Неважно, или кутаясь в шарф

Бесконечные  оголенные провода высоковольток кутались в хлопья снега, и он облеплял их с нежностью, никому ненужной. Сигарета таяла во мгле и обжигала горло. Свеча, стоявшая на подоконике в момент потухла от ветра. И все происходило как во сне. На улице было мерзко и холодно, и она куталась в свой шарф. Затем в воротник дубленки, потому что на улице было слишком холодно, чтобы одеть куртку.
Она ни о чем не задумывалась, она просто медленно шла к развязке. Между прошлым и настоящим.
Один щелчок, и сигарету окружило пламя, и она поддалась ему. Медленно затлела. И пообщавшись с ветром своим дымом, очутилась в сугробе. Наступив на нее, она молча оглянулась и поспешила к остановке.
Распечатав два его послания и ответив на десяток других, она шла молча, cкурив подряд три сигареты, и читала и все куталась в свой четырехцветный шарф.  Она шла и размышляла.
Да уж, вот такое это, непонятное, недосягаемое чувство, когда оно в тебе, и ты хочешь выплеснуть все то позитивное, что принесло оно. Сказать, что только он – твоя судьба и мечта. Что ты готов сделать все и даже чуть-чуть больше. Ты для него, а он… Не важно. Сначала не важно, но постепенно он - человек, как существо ненасытное, хочет все больше и больше, забывая, что ты для него, а он… Тоже не важно. Но потом начинаются постоянные ссоры, исходящие большей частью с твоей стороны, и вы расстаетесь. И думаешь, что с ним кончилась жизнь. Ушел он и взял с собой жизнь, а он… Не важно. А когда ты, постепенно забываешь о нем, ты встречаешь новых и вспоминаешь старых, давно забытых. Их адреса давно лежат у тебя на мыле, а письма ждут, что на них ответят. И тогда ты переживаешь ломку, тебя тянет к нему, но ты делаешь нечеловеческие усилия над собой, улыбаясь говоришь всем, что все прошло, как весенний снег. И привыкаешь к мысли, что это все так, но по привычки или просто так, ты вдруг, звоня какому-нибудь другу, набираешь его номер, и знакомый голос скажет привет. Он хочет, может, прошлого, а ты… Неважно. И попрощавшись, обещаешь звонить – завтра, послезавтра. Но нет. Нет. Ломка прошла. Но остались слезы. И квартет шрамов. Три на руке от металла, холодного, как он в тот вечер, и один самый глубокий, на сердце. Он отвыкнет, и ты тоже, а может, но неважно…
Нет, она не резала вены, она лишь размышляла. Слишком уж глубоки были ее переживания. Слишком далеко они лежали в глубине ее души.
Она шла и курила, и все куталась в свой длинный, четырехцветный шарф, который подарил он…