VI. Путешествие в мир духов

     Наконец, время пришло. Все необходимые приготовления были сделаны — найдены чёрный баран и двухлитровый кувшин кумыса, Савелий прожил всю неделю в уединении в подвале дома Знаменских на хлебе, брынзе и воде, помощник шамана был привезён из стойбища вместе со своим новым, ещё неиспользованным ране, бубном. Всё было готово.
     В назначенный день все собрались в саду. На небольшой поляне между вековых деревьев и растрепанных кустов помощник шамана выложил камнями большой — около трёх метров в диаметре — круг. Зрители не должны были ни в коем случае входить в этот круг. В середине соорудили нечто вроде алтаря — большой плоский камень обложили со всех сторон хворостом. И вот, когда всё было готово, появился Савелий, одетый в ритуальный костюм — парка на голое тело, ритуальный передник, на котором было вышито путешествие шамана в мир духов. На костюме висело, бренчало, словно переговариваясь между собой, множество подвесок и странных предметов. Это были и символы стрел, которые могли понадобиться в нижнем мире, и фигурки животных, и совершенно непонятные простому человеку значки, похожие на китайские иероглифы, и изображения светил, оружия, костей, которые защищали самого шамана… На спине нашиты изображения духов-помощников. Всё это великолепие тянуло килограмм на 30, если не больше, но, казалось, Савелий и не чувствует этого груза.
     Особо нужно выделить бубен. Большой, обтянутый кожей, специально обработанной шаманом. Рисунок на бубне должен был, видимо, изображать Вселенную: в центре сам шаман, от его головы отходили лучи с «птичками» на концах — мысли, выше располагались луна и солнце, справа — лось и изображение созвездия Большой Медведицы, разрыв круга внизу означал вход в подземный мир.
     Чтобы достигнуть изменённого состояния сознания, необходимого шаману для общения с духами, он принял строго рассчитанную дозу мухомора. Помощник затянул какую-то заунывную песню, застучал в свой бубен. Савелий начал ритмично двигаться по кругу, вначале медленно, потом всё быстрее и быстрее. Камлание началось. Зрители заворожено смотрели на это действо, начали подпевать кто как мог, притоптывать, хлопать в ладоши, и скоро все впали в транс, конечно, не такой глубокий, как у шамана, но достаточный, чтобы понимать его. Савелий же изображал путешествие в мир духов по ходу обряда движениями и песнопениями.
     Вначале он пробрался сквозь расселину вниз. Первое время там было темно — видимо, ночь, но потом всё осветилось. Шаман пошёл вперёд, пока не встретил первого духа-помощника. Тот был в облике огромного чёрного медведя. Савелий немного поговорил с ним, рассказал о цели путешествия и угостил его мёдом. Медведь в знак согласия кивнул и последовал за шаманом. Долго шли они вдвоём по заснеженной тундре — мир духов был именно таким. Наконец, пришли к чуму, возле которого к колышкам были привязаны два оленя с грустными глазами. Савелий спросил, почему они грустны, те ответили, что принадлежат духам раздора и зла — Харса-Джабын, что те перессорили всё стадо и пленили их двоих. Шаман с медведем отвязали оленей, сказав, что они отныне свободны. Возле чума взамен оленей оставили кувшин с кумысом — дабы духи не обиделись, оставшись ни с чем. Благодарные олени предложили подвезти путешественников, на что те согласились.
     Долго ехали Савелий и его дух-помощник — преодолевали разные препятствия — и реку с тончайшим льдом, и разрушительной силы снежный бурен, и нападение волков с красными горящими глазами. Старый хитрый шаман с честью проходил эти испытания, его изворотливый ум отлично дополняла медвежья сила доброго духа.
     Со стороны казалось, что сотни чертей вселились в якута — он подпрыгивал вверх на невероятную высоту, бешено крутился на месте, выхватывал из костра горящие головни и спокойно держал их в руке. Когда же шаман переставал петь, перерывы заполнял его помощник. Это было дикое, захватывающее, доводящее до экстаза зрелище.
     Наконец, Савелий добрался до конечной точки своего путешествия. Чтобы переговорить со злым демоном дэву, шаман и его приобретённые духи-помощники закололи  на камне-алтаре чёрного барана. Затем подожгли хворост вокруг — чтобы запах дыма и жарящегося мяса жертвы привлёк внимание демона. И вот, цель была достигнута. Дэву выслушал Савелия и пообещал помочь. Только для этого ему надо было поговорить ещё и с хозяйкой книги — Катериной, так как она избрана для этой миссии, и лишь она одна могла отпустить мятущуюся душу Софьи.
     Шаман затащил вяло сопротивляющуюся Катю в круг и дал хлебнуть какой-то дурно пахнущей жидкости из сомнительного вида чашки, расписанной значками, по всей видимости изображавших небесные светила. Катя закружилась рядом с Савелием, неожиданно оказавшись в самом центре снежной круговерти. Потом вокруг всё стихло, только где-то вдали выл ветер и стучали копыта огромного стада оленей. Перед женщиной возникло огромное животное, похожее на снежного человека — каким его себе представляют люди. Дэву, а это был он, внимательно рассматривал Катю. Потом протянул к ней свои руки-лапы. Катерина испуганно отшатнулась. Он не обратил на это никакого внимания и схватил женщину за плечи. Катя закричала и стала вырываться. Дэву только ухмыльнулся и легко поднял корчащуюся женщину. Поднял так, что её живот оказался на уровне «лица» демона. Он втянул в себя воздух и со всей силы своих могучих лёгких дунул. Катя отлетела, как снежинка, подхваченная ветром, упала на землю и потеряла сознание. Савелий поклонился в ноги дэву и устало опустился в снег. Вой ветра и топот оленей постепенно стихали. Наступила оглушительная тишина…

*     *     *

     …Наступила оглушительная тишина. Все замерли, глядя на упавшую замертво Катю. Первым опомнился Пётр, он подбежал к жене и начал тормошить её.  Признаков жизни не было. Абсолютно никаких.
     Никто и не заметил, как прошёл день и ночь. Темнота, не боящаяся более слабо тлеющего костра, начала заливать, затапливать собой место проведения ритуала.
     Внутри кати шла яростная борьба. Время для неё остановилось. Что-то чуждое пыталось проникнуть в мозг и через него завладеть всем телом — и её, и нерождённого пока что ребёнка. Две сущности боролись в Кате. Казалось, что душа её — это берег огромного озера, на котором бьются два быка — беспросветно чёрный и ослепительно золотой. Наконец, оба животных падают окровавленные на берегу…

*     *     *

     …Пётр плакал над женой, проклиная себя.
     — Господи, дорогая! Я, это я во всём виноват! Я видел, что ты скучаешь, и развлечь тебя хотел! Дурак… Что же я натворил? Когда увидел эту книгу, пошутить только хотел! И вещи перекладывал я, и голоса включал тоже я! Так хорошо было — ты повеселела, разрумянилась, была занята делом — светилась вся! Да и Изольде на пользу всё это пошло… А теперь… Господи, что же я натворил?! Шаман… — Пётр уже не плакал, а скрежетал зубами, глаза его пылали яростью и ненавистью. — Я убью его! Сейчас же!

     Но тут произошло то, чего уж совсем никто не ожидал. К Кате, бездыханно лежащей на земле, подошёл её кот, сэр Персиваль. Он что-то ласково мурлыкал себе под нос, обнюхал свою хозяйку и лизнул её прямо в нос. В этот же самый момент на бледное лицо Кати упал солнечный луч, знаменуя собой приход рассвета. От тела женщины отделилось маленькое облачко и растворилось в розовеющем воздухе.
     Катя открыла глаза и непонимающе посмотрела вначале на Персика, потом на плачущего мужа, на испуганные лица Изольды, Кларетты, Мстислава и прислуги… Потом она утомлённо закрыла глаза. В этот момент её ребёнок впервые шевельнулся, стукнув ножкой весьма и весьма сильно. Наступило новое светло-солнечное утро…