Зима

                ...Умирать зимою холодно,
                от любви или от голода...
               БИ-2 "Елочный сок".

Пришла, незваная зима. Неизвестно как проникнув к нам в сердца. Желание прижать что-то теплое, прижать и заснуть. Не вспоминать ни о проблемах, что ждут нас за дверью, ни о холоде, цепляющемся за тела, прикрытые одеждой, и души обнаженные как при рождении. Погрузиться взглядом в пламя камина, вдохнуть воздух, пропитанный смолой, коснуться губами шелковых волос. И уснуть…
Пришла зима, не такая как всегда, другая… Мерзлые пальцы, застывший газ в зажигалке, сигарета, какая уже по счету…Все так, а не иначе…И не изменить…Ничего…
Снег, это спасительное пуховое одеяло, никак не укроет заснувший мир. Камень, вместо мягкой черной земли. Ветер, хлещущий по любому проявлению эмоций. Мы всегда идем против него. Но не сейчас. Не время. Ирреальность дом, реальность – сон, погрузиться в себя, отдаться на волю червя живущего в душе, не видеть ничего, желая узреть истину, с криком кинуться ей на встречу, обнять как родную и, наконец понять…
Но жжет нутро, хочется тепла, а не огня, хочется понимания, а не растворения в другом, хочется, хочется, хочется…А что сам готов отдать за это, чем поступиться, отчего отказаться, что отбросить ради желаний? Ничем, наверное. Гордостью – нет, а есть ли она? Жизнью? – нет, никогда, душой – о да конечно, ее же все равно не существует.
Рвущие душу на части псы. Вера, Надежда, Любовь. С голодным взрыкиванием набрасывающиеся на чуть подгнившее, мертвое тело мечты. Попытка оттолкнуть слюнявые пасти, но не слушаются слабые руки, разум трепещет в ужасе. Ох, как не хочется умирать, хотя ты уже мертв.
Вечно голодные, алчные, не рассуждающие. Мощные лапы раздирают грудь, алые языки жадно слизывают сочащуюся кровь, клыки словно желе пронзая, мягко, почти нежно проникают под кожу… Молчат, опускают угольки глаз перед его удивленным взглядом, будто извиняясь…За необходимость сотворенного ими…За не свершившуюся судьбу…За то, что не произошло, а должно…За боль причиненную ими…И опускается голова…Иссякает запал…С кровью уходит желание бороться…противостоять…Осталось только одно – смириться, подчиниться…это судьба…но…нет…нет…НЕТ!!!
Всплеск, яростью, похожий на ураган, метель, ударом рушит христианское смирение. Гнев на собственную безвольность. И захлебывающийся смех рвется из гортани. Посмотри на себя со стороны, обсасывающий прошедшие чувства, смакующий сердечную боль – как гурман смакует изысканное блюдо. Но я любил, и был любим…Так ли это? Псы отброшенные волной ярости, поскуливая, расползаются поджав хвосты. Голова, потонувшая в тени, поднимается, с каждым мгновением все больше озаряясь безжалостным светом. Под веками пропадает радужка, раны стягиваются, неровно, оставляя рваные рубцы, но стягиваются. И этот смех облегчения, смех над самим собой, над чувствами, над побитыми дворнягами, над миром который переоценил любовь. Сведенное судорогой ухмылки лицо расслабляется. Воля, долгожданная, истинная. Вот она, свобода…ВОЛЯ!!!