Забыть ли старую любовь? Часть первая, глава 18

- Где она?! – граф Нортгемптон был в ярости. Казалось от его громового голоса сотрясаются стены.
Ливрейный лакей спешивший с подносом в столовую споткнулся и растянулся, уткнувшись носом в блюдо с пудингом. Все остальные слуги попрятались, опасаясь попасть под горячую руку. И только старый Морган не спешил уходить и спокойно наблюдал за графом, который почти бегом спускался с лестницы, пытаясь на ходу попасть в рукава рубашки.
- И куда это вы собрались, милорд?
- Уйди с дороги, старик, - прорычал граф, безуспешно пытаясь обойти дворецкого.
- Ну уж нет, я не пущу вас к леди в таком виде, - уверенно заявил Морган.
- Что?! – Джеймс не знал смеяться ему или лучше рассердиться и поставить старика на место.
- Сначала примете ванну, побреетесь, позавтракаете как следует, а уж потом и отправитесь в Оакскорт. Вы же не хотите испугать мисс Стэнфорд своим видом?
В ответ граф Нортгемптон расхохотался, его раздражение как рукой сняло. Пожалуй, старый слуга прав, абсолютно прав, нельзя вот так мчаться к Дельфине. А хорошая ванна ему просто необходима… К тому же будет время все обдумать, ведь чертовка сбежала, так и не объяснив что же произошло в Оакскорте в день его приезда, и что за полуголый молодчик был в ее спальне.
- Ну что ж, Морган, пожалуй, я прислушаюсь к твоему совету. Займись всем этим.
- Все уже готово, милорд, - улыбнулся старый слуга, заметив удивленно приподнятую бровь хозяина.
Когда через два часа Джеймс подъехал к дому Стэнфордов, его настроение заметно улучшилось. Пристав на стременах, он вглядывался в распахнутые окна, пытаясь разглядеть не мелькнет ли  в одном из них стройный силуэт его невесты.
Граф легко взбежал по ступенькам. Дверь перед ним распахнулась, и Нортгемптон почти столкнулся со старым дворецким, замешкавшимся на пороге. Приветливо улыбнувшись Перкинсу, Джеймс прошел в дом. Он надеялся, что Дельфина встретит его в холле и очень огорчился, увидев вместо невесты ее горничную.
- Доброе утро, милорд, - широко улыбнулась Бетси и грациозно присела.
- Доброе утро, Бетси, я хотел бы поговорить с …со своей невестой,  - Нортгемптон оглянулся и протянул Перкинсу шляпу и перчатки. Рассеянно взъерошив волосы, он  задал вопрос, который волновал его больше всего: - Где мисс Стэнфорд?
- Она отдыхает, поздно легла и теперь спит. Хотите подождать?
- Да, пожалуй…
Перкинс решил, что пора бы ему вмешаться, а то эта нахалка Бетси слишком много на себя взяла:
- Прошу вас, милорд, в гостиной вам будет удобнее, - дворецкий ловко распахнул дверь перед графом.
Джеймс прошел вслед за ним, но на пороге оглянулся и позвал горничную:
- Бетси, я хотел бы поговорить с вами.
- Да, конечно, - Бетси быстро прошла в гостиную, бросив лукавый взгляд на Перкинса.

- О чем вы хотели поговорить со мной, милорд? – женщина нервно теребила руками кружевные оборки накрахмаленного фартучка.
- О вашей хозяйке, точнее о том, что произошло здесь позапрошлой ночью. Может быть присядем? – Джеймс показал рукой на два кресла.
Бетси кивнула и присела на самый краешек, ее пальцы продолжали терзать несчастное кружево.
- А… разве Дельфина, то есть мисс Стэнфорд не рассказала вам обо всем сама? – решилась она спросить после недолгого молчания.
- Нет, - досадливо поморщился граф, - вчера я не стал ее слушать, а сегодня… Впрочем, не важно. Так вы расскажете мне?
- Я не уверена, имею ли я право говорить об этом. Может быть лучше спросите обо всем у нее самой?
- Видите ли, Бетси, я не думаю, что Дельфи будет приятно вновь вспоминать все подробности того вечера, а мне не хотелось бы ее расстраивать. Вы понимаете меня?
- Да, конечно, - женщина улыбнулась. Все опасения оказались напрасными, и граф вовсе не желает зла ее любимице.
Дельфина вернулась на рассвете, подавленная и бледная, как привидение, отказалась отвечать на вопросы, и Бетси умирала от волнения и беспокойства. Когда она увидела графа, то до смерти перепугалась, однако изо всех сил старалась казаться спокойной. Но джентльмен поверил ее девочке - как видно она все-таки сделала все по-своему - и теперь хотел лишь разобраться в том, что произошло. Что ж, она поможет ему. А почему бы и нет?
- Так вы поможете мне? – графа беспокоило затянувшееся молчание.
- Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, милорд, - улыбнулась горничная, ее улыбка была искренней и открытой, и сразу развеяла все опасения Нортгемптона. А он уже и не надеялся на откровенность с ее стороны.
- Может быть, вам лучше поговорить сначала со мной, милорд?
Граф медленно повернулся и нос к носу столкнулся со своей невестой. Пожалуй, сегодня ему катастрофически не везло – потемневшие глаза Дельфины не обещали ничего хорошего. Она жестом отпустила горничную и подошла к окну.
По стеклу забарабанили первые капли дождя. Девушка зябко повела плечами и посмотрела на Джеймса. Он не сводил с нее глаз, но не решался заговорить первым.
Граф завел руки за спину и до боли сжал кулаки, опасаясь поддаться порыву и прижать к груди эту непостижимую темноволосую ведьму, которая одним своим присутствием разжигала пламя в его крови. Он не знал, какие мысли бродят в этой хорошенькой головке и боялся оттолкнуть ее от себя подобным проявлением чувств. «А, впрочем, почему бы и нет?» - мелькнула шальная мысль, Джеймс шагнул вперед и положил руки на худенькие плечи.
Дельфина чувствовала себя одновременно разочарованной и обиженной. «Он не поверил мне… Пришел все выяснить у слуг, словно опасался, что я солгала. А вчера…» - предательская краска залила щеки стоило ей вспомнить о том, что произошло между ними. – «Почему он не верит? Неужели у Джеймса остались какие-то сомнения в том, что она верна ему? Но ведь Бетси же говорила…» - мысли путались, девушка не могла сосредоточиться, ее беспокоило затянувшееся молчание графа. Она следила за ручейками, сбегавшими по оконному стеклу. Обида исчезла, не оставив следа. «Почему Джеймс молчит?» - эта мысль вытеснила все остальные, заставив ее оглянуться. Дельфина чувствовала себя маленькой девочкой, беспомощной и бесконечно одинокой, больше всего она нуждалась в поддержке и защите. А кто мог защитить ее лучше, чем граф Нортгемптон, человек, которого она любит? Но почему он стоит в стороне, словно чужой? Девушка хотела сейчас лишь одного – чтобы граф прикоснулся к ней, согрел своим теплом, дал почувствовать силу его рук… Но как сказать ему об этом, как показать, что она уже не сердится?
Прикосновение рук Джеймса прогнало все ее опасения, согрело и придало уверенности. Он спрятал лицо в густых  смоляных локонах, с наслаждением вдыхая тонкий аромат жасмина. Осторожно развернув девушку к себе лицом, граф Нортгемптон заглянул в колдовские серебряные глаза:
- Что случилось, любовь моя? Почему ты оставила меня одного?
- Я… - щеки девушки полыхнули огнем, - я боялась, что меня увидят и…
- Кто увидит? – Джеймс собирался поцеловать ее и уже почти коснулся манящих розовых губ, но услышанное настолько поразило его, что он на время забыл о поцелуе.
- Ну… - то, что она собиралась сказать внезапно показалось Дельфине глупым и незначительным, - твои слуги, например.
- Что?! – граф рассмеялся. – Ты сбежала от меня среди ночи только потому, что боялась сплетен, которые могла распустить прислуга?
- Они такие же люди, как и мы, - девушка попыталась резко отстраниться, но Нортгемптон не позволил ей отодвинуться и на шаг, - и знают о нашей жизни побольше нас самих. Твои слуги были свидетелями того, как складывались у тебя отношения с первой женой, а я не хочу, чтобы меня сравнивали с…
- С кем, Дельфи? Ты боишься, что тебя будут сравнивать с Энн Гордон? Но это же полная чушь!
- Я не хочу, чтобы меня считали такой же легкомысленной и распутной! – Дельфина почти кричала, ее ладошки были прижаты к пылающим щекам, а из глаз готовы были брызнуть слезы.
Джеймс притянул к себе девушку и гладил ее по волосам, словно ребенка:
- Никому и в голову не придет сравнивать вас, любимая, - шептал он, успокаивая и утешая.
- Я хотела бы только одного - чтобы ты был счастлив, - Дельфина подняла к нему лицо и заглянула в пронзительно-синие глаза.
- И я счастлив, - улыбнулся Джеймс и осторожно вытер прозрачную слезинку, - счастлив рядом с тобой. Ты же знаешь, как я люблю тебя.
- Я испугалась, думала, что ты не поверил мне, - вздохнула девушка, успокаиваясь. Ей было так чудесно и уютно в кольце его сильных, теплых рук.
- Как я мог не поверить, любимая? – граф осыпал ее личико поцелуями.
- Тогда почему ты расспрашивал мою горничную? – недоверчиво спросила Дельфина.
- Глупышка! – Джеймс подхватил девушку на руки и закружил по комнате, потом осторожно поставил на пол. – Я не хотел расстраивать тебя своими вопросами, а мне очень важно было понять, что же произошло тем вечером, жертвами чьих интриг мы стали.
Дельфина молчала, закусив нижнюю губку, ее глаза внимательно изучали лицо графа, словно искали ответ на какие-то, одной ей известные, вопросы.
- Думаю, ты можешь задать все интересующие тебя вопросы мне, - улыбнулась она, наконец.
Их разговор не был легким. Девушка подробно рассказала о том, как в ее доме появилась мать, которую она считала давно умершей, о странном молодом джентльмене, которого пытались выдать за ее старого знакомого, о том, как она внезапно захотела спать…
Джеймс молча слушал ее рассказ, только его пальцы нежно поглаживали худенькие ладошки, доверчиво покоившиеся в его руке. Он должен был раньше догадаться, что здесь не обошлось без Анабель Стэнфорд, ведь Эндрю предупреждал его о том, что эта женщина способна на все. А он, увидев в спальне Дельфины мужчину, лишился способности мыслить здраво, его ослепила дикая ревность…
- Ты не слушаешь меня, Джеймс? – серебристые глаза с тревогой вглядывались в его потемневшее лицо.
- Прости, любимая, - граф прижал к губам пальчики невесты. – Я что-то пропустил?
- Да, - улыбнулась девушка, - и притом, самое интересное – я как раз рассказывала о том, как мы испытывали вино на нашем садовнике.
- И как себя чувствует бедолага?
- Он до сих пор спит, - Дельфина пожала плечами, - храпит так, что стены трясутся.
- Не может быть, - рассмеялся Джеймс.
- Если не веришь, зайди в библиотеку, - она обиженно надула губки. – Его пытались перетащить оттуда, но потом отказались от этой мысли – старик просто неприподъемный, - девушка плутовато улыбнулась, ей представились Бетси и Перкинс пытающиеся, пыхтя и ругаясь, приподнять грузного Старого Джона.
Нортгемптон осторожно коснулся кончиками пальцев соблазнительных розовых губ. Он так любил ее, что порой боялся, что сердце не выдержит и разорвется от чувств, переполнявших его. Любовь накрыла его с головой, словно морская волна, когда в гостиной Уингфилда появилась незнакомка с серебряными глазами. Один взгляд этих колдовских очей, и сердце, которое, казалось, разучилось чувствовать, ожило, забилось с новой силой. Никогда еще граф не был так счастлив, как в те дни, что провел он в этом доме, рядом с ней, хоть и примешивалась к сладкому меду их любви горечь утраты. Эндрю, старый друг, умирая вручил ему самую большую свою драгоценность, единственную дочь, и думал, что передал в надежные руки, а он не оправдал его доверия, мог потерять ее… Даже одна мысль об этом заставила болезненно сжаться сердце.
Джеймс Саутвуд, пятый граф Нортгемптон, спрятал лицо в прохладных ладонях девушки, черпая силы в этих нежных руках, обретая потерянный покой.
- О чем ты думаешь, любимый? – высвободив руку, Дельфина погладила его темные волосы. – Какие мысли так терзают тебя? Все еще сомневаешься во мне?
Граф поднял к ней лицо, искаженное душевной мукой:
- Нет, любовь моя, я доверяю тебе больше, чем самому себе. Но одна мысль не дает мне покоя, - с трудом произнес он, - то, что я не оправдал доверия твоего отца, не уберег тебя, не защитил от этой женщины, а сам первым попал в расставленную ею ловушку.
- Но ведь у нее ничего не вышло, Джеймс, она не смогла разлучить нас. Правда? – девушка с нетерпением ждала его ответа.
- Я все равно женился бы на тебе, - Джеймс с силой сжал ее пальцы, не замечая, что причиняет боль. – Я не смог бы жить без тебя. Ты понимаешь?
- Да, - прошептала Дельфина, - я понимаю. Иначе я не пришла бы… - девушка смутилась и замолчала.
- Я хотел спросить тебя об этом, но не решался, - тихо сказал Джеймс легонько касаясь губами ее виска.
- О чем? – пожалуй, ей было легче притвориться, что она не понимает его, чем ответить.
- Почему ты пришла ко мне, Дельфи? Ты ведь знала, что твоей вины в случившемся нет.
Девушка низко склонила голову и шелковистые локоны закрыли ее лицо. Она была так смущена, что даже маленькие ушки покраснели. Джеймс прижал ее к себе и тихо прошептал:
- Чего ты боишься? Скажи мне, - в его голосе внезапно появилась чувственная хрипотца.
От этого голоса по спине Дельфины пробежали мурашки, а внизу живота разлилась жаркая волна.
- Я не боюсь, - сделала она слабую попытку не согласиться с ним.
- Почему же молчишь? – горячее дыхание обожгло ее щеку.
Дельфина выскользнула из его объятий и отбежала к камину, ее сердце колотилось с такой силой, что, казалось, выскочит из груди. Девушка прижала ладони к пылающим щекам и заговорила:
- Я не хотела, чтобы ты страдал из-за меня, - он попытался возразить, но она продолжила, не останавливаясь. – Отец, предчувствуя скорую смерть, отдал мне свои дневники и велел прочитать. « Так ты сможешь понять меня и принять мое решение», - сказал он. Тогда я не поняла значения этих слов... Из записей отца я узнала о твоей жене, о том, как он застал ее с любовником… - голос ее дрожал, а в серебристых глазах стояли слезы.
Джеймс подошел к ней и прижал к своей груди.
- Я не хотела, чтобы ты подумал, что и я такая же, как она, - прошептала девушка, прислонившись щекой к его рубашке. – Бетси просила меня подождать, она уверяла, что ты сам все поймешь, а нет, так первая брачная ночь развеет все твои сомнения. Но я не могла… не хотела, чтобы ты сомневался во мне все это время.
Прозрачные слезинки пролились из-под длинных ресниц, граф покрывал поцелуями гладкие щеки, стремясь остановить этот солоноватый поток.
Дельфина всхлипнула и тихо прошептала:
- Ведь кроме тебя у меня никого нет…
- Но я уверен, что в скором времени в твоей жизни появится еще кто-то, по крайней мере я на это надеюсь, - улыбнулся Джеймс, нежно целуя свою невесту. – У меня для тебя есть подарок, Дельфи.
Нортгемптон достал из внутреннего кармана небольшой футляр, открыл и протянул девушке.
- Ты действительно хочешь подарить его мне? – тонкие пальчики осторожно приподняли небольшой золотой медальон, украшенный тонким ободком из искусно ограненных бриллиантов, а в центре сплетались в единый узор две буквы «Д». Дельфина погладила изящный вензель и недоверчиво посмотрела на графа, внимательно следившего за ее реакцией.
- Я заказал его специально для тебя в Лондоне, - кивнул Джеймс. – Попробуй открыть, - с улыбкой предложил он.
Дельфина послушалась и легко справилась с замочком. Открыв медальон, она разочарованно протянула:
- Но там ничего нет…
- Пока, нет, - поправил ее граф и нежно обнял за плечи. – Через несколько дней мы поженимся, не так ли?
Девушка лишь кивнула в ответ, теплые сильные руки сжимавшие плечи, казалось, лишили ее дара речи. На нее нахлынули воспоминания о минувшей ночи, когда эти руки ласкали самые потаенные местечки ее тела, нежные щеки покрылись жарким румянцем, и Дельфина низко опустила голову, надеясь скрыть свое состояние от зоркого взора Нортгемптона.
- Да, мы поженимся, -  повторил Джеймс, еще ближе притянув к себе девушку, - и я надеюсь, что через год, самое большее через два, в этом медальоне появится портрет нашего сына.
- Сына, милорд? – Дельфина оглянулась на графа и теплое дыхание коснулось склоненного к ней лица Джеймса. – А если это будет дочь?
У Нортгемптона перехватило дыхание от близости розовых губ:
- Пусть будет дочь, - с трудом произнес он и со стоном накрыл эти манящие губы своими.
Дельфине казалось, что ее тело превратилось в легкое перышко и взлетело, подхваченное чувственным вихрем. Поцелуи Джеймса превращали кровь в ее жилах в расплавленное пламя, ноги подгибались, и девушка судорожно цеплялась за плечи графа, чтобы не упасть.
Нортгемптон совершенно потерял голову, желание вновь обладать этим гибким, податливым телом захлестнуло его, словно морской шквал. Он готов был немедленно подхватить ее на руки и отнести на диван. В своих мыслях граф уже видел, как скользит по плечам розовый муслин, обнажая алебастровые полушария грудей. Ноющая боль в паху стала почти нестерпимой…
В дверь осторожно постучали.
Граф с трудом оторвался от розовых губ, и Дельфина разочарованно вздохнула. Джеймс улыбнулся и шепнул, щекоча губами маленькое ушко:
- Уверен, у нас будет время продолжить.
Щеки девушки пылали от смущения, но она справилась с собой и громко сказала:
- Войдите, - при этом голос ее предательски дрогнул.
Дверь распахнулась и на пороге появился дворецкий. Старик явно был чем-то взволнован.
- Что случилось, Перкинс? – девушка почувствовала, как сердце сжалось от дурного предчувствия.
- Миледи, простите, что побеспокоил вас, - руки старого слуги дрожали. Дельфина вдруг подумала, что он уже очень стар, и пора бы поискать ему замену, так как обязанности дворецкого становятся для него непосильной ношей.
- Там какой-то человек спрашивает милорда графа, говорит, что дело очень срочное, не терпит отлагательства.
- Какой человек? – граф встал рядом с девушкой, он чувствовал ее беспокойство и хотел хоть как-то ее поддержать, успокоить.
- Он не представился, но говорит, что дело касается вашего поместья, того, что возле Дувра.
- Пригласи его, - велела Дельфина, она спрятала за спиной дрожащие руки.
Джеймс сжал в своей ладони ее похолодевшие пальцы и ободряюще улыбнулся своей юной невесте, но в глубине его души тоже зародилось какое-то смутное беспокойство, необъяснимое и от того еще более неприятное.
В гостиную вошел маленький человечек в насквозь промокшем плаще, в руках он держал старую шляпу, давно потерявшую свою первоначальную форму. Его лицо было изрыто морщинами, но в густой шевелюре не было ни одного седого волоска, а голубые глаза казались необыкновенно яркими и молодыми на этом необычном, запоминающимся лице.
- Джон Девис? Что ты здесь делаешь? – на лице графа было написано самое искреннее удивление.
- Милорд, у меня плохие новости, - голос приезжего оказался неожиданно низким, глухим. – В поместье случился пожар.
- Пожар?! – воскликнули одновременно граф и Дельфина.
- Все случилось ночью, пламя быстро занялось. Дом спасти не удалось, - Джон виновато смотрел на Нортгемптона. – Спасли кое-что из мебели и несколько картин - все, что успели вытащить.
- Кто-нибудь пострадал? – глухо спросил граф.
- Нет. Отделались несколькими царапинами. Огонь перекинулся на конюшни, но их удалось спасти.
- От чего произошел пожар?
- Мы до сих пор не можем понять, милорд. Даже свечи в комнатах не зажигали, а пожар начался в левом крыле, там, где кабинет вашей милости.
- Очень странно, - задумчиво протянул Нортгемптон. – Мне нужно поехать и самому во всем разобраться, - он посмотрел на девушку, словно ожидая ее одобрения.
- Конечно, тебе просто необходимо поехать! – голос Дельфины звучал неестественно бодро, а внутренний голос кричал совсем другое: «Останься со мной! Я боюсь. Ты не должен уезжать!», - но сказать это вслух она не посмела.
- Я вернусь дней через пять, - граф поднес к губам ее руку, тщетно пытаясь отогреть холодные пальцы. – Время пролетит незаметно.
Дельфина кивнула, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.
- Помнишь, как три года назад ты вот так же неожиданно уехал и обещал вернуться через несколько дней, а потом… - тут ее голос сорвался и она не могла продолжать.
- Теперь все будет по-другому, ведь меня ждет самая прелестная невеста Англии, а в ее ручках будет биться мое сердце. Долго ли сможет жить человек без сердца? К тому же, нам нужно выяснить, чей портрет украсит этот медальон, - Джеймс застегнул замочек цепочки на изящной шейке девушки, и медальон уютно устроился меж высоких грудей, - а для этого нам нужно будет немало потрудиться. Видишь, как много причин у меня для возвращения? – улыбнулся граф и звонко чмокнул ее в нос.
Дельфина попыталась улыбнуться в ответ, но на глаза навернулись слезы, и улыбка получилась какой-то вымученной. Девушка смотрела, как ее красавец-жених уходит от нее, и ей казалось, что происходит что-то непоправимое, а она не в силах этого изменить.
За окном раздался стук копыт. Дельфина упала на диван и разрыдалась. Она не смогла бы объяснить причину своих слез, но безотчетная тревога лишила ее покоя, а глухая тоска тисками сжала сердце. В одном она была абсолютно уверена – их испытания еще не закончились. Или они только еще начались?