Рассказ без имени

От автора

У этого рассказа нет названия. Ни я сам, ни все мои друзья, что читали его так и не смогли ничего придумать. Для нас это оказалось настоящим мучением, и не потому, что рассказ остался непонятым (на самом деле здесь все довольно просто), а по причи-не... Хотя в чем она, собственно, заключается? Этому вопросу тоже суждено остать-ся без ответа. Что ж, я вверяю его тебе, мой читатель, в надежде, что ты сможешь сделать то, что не удалось сделать мне. А пока пусть этот рассказ останется расска-зом без имени.

Пролог

Внутри было тепло и уютно. Через организм матери к нему поступали все необхо-димые для развития вещества и микроэлементы. Теперь ему вновь нужно было наби-раться сил, чтобы вскоре выйти на свет и крепко встать на ноги. Но покидать утробу ма-тери чертовски не хотелось. Давно он так не отдыхал, как здесь: тишина, покой и отсут-ствие всякой опасности, которая каждый раз танцевала где-то рядом... Каждый раз... Сколько их уже было? Сколько же их еще будет?! Воспоминания внезапно нахлынули на него неудержимой волной, он гнал их прочь, но они все равно наступали, грозя смять под собой, заставляя вновь и вновь переживать события давно минувших дней.

***
I
Срез памяти. Литонт.

Ветер, казалось, играл с ними. Он позволял вырываться вперед то одному, то дру-гому; поднимал помимо воли вверх, закручивал в стремительном вихре. У Горза уже на-чали уставать крылья, а Истона все еще неслась вперед. "Вот сумасбродная девчонка! Я к ней с серьезным разговором, а она... "Догони меня!" Ветер в голове!.. Но я все-таки люб-лю ее", - подумал юноша, устремляясь за подругой.
Девушка, наверное, тоже уже устала от погони и стала спускаться к земле. Внизу раскинулся дивной красоты лес, и Истона облюбовала одну из залитых солнцем полян. Горз неотступно следовал за ней, и вскоре его ноги коснулись нежной травы рядом с де-вушкой. "Как же она красива", - подумал он вот уже в который раз. Длинные стройные ноги, идеальная фигура, красивые волосы, свитые сейчас в замысловатую прическу, лег-кий загар, сочетающийся с просто бесподобным окрасом ее крыльев - такова была Исто-на, дочь Хамаллы, правителя небесного города. Горз рассчитывал в скором времени стать ему сыном. Он был простым кузнецом, но, несмотря на это, имел право просить руки Истоны - у литонтов не существовало предрассудков. Их раса благодаря этому дос-тигла небывалого могущества. В эпоху зарождения литонты ютились в тесных домах, вырубленных скалах. Теперь у них был свой мир - мир в небесах.
Колдовство подняло в воздух целый остров с городами и селениями, и колдовство стало ему опорой. Цивилизация литонтов занялась изучением окружающего мира, позна-вая его путем достижения гармонии с природой.
Культура и искусство, наука и творчество постепенно отодвигали магию на вто-рой план, и вскоре о ней и вовсе забыли, а история о том, как остров очутился на небесах превратилась в легенду. И для Горза это была только красивая сказка - не более. Истона же верила во всякую чепуху, и глаза ее каждый раз вспыхивали неизвестным огнем, когда юноша рассказывал ей истории, услышанные от отца.
- Это было чудесно! - голос девушки можно было сравнить лишь с пением птиц.
- Расскажи еще что-нибудь...
- Пора возвращаться, любимая, уже темнеет...
- Любимая?! - удивленно вскинула бровь Истона и засмеялась.
"Боже, что я делаю?" - подумал Горз, молча наклоняясь к ней и касаясь ее нежных губ. Она оттолкнула его не сразу, будто желая насладиться внезапным поцелуем, а потом вдруг вспылила и кинулась было на юношу с кулаками, но он остановил ее и нежно об-нял. "Я люблю тебя, милая", - зашептали его губы, и ветер заключил обоих в теплые объ-ятия. Нужно было лететь.

***   

Вскоре на мир литонтов обрушились несчастья: атмосферные вихри разрушали це-лые селения, приносили с собой горы мусора и однажды какую-то заразу. Неизвестная болезнь косила литонтов медленно, но верно. И никто был не в силах остановить ее. Страшная засуха повлекла за собой пожары и новые смерти. Многие решили уйти, спус-титься в нижние миры, и только страх перед
хищниками и бескрылыми сдерживал их. Бескрылые появились позже литонтов, но они плодились с невероятной скоростью и вскоре распространились по всей поверхности. У них отсутствовали всяческие культурные и моральные ценности, поэтому предположи-ли, что именно они - источник бед литонтов. Но вскоре об этом забыли, ведь бескрылые были всего-навсего дикарями.
С момента их последней встречи минуло два цикла. Во дворец никого не
пускали, и Горз не знал, как там Истона. Ему лишь оставалось надеяться, что болезнь ми-новала ее. Сам он был здоров, но вскоре несчастье коснулось своей холодной рукой и его: заболел старый отец. Со слезами на глазах смотрел Горз, как остатки жизни медлен-но покидали его тело. Когда смерть уже одной ногой ступила через порог, отец подозвал сына к себе. "Горз, сын... Прошу, выслушай мое последнее слово. Теперь ты хранитель нашего рода. Не дай ему погибнуть! Я никому никогда не рассказывал... Еще мальчишкой я заблудился в горах Туунгура и случайно попал в пещеру, пещеру мага... Это был один из семерых, кто когда-то поднял наш мир на небо. Он рассказал мне все те легенды, которые теперь знаешь ты... не легенды  они  вовсе - так все и было. Найди этого мага, Горз, по-проси его помочь... Его зовут... - отец захрипел, сжимая кулаки, - его зовут Ант..." Голова его бессильно откинулась на подушку, растрепанные крылья в конец обмякли - смерть забрала отца в свои чертоги.

***

... Он стоял у входа в пещеру, огромную и, казалось, бездонную; а рядом с  ним была девушка. Истона сбежала из дворца, едва узнала о его планах.  События последних циклов сильно изменили ее. Она уже не была той  бесшабашной девушкой-хохотушкой, с которой Горз когда-то случайно  познакомился. Истона стала серьезной, и ... какая-то не-ведомая тоска  коснулась ее лица. Горз избегал вопросов, он понимал, что девушке сей-час трудно, и догадывался в чем причина.
Теснее прижавшись друг к другу, они вошли в пещеру, зажигая факелы. Мрак, не хотя, рассеялся. Вдали что-то тускло блеснуло, и Горз направился туда. Истона неотступ-но следовала за ним. Вскоре они остановились у вмонтированного в стену серебряного подсвечника. "Зачем он здесь?" - подумал Горз, пытаясь выдернуть его из стены. Когда вдалеке что-то гулко стукнуло, он уже не ругал себя за проявленную неосторожность. Че-рез секунду Горз и Истона уже катились куда-то вниз по узкому желобу. Казалось, что этому скольжению в бездну не будет конца, но вскоре они вылетели из каменного чрева в просторный зал, залитый ярким светом, который исходил отовсюду.
Горз встал, обнажая клинок, и помог подняться девушке. Теперь настала пора ос-мотреться. Истона вынула из ножен узкий кинжал, подаренный когда-то
юношей и встала рядом. Они долго смотрели по сторонам, но, не дождавшись ни хозяев, ни их сторожей, решили разойтись и поискать мага.
"Будь осторожна", - попросил Горз. Истона улыбнулась в ответ и направилась в глубь зала. Юноша шагнул в другую сторону. Мощь сооружения впечатляла: огромные колонны поддерживали свод, сотни светильников разгоняли тьму, повсюду были фонта-ны и диковинные растения, а уж сокровищ здесь, наверное, никто и никогда не смог бы пересчитать. "Где же маг? Неужели он умер?! Последний из семерки. Если так - наш мир обречен", - подумал юноша, как вдруг услышал крик и бросился на зов.
Истона нашла еще один зал поменьше. В центре его находился большой круглый стол, вокруг него располагались лишь семь огромных кресел, в которых, по-видимому, некогда восседали семеро магов. В центре стола горел пурпурным светом рубиновый шар. Здесь царила атмосфера величественности. Когда-то в этом зале вершились судьбы народов - даже кровь в жилах стыла от такой мысли.
Истона ходила вокруг стола взад-вперед, как вдруг в ней вновь проснулся дух авантюристки. "А что если...", - заговорила она, протягивая руку к шару на столе. "Не тро-гай его!" - взвизгнул кто-то противно. Обернувшись, Горз увидел в дверях до омерзения уродливого старикашку в темном балахоне с посохом в руках; а в следующий миг ярчай-шая вспышка ослепила его. Позднее, что юноша запомнил, прежде чем потерял сознание, это был крик Истоны.

***

"Где Истона?" - спросил он, едва очнулся, но старец промолчал. Горз оглянулся, но у стола уже никого не было.
- - Где она? - повторил свой вопрос юноша.
Ей не следовало трогать шар. Только семеро магов могут коснуться его одновре-менно. Она все испортила.
- Где моя девушка? Что с ней?
- Она жива, но сильно изменилась. Теперь она совершенно другая. Камень слиш-ком много взял с нее за прикосновение.
- Приведи ее, пожалуйста, - попросил Горз, с трудом поднимаясь на колени.
- Я здесь, - тихий голос был бесцветным и полным боли.
Горз не позволил ужасу выступить на своем лице, но перемена, произошедшая с девушкой, поразила его. Там, где некогда были дивной красоты крылья, теперь не оста-лось ничего. Истона превратилась в человека.
- Ты ... ничего, любимая, все будет хорошо, - попытался он ее успокоить.
- Нет, ничего уже не будет!
- Это ведь можно исправить? - почти крича, спросил Горз у мага, но тот лишь по-качал головой в ответ.
- Ничего, любимая, ничего! Для меня это ничего не значит. Я все равно
женюсь на тебе. Как только вернемся, слышишь?
- Вам больше некуда возвращаться, - тихо сказал старик.
- То есть как? - опешил юноша.
- Дотронувшись до камня, Истона ускорила тот невидимый, но явный процесс разложения, который начался в вашем обществе. Теперь, чтобы не допустить его распро-странения, я потоплю остров.
- Но... как же науки, расцвет искусства?
- Ты живешь в маленькой деревушке, куда зло ... тогда еще не проникало; а в горо-де ведь все иначе.
- Но зачем же топить остров? Неужели, Вы, маг, не сможете все исправить иным путем?
- Ты явно преувеличиваешь мои способности, - горько усмехнулся старик, - к тому же уже слишком поздно. Вот тебе мой совет, юноша: бери свою девушку и уноси ее по-скорее отсюда. Начните там, внизу новую жизнь...
- Но...
- Не время для вопросов. Если хочешь спастись, действуй сейчас! - грозно гаркнул старик, и Горз увидел, как тело его окуталось сияющей оболочной, и стены вдруг затряс-лись.
Юноша подхватил девушку на руки и побежал по длинным каменным коридорам. Едва он выбрался на поверхность, сразу же взмахнул крыльями и взмыл в воздух. "Ниче-го, любимая, мы как-нибудь выберемся, как-нибудь... У нас все получится, родная, по-верь", - шептал он ей, глядя, как громада острова медленно опускается вниз, навстречу бездонному океану. В прошлое уходил их
мир, в одну секунду ставший обителью зла.

II
Срез памяти. Солдат.

Серая громада танка ползла прямо на него. Иван смотрел на него и видел
ненавистную всем свастику на его корпусе. Он вспомнил, что творили фашисты, вспом-нил растерзанные ими тела детей и женщин, найденные в отвоеванной недавно дере-веньке и черная тупая злоба вновь засела занозой в сердце. "Иди сюда, иди, - шептал с ненавистью Иван, стискивая последнюю гранату, - я встречу тебя гостинцем!" Танк про-полз над окопом и вдруг встал. "Только не это! - с ужасом подумал солдат. - Живым за-копать решил, год!" Но фашистская машина, ухнув орудием, пошла дальше. Иван поднялся из окопа и увидел удаляющуюся темно-серую тушу "Тигра".
Внезапно что-то ударило в спину, затем еще и еще. Иван не обернулся. Он знал, что это автоматик расстреливал его сейчас в спину их своего поганого
"Шмайсера". Вместо того, чтобы упасть, Иван замахнулся и метнул гранату. В этот бросок он вложил все свои последние силы, свою ненависть и боль. "Тигр" дернулся от взрыва и замер. "Вот и хорошо", - подумал Иван, падая на родную землю, которую он защищал.

***

Срез памяти. Маг.

Двое странных мужчин стояли ранним утром на берегу моря. Они не обращали внимания на начинающуюся бурю и ледяной ветер, пронизывающий до мозга костей, несмотря на то, что оба были легко одеты. Эти двое застыли друг против друга на рас-стоянии двадцати шагов, словно два каменных изваяния. Они молчали и лишь сверлили друг друга взглядом. Если бы кто-нибудь столкнулся с ними, он пришел бы в ужас.
- Наконец я нашел тебя, - сказал высокий в серой тунике.
- Я и не думал скрываться, - спокойно возразил обладатель длинных русых волос и ясных голубых глаз, не двигаясь с места.
- Ты предал меня, - скал вновь чернобородый.
- Ты заблуждался тогда, - сказал тот, что был во всем белом, - ты и сейчас заблуж-даешься.
- Слова, одни лишь красивые слова... а за ними - бессилие, - саркастически про-шипел смуглолицый, но, несмотря на бушующий прибой, противник его услышал.
- Ты не понимаешь, куда идешь, Лу. Что тебе даст тьма? Что она попросит взамен.
- Силу и власть получу я от нее. Что отдал? Часть себя в служение ей.
- Часть? Не-е-ет, Лу. Она заберет тебя всего, поверь мне, - возразил "белый".
- Глупец, ты не можешь этого знать! - воскликнул "черный".
- Я видел многих, как ты отступившихся, - хладнокровно заметил "добрый".
- То были слабые. А я силен! - сказал "злой" и, накопив энергозаряд на правой ру-ке, метнул его в противника.
Длинноволосый легко уклонился и заметил вновь:
- Ты слаб. Это было первым проявлением твоей слабости.
Смуглолицый сдвинулся, наконец, с места и задвигался по песку. Он  делал какие-то неясные движения руками, что-то шептал, но на этот раз его противник ничего не смог разобрать - шторм достиг своего апогея. Волны накатывали со страшной силой, гро-зя добраться до магов и утащить их с собой. Но их это сейчас беспокоило меньше всего. Никем не объявленный поединок начался. Белолицый понял, что убедить "черного" не удастся - слишком много в нем злобы и ненависти, слишком далеко завлекла его тьма... обратно пути не существовало. Вот "черный" закончил свое заклинание и пляж вдруг за-шевелился. Песчинки, галька и мусор, выброшенный на берег морем, соединились вместе в нечто ужасное. "Белый" не стал ждать, пока метаморфозы закончатся, выпустил в фигу-ру пять энергошаров подряд. Никакого эффекта. Тогда светловолосый кинул взгляд на штормящее море и, шепнув два слова, вызвал помощь. Вода, казалось, вспенилась, еще больше, когда на сушу выполз морской змей - огромное, со сверкающей различными цве-тами чешуей, чудовище, бич рыбаков и корабельщиков.  Без дополнительных приказов монстр бросился на песчаного великана. Завязалась жестокая схватка, ценой которой бы-ла жизнь. "Черный" отдавал своему детищу море энергии, и вскоре песчаный гигант на-чал побеждать. На теле змея появились первые раны. "Я не думал, что он так силен!" - прошептал "белый", отдавая помощнику почти все резервы. В следующий миг змей обвил великана по всему телу и раздавил его. Колдовство "черного" распалось. У "белого" же больше не хватало сил держать змея на "привязи" и он отослал его.
- Теперь ты понял? - сделал длинноволосый еще одну попытку.
- Бой еще не окончен, - ответил смуглый, выпуская в его сторону зеленую искря-щуюся молнию...

***

- Ваша беременность протекает просто превосходно, - заметил врач.
- А кто это будет? Можно узнать, - попросила молодая красивая женщина с уже порядочно округлившимся животом.
- Мария, я же говорил вам. Помните?! Это будет мальчик, настоящий крепыш.
- Простите доктор, я просто очень волнуюсь.
- Вам не о чем беспокоиться. Все будет отлично, поверьте.
- Верю, доктор, верю, - сказала она, почувствовав, как малыш двигается в животе, и улыбнулась.

III

Срез памяти. Вампир.

... Охотник выследил его, несмотря на все уловки, и Саймон впервые почувство-вал себя загнанным в угол. Раньше он легко обманывал их (охотников), но этот был слишком умен. Уходить теперь слишком поздно... поздно... "Все, отпил кровушки, - сар-кастически усмехнулся Саймон, разворачиваясь к единственному входу в зал. Едва в две-рях появился широкоплечий коренастый мужчина в толстой кожаной куртке с клинком в руках, вампир бросился на него. Прежде чем он успел дотянуться до охотника, осиновый кол, возникший из ниоткуда, пронзил его сердце.

Срез памяти. Гном.

Проклятая ведьма вновь требовала золота. Ее "жажда" все возрастала и она никак не могла ее утолить. Надсмоторшики совсем озверели; чтобы угодить хозяйке, они были готовы на все. А маленькая артель все пополнялась пойманными ведьмой гномами с ка-ждым днем. Однажды и он очнулся здесь. Его просто выдернули из привычной жизни и толкнули в душный ад рудников. ... Понурив голову и вскинув кирку на плечо, он шел за очередной пайкой баланды, что им давали. Вдруг спину сильно обожгло, и он услышал голос надсмотрщика: "Пошевеливайся, скотина!" "Когда-нибудь они дождутся. Вспыхнет восстание. Это вам я обещаю" - подумал гном, прибавляя шаг.

Срез памяти. Ахилл

"Ты поразил меня, Аполлон, направив стрелу Париса. О, знайте! Не от руки смертного я умираю, - он саркастически засмеялся, чувствуя, как кровь в жилах холодеет, - сам лучезарный Аполлон сделал это! Но Троя все равно падет. Не долго уже осталось..."

Срез памяти. Киллер.

... В перекрестие прицела попала лысая головенка директора конторы, и Паша, не медля, нажал на курок. Пуля была разрывная, и он не хотел видеть, что осталось от жерт-вы.

Срез памяти. Радагор.

... Как приятно поет сталь в руке! Как ловко верный клинок расправляется с вра-гами...

Срез памяти. Странник.

... Степь. Нет ничего прекраснее!

Срез памяти. Монах.
Срез памяти. Комбат.
Срез памяти Неандерталец.
Срез памяти ...
Срез памяти ...
Срез ...
Срез ...
Срез...

Все прожитые жизни вытянулись в одну длинную линию, которая мелькала перед ... глазами - сильно сказано. Там в утробе он ничего еще не мог видеть; скорее в пси-зрении. Когда он был Валиссом, рыцарем из иного мира, способности эти были гораздо шире. Теперь в человеческом обличии они почти  все утрачивались.
Почувствовав движения в матке, он понял, что ему пора. Все вокруг  рванулось навстречу со страшной скоростью, а потом ... потом был свет, яркий и слепящий. Он знал, что у него мало времени, чтобы рассказать им о том, что за той гранью. Он хотел уже было начать свой рассказ, но вместо привычных слов с губ сорвался лишь жалобный плач.
Речевые органы ребенка человека оказались не приспособленными для произне-сения слов, а лишь отдельных звуков - в этом он убедился уже в который раз.

Эпилог.

Полуторагодовалый малыш, неуверенно стоит на ногах, держась за спинку кресла, в котором сидит счастливая мать. "Ли - нт... Оз ... и-т-о-н-а ... и-а-н л-и-о-н", - лопочет ребенок, будто пытаясь что-то сказать матери, но та его не понимает и лишь по глупости улюлюкает в ответ, добавляя задушевное "агу".
А очами ему иногда продолжает сниться город в небесах, морской прибой и стены какого-то старого города, осаждаемые странными людьми в блестящих костюмах, в шля-пах с перьями и мечами в руках.

1.05. -5.05. 1999