, - ведь и сейчас артель что-то вместе делающих мужчин успешно управляется с помощью одного лишь мата). Львиная доля ругательств черпается из запретной области». 
Иногда подобное поведение можно наблюдать и среди плохо воспитанных молодых людей.
Поскольку на Земле осталось мало индивидуумов, напрочь отрицающих факт происхождения человека от человекообразных обезьян (что само по себе по крайней мере странно, даже если рассматривать только одну терминологию), то придется отдавать себе отчет в том, что на степень «матолизации» нашего общества напрямую влияют генетические программы, доставшиеся нам еще от столь далеких и древних предков.

Вопрос «не в тему»: что же это получается, значит многочисленные поклонники творчества группы Ленинград добровольно, пусть и не совсем сознательно, становятся в позу подчинения перед своим кумиром?

Итак, получается, что материться это у нас, простите, в генах заложено.

Но это пока только биологическая сторона вопрос, а как там у нас с историческим развитием?

На практике существует несколько версий происхождения тех слов (слов как единиц языка), которые являются неформатными именно в нашем государстве, и все они так или иначе связаны с монголо-татарами. Одна из них, наиболее распространенная среди сведущей в истории России публики, сводится к тому, что пращурами наших матерных слов были боевые кличи монголов.

Ну, понятное дело, они к нам с нашествием, завоеванием и игом, а мы их на их же языке и кроем. Нормально.

Также, немаловажным является социально-психологический аспект.

Откуда мы учимся мату?

Отовсюду. Мат сыпется на нас из уст сограждан, матом изобилует Интернет, мат становится модной изюминкой в музыкальной индустрии и, что самое, на мой взгляд, страшное, мат просачивается на страницы художественной литературы. Причем, не только как художественная деталь или частичка особого замысла автора, а как полноценный раздел лексики родного Великого и Могучего…
Дети учатся «непристойным» словам чуть ли не в песочнице, потому что рядом сидят-курят дети постарше, входящие в зону полового созревания и не могущие связать воедино полноценную фразу, не сдобрив ее ударной дозой нецензурщины. А они, в свою очередь услышали это от своих уже взрослых друзей, или, от родителей, что к сожалению тоже довольно распространенный вариант.

Итак, проникновение мата в нашу жизнь, как получается, свидетельствует о том, что в нас начинает громче звучать голос генов. Отсюда же берет начало «приматизация» нашего общества. В принципе, дело государства – запрещать ли мат, сажать ли за него, применять ли штрафы и прочие чисто государственные методы борьбы, а наше дело – выбирать – материться нам или нет.