Этюды

1.

Был вечер. В сумраке мелькали белые снежинки и очень редко пролетали мимо его лица. Ему не было холодно, он сам был холоден и неподвижен. Вокруг стояли люди, но он не замечал никого. Казалось, он сейчас двинется и пойдёт вперёд, невзирая на преграды, он будет медленно проходить сквозь всё и всех. Но он только стоял и смотрел в никуда. Его чёрные, некогда безумные глаза были пусты и мертвы, губы не двигались, волосы не шевелились от ветра. Лицо худое и невероятно бледное. Губы узкие.
А на другом краю света, освещаемая тусклыми лучами солнца, пробивающимися сквозь тучи. стояла она. Тоже недвижимая, не замечающая тёплого летнего дождя. Она была в каком-то нелепом броском наряде, яркая и неживая. Её змеиные косы давно расплелись и густыми чёрными локонами легли на спину. Мёртвые костлявые пальцы держали впереди невообразимую шляпу. Не было жизни и в неестественных, ярко голубых глазах. Она смотрела на него.
Между ними были города, была жизнь, разливались реки, бушевали войны. Люди в этом мире не знали покоя : ссорились, мирились, любили и ненавидели- страсть кипела повсюду. Но они были несчастны. Все. Они не знали истинной страсти, никогда не любили, никогда не видели мёртвой дьявольской красоты.

2.

Тем пасмурным утром, которе навсегда останется в его памяти, он, проснувшись, первым делом подошел к окну. И опять он увидел её. Она летела совсем близко от него, но казалась исполинской птицей, которая находится очень далеко. Он улыбнулся самому себе, продолжая смотреть на неё.
Она летела, не видя и не чувствуя ничего, кроме прозрачного воздуха, который несся ей навстречу, путался в её волосах и жадно обнимал её тело. Где-то там, далеко, откуда до звёзд рукой подать, этот же воздух переходил в хрустальную синеву.
Они не были знакомы, но он часто видел её. И в то утро он не случайно взглянул в окно, он сделал это, чтобы увидеть её, чтобы в очередной раз улыбнуться самому себе. Он не знал, зачем открыл окно. Видимо, почувствовал, что нужно сделать именно так. И она заметила его, как замечала каждый день, но тгда она увидела его приглашающий жест и неслышно влетела в окно. Он был поражен. До тех пор она казалась ему недосигаемой, несуществующей, видением, прекрасым сном или детской мечтой. А сейчас он мог видеть её большие синие глаза, кусочек далёкого хрустального неба, которое пряталось за пеленой тумана. Она была так близко, что если бы он протянул руку, то дотронулся бы до её белоснежных крыльев. Но он не шевелился, боялся, что она растает раствориться, как всякое видение, приходящее в минуты одиночества.
Он не мог после вспомнить, сколько смотрел на неё, не отрываясь, не произнося ни слова. Он как-будто хотел получше узнать её, чтобы точнее потом воспроизводить её образ в памяти. Но вдруг жгучая невозможная мысль пронеслась у него в голове, как взрыв тысячи звёзд, как внезапный яркий свет в тёмном помещёнии. А если она улетит сейчас? Если никогда не вернётся? Но она не улетала. только иногда покидала его ненадолго, а потом всегда возвращалась, чтобы и дальше смотреть ему в глаза и молчать. Он тоже молчал. Они думали, что истина вне слов. Так же, как и музыка вне звуков... Лишь иногда, обнимая её дрожащие крылья, он говорил ей от том, что по ночам считает звёзды и не может никак сосчитать. А она в ответ рассказывала ему о том, что значит пролететь насквозь всем облака, что такое дышать движущимся воздухом и как больно бывает, когда забудешься и летишь слишком долго, а потом только понимаешь, что нет больше сил лететь. Он слушал её и чувствовал, как сходятся и расходятся под рубашкой его лопатки, как дрожат его руки и как холодно ему становится о одной мысли, что он не может лететь. Скаждым днём он хотел летать всё больше и больше, хотел взять её за руку и унестись туда, куда дует ветер. Ночью он просыпался в холдном поту и вспоминал свои сны. Ему снилось, что он наконец-то смог обнять это пустое, делёкое, надостгаемое небо и раздавить его в своих обьятиях. но вслед за сном приходило жестокое пробуждение. Он подходил к окну и молча курил.
Однажды, проснувшись среди ночи, он почувствовал, как неудобно ему лежать. Он встал и постели и подошёл к окну. Он слышал, как она проснулась, но не двинулся до тех пор, пока не ощутил её руку около свей. Она молча открыла окно и он шагнуо в него.
Они летели навстречу розовому восходящему Солнцу, держась за руки. Он чувствовал, как шелестит что-то за у него за спиной, как сходятся и расходятся его лопатки, он дышал движущимся воздухом.

3.

Это случилось тогда, когда уже со всем покончили. Было пусто и одиноко. Совсем не страшно. Только всё кончено, совсем всё. Нужно было начинать сначала, только как? Начало было так давно, что уже все забыли, как надо начинать. А продолжать нельзя. Это очень-очень больно, если продолжать. Начать всё с нуля. или остаться в пустоте... Совсем емно, нет света, нет звука - ничего нет. Вообще. Но почти легко, только почти...

4.

Он был красив. Очень. Он всегда делал всё так, что люди восхищались его поступками. Иногда. конечно, и он поступал неправильно; они ему прощали. Они все преклонялись пред ним и быстро забывали о том, что и он тоже неидеален. Но он сам помнил свои ошибки, только не раскаивался нисколько. Всё равно он был хорош во всём, лучше остальных.
А она - совсем обычная: красивая, но как все. Она и поступала как все, ошибалась очень часто. Ей тоже иногда прощали её ошибки, но всегда помнили о них. А она нисколько не казнила себя за неидеальность, ведь вокруг все были такими же.
Но однажды они встретились, и она поразилась его красоте, уму, поступкам. Она никогда не видела его ошибок и считала, что их не может быть. Она сделала его своим богом - он стал для неё всем, т. к. никого не было лучше его ли хотя бы такого же, как он.
А он сразу увидел, что она обычная, как все. Только она забывала свои ошибки и не раскаивалась. Люди помнили о её неправильных поступках и часто указавали ей на них, но она не переживала - она уже забыла. И только тогда он задумался, почему они так любят его. Он увидел, что и она восхищается им. Он слышал, как она разговаривает с ним, когда он далеко от неё. Он узнал о том, что он Бог.
Она каждое утро смотрит на небо, надеясь,что он увидит её и спустится. А он видел её во сне, просыпался и курил. Он не мог спуститься к ней, она ведь тоже не видела в нём обычного человека, не замечала его ошибок. А он был как все. Только красив. Очень. И поступал почти всегда правильно.