Хранитель. глава 8

Глава 8
День клонился к вечеру, когда двухтысячная армия, наконец, остановилась. За день они прошли несколько миль быстрым маршем, и волшебник Генри Бронкс - как самый старший по должности - приказал дать отдых людям и лошадям. Конечно, на этом настоял Эдвард Гоул - как истинный целитель.
Так или иначе, но двухтысячное войско разбило лагерь в лесу. Они не могли остановиться прямо на дороге, и расположились по кромке леса, чтобы при надобности без лишних трудностей выйти на открытое пространство, удобное для маневрирования. Часовых расставили в темноте, чтобы никто со стороны не смог при свете костров увидеть и запомнить их расположение. Это исключало незаметное проникновение, что вселяло уверенность в воинов и сулило им спокойный сон. Во всяком случае, до смены постов.
Волшебник Эдвард Гоул не мог уснуть. Что-то сильно его беспокоило, но что - он не мог понять. Будучи не в силах справиться с беспокойством, он покинул свою палатку и пошел к Генри Бронксу.
Толстый Генри сидел за столом и что-то чертил. Когда Эдвард вошел, он быстро свернул листы бумаги и бросил их под стол. Эдвард привык к таким его действиям - Генри не любил, когда кто-либо видел его незаконченную работу. Словно ничего не произошло, Эдвард сел на высокий стул, который Генри всегда возил с собой.
- Что у тебя? - буркнул Генри.
- Не могу уснуть, - ответил Эдвард.
Генри подошел к нему, приложил ладонь ко лбу и прикрыл глаза. Постояв так несколько минут он отошел.
- Странно, - проговорил он. - Я ничего не чувствую.
- Вот и я о том же, - подхватил Эдвард. - Ощущение такое, словно нас поджидает какая-то опасность… или же кто-то пытается предупредить о чем-то. Только вот кто и о чем?
Генри лишь пожал плечами. Он тоже не знал ответа.
- Как пойдем завтра? - сменил тему Генри.
Эдвард почесал подбородок. Встал, подошел к карте и, склонившись над ней, довольно долго изучал местность. Потом подозвал Генри. Толстяк подошел и встал рядом.
- Смотри, - Эдвард указал на дорогу, вблизи которой расположился их лагерь. - До самого моря она проходит по открытой местности, поэтому нам будет относительно безопасно на ней. Но здесь - он указал на то место, где дорога несколько миль проходила в самом лесу - может быть засада. Я не уверен, что это будет сам враг, скорее, многочисленные предатели, дезертиры и разбойники. Конечно, она нам не смогут причинить ощутимый ущерб, но все же... - Он оторвался от карты. - Я считаю, что лучше не рисковать.
- Что же ты предлагаешь?
- Пока будем идти как раньше, потом пошлем вперед разведчиков. Выйдем из леса и снова перейдем на марш. Чем быстрее мы доберемся до Хейза, тем лучше. Неизвестно, что предпримет Калессдин.
- Мы будем все время двигаться только на юг? - спросил Генри.
- Да, это кратчайший путь. Корен просил нас торопиться, если ты помнишь.
- Помню. Ладно, уходим на рассвете.
- Верно.
Эдвард направился к выходу, но Генри окликнул его.
- Если снова что-то почувствуешь - приходи. Возможно, я пойму, что это.
Эдвард кивнул и вышел.
Едва он оказался снаружи, как на него сверху упало что-то тяжелое, дыхнуло прямо в лицо каким-то ядовитым паром, и Эдвард потерял сознание. Он даже не понял, что на него напало...
Когда на рассвете Генри вышел из своей палатки, он тотчас же наткнулся на распростертого на земле Эдварда. Наклонившись, Генри перевернул его и отшатнулся: так ужасно выглядел его друг. Мертвенно серое лицо, застывший в ужасе взгляд, отсутствие дыхания. Могло показаться, что он мертв. Но волшебный дар позволил Генри определить, что Эдвард жив, и находится в странной летаргии. Что явилось причиной этой летаргии, Генри Бронкс сказать не мог.
Волшебник кликнул стражу и велел соорудить носилки для Эдварда. Потом поднял друга и внес к себе в палатку. Невзирая на полноту, Генри обладал медвежьей силой. И такой же неуклюжестью. "Кто же пытается нам помешать? - стоя над бездыханным другом, думал Генри. - Это точно не Калессдин, иначе я бы почувствовал. Но кто тогда?..". На этот вопрос гениальный строитель не знал ответа.
Вошедший воин доложил, что носилки готовы. Генри велел положить на них своего друга, устроив его с максимальным удобством, и трогаться в путь. Он решил, что слишком многое поставлено на карту, чтобы возвращаться. Да и Эдвард на его месте поступил бы точно так же. Во всяком случае, Генри надеялся, что это так. Когда все было выполнено, армия снова тронулась в путь.

Белл вел за собой эту странную парочку - дракона и человека с драконьим именем - и думал, что он скажет Корену, когда приедет, и что Корен скажет ему. Вполне возможно, что его могущественный друг разгневается и накажет его. Но могло случиться и так, что он сослужит хорошую службу Корену, и Хранитель не причинит ему вреда. И как ни пытался Белл уверить себя в том, что он опасается за свою жизнь, все равно он понимал, что боится на самом деле другого. Он боится потерять такого друга, как Корен Рал. У юного волшебника еще не было друзей, равных ему. У него вообще не было друзей…
В молчании провели они часть пути. Белл размышлял о пользе встречи Корена с этим принцем и его другом-драконом, но так и не смог понять, будет ли она. Наконец, он не выдержал и начал задавать вопросы, интересующие его уже несколько часов.
Свергус был все еще довольно слаб, чтобы морить его вопросами, и Белл решил расспросить дракона. Тем более, что тот всем своим видом показывал дружелюбие и готовность на них отвечать. Но сначала надо было остановиться где-нибудь на отдых, а еще лучше - на ночлег, тем более, что ночь уже приближалась. Сообщив спутникам о своем намерении найти место для лагеря, Белл проехал вперед.
Место он нашел быстро и вполне пригодное. Ему не приходилось думать о возможных неудобствах, которые могли возникнуть из-за присутствия поблизости диких зверей - ведь с ними был дракон. Поэтому его выбор открытой поляны в лесу справа от дороги был тем более правилен - этому дракону надо где-нибудь поместиться. Вернувшись на дорогу, Белл позвал друзей и провел их на поляну. Дракон сломал по пути старое дерево, которое он позже поджег, и удалился в глубь леса - поохотиться. Он вернулся через час, когда Белл уже приготовил целебный отвар, способный восстановить силы принца, неся на спине молодую лань. Путники изжарили ее целиком на вертеле, предварительно выпотрошив. Белл не пожалел всей имевшейся у него соли и всех специй, и жаркое получилось отменным.
Пока они готовили, Белл решился удовлетворить свое любопытство.
- Эллеасс, - начал он, - ты говорил, что Свергусу надо спрятаться, так? Дракон кивнул и Белл продолжил. - И, по-твоему, Корен спрячет его?
- Думаю, да, - медленно произнес дракон. - Корен не так прост, как кажется, хотя и он совершает ошибки. Но его можно понять - ведь раньше он не был наделен такой почти безграничной властью.
- Я это и сам знаю, - возмущенно отозвался Белл. - Зачем ты мне это говоришь?
- А затем, - прорычал дракон, - что ты, как и все его окружение, слепец, да к тому же и непроходимый тупица, раз полагаешься во всем на его слово. Он не Создатель, а всего лишь человек, хоть и наделенный невероятным для остальных людей могуществом. А люди, как известно, ошибаются постоянно.
- Ты его не знаешь! - вскричал Белл. - И потому не смей так о нем говорить.
Дракон усмехнулся.
- Да, я его не знаю, - медленно сказал он голосом, полным грусти. - Но я знаю о нем, а это тоже немаловажно. Если не сказать - важнее. Вы все только слышали о Хранителе. Кое-кто имеет более-менее близкое понимание сущности и природы его дара, но никто не знает о нем всего. Кроме двоих...
- И кого же? - подал голос, доселе молчавший, Галл Свергус.
- Да, кого? - подхватил возбужденно Белл. Этот дракон выводил его из себя, совершая то, что никому еще не удавалось.
- Первый - человек, второй - дракон. - Обведя изумленных собеседников внимательным взглядом, Эллеасс продолжил. - Человека этого зовут Корен Рал, дракона - Эллеасс Зигфельд Арон Магнетикус. И этот дракон перед вами...
Волшебники молчали: им надо было время, чтобы переварить все услышанное. Первым опомнился Галл Свергус. Подняв на дракона удивленные, и одновременно грустные глаза, он заговорил.
- Почему же ты молчал, старый друг? - с горечью начал он. - Неужели ты мне не доверял? Почему ты не сказал, что тебе все известно?..
Дракон осклабился.
- Никто не может знать все, - возразил он. - И я не исключение. Но я не стану спорить с тем, что знаю больше вас. Как я уже говорил тебе, Свергус, я гораздо старше, чем ты думаешь. Я видел многое, о чем не написано даже в самых древних книгах людей, потому что, когда это произошло, люди еще не умели писать. Я видел появление первого Рала - Амида, первого волшебника Земли. Я видел всех, кого учил Амид Рал, и их потомков. Я видел второго Амида Рала, который создал заклинание, защищающее от магии сноходцев, созданных волшебниками во время Великой Войны... Все, что я видел за свою долгую жизнь, нельзя рассказать вот так за один вечер. А если попытаться все это записать, получится несколько сотен толстенных томов с человеческий рост. Вроде тех, что ты - он взглянул на принца - видел в библиотеке твоего отца, а ты - взгляд устремился в сторону Белла - еще не видел, но скоро увидишь в библиотеке Замка Волшебников.
Они помолчали некоторое время. Потом дракон сказал:
- Ладно, пора ужинать и ложиться спать. По-моему, жаркое уже готово...
Он оказался прав: лань уже изжарилась, и троица путников принялась за еду.
Приготовления к Посвящению шли полым ходом, когда в Замок прибыл гонец от Генри. В депеше, что он привез, сообщалось о предчувствиях Эдварда Гоула и о ночном нападении на него. Генри писал, что, невзирая на это, он решил двигаться дальше, поскольку командующий Хейз очень нуждался в подкреплении. Он лишь надеялся, что с Эдвардом ничего серьезного не случилось, и он сумеет разрушить заклинание - а Генри утверждал, что это именно заклинание - и освободить своего друга.
Прочитав послание, Корен нахмурился. То, что на Эдварда напали на своей территории, означало, что среди них есть предатель. И этот предатель - волшебник. Но кто? На этот вопрос даже Хранитель не знал ответа...
Отписав Генри приказ действовать по усмотрению и отослав его с тем же гонцом, Корен Рал проследовал в главную башню Замка Волшебников, откуда открывался прекрасный вид на город. Он должен был находиться на балконе этой башни во время Посвящения.
Поднявшись наверх, Корен встретил там Мать-Исповедницу, завершавшую приготовления. Когда она удалилась, Корен осмотрел комнату. Она была полукруглой, и занимала большую часть башни. В центре стоял овальный стол, заставленный всевозможными яствами и питьем. Напротив двери находился выход на балкон, справа от него - окно-бойница, возле которой стояла простая узкая кровать. Очевидно, решил Корен, здесь когда-то запирали невест. И усмехнулся собственной мысли, которую в ту же секунду забыл. Сейчас у него были дела поважнее философии.
Корен вышел на балкон и посмотрел вниз, на простиравшийся под ним город. Все его улицы и площади были запружены народом, желавшим пройти Посвящение своему Магистру и Императору. Корен подал условный знак - красный платок в вытянутой к небу руке - и кто-то из стоявших внизу волшебников начал нараспев произносить слова Посвящения. За ним повторяли все, кто мог его слышать. Остальные подключались к действию по мере приближения к ним слов Посвящения - времени для приготовлений было недостаточно, и волшебники не успели распространить по городу текст. Выход Корена, как пояснил Кристиан, был необходим для того, чтобы люди воочию увидели своего повелителя и прошли Посвящение с абсолютной искренностью.
Корен Рал, Магистр Д'Хары и Император Великой Д'Харианской империи, стоял на балконе центральной башни Замка Волшебников в Эйдиндриле, бывшей столице Срединных Земель, а ныне - второй столице Империи, и слушал, как народ повторял за волшебником Кристианом - теперь Корен узнал его голос - слова, в которых заключалась вся сила их армий и народа.
Магистр Рал ведет нас. Магистр Рал наставляет нас. Магистр Рал защищает нас. В сиянии славы твоей - наша сила. В милосердии твоем - наше спасение. В мудрости твоей - наше смирение. Вся наша жизнь - служение тебе. Вся наша жизнь принадлежит тебе.
Горожане повторяли формулу безостановочно два часа подряд и, когда встали с колен, ощутили себя другими людьми. Они ощутили магию своего властелина, своего Магистра, своего Императора Корена Рала. Теперь они уже не боялись магии других волшебников и были готовы защищать своего Магистра от любой армии мира. "Мы сталь против стали" - говорили обычно д’харианцы. И теперь все жители Эйдиндрила понял всю глубину этого девиза…

Слушая формулу Посвящения, Корен думал о том, что ждет его и его народ в недалеком уже будущем. И от мыслей этих ему не становилось спокойно...