Мстители дьяченко нина олеговна

Естественно предположить, что Украина являлась огромной свалкой, где всё, будь оно поначалао даже чистым и прекрасный, вывалялось в грязи нашего времени. Но не нужно, конечно, всё сваливать на бедняую насчастную, в каком-то смысле даже прекрасную страну.Старна - лишь громадный сумасшедший дом, а главное - это психи, то есть люди ,что, впрочем, одно и то же, без который "здание" было бы в целом невинным.
Это мы, мы! Дети телевизолра и брани, отказались от своего прошлого и будущего, живя сегодняшним днём. Мы, распустившиеся лентяи, дети крестьян и рабочих вчерашний ленинской империи. Мы отвергли изящество, красоту и культуру, мигом измерив их деньгами. Обкорнав и отбросив, гордо подняли голову, в постыдной наготе обнажив всю грязь, тёмные переулки своей души. Итак, поливая всё хамством, грубыми животынми повадками, мы - гордое поколение, движемся по жизни…
Светлана Кислицкая былао многогранной натурой, но нервной, ужасно мнительной девицей. Коненчо, если обычному человеку в голову, из тайников подсознания забредёт какая-нибудь дикая ,неверотяная мысль, он её немедленно забудит, посчитав невинным чудачеством. Но когда такое происзодило со Светланой, то мысль вонзалась в сонное, отупевшее от будней сознание, как нож в масло и заметно исказало а реальность, подобно кривым зеркалолам, искажившим наши лица. Несчастная молодая девушка воспоринимала же свою мысль, как знак сыше, донельзя суеверная, она во всём видела волю Высшего разума, и спешила её исполнить.
В этот весенний день, когда тёплое, ласковое солнышко освещало пробивающуюся травку, и первые куцые цветочки апреля, невысокая, симпатичная блондинка с сонными голобыми глазами раздумывала о судьбе своейц подруги, Анны Будник. Ту избрали козлом отпущения в классе. Избивали, когда вздумается, отнимали деньги, вещи, играли рюкзаком вместо мяча. Аннна, как творческа, пасивная натура, ужасно страдала от этих грызнях оскорблений, терзалась её душа ,готовая вот-вот сломаться, пасть в пусины всеобъмлюющего страха. Но Анна побеждала в своей душе вспышки злобы, агрессии, с подлинным благородством прошлых веков. Девушка неизменно покаралась насилию бесчеловечной толпы. У Светланы перед внутренним взором с пугающей отчётливостью встала картина глубокого обморока Ани Будник. Та лежала на холодном кафельном полу ванной, белое, как снег лицо, синие тени под закрытыми глазами, сжатые в смертелной тоске губы. Тонкие, почи прозачные пальцы сжимали пустой пузырёк из-под снотворного - картинная, почти каримкатурная поза самоубийцы.
С этого момента, когда Светлана застала подругу умирающей в ванне, и до жвук сирены обшарпаной скорой помощи, которая накнец-то приехала, Света ощутила как реальность постепенно выветриваеться из её головы, искажается, и лопается в её мозгу, не выдержав боли и чувства вины.
И теперь она решилась стать на защиту Анни перед всем классом. "Но как это сделать?" - думала она с отчаяньем. Она уже пыталась уговорить учителей перевести Аню в другой класс, например, к ней, где, конечно, тоже учились разные звери, но не настолько дикие. Но, учителя оказались глухими, огловшими от постоянных воплей страдающий, и научившиеся их игнорировать. "Можэт, поговориьь с одноклассниками Ани, чтобы они оставили её в покое? Но они не поймут, конечно, а только ещё сильнее начнут над ней издеваться". Не раз она былао свидетельницей жестокого равнодушия молодёжи перед чуджим страданием. Ещё не осознав мягкости бесчисленных контастов человечности, они могли воспринимать всё с позиции нездорового американского юмора и равнодушного эгоизма работников морга.
- Какие чудовища! - невольно воскликнула она с завыванием античного хора, прогуливаясь по гкольнуому двору, вожидании конца перемены.
Когда она сидела в больничном коридоре, где врачи казались лишь наполовину живыми, и кусала губы, когда чужие родственники обменивались шуткамси или возвеличивали себя с  помощью своих болезней, девушка розмышлала - отрввочно и болезненно: "Что полагаеться делать в таких случаях? Нанимать бандиов, что бы они избили всех одноклассников Ани? Но? где взять таких и как с ними договориться не имея денеги и не зная их слэнга?" Нездоровая жестокость, трусливая и злобная, как и гиены, более опасная, чем открыая неприязнь подсказала ей одну мысль.  Странную и страшную. 
- Убить, да убить! - пршептала она. Неожиданно девушка счастилво рассмеялась, её лицо впервые за много лет покинуло сонное оцепенение, будто исчезла потребность в постоянном трансе. Казалось, зассмеялось и ожило, всё окружавшее её: и стены школы с пятнами неизвестного происхождения вздрохнули и чуть не запляли…
У неё начался жар, подхваченный  ещё в больнице.
На мгновенье её посетило видение, как отшельников прошлых веков. Преступник, распятый на кресте. Гримаса боли на потрескавшихся губах, жутких жар солнца. На мгновение на месте преступника, который был , конечно же, невиновен, появилась Аня. Света заплакала6: - Да, я отомщу за тебя, моя подруга! И прости меня, если можешь, я не в силах принять твою покорность!
***
Урок химии проходил буднично и сухо. Угрюмый, дождливый полумрак освещал ряды колб, расставленных на столах, пустые парты. Света с обычной своей мечтательностю не слушала учителя, но в её расслабености чувстоввалось какое-то усилие, притворство, пуълые губы чуть подрагивали, и тогда голубые глаза неожиданно пристально вглядывались в другие лица. Учительница Галина Ивановна раздала наборы для лабораторных работ как бы нарочно заметив: "- Если вам не хватит каких-нибудь кислот в вашем наборе, возьмите с пустых парт".
Бедная девочка восприняла этот случай за знак сыше. Поколебавшись немного, решительно схватила п узырёк  соляной кислоты с пустой парты сзади, и положила его в карман. Странно. Что этот жест не скользнул от Галины Ивановны ,которая чуть улыбнулась капризу любимой ученицы, и ничего не сказала!
Приятно читать об убийствах , но воплотить их в жизнь может далеко не каждый. Чаще всего для этого необходимо, чтоыб злоба долго копилась, а потом вылилась вя сразу, под влиянием ничтожнейшего случая.
Светлана вышла в пустыннй коридор выходивший оокнами на стадион. Она была в каком-то трансе и саме не верила, что может совершить ЭТО.  Ей казалось, что она спит и видит кашмар. Ей припоминались слова несомненно идиотской записки, написанной ею в виде приманки для Димы Цыганова, самого "крутого" парня в 9-"В" классе, где училась несчастная Аня. Даже не зная его лично, Света инстиктивно избегала с ним столкновений - его  скуластое лицо со шрамами, злобное выражение, как у бешенного бультерьера, и пустой взгляд серыз глаз отпугивали почти наверняка.
Дима вразвалочку, положив руки в карманы "кожанки" вышел из кабинета. Никого уже не было, его оставили дежурить. Никто бы не прверил, что этому "борову" свойственне человечкские чувства, но случилось так, что Светлана ему нравилась её единственную он никогда не ударил, хоть я и сохранял свирепый вид, когд адевушка торопливо шмыгала мимо него.
Мир отошёл куда-то покурить, остался только панический страх. Её руки, смудорожно сжимающие в кармене бытылочку с кислотой, дрожали. Она попала под власть иллюзии и собственных страхов, перестав соображать здраво.
- Ну, чего надо? -  грубо спросил Дима, не умея быть другим. А ей показалось, что он с вызывающей  наглостью уставился на неё.
"Боже, а есил он захочет изнасиловтаь меня. Ведь в школе почти никого нетт, а мои крики не долетят до вахтёра!" - промелькнула ужасная мысль. Она уже жалела что ввязалась в эту авантюру. Собственнный ужас неожиданно вспенил дикую злобу. "Почему, поечму я должна всью жизнь их бояться, этих грубых нахалов? Только потому, что они сильнее и могут дать в морду, избить или убить? Мне надоело, надоело всю жизнь бояться! Как же я ненавижу этих тупых скотов, которые вообщарют себя властелинами мира!"
Когда парень озадаченный её молчанием и дрожью, диким ыыражением её лицоа шагнул ближе, она выхватила кислоту, пальцами открутив крышечку в кармане, и размахнувшись, выплеснула ему прямо в лицо.
***
"В глаза! В глаза! В глаза! Чтобы ослеп!" - бушевало  у неё в мозгу. Она даже не слышала его криков, не видела, как пошатываясь он ринусля в окно. Раздался звон осоколков, и мерзкий хруст. Оглушённая, опустошённая с бешено бьющимся сердцем Света вырониа на пол  бутылочку и ухватилась за стены…
Коридо хранил молчание, будто ничего не произолшло и тогда прятавшаяся всё это время в енском туалете Галина Ивановна ,крадучись вышла из своего укрытия. Она случайно увидела сцену ссоры, и решила отсидеться в туалете до её окончания, или до того момента, как девочке понадобилась бы помощь. Механически пдобрала бутылочку с остатками кислоты, вытерла её об юбку и выбросила в коно. Это движение забрало се её силы и женщина опустилась на пол, оглушённая. Лишь одно крутилось в её голове: "Девочка не виновата ,этого негодяя давно уже надо был посадить!" …
- Всё уже закончилось, - хрипло прошептала она девушке. Света молча взгянула на неё.
- Уже никогда не будет по-прежнему, - также шёпотом ответила она.
На следующий день Света почти оправилась от удара, и смогла убедить себя в том, что убийство это было вынужденным, что она только защищалась от Димы.  К тому же, убитый - он так и не пришёл в сознание, раздробив кости об асфальт, - совершенно не нужен обществу…
- Во имя милосердия, - шептала оан, не сознавая этого. - Во имя несчастных жертв жестокости!
Девшка шла из школы, красноречиво описывая гибель преступника своему парню ,Вите Олегину, уступчивому, тихому мальчику. - Я конечно, не хотела чтобы он падал их окна, я просто хотела изуродовать его. Но, так даже лучше! Если б он решил отомстить мне, если бы выжил! Кислицкая зябко передёрнула прелестынми плечиками.
- Ты молодец, что не струсила! Мне его нечуточки не жаль, теперь Аня может спать спкойно, а покой ей ой как необхоидм, бедняжке! Помолчав немного, Витя добавил:- Она, конечно, поймёт, что это была саомоборона, и не возненевидит тебя…
- О чём это ты? Почему из-за смерит какого-то ублюдка Аня должна меня возненавдиеть! Я же ей помогла, разьве не так? Ведь именно Дима был заводилом в их классе, именно он подговаривал других  мальчишек издеваться над ней, разьве не так? - с беспокойнством тараторила Света. Горло сжал нервный спазм.
- Она, она сейчас в роддоме, у неё был выкидыш. Понимаешь, наши матери дружат, вот я и услышал случайно об этом.
- Но с ней всё в порядке?
- Будет жить, по крайней мере.
Кислицкая счастиво улыбнулась тенью своей было улыбки.
- Это хорошо! Значит я вовремя убила этого подонка! Ведь выкидышь-то из-за него, я в этом  просто убеждена!
- Ты знаешь ,- пряча глаза произнёс парень, - Я был и её другом тоже, я ведь учился с ней в одном классе. И я знаю одну малюсенькую тайну: она ждала ребёнка отДимы ,которого ты укокошила!
Свете внезапно стало страшно. Гараздо страшнее, чем во время самого убийства, и во время следствия, когда она старательно изображала неведение.
- Что?! Кто тебе сказал эту чушь?
- Её мать…Но не мне, а моей матери. Я подслушал. Аня наглоталась таблеток, потому что узнала, что Диме нравишься ты, а с ней он переспал одни раз и то по пьянке.
- Но он же обижал Аню, бил её, - бессмысленно хлопая глазами сыпала словами девушка.
- Ах, не так уж и часто! Ты же знашеь, как класс воспринимает ноеньких. Да, её доставали, но любовь зла…
Некоторео время они шли молча. Олегин с тревогой наблюдал  как на лице его девушки пляшет то улыбка, то гримаса, с какой сосредоточенной пустотой голбые глаза ищут что-то в себе. Возможно оправдание? Неожиданно Светлана остановилась недалеко от маленького, грязного озера. - Я не буду оправдываться перед подругой за то, что сделала. Я оказала ей услушу, позже она сама поймёт это, - твёрдо, чётко, кк бы пересекая его возражения, говорила она. - Также я поняла в чём смысл моей жизни - я должна очистить школу от этих улюдоков, которых все бояться. Я их всех прикончу, а ыт со мной или нте?

Присталый взгляд психически больного человека, к тому же ,одежримого манией, внушет глубокий, животных страх. И, кто знает тайну убеждения?
- Я с тобой, Свет, хоть и не понимаю тебя…Но сама идея мне нравиться!
***
Ира Хихнёва не подозневала о своей злочастной судьбе, иначе бы ни шла домй поздно вечером, зная, что всем известно время её возващения из музыкальной школы. - она так чатсо жаловалась на это в своём классе. Её пусть домой огибал озеро, заросшее кустами, прячущиеся в глобокой овраге. Луны не было, её время ещё не пришло, фонари медленно гасти, небо проражало чуть винным кровавым оттенком. Никого вокруг не быо, дорога была пустынной.  Скелеты деревьев шуршали листьями. Неожиданно впереди Ира увидел свою одноклассницу - Свету Кислицкую, она её сразу узанала, так как та стояла прямо под фонарём. Когда-то давно, когда Света была новенькой, она не давала ей жить…Фонарь излива свою скорбь на Светины белые волосы, стоявшей в неловкой, принёждённой позе и странно улыбающейся. Удивлённая странный выражением её обычно безучастного лица, и необычным появлением в такой поздний час возле её дома, Ира направилась к ней. - "Уж ене лунатичка ли она в самом деле? Гулять здесь так поздно, и с такими пустыми глазами!" - невольно подумалось ей.
Вдруг кто-то подбежали и ухватил её сзади за руки. Ира взвизгнула, дёрналась, забилась, как рыба с етях. Света словно проснулась, мигом сорвавшись с места, подбежала к ней. Не успела Ира ощущить облегчение, как девушка вынула зи кармана нож и неловка полоснула им ей по лицу.
- Это чтобы ты не считала себя слишком красивой! - мстительно прошипела она.
- Я сплю? Это просто ужасный сон?- спросила Ира, чувствую как ей завязывают рот и волокут вниз, по обрыву, связывают её же поясом от куртки ,нахлобучивают на голову каюшон.
- Слушай, как это раньше утопленники камень себе н ашею вешали, дырку что ли в нём проделывали? - услышала жертва истерический визг  Светланы, так не похожий на её прежний мягкий, немного усталый голос.
- Хаткнись, смотри по сторонам лучше! Вдруг какой-нибудь любитель ночный прогулок захочет прогуляться вокруг озера? - ответил ей кто-то со злобой.
- Чушь! Тут темно и страшно. К тмоу же, повсюду кусты, нас не увидять, не трусь!
"Да это же голос Вити Онегина! Они что, умом тронулись?" - успела подумтаь девушка , прежде чем её начали топить в грязной, затхлой воде. Тогда ей стало не до этого. Совсем не до этого.
***
Хроники дальнейших событий:
Группы насильников, угрожающих малолеткам, если те не примут их грязные предложения были найдены разрезаными на куси в унитазах мужского туалета. Тех, кто подозревася в воровсте - 12 челове - сбросили с 16-ти этажки по одному.
Тех, кто любил распусктаь руки - оказались без оных. Мёртвые.
Целый "неблагополучный " класс чуть не сгорел живьём. Кто-то обырзгал его бензином и подёг со стороны коридора.
Школа опустела. Шлё ремонт, шли расследования. Милиция ходила с озабоченным видом, ошеломлённые всем происходящим. Толкьо репортёры получали своё удовльствие.
Когда Свету вызвали на дпорос, она, перепуганая, уверенная что её обнаружили. Что её предал Олегин, зарезала его, а сама длительное время скрывалась у Ани, которая  стала её заложницей. Света отключила телефону, ключ деражал у себя. Ане ещё повезло, что родители уехали в командеровку, иначе безумная и их бы убила. Наконец, ожидание так извело Свету, что она выустила Аню на улицу, а сама, в тихмо помешательстве ожидала ареста…
На суде, Галина Викторовна всччески выгораживала свою учениу, больше никого из её родных и знакомых не было.
Света, исхудавшая до незунаваемости, постаревшая, поседевшая обвела взглядом зал. Её тусклый взор внезапно озарила какая-то мысль, оживившая глубины голубой эмали.
- Анна, Анна жива* - вдруг требовательно спросила она у своего адвоката.
- Ответе ж е мне, я не убила и её?
Это прозвучало, как гром с я сного неба, до этот девукша ни в чём не сознавалась ,обвиняя во всём Виктора Огенига. Хоть отпечатки пальцев и другие улики доказывали и её полное участе в убийствах.
- Оа жива, - ответили ей.
- Но поечему её нет в зале, вы Галина Викторовна? - крикнула она учительницы, котоаря одна сидела среди пустых рядов стульев предзназначенынх для родынх и блихкиъ.
Слёзы птекли по лицу учительинцы.  Её горло сжалось.
- Она, она в больнице. У неё нервный срыв.
- Но сней всё в порядке?
- Да, она быдет жить.
Кислицкая счастивло улыбнулась.
- Это хорошо.