Пегасёнок

У самого прибоя, на далеком, Рыбачьем пирсе стояла девочка. Она глядела в широкую морскую даль, взглядом провожая небольшую рыбачью лодку, что пять минут назад отплыла от берега. Был полный штиль. Даже рябь почему-то покинула небольшую речушку Ковжу. А вот там, где виднеются трубы завода где-то работает Славка. Вообще он моряк, но положение уступило… теперь, вместо того, чтобы петь  штурвала родного «Симуса» приходилось таскать тяжелые ящики табака, под свирепым взглядом надзорного. Эдакое подобие каторжного приговора.
Девочка нахмурила переносицу и фыркнула в пространство…
Она любила стоять у прибоя и смотреть на уходящие в неведомое корабли. Однако не всегда речка была тихая.
Случалось, когда бурные волны заливают пирс, по радио дают штормовое предупреждение и  бурные волны мочат ноги…. Нельзя сказать, что девочка не любила шторм и волны. Она одинаково относилась и к морю, и к волнам, и к штилю…
….Веселый голос отвлек ее от мыслей:
- Эй, морячка! Не поможешь?
Девочка на секунду растерялась, но потом храбро ответила моряку:
- а чего надо-то?
- Да вот, голубушка, надо б мне за товарищем сходить, по делу… а дежурство кинуть не на кого! Не посидишь тут вот у бухты, не покараулишь? Да не волнуйся, я мигом! – моряк был смуглый и усатый, с рыжей бородой, которая свисала аж до пояса. Он чем-тобыл похож на Дон-Кихота.    
- Ну давайте… - слегка смутилась девочка. – а если проверочная?
- Да что ты! Вчера еще приходила же!.. да я за пять минут улажусь. Ты только незнакомых к бухте не подпускай, ладно?..
«А там разве что-то важное?» - чуть не спросила девочка, но вовремя сдержала любопытство. Тем более, что посидеть на карауле – это же уже огромное счастье!..   
Дежурный исчез из виду, а девочка пристроилась у небольшой скамеечки, рядом с деревянной небольшой будочки, о которой и говорил человек.
Девочку немного смутило само слово «морячка». К морскому ремеслу она тянулась с детства, но о самой профессии как-то и не задумывалась… Только вот в прошлом году, вместе с Степкой Дуканенко и Сашкой Волгиным строили корабль. Довольно большой, чуть меньше настоящего... Делали не одни. Иногда помогал старший братец Костя и ребята с соседнего двора. Строили долго. Еще бы!  Попробуй-ка одновременно готовится к осенним экзаменам и строить очень нелегкий клипер. Да еще и успевай таскать всякие там деревяшки и приспособления к лодке… Но все же, работой они были довольны. Только вот не успели докончить парус и заняться покраской… но тут уехал Сашка. Это случилось летом, в самом разгаре июля.
Его забрали родители. Но и сами не добровольно. Сашкин папа был художником, но «в этом грязном городе», как говорила мама Волгина  (она никогда не нравилась девочке) у отца совершенно не было не какой пер-спе-кти-вы. В этом была правда. Из Союза художников Волгина Александра Александровича незачто выгнали. И вот, теперь, почти каждую неделю приходили письма из Москвы. Сашка писал, что отец теперь почти сразу же развелся с мамой, а он остался с отцом. Что маму он жалеет, но она оказалась сама виновата, встречаясь с каким-то типом. В общем, она была намного моложе Волгина и тот не очень огорчился разводу. Писал, что теперь учится в какой-то новой школе № 2005, что там интересно, но он соскучился по ребятам из Петрозаводска. А отец обещал на следующие летние каникулы отправить к крестной маме в Петрозаводск. И что теперь, Волгин работает в каком-то Драматическом Театре… кажется, имени Горького.
А Степка переехал на новую квартиру на Куковке, но часто приезжает в гости. Однако доделывать корабль никто не решился…
- Ну что, отсторожилась, морячка? Не соскучилась? – вдруг прервал ее мысли подошедший моряк. – Спасибо тебе огромное.
- Да вам спасибо! – обрадовалась девочка – знаете, как  хорошо думать под шум воды.
- А разве она шумит? Ну уж не знаю… штиль полный, хотя какие-то всплески есть. Звать-то тебя как, штормовщица?
- Катькой звать. Сходили вы к своему товарищу?
- Сходил дык сходил…. Занят он. Не поможет ничем…
- А вам помощь нужна? Может, я чем помогу? – встревожилась Катька.
- Да не знаю я… помочь-то можешь… но хочешь ли?
- Конечно! – сказала девочка, но моряк посмотрел на нее грустными глазами.
- Еще давно, был у меня корабль. Плавали мы с другом на этом корабле, путешествовали по морю, по островам, и не знали слов «скука» и «печаль»… Но однажды, потерпел кораблекрушение наш «Пегас». Тогда на нас напали. Еще в Черном море мы увидели, как браконьеры поймали в воде дельфина. Бедняга угодил в сеть этим сволочам и те издевались над ним как могли, но тут вступились мы… вернее, вступился Митька. Таким я его и помню… -  моряк отвел взгляд к реке.  – На нас напали, но дельфина мы выпустили. Я не знаю, где сейчас Митька. Но не верю, то он мертв. Я спасся на одной из досок, но оглянувшись, друга не увидел… И вот, я уже три года сухопутный человек, всего лишь дежурный у бухты…. Но вдруг, где-то на неизвестном мне острове Рой, как мне сказали, нашли спасшегося от кораблекрушения человека. Он был достаточно несчастен, его полюбила некая местная красавица Валика….  Я пытался уговорить начальство дать в прокат небольшую лодку, но  к сожалению….
- А родственники? – печально отозвалась Катя – разве они вам не помогли?
- Сестра умерла в прошлом году, двоюродная тетка – а та скончалась…
- И теперь остался один выход. Самому построить корабль. Но и друзья, как видишь отказали…            
- И я одна… - всхлипнула девочка. – нет, друзья-то у меня есть…
- Ну уж! А родственники?
- А я интернатовская, - честно сказала девочка.   
- Да? Неужели?  - удивился моряк.
- Ага… Я с мальчишками в прошлом году строила ведь корабль… не верите?
- Ну, почему же не верю…  да и чем тут поможешь…
- Ой! – спохватилась Катя. – мне уже идти надо… вы тут завтра будете?
- Угу – по-мальчишечьи отозвался  моряк, и… исчез! Девочка оглянулась но нигде не увидела моряка… как сквозь землю…
   
                *               *                *
     «Фон-Лампа», двадцатипятилетняя особа с высокой прической и круглыми очками, очень ругала Катьку за отсутствие. Девочка пыталась кое-как оправдываться, но все-таки потом пришлось мыть в наказание кастрюли на кухне, да к  тому же еще и подметать в общей столовой… 
Но все минуты тоски и тяготы, она с радостью вспоминала доброе лицо моряка. Она ему обязательно поможет!..
…Девочка не любила Интернат. Даже несмотря на то, что жила здесь вот уже пять лет…. Мама – та была жестокой и злой, она и отдала девочку в интернат… а папа… его девочка не знала. Наверно, тоже бросил… При таких мыслях щипало в глазах.
Как и многие дети, Катька с восьми лет мечтала уплыть отсюда через Ковжу на самодельном корабле и путешествовать по миру…
Нет, ее здесь не били. Ей даже поначалу казалось, что вот он, мой дом, но оказалось иначе. С тяжелого декабрьского дня, когда исчез дневник. Личный дневник, в котором девочка все свои впечатления записывала. Она долго его искала, а потом, когда ее наказали (за то, что сбежала с урока арифметики на речку) убираться в комнате директора, Катька вдруг наткнулась на собственную потерю! Вот он, дневник, как не бывало лежит на тумбочке… Конечно, она тогда не подумала. Схватила дневник и побежала в канцелярию. Наговорила что-то о воровстве, а потом… вдруг, директор, грузная Ия Николаевна крепко всыпала по колену каблуком… Тогда текла кровь, но в медпункт никто не отпустил. Заперли в чулане, а потом заражение крови…
Как все-таки хорошо, что врач в медпункте был добрым и заботливым. Он быстро перевязал девочке ногу, но вскоре уволился, так как отказывается работать в школьном учреждении, где избивают детей. Сказал хорошо, но от этого лучше никому не стало. Наоборот….
… Но тут она спохватилась, брызгая «пчелкой» на последнюю кастрюлю: «Тьфу! Да ты же могла моряку рассказать про наш корабль! Ладно, поздно думать… завтра пойдешь…»
- Никуда ты завтра не идешь, паршивка! Сиди и чисти до утра кострюльки! Разберемся!..
Тьфу! Катька что, это вслух сказала? Выходит, вслух…  И еще эта «Фон-Лампа», как назло притопала… сплошные невезения!!! До утра? Ну уж, нет!!!
- Не буду я! – со злостью сказала она закрытой двери с холодной злостью -  Фиг тебе!!!
Она попыталась открыть дверь, но та – заперта… Девочка быстро нашла какую-то палку рядом с окном и «примостила» к двери. Все теперь, не откроют… Сволочи! Ну как они обращаются!!!
Девочка устало села на пол. Нет, не будет она ничего мыть. Все равно, все равно они меня найдут! И Николка Сверчок, из соседнего отделения, и Валерка Куприянов! И Сонька Мокрова! Павлик Морозов! И… и моряк найдет!!!
«Нет! Ты сама найдешь!!!» - отозвалось в ней. Девочка устало подошла к окну. Второй этаж… Спрыгнуть? Хм, ноги отдробишь, колени поломаешь… Там, вот и гараж… на него? Хм… не надо? Может, подождать?
Ну уж нет! Что б я мучилась?
Тогда уж лучше докричатся до кого-нибудь…
И что, принесут пожарную лестницу? Не ждать тех?!
Ладно уж, твое дело!.. прыгай на гараж… и вдруг… совсем неоткуда появился… господи, но откуда же он взялся? Черный красивый боевой конь!!! Катька на минуту растерялась. Но по прирожденной  решительности, она бросила тяжелую кастрюлю в окно…
Оглушительный звон проник в комнату… Девочка рывком прыгнула на гараж… а конь ждал… как в сказке. Ждал, а Катька прыгнула… Ободрала колени, но испытала только чувство нарастающего приключения.
Да, она  не подумала. Могла и расшибиться! Не мудрено – второй этаж!.. Да и не мал ли риск прыгать на незнакомую лошадь…  Катька вообще, про все забыла. То ли от радости от спасения, то ли от гнева на интернат…
…И лошадью она не когда не управляла…. Один раз, в деревне у знакомых… да и то свалился с трех метров!
Но этот конь…. Он другой. Сразу все понял и помчался вперед, далеко-далеко, подальше от жуткого здания…. Куда? Катька не знала, она крепко держала поводья и думала только о случившемся чуде… это был как сон! Наверно, все училки уже сбежались ее искать… ну и пусть… а друзей она еще навестит… освободит!
….Конь сам выбирал путь. По березовой аллее,  Пушкинской,  Лоссосинскому шоссе… И к берегу! Что там кричат прохожие? Хотя…
Плевать! Девочка полностью доверилась лошади, вцепилась за поводья, и та погнала, обогнав небольшой грузовик….