Чемпион

Победить, победить, во что бы то ни стало... Ноги, казалось, отрываются от земли только усилием воли. Странно, но люди бегут к победе, точно так же как и к поражению... Изо всех сил...
Шаг, еще шаг, надо быстрее... Еще быстрее... Окружающее пространство размывается поворотами головы, утопая в бесполезных попытках обрести самоё себя. За линзами глаз – мир, узнаваемый только по одному критерию – это единственный мир в котором я существую. Все изменилось до неузнаваемости и продолжает стремительно меняться с каждым пройденным миллиметром нечеловеческого напряжения. Топот собственных ног обгоняет меня, доносится сзади, отдаваясь бешеной дробью пульса в висках. Путь, замкнутый кольцом, и вокруг сотни людей, которые никогда его не пройдут…
… помню, как целую вечность ходил под проливным дождем, долго держался, а потом изгрызенный одиночеством зарыдал как ребенок. Холодная вода, слитая  с небес, соединялась с выдавленным из человеческого тела разочарованием. Рожденная природой и человеком смесь наконец-то среагировала, и все  исчезло в ярких вспышках фотокамер…
...надо победить, победить... Победа растворяет в себе все. Жизнь, любовь, смерть... Дыхание тяжелое, как будто вместо воздуха в легкие врывается раскаленный свинец. Но я первый. Первый…
... – что ты сказала? – слова вылетали как ядра из пушки и непреодолимым грузом ложились прямо в цель – мою душу. Твои растрепанные волосы, слезы и слова, слова, слова...
...слова тренеров перед стартом, заставляющие подчиняться безжалостным законам, главная задача которых – сделать тебя победителем.  Игра по простым правилам – ты должен быть первым. Это важно. Остальное выбрось из головы. Все, что мешает – из головы. Все, что не помогает – из головы. Все – из головы…
 ...Надо бежать... Еще немного и все, еще немного. Главное не сбавлять скорость, ни в коем случае не сбавлять скорость – это конец. Только быстрее…
...Комната то кружилась в вежливом вальсе, то замирала вдруг перед зеркалом, кокетливо  делая реверансы в обе стороны… Твой голос прокатывался гулким  эхом и разбивался где-то далеко за моей спиной. Ты говорила, что для любви нужно больше чем человек, что для того чтобы любить недостаточно одного мира, твой голос срывался, рыдания глушили тебя.
«Я люблю тебя...», – ответил я твоему отражению в зеркале...
«Нет, ты никого кроме себя не замечаешь, я не мешаю тебе жить, и ты согласен меня терпеть – это не любовь!»  – зеркало, усмехнувшись, откланялось и растворилось в стене.
«Я люблю тебя...», – откровенный смех за стеной…
...Еще шаг и кровь разорвет вены. Где эта черта, за которой прекращаются боль и страдания, где эта черта, за которой ты обретаешь покой?
«Я ухожу», – сказала ты успокоившись.
«Не делай этого...»
«Я ухожу», – сказала ты и сжала губы. Я знаю этот жест. Ты всегда сжимаешь губы, когда хочешь показать, что переубедить тебя невозможно...
...из груди воздух вырывается с хрипом. Все соперники далеко позади и теперь я борюсь только с самим собой. Мне надо добежать до финиша первым, даже если небо упадет на землю. Победа – это единственное, что у меня осталось.
«Я исправлюсь...», – мои глаза прямо напротив твоих. В этом разговоре участвуют только глаза. Все остальное растворилось в непроницаемой мути наших отношений.
 «Я не хочу об этом говорить...»
«Почему?»
«Не хочу...» – ты отвела взгляд. И ушла...

Крики болельщиков сменились пульсирующей пустотой. До финиша остались считанные метры. Последний рывок и в глазах от напряжения все покрывается красными пятнами. В воздухе – тишина, которая разрывается голосом диктора:
– Первым финишировал  .... .

Восторженные крики толпы ласково обняли и, дружески похлопывая по плечу, поздравляли с победой... «Я люблю тебя...», – и сбившись с шага, сначала коленями об дорожку, затем руками и головой...

...Ты взяла меня крепко  за руку, другой рукой растирая ушибленный лоб.
– Зеленкой бы надо...  Сиди спокойно...
– Мама, можно я пойду поиграю чуть-чуть?..
– Доигрался, сиди уж...

– Что с ним?
– Перегрузки...

– Тридцать, тридцать пять, сорок... предельные перегрузки  ... первая ступень отошла... давление – норма, пульс...
– Где вы взяли этого долбня – он уже пять минут без сознания! Космонавт, бля...
– Юра?..

– Юра, не надо...  Несколько остервенелых толчков – и волна облегчения заполнила комнату, раздула стены в шар и, разорвав панельные швы, весенней рекой вылилась на улицу...

 Медленный выдох...    всё...

– Всё – этот добегался, – врач, не нащупав пульса, бросил руку на грудь, деловито собрал чемодан и, озабочено взглянув на часы, исчез в толпе. Разочарованные болельщики, разом испустив обиженный возглас, развернулись и организованно – в ногу – покинули стадион.
– Твою мать, твою мать... – тренер то  суетливо подбегал к телу, то бросался за зрителями, – тьфу, бля, – и исчез в арке выхода.

Природа закрыла глаза тучами и спрятала свою наготу – мёртвое человеческое тело – мелким моросящим дождём...