Хранитель. глава 9

Глава 9
Двухтысячная армия продолжала свое движение к цели. Волшебник Эдвард Гоул все еще не вышел из той странной летаргии, в которую он впал несколько недель назад. Его друг и соратник, волшебник Генри Бронкс, так и не смог найти способ вернуть его к нормальной жизни, сколько бы усилий он не вложил в это. И он был вынужден придерживаться плана передвижения, принятого Эдвардом в ту самую ночь, когда он стал объектом нападения странного существа, которого никто почему-то не видел.
Как бы то ни было, армия продолжала двигаться выбранным маршрутом, и Генри надеялся к исходу третьего дня добраться до побережья. А пока впереди их ожидал тот самый поворот в лес, о котором беспокоился Эдвард. Ночью Генри отправил вперед разведчиков, приказав им незамедлительно сообщать о любых замеченных в лесу людях, что солдаты и выполняли.
До утра осталось каких-то полтора-два часа, а разведчики даже не думали появляться. Очевидно, что-то случилось, решил Генри. И, словно в подтверждение его догадки, в палатку вбежал запыхавшийся воин. Едва переведя дух, он выпалил:
- Нападение...
Генри хотел было выскочить наружу, но солдат схватил его за рукав и развернул к себе.
- Разведчики попали в засаду, - задыхаясь, проговорил он. - Вернулся только один. Он в лазарете. Нужна Ваша помощь...
- Объясни толком, что произошло? Знаешь ли ты о численности противника?
- Нет. Ни это, ни то, кто они. Только разведчик знает...
- Ладно. Пошли к нему.
И Генри с воином покинули палатку.
В лазарете их ждали. Запыхавшийся Генри немедленно осмотрел лежащего на походной койке солдата. Осмотр не сулил тому ничего хорошего. Обследовав полость его рта, Генри заметил там следы того самого яда, который усыпил Эдварда. Теперь хотя бы было ясно, что нападавшие - не люди. Но кто они - все еще оставалось загадкой. И еще Генри понял, что этот яд убивает простых смертных, а волшебников, судя по всему, только усыпляет. Возможно, причина этого - их дар.
Солдат не мог говорить, и Генри вынужден был гадать, что за существа их подстерегают. Волшебник попытался облегчить несчастному страдания, но не добился особого успеха.
- Через час он умрет, - объявил Генри врачам. - Помочь никто, увы, не сможет. Даже я, как это не прискорбно... – Потом, подумав, добавил: - Лучше помогите ему уйти…
После этих слов Генри покинул лазарет.

Калессдин Второй был в прекрасном расположении духа. Еще бы – ведь стрела достигла цели, один из волшебников поражен. А это увеличивало его шансы при встрече с другим. Так что император устроил себе праздничный ужин – как награду за пораженного врага. Но при этом он забыл о своем главном противнике. Конечно, никто не посмел расстроить императора напоминанием этой мелкой детали. Гораздо приятнее и главное – безопаснее, – когда император пребывает в приподнятом настроении, и это устраивало всех.
Калессдин уже почти завершил свой ужин, когда узнал новость – его наследник, Галл, был убит накануне волшебным огнем, и сделал это никто иной, как император Д’Хары… Прекрасное настроение императора мгновенно улетучилось, уступив место боли и жажде мести. Глаза его налились кровью, он хватил по столу кулаком и, обведя всех окружающих безумным взглядом, прохрипел:
- Начать наступление…
И хотя все знали, что время еще не пришло, никто не посмел возразить ему…

Трубы на берегу протрубили тревогу. «Началось» – подумал каждый…

Эндрю Хейз готовился отойти ко сну, когда раздался сигнал тревоги. «Калессдин» – понял Хейз. Наспех одевшись, он выбежал наружу. Там уже царила суета – готовность номер один, и все солдаты, вооружившись, спешили к побережью. Хейз помчался следом за ними. Надевать доспехи уже не было времени – он должен был быть на месте, чтобы верно оценивать ситуацию.
Он бежал к берегу так, как в жизни никогда не бегал. Сейчас там должна была решаться судьба Империи. Во всяком случае, он так думал... И он собирался сделать все, что от него требовалось, чтобы решение было вынесено в ее пользу.
Флот противника стремительно приближался к побережью. Туда же стекались основные силы пограничников. Бой, судя по всему,  предстоял жаркий...
Хейз сумел обогнать солдат, и оказался на берегу одним из первых. Его тотчас же встретил дежурный офицер.
- Они начали передвижение три минуты назад, – доложил он. – Весь флот идет сюда. Мы можем не выстоять...
- Выстоим, – возразил Хейз. – Обязаны выстоять. Мы – стражи границ. Только убив нас всех они смогут пройти. Это должно быть ясно каждому солдату. Вам понятно?
- Да, командующий, - ответил офицер.
- Идите и сообщите приказ.
Сам того не замечая, Хейз применил к пограничникам старый термин «стражи границ», который был связан еще со временами Зеддикуса З’ул Зорандера и существованием границ между разделенными в ту пору странами, состоящих из частей Подземного Мира. Разумеется, Хейз произнес эти слова без умысла, но они сыграли роль некого подобия предсказания, которому суждено было сбыться через несколько десятилетий.
Офицер ушел, а ему на смену явился весь штаб армии. Кто-то принес стол для бумаг, кто-то поднес командующему подзорную трубу. Хейз быстро осмотрелся и начал отдавать распоряжения, которые исполнялись с молниеносной быстротой и ювелирной точностью.

Двухтысячная армия подошла к повороту в лес. Генри Бронкс приказал остановиться, и снова выслал вперед разведчиков, оградив их магической защитой. Через некоторое время они вернулись, но выглядели просто ужасно: бледные, молочного цвета лица, распахнутые от ужаса глаза, трясущиеся руки и дрожащие колени производили неприятное впечатление. Казалось, что они увидели самого Владетеля, так велик был их страх.
Волшебник Бронкс приложил максимум усилий, чтобы вернуть их в нормальное состояние. И ему это удалось. Удалось также и выяснить, что их так сильно испугало. Только какого-либо названия он так и не смог от них добиться. Скорее всего, эти существа никому здесь не известны, подумал Генри. А значит они не отсюда. Размышляя над местом их происхождения, Генри пришел к выводу, что, скорее всего, они пришли из Древнего Мира, и подослал их либо Калессдин, либо один из его сыновей. А это заставляло напрягаться – неизвестно, будут ли они нападать на всю армию, если она войдет в лес.
Он колебался довольно долго прежде чем принять окончательное решение продолжать путь с повышенным вниманием. Они не могли долго стоять на месте – Хейз нуждался в помощи, а время шло. В итоге армия двинулась дальше.
В пути солдаты постоянно оглядывались по сторонам, смотрели вверх, задирая головы, и держали оружие наготове. Армия продвигалась очень медленно, стараясь производить как можно меньше шума, хотя при таком количестве человек это было практически невозможно. Генри рассчитывал миновать опасный отрезок до темноты, но его надежды не оправдались. Продолжать движение в кромешной тьме было не просто рискованно, а даже глупо. Потому Генри приказал разбить лагерь прямо на дороге, хотя и это был не лучший вариант. Собственно, это был, как показала ночь, худший вариант.
Ночью армия подверглась нападению каких-то тварей. Они были огромны и сильны. Никакое оружие не брало их. Никакое оружие, созданное руками людей. Тогда Генри использовал магию, сжигая этих чудовищ в огне. Всю ночь лес полыхал – волшебные огни, которыми Генри сражал напавших тварей, подожгли его. С боями армия, ряды которой порядком поредели, продвигалась вперед, ибо дорогу назад преграждало пламя. Наконец, впереди появилась луна, которую за деревьями раньше видно не было. Армия шла за голубым диском, как корабли идут за полярной звездой, и этот диск вывел ее из леса, как и звезда выводит корабли на правильный путь.
Твари отстали. Непонятно почему, но отстали. Можно было спокойно двигаться дальше – все равно хоронить павших никто не сможет. На это не было ни времени, ни, что гораздо важнее, сил. Но движение застопорилось – солдаты были слишком слабы, чтобы продолжить путь. Пришлось отдавать приказ о разбивке лагеря, чего Генри не хотел делать в столь опасной близости с лесом. «Придется мне не смыкать глаз», – подумал волшебник.

С каждым часом трое путников все ближе и ближе подходили к столице Империи. Принц Галл Свергус уже полностью восстановил силы, а красный дракон вновь мог летать, правда, не очень высоко и на небольшое расстояние. Белл получил от них все необходимые сведения, и теперь был твердо уверен в том, что его решение идти обратно было верным. Дальнейшее развитие событий после их грядущего возвращения предсказать никто не мог, но юный волшебник надеялся, что Корен сможет верно применить полученную информацию.
В пути от них шарахались случайные встречные, едва увидев громадную фигуру дракона. Полные суеверного страха, а иногда и ужаса, люди разбегались прочь, или застывали, как вкопанные, пропуская троих путешественников. Не все были способны сразу продолжить путь, многие оставались на месте еще долго. Но это не волновало Белла и его спутников – их цель имела гораздо большее значение, чем минутный ужас людей. Иногда дракон создавал иллюзию нападения, особенно если им встречались люди, вид которых внушал опасения Беллу или Свергусу, либо им обоим. Для Эллеасса это было игрой, позволявшей ему отвлечься от тяжелых мыслей, гнетущих его с момента получения им раны от Огня Смерти. Старый дракон беспокоился за своих сородичей, ведь если Гзаркс хотя бы наполовину такой, каким его изображал в своих рассказах его брат, то драконам придется выбирать – сражаться на его стороне, или против него. Но сражаться им все равно придется, и в обоих случаях – за свою жизнь. Все усилия, предпринятые Эллеассом для того, чтобы предотвратить подобную возможность, оказались напрасными. Оставалось лишь надеяться на благоразумие безумного принца, и уповать на понимание Кореном своей миссии. Обе эти надежды представлялись дракону зыбкими, но ничего другого у него не было.

Битва началась. Флот противника вошел в бухту и подошел почти вплотную к берегу, откуда его осыпали камнями и шарами с горящей смолой, используя для этого все имеющиеся метательные машины. Несколько кораблей уже утонули, другие почти сгорели, третьи только воспламенились. Но большая часть флота оставалась неповрежденной. В резерве пограничников было двадцать кораблей, также оборудованных метательными машинами. Но Хейз еще не вводил их в бой, а берег для решающего удара. Когда некоторые корабли флота Калессдина, несмотря на шквальный обстрел, все же пристали к берегу, пограничники встретили их градом стрел. Но силы были неравны – всего сотня пограничников против полторы тысячи воинов противника. Поражение было предрешено, и все понимали это, но продолжали биться яростно и безостановочно, старясь унести с собой в загробный мир как можно больше врагов, ибо в поселении оставались их дети и жены.
Через три часа после начала битвы Хейз заметил странную группу людей, в полном вооружении спешащих к ним из поселения пограничников. Когда они приблизились, он понял, кто это – молодежь, юноши тринадцати-шестнадцати лет, которые были учениками воинов, и не могли сколь-нибудь улучшить ситуацию на поле битвы. Он сам помчался им наперерез, чтобы остановить безумцев. Но он опоздал, и они вклинились в ряды врагов в самом опасном участке, где оставалась лишь горстка пограничников. Увидев своих младших сыновей и братьев, они воодушевились, и стали биться еще яростнее. Молодежь ни в чем не уступала старшим воинам, но даже их появление не могло изменить ход сражения.
По прошествии еще одного часа, когда стало ясно, что без резерва им не продержаться, Хейз отдал приказ о его вводе. Тотчас же прозвучали трубы, подавая сигнал к атаке. Через несколько минут флот из двадцати кораблей, единственный резерв пограничников, подошел к вражескому флоту с тыла и начал обстреливать его. Этой атаки Калессдин не ожидал, а флот пограничников воспользовался замешательством императора и потопил еще двадцать три его корабля.
Но даже это еще не могло изменить ход битвы…

Армия под командованием волшебника Генри Бронкса была в четырех часах пути от побережья, когда там уже подходило к концу сражение. Пограничники бились из последних сил, их флот был потоплен, а враги высадились на берег. Теперь шла рукопашная схватка на всем побережье, постепенно переходя вглубь континента. И в этот момент полторы тысячи человек с громкими криками врезались в ряды вражеских воинов, сметая все на своем пути.
Калессдин ожидал появления этой армии. Тотчас же он ввел в бой резерв флота, а сам начал творить заклинания, направляя их на единственного волшебника защитников. Генри сразу засек эти попытки, и окружил войска магическим щитом, против которого была бессильна магия. Поддерживая этот щит, он одновременно сотворил несколько заклинаний, направленных как против флота и армии Калессдина, так и против него самого. В бой вступила магия, и сражение разгорелось с новой силой.


(глава все еще не окончена)