Наваждения Гидо. Опыт медитаций. Часть 1 продолжение

Наваждения Гидо. Опыт медитаций.

- Гидо, ты снова здесь, - едва пошевелив губами,  сказал Тонджу.
- Да, Учитель, я здесь, - Гидо озирался по сторонам.

Гидо, после перемещения, пытался воспринять окружающее. Слепота, порыв пространства, едва не сорвавший с него кожу, полет, страх и, наконец, реализация.
- Зачем пришел? – спросил Учитель, но его губы были неподвижны.
- Тонджу, я ищу, - ответствовал Гидо.
Старик, с длинной седой бородой до пояса, лысым, желтым блестящим черепом и бесстрастными азиатскими глазами, смотрел в сторону Гидо.
«Почему я не понимаю этих глаз», - крутилась мысль в мозгу Гидо.
«Потому, что глаза не предназначены для выражения мыслей. Вот твои глаза – большие и безумные, в них можно прочитать все: и мысли, и эмоции, и движения души», - ярко-желтые буквы всплыли в мозгу Гидо.
«Он меня читает», - понял Гидо.
Тонджу сотворил две пиалы, и одну отправил легким мановением руки в сторону Гидо. Гидо принял посланное, и увидел, что это была всего-навсего пиала с зеленым чаем. Он, поклонившись, принял угощение.
- Что спросишь? – услышал Гидо.
- А что я могу спросить? – так же мысленно спросил Гидо.
- Ты слишком молод, чтобы прийти в Шамбалу и остаться здесь, но ты достаточно умен, чтобы не задавать один и тот же вопрос дважды, - старик сделал глоток из пиалы.
Старик левитировал в полуметре от соломенной циновки, и, казалось, нависал над Гидо.
Гидо тоже поднялся, и теперь глаза Ученика и Учителя были вровень.

«Ты дерзок», - увидел мысль Учителя Гидо.
«Я должен пройти путь Учителя и свой собственный, поэтому силы во мне – вдвойне», - заметил Гидо.
«Хорош тот ученик, который превзойдет Учителя, но такого, как правило, не бывает», - отчеканилось в сознании Гидо.
«Значит, будет», - спокойно и уверенно отправил мысль обратно Гидо.
«Плох от ученик, который не пойдет дальше Учителя», - отправил вдогонку мысль Гидо.


Свечи вспыхнули ярко.

«Дерзок, умен и непоседлив. Освободи свой ум», - поймал мысль Гидо.
«Он свободен. Для восприятия», - парировал Гидо.

«И что же?» - уловил мысль Гидо.
«Я хочу претворять свои мысли», - безапелляционно заявил Гидо.

«Ты не ведаешь, какой силой обладаешь. Ты способен созидать и разрушать. Но, что более важно, - ты способен созидать и разрушать людей», - прочитал Гидо.

«Если во мне это есть, значит, тому и быть», - смиренно ответил Гидо.
Учитель и ученик сделали по глотку чая.
«Научи меня, как это сделать, ради них. Ведь я могу их уничтожить. А я хочу созидать», - попросил Гидо.




Тонджу был безучастен. Он отпивал глоток за глотком зеленый чай и смотрел в Пространство.

«Раздели мысли, и чувства, и желания. Они – разные. Почувствуй, что они – разные. В юношеском возрасте мысли -  мысли тяжеловесны, неповоротливы и прямолинейны, зато чувства – пылки, ярки и неуправляемы. Чувства – ярки, горячи и неосознанны. Желания – эфемерны и представляются только в мечтаниях. В зрелом возрасте – мысли – остры, отточены и правдивы. Чувства – притуплены, слабы и прагматичны. Желания – конкретны и ничего животворящего с собой не несут. В старости – мысли остры, как меч (отсюда – синдром мудрецов), чувств – нет, ибо это сгоревший порох, а желания… они превращаются в мукУ…Из которой, уже будущие поколения, возможно, и испекут хлеб» - воспринимал прочитанное Гидо.

«Ты сказал – мысль, что имеешь в виду?», - услышал Гидо.
«То, что я воспринимаю. То, что я вижу и ощущаю перед собой. Это сферично. Это – средоточие моего желания или размышления, моей медитации. Я их вижу. Я вижу чужие мысли, которые приходят ко мне. Я ощущаю, кто мыслит обо мне и что мыслит. Это – библиотека мыслей. Я вижу свои мысли. Я их создаю. И пользуюсь ими. Но они мне нужны. Я хочу, чтобы они приобретали реальность. Мне нужно», - и Гидо поднял темные глаза к небу.

«Определи сам важность и необходимость своих мыслей. Твои мысли – это оружие. Ими ты сломаешь или разрушишь, или, наоборот, создашь и воскресишь. В тебе – сила, и ты еще не понимаешь, что можешь. Потому что воплотился для другого», - прочитал Гидо.
Пиала исчезла, и появилась другая, с темным, вяжущим напитком.

Гидо сделал глоток и растаял.



- Гидо, зачем тебе круглый дом ?
- Как ты не можешь понять… В круглом доме не должно быть прямых углов. Архитектура этих странных человеческих жилищ такова, что углы ломают мировоззрение человека. Углы, прямые, тупые, острые…Они формируют и мышление человека, если он живет среди них. Ты посмотри сама: квадратные-прямоугольные квартиры, везде углы, мебель, полки, кровати и все остальное… Как ты считаешь, каким образом это формирует человека? Вот именно. Он мыслит и существует так же: квадратно-прямолинейно. Ни полета фантазии, ни развития, ни гибкости…Не говоря уже о подлинном комфорте. Ты взгляни вокруг, внимательнее посмотри на то, что тебя окружает на самом деле. Деревья, цветы, горы, реки… Природа – не дура. Она не может создать то, что нежизнеспособно. А человек сознательно загнал себя в клетки… Тюрьмы…Квартиры, офисы… Внутренний антураж – подсознательная попытка сгладить убогость архитектуры зданий. И попытка вырваться из тисков трехмерного пространства, - взгляд Гидо вперился куда-то в пространство.
- Ты странный. И из чего ты его будешь строить?
- Мысль – материальна. Это такая же материя, как бетон, песок или что-то другое. Надо лишь ее уплотнить. Но, что самое важное….Только мысль умеет влиять на пространство и время. На материю. Потому что сама природа мысли – от Создателя. И материя вторична, следовательно, в подчиненном состоянии. А, значит, подвержена влиянию и преобразованию. Внешнее – отражение внутреннего. То, что наверху, подобно тому, что внизу. Ясно? – Гидо заглянул в глаза собеседнице.
- Ладно. Я посмотрю, что у тебя получится, - девушка резко развернулась на каблуках и вышла из обиталища Гидо.


Гидо стоял на краю пропасти. Внизу расстилался густой розовый туман. Виднелись сонные и заснеженные вершины холмов.

«Пора», - сказал сам себе Гидо, и начал спускаться. Гидо несколько раз упал, поцарапал локти и колени до крови прежде, чем добрался к подножию.
«Теперь вперед», - подгонял себя Гидо.
Он двигался вперед, не предполагая, что ждет его впереди. Вскоре туман начал рассеиваться, и Гидо оказался перед стенами крепости. Из белого камня, в кровавых потеках от сгустков тумана, стены выглядели зловеще. Первые лучи далекого солнца придали кровавый отблеск каплям тумана в щелях плотно уложенных камней стены. Казалось, за стенами – ад, и кровавые слезы грешников – лишь предупреждение о предстоящих испытаниях.
Гидо подошел к воротам и кулаками постучал в ворота.
Ворота были высокими, и были утыканы железными шипами…


Скорость….Сумасшедшая скорость… Холод… Холод, в котором ничто не живет… Скорость…От которой может остановиться сердце… Что-то проносится мимо…
Вдалеке – яркий шар, похожий на очищенный от кожуры абрикос…И я несусь прямо к нему…  Что все это значит? Надо осознать себя…
У меня нет тела, есть что-то другое…Я тверд…и кругл…Ядро… Шар…
Комета?? Комета…Несущаяся к своей звезде…Вокруг которой… Вечность…холодную вечность я буду вращаться по своей орбите… И, каждый раз приближаясь, эта звезда будет сдирать с меня часть меня… Моей субстанции… Я буду таять, пока буду рядом с ней…Оставляя пыльный хвост… часть самого себя… И снова буду улетать, обожженный, в звездно-алмазную бесконечность… И так будет до тех пор… Пока в очередной раз меня не станет слишком мало для того, чтобы продолжить свой путь… И от меня останется только веер искр… Остывающих… Растворяющихся… Или пока я не столкнусь с сонным астероидом…Который уютно расположился на безопасном расстоянии от испепеляющей звезды…Или пока меня не собьет сумасшедший метеорит…В любом случае, зрелище будет впечатляющим…Если, конечно, это кто-то увидит… Лечу дальше…

     (конец 1-й части)