Пять минут из жизни Томаса Брайтмана

Томас Брайтман поднял глаза.

На его лице отражалась каждая его мысль. Судя по лицу, сейчас мысли, сновавшие в его голове, словно стая сусликов, все как одна были на вариацию <Не бейте бедного Горлума>.

Был ли он трусом? И да и нет. Липкий страх наполнял его душу очень часто. Такое унизительное чувство. Он никогда не вступал в споры, достаточно было только слегка надавить на него - и он тут же шел на компромисс. Даже если при этом страдала его честь.

Томас Брайтман поднял глаза и задрожал. Его просто колотило от первобытного ужаса, накатившего десятифутовой волной.

Перед ним стояли пятеро. Позади была холодная, мерзкая гладь стены. Его зажали в угол.

И не следовало ожидать, что произойдет чудо. И не было надежды. Было только липкий страх, переросший сейчас в ужас. А пятеро перед ним спокойно стояли и радовались бессилию жертвы.

Лихорадочные мысли бились о головную коробку, рикошетили и вонзались в мозг тысячами ледяных игл. Холодный пот тек ручьем по спине, а слезы наворачивались на глаза. А пятеро перед ним стояли и улыбались.

Каждый был вооружен. Один кастетом, другой цепью, третий ножом, четвертый стальным прутом... Томас трясся, едва держась на ногах. Всю жизнь он бегал от мелкой шпаны, плакал, когда кто-то бил его по лицу, прятался от насмешек окружающих и мечтал втихоря о великой силе. О том, что бы он сделал со всеми этими ублюдками, будь у него эта сила.
А теперь эти ублюдки стояли перед ним, а силы не было. Был только первобытный ужас, сводивший с ума, метание мыслей внутри черепной коробки и холодный пот, намочивший рубашку. Да еще сфинктеры, судорожно сжавшиеся, чтобы не допустить крайности - медвежьей болезни.

Надежды не было. Томас смотрел на них и дрожал, как осиновый лист на ветру. Все рассуждения о смерти, о том, что нет ничего более приятного... какая чепуха. Нет ничего важнее и драгоценнее жизни. Все эти напыщенные философствования, которыми он пичкал себя многие годы, теперь не имели смысла. О, если бы он мог убежать! Если бы...

Дрожь в коленках. Унизительно... Тому казалось, что нет на свете ничего, чтобы он не отдал, только бы очутиться сейчас в своей уютной комнате, где никто - забавная иллюзия - не мог ему повредить.

А пятеро стояли и злобно скалились...

...и злобно скалились. На их лицах отражалось торжество, во сто крат умноженное богатым воображением Томаса. Он пытался придумать, что бы сказать такого, чтобы сохранить жизнь, но ничего не шло в голову.

Внезапно дрожь в коленях прошла. То ли он устал бояться, то ли появились новые ресурсы в его измученной страхом душе... но теперь в нем родилась настоящая ярость. Копилась ли она годами, или появилась только что, он не знал.
Нет, он не бросился на недругов, чтобы погибнуть под их ножами, кастетами и прочее, и прочее... Он НИКОГДА не нападал первым.

- Ну, дерзайте, сволочи, - ощерился Томас. Может быть, настал его смертный час, но! безысходность томила его куда больше, чем осознание близости смерти. Боли он тоже больше не боялся. Ему хотелось только одного - продать свою жизнь подороже. Хотя бы один раз не лишиться чести.
- Не обещаю, что ляжете костьми, но что постараюсь - это обещаю точно.

Пятеро перестали скалиться. Они распрямились, став выше на голову. Самый высокий из них, тот, что с цепью, бросил оружие и протянул ему руку со словами:

- Поздравляю, Томас. Вы только что прошли испытание.

Эта фраза, пожалуй, испугала его больше всего, что с ним только что приключилось. Своей неожиданностью.

- П-п-простите? Что, что вы сказали? - удивился он.
- Вы только что прошли через самое большое из испытаний вашей жизни. Прошлой жизни.
- Ч-что вы имеете ввиду? - спросил обескураженный Томас
- Видите ли, ваш страх мешал вам на протяжении всей вашей жизни. Чтобы избавиться от него, вам нужно было пережить его - даже не страх, а дикий ужас - хотя бы один раз. Но самое важное - это то, что вы должны были избавиться от него без всякой посторонней помощи. Преодолеть его. Что вы только что и сделали. Думаю, теперь вы можете идти. Удачи вам, мистер Брайтман.

С этими словами незнакомец повернулся и побрел прочь. Его спутники выпустили из рук оружие и последовали вслед за ним.

- П-п-постойте! А кто вы? - крикнул он им вслед.
- Боюсь, что к этому знанию вы еще не готовы, - ответил ему незнакомец.

И оставил его, недоумевающего в темном закоулке. Пожалуй, он еще долго будет гадать о том, что же в действительности произошло. Но это потом. А сейчас...

Томас Брайтман поднял... нет, не глаза. На этот раз он поднял с асфальта финский нож. Так, для смелости. Сунул его за пазуху и направился домой, полный чувства собственного достоинства. Страх отступил.