Мильон терзаний

М. Г. посвящается

Мечтал, увидел, устремился.
Спешил, ошибся, не достал.
Разбился вдребезги, добился.
Привык, забыл и потерял.
Нашел, поднял, протер и спрятал.
Закрыл, зарыл, припорошил.
Не думал, не грешил, не лапал.
Поторопился, затушил…

В уездном городе N на одной из его главных улиц стоял пятиэтажный дом. Кругом сотни таких же, ничем не примечательных. Но именно в этом доме, на третьем этаже жил человек. Человек не-обыкновенный… Человек, о котором можно и нужно говорить часами. Человек неимоверной мужской привлекательности – жгучий брюнет, классической правильности черты лица, строгость и аккуратность мимики, с ног сшибающая улыбка, всегда умные, не отягощенные жизненными не-урядицами бенгальские огни глаз… Человек очень сильный эмоционально и психически, нравст-венно и идейно. Натура крайностей и противоречий. Аналитик и наряду с этим обладатель тонкой интуиции. Интеллектуал и эрудит. Динамичен и властен. Силен и своеволен. Благороден и великодушен.  Индивидуалист и максималист. Независим от общественного мнения и вообще от чего бы то ни было. Отчаянно самоуверен. Временами саркастичен и острый на язык.  Взыскательный и требовательный к близким людям. Хранитель невозмутимого спокойствия в кипящих ситуациях.
В общем - сам себе «удалой господь»… 

Для ради важности стоит отметить, что человек любил свою обитель.  Свою шикарную кровать, свое офисное кресло, застекленный балкон и… холодильник. Снежно-белый, отменный, добротный холодильник Stinol. Непременный атрибут кухонной утвари, холодильник занимал чуть ли не ко-ронное место среди всяческой бытовой техники. Ему было всего несколько неполных лет, но он ни разу не ломался… только однажды сгорела лампочка в морозильной камере… Так нафига в морозилке свет?… Не к спеху, поэтому новая лампочка ввернулась только через два месяца… Но чело-век любил холодильник. За то, например, что тот бесшумно верещал, почти не хлопал дверьми, хитро мигал подсветками и никогда не размораживался… Что на нем висели задорные цветные магнитики и клейкие листочки с веселыми заметками…  Что на холодильнике стоял телефон, и че-ловек часами «чесал язык» с поклонницами, по-дружески опираясь на его блестящее «плечо»… В конце концов, за то, что тот был битком набит едой… Набит постоянно… в любое время суток… Только подойди, толкни дверцу – и на тебе йогурты, на колбасы, на сыры, на цитрусовые… а хочешь(?) на пива… или даже вина… Каждое утро человек, еще толком не проснувшись, босыми но-гами шлепал к холодильнику, вынимал оттуда снедь для завтрака… с аппетитом употреблял ут-ренние вкусности, после куда-то уходил… должно быть на работу… этого холодильник не знал… Но были особенные дни, которые холодильник ждал с упоением и тревогой… каждый третий вечер в замке как-то по особенному звонко поворачивался ключ, и человек приносил с собой кучу паке-тов с едой… распахивал дверцу холодильника и долго, тщательно раскладывал по полочкам разно-цветные упаковки и баночки… Холодильник захлебывался от счастья…

Однажды человек несколько дней не приходил домой… Холодильник с трудом понимал, что проис-ходит… Накануне на несколько часов отключали электричество и теперь холодильник плакал… Он сам того не хотел… но «дымящиеся дорожки убийственной влаги» расползались по полу… а человек все не шел… Не мог или не хотел идти… этого холодильник тоже не знал…
Оказалось, что человек обзавелся машиной… Что ж – вполне резонно. Блестящая, лощеная краса-вица Mercedes… Холодильник видел ее несколько раз из окна… Ничего не скажешь – красивая! Теперь человек любил не только холодильник… Чтобы жить, надо жевать… Но ведь и движение – жизнь… Холодильник радовался за человека всем своим «фрионным» нутром… Хорошо хозяину – хорошо и мне!… Да, теперь человек реже прикасался к холодильнику… Иногда вовсе не ночевал дома… Зато как трогательны были эти нечастые прикосновения!!! С шумом распахивались двери и в квартиру вламывались люди. Много людей. Везде зажигался свет, плакала музыка, холодильник не успевал открывать двери… Он радовался… Он чувствовал, что нужен человеку, даже сейчас… когда мог бы быть бесполезным… списанным на обычный бытовой хлам… Когда про него можно было бы забыть и вообще выдернуть из розетки…

Так было долгое время… Пока человек однажды не принял решение – продать холодильник. Его неделями могло не быть дома. Питался он исключительно в ресторанах быстрого питания и ужи-нал в дорогих ресторанах.  Зачем ему дома работающий холодильник? Нет, не нужен… тем более, что вырученных денег ему как раз не хватает на новую машину… Человек долго не мог решить для себя, нужен ли будет ему холодильник в будущем?… и вообще, нужна ли сейчас ему вторая маши-на? Ведь холодильник… это часть его «прежней жизни»… мелочь, а приятно… Но от него может быть новая машина… Именно такая, о какой человек стал мечтать последнее время… Увидел – захотел. Можно было бы продать ту, первую машину… Но человек слишком любил ее, чтобы так просто расстаться с ней… Человек почесал затылок и подумал «Так ведь я и холодильник когда-то любил? Зачем сейчас продаю?»… И все-таки в одно из утр, за холодильником приехали люди… Увезли. В тот же день человек нашел для себя, то к чему стремился последние несколько месяцев. Он купил новую машину – японку Laurel... Стильная, легкая, быстрая, она сводила человека с ума… Все выходные дни и особенно ночи человек не уставал переключать скорости на «восточной красавице»… С понедельника по пятницу – роскошная, удобная и ставшая привычно родной Mercedes… Вечером в пятницу человек ехал в другой конец города… За Laurel… Душные ночи на-пролет человек колесил по спящему городу… Из динамиков горланили Депеши и ДДТ… Человек отдыхал с японкой… Блокировал изнутри двери, откидывал сидения и отдыхал… И потом, рулить справа, это совсем не то что рулить слева…

Недели сбивали друг друга… Время скакало вприпрыжку. Человек был счастлив. Пока в один из субботних вечеров не заметил, что японка вдруг перестала сигналить… Молчит и все тут. Человек брезгливо поморщился и все следующие выходные разъезжал на испытанной Mercedes. Сигнал по-чинили, но капризная японка через месяц отвратительно заплакала маслом… Человек выругался и с улыбкой вспомнил свою немку – та никогда не позволяла себе колоть шины и терять дворники… Она была идеальная. Но, черт возьми, почему ему так нравилось топить педали японки в пол… ле-теть на красные светофоры «200 по встречной»… Человек не понимал, зато Laurel знала отчего мягко стрекотал ее мотор, отчего она всегда с благодарностью и блаженством встречала хозяина, отчего блестел и серебрился глянец ее изумрудного антикоррозийного покрытия… Она знала, что такое пять дней из семи молча грустить в тишине гаражной коробки… Было заметно - он их любил. Что одну, что вторую… Только немку не давал никому… а на японке вдруг стали кататься по доверенности его «чужие» друзья… Противные, омерзительные люди, бесцеремонно крутившие ее баранку… Но если человек позволял «чужим» пользоваться ею, значит надо терпеть… Иногда ее лошадиных сил не хватало – она ломалась, капризничая и захлебываясь дорогим машинным маслом… А вдруг он вообще никогда больше не придет? Не придет и не обнимет руль ласковыми руками…  Ключ застревал в замке, проворачивался, скрипел, не поддавался… Она его не впускала, злилась.  «Ну, золотце, не дуйся! Я пришел за тобой! Открывайся».  И снова настежь распахивались двери, визжали от восторга тормоза, никакой емкости бензобака не хватало, мотор задыхался от «экстаза»… Ее аккумуляторный мозг работал, как женское серое вещество… С теми же перебоями и странностями, забабахами и завихрениями… Но когда-нибудь Laurel надоест человеку… обязатель-но надоест… станет «дешевой развалюхой»… и он продаст ее, если не отдаст даром кому-нибудь из «чужих»… и не вспомнит даже, что была когда-то изумрудная, капризная и невероятно дорогая ему машина… неугомонная Laurel… очаровательная японка…
А может… может просто не надо было продавать холодильник?…