Ёжикова ночь

Ёжик ворочался на своей стороне кровати и никак не мог уснуть. Кактус лежал рядом, не подавая признаков жизни – вырубился, как только голова подушки коснулась. Он всегда спал тихо-претихо – лучше б он храпел, хоть бы ритм создавался убаюкивающий; ёжик же по жизни страдал от бессонницы, и больше всего его злило то, что рядом кто-то мирно и расчудесно спит. Поначалу ёжику хотелось физической любви, и он тихо обижался и расстраивался, понимая всю отчаянность ситуации. Нет, он, конечно, предпринимал слабые попытки пробудить в спящем кактусе ответное желание, но потом испугался, что кактус проснется с воплем «Ну ёжик, ну шо такое опять?!», и перестал. Ёжик нервничал и надеялся, что это все ненадолго. Он мостился к кактусу под мышку, потом сполз пониже, к животу, где не так щекотно, полежал минут десять и начал шумно разворачиваться. Кактус чутко реагировал во сне на любые внешние изменения, и в ответ на движение рядом повернулся на бок и придавил ёжика массой, чтоб тот не рыпался. Ёжик внимательно посмотрел на кактуса и начал психовать – сбрасывать с себя кактусовы конечности, двигать его к стенке, где ему и место и всячески кактуса будить – это он потом понял, что больше всего ему хотелось кактуса именно разбудить, чтоб чем-то досуг занять – а хотя бы и общением с кактусом. Но кактус, повторюсь, мог проснуться злым, и поэтому все манипуляции надо было проделывать типа как во сне – сложно, но можно, если еще и вздыхать этак тоскливо и сопеть. Не действовало. Тогда ёжик подпер голову лапкой, уставился в стену, и, забыв о кактусе, начал мечтать об ананасах. Минут через двадцать спящему кактусу показалось, что места как-то мало, и по диагонали на кровати лежать будет сподручнее; перемещаясь, он больно стукнул ёжика локтем и почти сместил на пол. Ёжик вздрогнул и проснулся. Сел на кровати, попробовал спихнуть кактуса со своего места, но, кактус, зараза, такой тяжелый был… Ёжик тихо залез ближе к стене и свернулся калачиком возле кактусовых ног. Было уже почти три ночи…
В шесть утра ёжик проснулся оттого, что явно, коленкой, ощущалось, что теперь кактус неудержимо хочет любви. Ёжик подумал «А хер тебе!..» и отключился.