зимнее замужество

Счастливая любовь при ближайшем рассмотрении начинает напоминать вишнёвый пирог.

...Когда любишь, становится недостаточно каждого жеста предмета любви. Постоянное, острое чувство жажды.



Лик Настасьи Филипповны.

Я смотрю на Вас бесстыжими очами –
Нечестиво – томен каждый жест…
Наслаждалась я распутными ночами,
А теперь целую Ваш нательный крест.
Вы хотите быть моим законным мужем?
А меня в костёл не пустят на порог…
Мне, порочной женщине, не нужен
Тухлой нравственности скаредный урок.



Взгляд гипсовой девочки.

Ночь измерена кофе чашками…
Разве руки дрожащие злят?
Дни застряли смешными букашками
И сбегают с затылка до пят.
Я теперь до смешного нарядна,
Лихорадочно – весела…
Беспечально смеётся наяда
Отстранено – беспечна, светла.



Ночь Настасьи Филипповны.

Утро размажется махровым полотенцем,
Но в мире тихо, и будильники молчат,
А кофе шутки злые шутит с сердцем,
И руки, как безвольные, висят.
Лишь шторы век спускаются на щёки –
Вы страстно целовали их вчера…
Нелепых мыслей бурные потоки
Затопят комнату, постель и всю меня.
Блестят перстней округлые печати,
Блестят, как краденые звёзды Ваших глаз!
Минуты тёмные, на что мне вас истратить?
Вы – смерть моя, души моей алмаз!



Водяная лилия Хлои.

Вы помните, Вы прижгли меня сигаретой?
На запястье остался розовый шрам.
Это стало лучшей счастливой приметой.
Знаете, а он и сейчас ещё там.
Вот Вы целуете губы, кольца считаете,
А Вы думаете, Вы – Господь Бог?
Смерть моя лютая, ведь Вы же не знаете,
Что от чахотки кладут и в гроб.
Что, бывает, у юной девы
Водяная лилия расцветёт в груди,
Она зашепчет тихонько: «Милый, где Вы?»
Улыбнётся горько, а ночь позади.
А наутро нет сил никуда идти,
Нет сил улыбаться чужим людям,
У ногтей и волос нет желанья расти –
Жизнь застывает говяжьим студнем.
И глаза не блестят – две монеты в сугробе.
«Пастернака ночью не нужно читать!»
А страшный цветок в кумачовой утробе
Листья свои начинает терять.



Безумие жены.

Подсолнечное масло мудрых мыслей
Я из бокала тонкого тяну,
Считаю дни счастливо – чётных чисел,
И в полусне целую Вас в губу.
Вы – мой дурман, мой морок, наважденье,
Вы – странный демон, сумасшедший бог,
Меня пугает Ваше появленье.
Кто видел Вас, тот спать уже не мог.
Мне страшно, почему я Вас не знаю,
Ведь в Ваших жилах тоже антрацитовая кровь…
Я фонари всенощно зажигаю –
Спасают губы, если не хватает слов.



Я делю с Вами зиму.
Я делю с Вами мысли.
Я делю с Вами мир.
Нет, не делю –
Дарю.
Просто я Вас люблю, Сир.