Санкт-Петербург

(городу и его жителям посвящается)



   Это было мое второе посещение одного из красивейших городов мира - великого Санкт-Петербурга. Признаться честно, я безумно люблю этот город... Ни одно место мира не заставляет меня единовременно переживать столько чувств; это и радость от того, что я могу бывать здесь, это и гордость за то, что этот город столь славен, что величайшие люди России жили здесь, это и чувство детской восторженности от великолепия старинных фасадов, это и наслаждение узенькими улочками, это и трепет перед широкими проспектами, это и горечь от облезлых стен и посеревшей краски, от старых дорог, требующих ремонта, от потрескавшихся оконных рам, почерневших от времени... Но люди, Боже мой, какие в этом городе люди! Они идут не спеша по извилистым улочкам, многие просто гуляют - а давно ли вы видели людей просто так прогуливающихся по Москве? И в их лицах свет, на губах спокойные улыбки, а в глазах тепло, от которого забываешь и про холодный ветер с Финского залива, и про серость домов и неба, и про грязную воду в многочисленных речках и каналах города.
   На этот раз я отправилась в Санкт-Петербург со всей своей семьей, на автомобиле. Да, дорогие мои друзья, то шоссе, о котором пел Константин Кинчев в песне "Трасса Е-95", оказалось всего-навсего проселочной дорогой, при том далеко не высшего сорта. Три ряда, миллион колдобин да ухабов, стая злых и уставших водителей, сплошные ограничители скорости и ДПС, алеющие знаками "Stop". Кое-где дорога ремонтируется (спасибо власть имущим должностным лицам, кому, видимо, нередко приходилось горными козлами, миль пардон за столь прозаическое сравнение, скакать по кочкам и горкам трассы), и движение плавно перетекает из трех рядов в единственный, и тогда на середину дороги лениво выползает товарищ в сером, и усердно начинает размахивать своим полосатым скипетром, дабы предотвратить рукораспускание (не путать с рукоплесканием - что по меньшей мере, невозможно, когда машины находятся по полтора часа в неподвижности, пропуская тех, кто пытается двигаться навстречу) озлобленных как рой диких пчел водителей. Но мы выдержали это испытание, и сделав остановку на озере Селигер, добрались-таки до Петербурга. Остановились мы как всегда в гостинице "Советская".
   Дабы не утомлять читателя, я опущу мелкие малоинтересные подробности пребывания нашего в городе, хочу поделиться лишь самыми яркими впечатлениями.
    Я никогда ранее не видела Петербурга в ослепительных лучах летнего солнца. Оказалось, что этот серый и угрюмый город может играть и переливаться всеми цветами радуги. Те речушки, что зимой были покрыты грязно-серым льдом, теперь весело текут в своих каменных берегах, ласково журчат, болтают с легким прохладным бризом. Те чайки, что еще несколько месяцев назад молчаливо летали над городом, или где-то сидели, распушив перья, чтобы хоть чуть-чуть согреться, теперь парят, расправив свои большие серые крылья, и приветствуют все ярче и ярче разгорающееся лето своим пронзительным громким криком. Кажется, что Петербург расцвел, подобно дивному цветку, сбросил унылую серость и распрямился, стал выше, легче, чище...
   Вообще, должна сказать, что для меня Санкт-Петербург является настоящим только тогда, когда он в дожде, когда он серый, когда его называют "Вторым Лондоном"... Кажется, что он укрыт серым шелковым покрывалом или он светится мягким серебряным светом...
    Я не буду рассказывать о великих памятниках архитектуры Санкт-Петербурга - их и так все знают, а кто не знает - советую съездить и посмотреть! Думаю, интереснее будет узнать вам про Валаам.
    Откровенно говоря, посещение Валаама было чистейшей авантюрой батюшки моего - пожелал он вдруг на теплоходе попутешествовать. Мы, конечно, не стали отказывать ему (да и себе) в таком удовольствии, и наслушавшись рекомендаций касательно теплой одежи и удобной обуви, отправились в Речной Порт, откуда наш теплоход отходил в 9 часов вечера. Его внешний вид не поражал особым величием и красотой, хотя доставлял некое эстетическое удовольствие - четыре палубы, на корме - большой колокол золотого цвета, на округлых гладких боках - большие серебряные буквы, складывающиеся в название "Санкт-Петербург". Загрузившись всей семьей в две двухместные каюты, мы отправились в неведомый путь навстречу неизвестному. Насколько мы знали, теплоход будет плыть до острова всю ночь... Спустя пару часов после отплытия, все люди разбрелись по барам и ресторанам, в достаточном количестве распределенным по кораблю. Там народ и провел остаток ночи. Подъем назначен был на 7 утра.
    Завтрак представлял собою жалкое зрелище - я не говорю о том, что было выложено на тарелки и о том, что там называлось словом "кофе". Я говорю о лицах путешественников! Среднего пассажира теплохода сутра можно описать так: слипшиеся глаза, открывающиеся только при словах "кофе", "пиво" и "квасить", правда, при последнем слове на лицах появлялось выражение стойкого отвращения. Прическа - самая невообразимая, торчащая в разные стороны и, в случае если эта самая прическа принадлежала даме, многочисленные пряди были кое-как скреплены шпильками, заколками и прочей арматурою. Цвет лица тоже не самый свежий, с приятным зеленоватым оттенком и следами от смятой подушки. Форма одежды - произвольная, чаще всего это было нечто неопределенной формы, фактуры и цвета. Походка - довольно неуверенная, взгляд - либо равнодушный, либо почти безумный, движения - медленные и cакцентированы на поиске любой более-менее устойчивой опоры... Конечно, среди этой публики попадались и вполне ухоженные и свежие индивиды, но все остальные смотрели на них с непониманием и легким отвращением. И иногда с завистью. После завтрака резкий голос объявил о том, что через полчаса начинается первая экскурсия по острову Валаам. Желающие могли путешествовать пешком, а те, кто успел приобрести билеты - отправились на небольшом катере, что получилось быстрее примерно на полтора часа. Эта самая экскурсия была направлена на мужской монастырь. Вообще надобно сказать, что раньше этот монастырь славился своими великими достижениями в хозяйственной области. Монахи из этого монастыря своим трудом выращивали на этой далеко не плодородной земле дыни, арбузы, помидоры... Они снабжали Москву, Петербург, Тверь хлебом и овощами. А теперь в этом монастыре монахов - всего 80 человек, они живут за счет того, что в их распоряжение отдан весь туризм, который приносит им неплохие доходы, они закупили тракторы итальянские, попы во всю разъезжают на нивах, уазиках и мотоциклах, ручки у всех беленькие, чистенькие, личики угрюмые, глазки прячут... Единственное, что осталось - это скиты - то есть закрытые поселения монахов, куда никто более не пускается... Там огромное хозяйство может лежать на худеньких плечах четырех-пяти человек...
    Походили мы по острову, полюбовались, потом засели на катер и направились обратно на теплоход, как раз к обеду. Те, кто пошел пешком, приползли к самому концу обеда, чуть живые, поковыряли еду и расползлись по каютам - спааать. Проснулись все от дребезжания радио, которое сообщало, что пора собираться в пешую экскурсию. Мы с родителями переглянулись, и решили, что 15 километров пешим ходом - это перебор, посему договорились с одним человеком на острове, и он провез нас по всем внутренним каналам, озерцам и речушкам острова на моторной лодке. Удовольствия и фотографий получилась масса.
    Всю следующую ночь мы плыли обратно в Петербург. Народ, что так резвился в прошлую ночь, был значительно тише, спокойнее и в барах было много свободных мест.
    Но как же было приятно наутро вновь почувствовать под ногами твердую землю, вдохнуть свежие выхлопные газики и увидеть стадо автомобилей, неторопливо двигающихся по сонным еще дорогам города! Вернувшись в гостиницу, вся моя семья растянулась на кроватях и проспала двое суток, изредка делая перерыв на еду... Казалось, что провели мы в Петербурге не неделю, а по меньшей мере, месяц. И как же мы были рады вновь вернуться в пыльную, душную, вечно куда-то торопящуюся Москву! Дом, милый дом, как давно я не спала на своей любимой старой скрипучей кровати, как давно я не слышала грохота Садового кольца за окном, как давно я встречалась со своими друзьями! Я люблю тебя, моя старая добрая Москва!